Философия и наука в античном мире

   Софистов было немало, но мы остановимся на трех наиболее характерных для сути этого направления - Протагор (ок. 480 - ок. 410 до н.э.), Горгий (ок. 483-375 до н.э.), Продик (род. между 470 и 460 до н.э.). Каждый из них обладал неповторимой индивидуальностью, но в целом они разделяли схожие воззрения.

Софисты - эти "учителя мудрости" - учили не только технике политической и юридической деятельности, а заодно обучали и вопросам философии. Важно подчеркнуть, что софисты сосредоточили свое внимание на социальных вопросах, на человеке и на проблемах коммуникации, обучая ораторскому искусству и политической деятельности, а также конкретно-научным и философским знаниям. Некоторые софисты обучали приемам и формам убеждения и доказательства независимо от вопроса об истинности доказываемых положений и даже прибегали к нелепым ходам мысли, например: "То, что ты не потерял, ты имеешь; ты не потерял рога, следовательно, ты их имеешь". В своем стремлении к убедительности софисты доходили до идеи, что можно, а нередко и нужно, доказать все, что угодно, и также что угодно опровергнуть, в зависимости от интереса и обстоятельств, что приводило к безразличному отношению к истинности в доказательствах и опровержениях. Так складывались приемы мышления, которые стали именоваться софистикой. Софисты как образованные люди прекрасно понимали, что чисто формально можно доказать все. По этому вопросу Платон в своем трактате "Горгий" утверждал, что искусство софистов является более великим благом, чем все другие искусства; оно есть "мастер убеждения: в этом вся его суть и вся забота... Оно обладает способностью убеждать словом и судей в суде... и во всяком ином собрании граждан... а что до нашего дельца, окажется, что не для себя наживает деньги, а для другого и для тебя, владеющего словом и умением убеждать толпу"2. Отсюда, кстати, и название сродного с софистическим демагогического типа мышления (от греч. demos - народ), ориентированного на угождение публике, а в дурном смысле - толпе.

 

Наиболее полно суть воззрений софистов выразил Протагор. Ему принадлежит знаменитое положение: "Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют". Он говорил об относительности всякого знания, доказывая, что каждому утверждению может быть с равным основанием противопоставлено противоречащее ему утверждение. Заметим, что Протагор написал законы, определявшие демократический образ правления и обосновал равенство свободных людей [2].

 

2 Рассказывают: молодой Гиппократ еще до зари будит Сократа, чтобы идти послушать знаменитого Протагора. Сократ приходит на рассвете, а дом Протагора уже полон, и привратник едва его пропускает. Продик лежит, укутанный в одеяла, и его густой бас раздается из-за перегородки отведенного ему помещения, где он беседует с окружающими его поклонниками, а Протагор прохаживается взад и вперед с многочисленными слушателями, многие из которых последовали за ним из других городов. Он разгуливал и, подобно Орфею, завораживал людей своими речами. Платон описывает, как все они останавливаются и чинно расступаются, - когда Протагор, дойдя до стены, оборачивается назад, - чтобы, пропустив его, снова идти за учителем. Афинские юноши, литераторы, философы, политические деятели, ученые способны проводить целые дни в беседах и словопрениях, слушая софистов. На улицах, в гимназиях за ними ходят толпы. Такова была афинская жизнь духа эпохи Перикла! Софисты появляются отовсюду: Протагор из Абдер, Горгий из Леонтин в Сицилии, Гиппий (вторая пол. V в. до н.э.) из Элиды, Продик из Кеоса. Софисты учили физике, астрономии, математике, красноречию, археологии, поэтике - всем искусствам и наукам, в том числе врачеванию. А, например, Антифонт (вторая пол. V в. до н.э.) занимался толкованием снов, стараясь выявить их вещий и символический смысл; он овладел искусством вселять в душу беспечалие, практиковал врачевание Страждущих силой слова и, расспрашивая о причинах горя и душевных недугов, утешал обремененных. Софисты стремились привлекать учеников и начали зарабатывать деньги своими выступлениями. Некоторые из них прибегали к артистическим приемам: одевались в пурпурные одежды, при чтении лекций порой становились на возвышении и витийствовали, являя собой необычайное зрелище. Они гордились своим ораторским искусством и многознанием. Например, они утверждали: "Нет ничего, чего мы не умели" или "Мы можем сосчитать, сколько звезд на небе или песка на дне морском" (так они представлены у Сократа и Платона).

 

Диалектика как определенный вид философского мышления впервые в яркой форме является у Гераклита, затем у элеатов, у Горгия она имеет скорее характер отрицательный, только как средство доказательства или опровержения, и притом лишена систематичности. Так, Горгий, выводя из общих понятий их конкретные определения и указывая на противоречия этих определений, приходит к доказательству несостоятельности самого общего понятия. В своем труде "О природе" Горгий доказывает три положения: что ничего не существует, а если что-нибудь и существует, то оно непознаваемо, а если существует и познаваемо, то оно невыразимо и неизъяснимо. В результате он пришел к выводу, что ни о чем нельзя сказать достоверно. Мы считали, к примеру, человека хорошим, но когда мы говорим о нем, то он, возможно, уже сделал нечто плохое или даже очень плохое: ведь все быстро меняется! Если тебя спрашивают о чем-либо, вернее будет молчать и лишь указывать пальцем на то, о чем спрашивают: тут не ошибешься. Аристотель писал: "Горгий правильно говорит, что серьезность противников следует убивать шуткой, шутку же - серьезностью .3

        Продик проявлял исключительный интерес к языку, к назывной (номинативной) функции слов, проблемам семантики и синонимии, т.е. идентификации совпадающих по смыслу слов, правильному употреблению слов. Он составлял этимологические гроздья родственных по значению слов, а также анализировал проблему омонимии, т.е. различения смысла графически совпадающих словесных конструкций с помощью соответствующих контекстов, и очень большое внимание уделял правилам спора, приближаясь к анализу проблемы приемов опровержения, что имело огромное значение в дискуссиях.

        Посещая занятия софистов, Сократ вступал в дискуссии с многими из них, но больше всего уделял внимание Продику, считая его своим учителем и особенно внемля тонкости его лингвистических воззрений. Следует отметить, что софисты были первыми преподавателями и исследователями искусства слова. Пожалуй, можно сказать, что именно с них начинается философская лингвистика. Им принадлежит заслуга в изучении греческой словесности. Раз объективной истины нет и субъект является мерой всех вещей, тогда есть лишь видимость истины, которую может порождать человеческое слово и по произволу менять его смысл, делая сильное слабым и, наоборот, черное белым, а белое черным.

     В связи с этим софисты посчитали словесность чрезвычайно важным объектом осмысления, и слово явилось самостоятельным предметом изучения. Хотя иные софисты были крупными мыслителями, релятивизм их зачастую вел к субъективизму и скептицизму. Вместе с тем нельзя отрицать их несомненной роли в развитии диалектики. Так, анализируя взгляды Горгия, Г. Гегель пишет: "Софисты, следовательно, также и диалектику, всеобщую философию делали предметом своего рассмотрения; они были глубокими мыслителями".4

 

 

 

 

 

 

 

 

6. НЕОПЛАТОНИЗМ И ЗАВЕРШЕНИП АНТИЧНОЙ ЭПОХИ В ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ

 

     В первые века новой эры в духовной жизни античного мира произошли существенные изменения. Римские императоры объединили под своей властью огромные территории. Самые разные народы вошли в состав империи. Рим превратился в мировую державу.

    В этой державе римляне и греки составляли меньшинство. Однако жители присоединенных стран усваивали язык римлян - латынь и перенимали многие римские обычаи. В свою очередь и римляне испытывали влияние их культуры. Отношение властителей Рима к своим новым подданным также постепенно менялось: в 212 г. римский император Каракалла дал всем жителям огромного государства возможность получить права римских граждан. Поэтому римляне третьего и четвертого веков н.э. во многом отличались от римлян былых времен.

    Теперь подданные римских императоров в большинстве своем принадлежали к восточным народам. Произошел грандиозный культурный синтез. Мифы, верования, тайные учения, пришедшие из Азии, находили все больше почитателей в западных провинциях Римской империи. Обретали новую жизнь и древние религиозные традиции эллинского мира, в первую очередь пифагорейство. Поклонение египетской богине Изиде и божеству древних иранцев Митре сосуществовало с официальным культом римских императоров.

     Не случайно, что и философия развивается в эту эпоху там, где соседствовали культуры Запада и Востока. Наиболее значительным среди таких очагов позднеантичной духовности стала Александрия. Именно в этом египетском городе античная философия обрела свое историческое и логическое завершение.

    Чтобы лучше понять, как это произошло, необходимо обратить внимание на одно важное обстоятельство. В первые века новой эры все более значимым фактором духовной жизни в Римской империи становилось христианство. В противоборстве с новой религией родилось последнее значительное течение античной философии - неоплатонизм. Основатель неоплатонизма - Плотин. Плотин родился в 204 г. н.э. в Египте. Философии он учился в Александрии, где его наставником был Аммоний Саккас. В 244 г. Плотин прибыл в Рим. Здесь он быстро приобрел широкую известность. Вся его дальнейшая деятельность прошла в Италии.

 

       Важнейшей задачей, которую поставил перед собой Плотин, была систематизация языческого мировоззрения, противостоящего христианству. Основатель неоплатонизма стремился решить ее не только умозрительно, но и практически: об этом свидетельствует проект "Города философов" - религиозного центра, своеобразного языческого монастыря по образцу платоновского государства, создать который он предложил римскому императору Галлиену. Этот план не был осуществлен, однако он хорошо демонстрирует единство теории и практики, характерное для всего творчества Плотина. Не случайно в его философии этапы, которые проходит мир в своем становлении, одновременно представляют собой стадии духовного самоусовершенствования человека.

 

     В центре учения Плотина находится представление о Едином. Его можно встретить уже у в некоторых диалогах Платона: этим термином родоначальник традиции характеризует изначальное состояние мира, еще не расщепленного нам мир идей и "материю".

 

Итак, порождая мир, Единое в первую очередь создает Ум. Ум представляет собой образ Единого, так как именно посредством мышления человек постигает его. Однако Ум не так совершенен, как Единое. На этом этапе утрачивается первоначальная целостность: ведь мышление предполагает наличие как того, о чем мы думаем (объекта), так и самого "мыслящего" (субъекта). Кроме того, ум содержит колоссальное многообразие идей, т.е. "раздробляется" на них.  Единое Плотин отождествлял со светом. И, подобно тому, как луч света, ослабевая, в конце концов растворяется во тьме, так и оно на последнем этапе эманации создает материю. Как и его предшественники, Плотин характеризует ее чисто отрицательно. Это непроглядная тьма, из которой стремится вырваться душа человека.

    На достижение этой цели и направлена практика неоплатонизма. Покинув мир, душа хочет вернуться к Единому, пройдя стадии эманации в обратном порядке. Это возможно лишь для той души, которая способна отрешиться от всего чувственного и испытывать наслаждение от созерцания идеи. В таком случае она может возвыситься до уровня Ума. По логике неоплатоновского учения, на этом ее восхождение к Единому должно закончиться. Однако, безоглядное восхищение Единым дает душе возможность выйти за свои собственные пределы - такое преодоление индивидуального "я" (экстасис) приводит ее к полному слиянию с Единым.

     Систематизация античного язычества, пути которой были намечены Плотином, нашла свое завершение у его последователей Ямвлиха (сер. III в. - ок. 330 г.) и Прокла (412 - 485 гг.). Философия неоплатонизма сыграла роль теоретической основы, использованной для синтеза всех языческих культов. Попытки создать языческое богословие не могли, разумеется, повлиять на исход спора между античной религиозностью и христианством. Античная философия, становление которой когда-то началось с переосмысления мифологической традиции, снова вернулась к мифу. Ее собственная история на этом завершилась, но ее наследие ожидала долгая жизнь.

 

 

 

 

7. ВЫВОД

 

   Подводя итог анализу античной философии, следует подчеркнуть, что в период ее формирования и развития сложилась основная проблематика философии, обнаружились ее основные линии развития. Философия возникает как учение о бытие. На начальных этапах бытие отождествляется с природой. Отсюда - объективистская, натуралистическая тенденция в раннегреческой философии. Позднее, с развитием общественных отношений и формированием личности, бытие осмысливается, прежде всего, как бытие человека. На смену объективистскому натурализму приходит субъективистский антропоцентризм. Все проблемы человека рассматриваются и решаются в органической связи с занимаемым им местом и ролью в Космосе.

      Античная философия - теоретический и методологический фундамент европейского мировоззрения, которое составило основу западного рационально- логического мышления. Основу философской рефлексии составило обобщение данных внешнего опыта. Основное средство или орудие познание - наблюдение и философская рефлексия над результатами наблюдаемого во внешнем мире.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

 

1. Философия_Спиркин_Учебник_2-е изд. М. Гардарики, 2002. - 736 с.
2. Философия_Отв. редакторы Губин Сидорина Филатов_Учебник_2001
3. Лосев А.Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. М., 1957; Тахо Годи А.A. Греческая мифология. М., 1989.
4. Платон. Собрание сочинений. М., 1990. С. 484.
5. Антология мировой философии: В 4 т. М., 1969. Т. 1. С. 318
6. Гегель Г.В.Ф. Сочинения. М., 1932. Т. X. С. 33.

 

1 Лосев А.Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. М., 1957; Тахо Годи А.A. Греческая мифология. М., 1989.

 

2 Платон. Собрание сочинений. М., 1990. С. 484.

 

3 Антология мировой философии: В 4 т. М., 1969. Т. 1. С. 318

4 Гегель Г.В.Ф. Сочинения. М., 1932. Т. X. С. 33.