Истоки восточнославянское философской мысли

1.

Начала общечеловеческой духовности утверждаются на Руси вместе с принятием  христианства от Византии (IX в.). Любовь к мудрости в Киевской Руси понималась теологически, т.е. как богопознание. На территории Беларуси распространялись произведения, общие для русской, украинской и белорусской культуры ("Слово о законе и благодати." митрополита Илариона, "Поучение" князя Владимира Мономаха, молитвенные стихи, поучения, притчи белорусского просветителя Кирилла Туровского и др.). Отрешение от мира, совершенствование духа посредством молитвы - таково призвание Кирилла Туровского (XII в.). В конце XVI в. появилось первое печатное издание молитв этого патриарха восточнославянских литератур, призывавшего к любви и духовному единению людей.

Франциск Скорина (1490-1551) пропагандировал  идеи просвещения, гуманизма и свободомыслия  на белорусском языке, способствовал  становлению национально-патриотического  самосознания белорусского народа. Он подчеркивал роль разума и значение мудрости в жизни человека, которые  должны опираться на законы логики. Этот выдающийся просветитель и белорусский  первопечатник писал о человеческом бытии как высочайшей самоценности. Скорина отстаивал право каждого человека и народа на свой выбор жизненного пути, призывал к утверждению между людьми духовности, добродетельности, милосердия, согласия, человеколюбия и справедливости. Достоинство человека определяется не столько его происхождением или имущественным положением, сколько интеллектуально-моральными добродетелями и личными заслугами.

Просветители ХVI-ХVII вв.С. Будный, С. Шадринский, К. Нарбут, Б. Дабшевич выступали против схоластики, церковного засилия. Симон Будный (1533-1593) использовал идеи реформации в борьбе за белорусскую культуру, распространение светских знаний. В своих сочинениях с помощью ссылок на тексты Библии он доказывал разумность общества, основанного на частной собственности и классовых различиях, призывал к смягчению феодального гнета, ограничению деспотизма имущих слоев, создающих свое благополучие за счет "убогих людей". Будный отрицал бессмертие души, обличал корыстолюбие церковников, утверждал гуманистические принципы. Симеон Полоцкий (1629-1680) пропагандировал светское образование, выступил за развитие славянской культуры, отстаивал самостоятельность славянских народов. Считал, что государство есть "союз друголюбия", так как люди зависят друг от друга и стремятся к объединению. В современной интерпретации здесь выражена рациональная идея о том, что государство в определенных условиях действительно становится органом баланса всех слоев общества (выступая одновременно орудием подчинения и подавления части общества).

Украинские мыслители ХVI-ХVII вв.И. Вишневский, Л. Зизаний, И. Копинский, К. Ставровецкий, К. Сакович с позиций неоплатонизма рассматривали мир как творение Бога. Задачу философии они видели в том, чтобы научить человека праведной жизни, формировать духовную стойкость, отвернуть человека от деградации и морального падения. Только познавая самого себя, человек начинает понимать, что он является одновременно телесным и духовным существом, внутренним и внешним. Соединяя учение античных и христианских авторов, Ставровецкий утверждал, что все тела, от звезд и до мельчайших частиц, возникают из стихий (последним свойственны противоположности и постоянная борьба), имеют в своем движении определенную последовательность, данную им Богом закономерность. Человек же состоит, считал Сакович, из тех же стихий или элементов, из которых состоит все сущее. Но, помимо телесности, существует душа человека, связанная с ощущениями и мозгом.

Философия XVIII в. в России выходит  на новые рубежи, тяготеет к теоретическому самоопределению. Естественнонаучная ветвь нашла выражение у Михаила  Васильевича Ломоносова (1711-1765). Он выдвинул положение о том, что мельчайшие частицы - корпускулы (молекулы в современной  терминологии), из которых состоят  все вещества, сами состоят из более  мелких частиц - неделимых элементов (атомов). Эта идея опережала свое время: только в середине XIX в. ученые приняли понятия молекулы и атома  в их взаимоотношении друг с другом. Ломоносов конкретизирует идущую от античной философии мысль о самосохранении бытия (материи и движения). Материалистическая философия Ломоносова опиралась  на достижения естествознания и, хотя в основе своей была механистической, заключала в себе идею развития (утверждалось, что весь видимый мир в прошлом, настоящем и будущем подвержен  постоянному изменению и переменам). Материалистических принципов придерживался  Ломоносов и в теории познания, подчеркивал значение опыта и  рациональных обобщений, научных гипотез. Вместе с тем в вопросе о "последних" основаниях природы Ломоносов постулировал Бога как "архитектора", "творца" мироздания. Он не освободился от старых представлений о воде, воздухе, земле  и огне как о химических элементах, материю отождествлял с веществом.

Философско-гуманистическая ветвь  наиболее полно представлена в творчестве Г.С. Сковороды и А.Н. Радищева.

Главный предмет философии для  Григория Саввича Сковороды (1722-1794) - человек. Применяя требование: познай самого себя, украинский философ пришел к глубокой идее изоморфности (тождества) отдельного человека и мироздания в целом. На славянской почве он один из первых использовал приемы рационально-символического толкования Библии, рассчитывая на этом пути гармонизировать языческие и библейско-христианские гуманистические ценности. Сковорода стремился к обществу, где не будет праздности, нищеты, рабства, войн, где все будут трудиться. Путями достижения такого идеала (счастья) он считал самопознание, нравственность, самосовершенствование человека. Конечно, помимо субъективной устремленности к благополучию, что выразил Сковорода, необходимо учитывать и объективные условия.

Александр Николаевич Радищев (1749-1802) в трактате "О человеке, его  смертности и бессмертии" сопоставлял  взгляды спиритуализма (идеализма) и натурализма (материализма) по вопросу  о сущности и предназначении человеческой души и пришел к выводу об антиномичности (однозначной неразрешимости) подобных проблем, делая вывод как в пользу бессмертия души, так и ее смертности. Радищев отметил включенность человека в систему природных связей и закономерностей при одновременном подчеркивании его способности видеть во всем (и в самом себе) присутствие духа. Как и Гельвеции, Радищев высказал догадку о большой роли в развитии общества "необходимой нужды", хотя главными движущими силами общественного прогресса считал человеческий разум и просвещение. Признавая активную роль народа в истории, он не отрицал и значения выдающихся личностей, порожденных историческими потребностями. Радищев большое значение в развитии общества придавал труду и географической среде.

Самобытность русской-философии  проявляется в "Философических письмах" Петра Яковлевича Чаадаева (1794-1856). Своеобразие  истории России Чаадаев видел  в ее культурно-географическом положении  между Востоком и Западом. Он одним  из первых осознал необходимость  синтеза восточной и западной культур. Чаадаев остро ставил вопрос о необходимости развития России в русле мировой цивилизации, с сожалением констатируя, что мы по-прежнему ютимся в своих лачугах47.

2.

Идеологами славянофилов были А.Хомяков, Ю. Самарин, братья Аксаковы и братья Кириевские.

Славянофилы были сторонниками самобытного пути России, считали, что  необходимо быть во всем русскими: в  устройстве государства и быта, в  организации труда, в философии, литературе и т.д. При этом они  не отрицали достижений европейской  цивилизации, но выступали против продолжения  безоглядной европеизации, начатой  Петром I, как пути, гибельного для  России. Порождением западнических  нововведений они считали крепостничество  и пол ицейско-бюрократическое государство.

Главными основами русской  самобытности славянофилы считали  общинные формы организации жизни, земские формы правления, православие. Соборность - главный принцип православия - противостоит началам индивидуализма и в то же время обеспечивает развитие личности. Чуждое русской традиции крепостное право должно быть ликвидировано.

Славянофилы отрицали самодержавие, но были против конституции по западному  образцу, выступали за созыв совещательного Земского собора как выразителя народного  мнения перед царем. В этом они  видели возвращение к исконно  русским началам государственности, которые К.Аксаков формулировал так: "Правительству - право действия, и, следовательно, закона. Народу - сила мнения, и, следовательно, слова".

Славянофилы были представителями  либерального дворянства, дальновидно  искавшими выход из тупика, чтобы  избежать в России революционного взрыва по западному образцу. Безусловно, они идеализировали прошлое России, но их борьба против низкопоклонства перед Западом имела большое историческое значение.

Виднейшими представителями  западников были П.Анненков, И.Вернадский, Т.Грановский, Б.Чичерин, С.Соловьев. Они были едины со славянофилами в том, что Россия нуждается в глубоких переменах, связанных с ее социально-политическим строем. Однако западники критиковали славянофилов за противопоставление России Западу. Они считали, что русская культура - одна из европейских культур, только сильно отставшая. Задача состоит в том, чтобы продолжать движение по пути европеизации, с тем, чтобы догнать Запад, а затем и обойти его. Западники идеализировали парламентские порядки западноевропейскх стран, выступали за конституционную монархию.

Таким образом, славянофилы  и западники были едины в своем  патриотизме, в отрицании самодержавного деспотизма и крепостничества. Разногласия  заключались в выборе путей движения к цели. Объединяло их отрицание  революционных методов борьбы, установка  на проведение реформ сверху. Все это  говорит о том, что и славянофилы  и западники представляли два  течения одного идейно-политического  направления - либерализма.

3.

В одной из своих первых публичных лекций “  Исторические дела философии” В.С.Соловьев (1853—1900) назвал первоначальной философской интуицией провозглашение “нового, неслыханного слова: все есть одно”. Следовательно, обособившееся, разделившееся множество явленностей этого мира социальности есть проявление единой сущности. “Все есть одно — это было первым словом философии, и этим словом впервые возвещались человеку его свобода и братское единение”. Идея всеединства всю жизнь сопровождала В.Соловьева и определяла постановку у него исторических вопросов и проблем человека. Основы учения о всеединстве как начале и цели мирового процесса, концепции истории и человека изложены В.Соловьевым в докторской диссертации “Критика отвлеченных начал” (1880), в работах: “Духовные основы жизни” (1884);

Всеединство, по Соловьеву, есть идеальный строй мира, предполагающий воссоединенность, примиренность и гармонизированность всех эмпирических несогласованных, конфликтных элементов и стихий бытия. “Я называю истинным или положительным всеединство такое, — писал Соловьев, — в каком единое существует не за счет всех или в ущерб им, а в пользу всех. Ложное, отрицательное единство подавляет или поглощает входящие в него элементы, само оказывается таким образом пустотою; истинное единство сохраняет и усиливает эти элементы, осуществляясь в них как полнота бытия”. Если “положительное всеединство” потенциально объемлет собой и человека, указывая ему цель и смысл жизни, следовательно, сущность человека не может быть редуцирована, сведена к каким-либо частным его определениям и т.п. Отсюда истинная суть человека есть живое осуществление такого всеединства, которое не только созерцает умом, но само действует в мире как вполне конкретный, но “новый духовный человек”. Осуществление “живого всеединства”, по Соловьеву, свершилось в лице Христа. Оно явилось для людей “как высшая сила, которая овладела ими, но которою они не овладели”. Соловьев уточняет: в том хаосе, которым являлся мир далекого прошлого, истиной Христа овладели “немногие” человеческие души (“избранные”, по Достоевскому). И христианская идея свободного человеческого единения, всемирного братства снизилась до “христианства домашнего”, лишь до индивидуальной жизни немногих душ человеческих. Для основного же большинства Христос как живое воплощение всеединства, гармонии идеального и материального стал далеким и непостижимым фактом. Так христианская идея стала формализмом церковной организации, безуспешно пытающейся одухотворить общество, социальные отношения, самого человека верой в “чудо, тайну, авторитет”, повторяя Достоевского, писал Соловьев. В таком “храмовом, неистинном христианстве” человек, по мысли философа, находится в еще большем духовном рабстве, нежели язычник перед силами природы. Философия идеализма (от Декарта до Гегеля), восстав против лжехристианства, освобождает, по Соловьеву, разум от химер и тем самым открывает путь христианской истине. Богочеловечество, богосовершенство искать надо не в окружающем мире, но в самом человеке, в его “свободно-разумной личности”. Благодаря “рациональной философии” к этой идее человек должен прийти “от себя, сознательно, свободно”. Французский материализм восстановил материю и развил значение материального начала в мире и человеке. С точки зрения Соловьева, тем самым материализм также послужил христианской истине о воскресении и вечной жизни тел.

Разнонаправленными  путями философия идеализма и  материализма, “делая человека вполне человеком”, восстановила его полноту  божественного всеединства. Теперь, по Соловьеву, остаются задачи практического  осуществления всеединства для  человечества в целом, чтобы христианство стало “всечеловеческим миром”, где  исчезнут национальный эгоизм, вражда, разделение человечества на соперничающие  народы.

Об “истинности” христианства как осуществлении  “всечеловечества”, объединяющем народы не только верой, но и “всемирным общим делом”, Соловьев, в частности, говорит во второй речи памяти Достоевского (1882). Главным окончательным условием такой Бесчеловечности является свобода, гарантом которой является Бог, совершенный человек Христос и “бесконечность души человеческой”.

Мысль Соловьева  об изначальной свободе воли, данной человеку, различные аспекты замысла  философа о воссоединении бытия  со всей очевидностью являются производными библейской мифологемы сотворения человека, Эдема. Всеединство как принцип бытийного устроения, строящегося из многоразличных элементов, связанных и сообразных так, что часть тождественна целому, по преимуществу является философской экзегетикой, рационализированным толкованием новозаветной символической характеристики цельного и совершенного устроения (“да будет Бог во всем” (1 Кор. 15, 28). Так философия всеединства, предполагающая укорененность здешнего бытия в божественном, включается в русло религиозной философии как “светского богословия”.

Поскольку всеединство  является центральным онтологическим принципом, постольку смысл сущего и должного рассматривается Соловьевым только в тех измерениях, которые раскрывают их причастность, внутреннюю соотнесенность с божественным. Соловьев в своей онтологии идет за Иоанном Дамаскином, за православием и Платоном. Философ увлекался Кантом и проштудировал все аргументы последнего против эмпиризма, рационализма и мистики. Однако кантовский критицизм, направленный на гносеологическое исследование границ и содержания познания, Соловьев отвергает как субъективизм. Эта установка определяет у него зависимость процесса познания от предпосылок структуры бытия, зависимость гносеологии от онтологии. Поэтому концепция Соловьева (и аналогичные теории) получили название“онтологической гносеологии”. То есть акт познания является развертыванием идеи воссоединения бытия: познание рассматривается здесь именно в качестве воссоединяющей активности, работы воссоединения, в итоге которой устанавливается актуальное единство познающего и познаваемого.

Но если Истина бытия задана, то все остальное  при “истинном”, нормальном ходе истории  может только свидетельствовать  о ней. Отсюда появляется понятие  смысла. “Под смыслом какого-нибудь предмета, — писал Соловьев, —  разумеется его внутренняя связь  со всеобщей истиной”. Смещение внимания философа с проблем анализа бытия на смысл сущего, причастного к Абсолютному, соотнесенного с Ним, кроме религиозных оснований обусловлено реакцией Соловьева против отвлеченного, исключительно теоретического знания современной ему европейской философии. Им руководило стремление укрепить личностное начало в мире, обосновать приоритет субъекта сущего. Ибо только человек как единственное сущее в этом мире может любовно содействовать раскрытию, высвобождению божественных потенций мира и тем самым — утверждать в настоящем идеал будущего. Поэтому в целом теорию Соловьева можно назвать экзистенциологией, учением о сущем. Для самого мыслителя последовательное осуществление и проведение на практике обеих вер — веры в Бога и веры в человека — сходятся в единой, полной и всецелой истине Богочеловечества.