Уже осенью 1940 г. В Лионе, когда началась работа над первым крупным философским  трудом, Камю изложил свое понимание  человеческого бытия таким образом: «Есть лишь одна по-настоящему серьезная  философская проблема – проблема самоубийства. Решить, стоит или  не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, - значит ответить на фундаментальный  вопрос философии». Все остальное  автору книги представлялось второстепенным: какие измерения имеет мир, каким категориями руководствуется разум. Названную им проблему он рассматривал в рамках рассуждений о смысле жизни в условиях господствующего в мире абсурда и ежедневной омерзительной скуки, безотрадного существования.

      «Сам  по себе мир просто неразумен, и это  все, что о нем можно сказать». Абсурд в равной степени зависит  от человека и от мира. Пока что это  единственная связь между ними. Он скрепляет их так прочно, как умеет  приковывать одно живое существо к другому только ненависть. И  в этом состоянии абсурда нужно  жить. Критически отнесясь к тезису С. Къеркегора о том, что от человека от пустоты и отчаяния спасает сознание, Камю негативно высказывался и о самой философии существования, как она сложилась к началу 40-х гг. «Я решусь назвать экзистенциальный подход философским  самоубийством». Это движение мысли, которым она «отрицает самое себя и стремится преодолеть себя с помощью того, что ее отрицает. Отрицание и есть бог экзистенциализма. Точнее единственной опорой этого бога является отрицание человеческого разума».

      Человек разучился надеяться. Ад настоящего сделался наконец его царством. Завтрашнего дня нет. И отныне «это стало основанием моей свободы…. Исходная тема экзистенциональной философии сохраняет всю свою значимость. Пробуждение сознания, бегство от сновидений повседневности – таковы первые ступени абсурдной свободы».    

      Если  в данной работе Камо все экзистенциальные проблемы (как он их понимал) развивал вокруг идей самоубийства, абсурда  и обусловленного этим поведения  абсурдного человека с адекватной свободой, то в книге «Бунтующий человек» в  центре философского анализа – бунт личности. Выводя из своего философского кредо – человеческого абсурда  – три следствия: бунт, свободу  и страсть, писатель сопрягает их в нечто целое, единое. Человек  прибегает к бунту из-за того, что вокруг него творятся убийства, несправедливость, беззакония, готовятся  и развязываются бесконечные  войны, государственный террор. Трагедия философии состоит в том, что  она все это пророчествует  и оправдывает. Бунтующий человек  всему, что его окружает, говорит, наконец «нет». Это реакция раба, всю жизнь повиновавщегося «господским распоряжением».

      Философский труд венчает то, с чего он начинался. Нам нужно расстаться с эпохой. В очистительном бунте наконец-то рождается подлинный человек. «Тетива  натянута, лук скрипит. Напряжение все  сильней – и прямая жесткая  стрела уже готова устремиться в  свободный полет».

      Таким был своеобразный, до предела социологизированный и идеологозированный экзистенциализм Камю, развившего в ХХ в. Многие идеи иррационализма, волюнтаризма и нигилизма своего известного предшественника, ставшего изгоем цивилизации, философа-бунтаря Фридриха Ницше.                                                                                                                                                             

      Основателем французского католического экзистенциализма был Габриэль Марсель. Его философия носит ярко выраженный религиозный характер.

      Марсель, считая невозможным и неприемлемым научное обоснование религии, отвергает рациональные доказательства бытия бога и утверждает, что бог принадлежит особому миру "существования", недоступному для объективной науки. Бог, по Марселю, существует, но не обладает объективной реальностью, не принадлежит миру "вещей"; он "непредставляем", "неопределим", его нельзя мыслить: "мыслить веру - значит уже не верить". Таким образом, апология христианства Марселя резко отличается от традиционного, от католицизма схоластического метода.                             В отличие от "мира объективности", в сфере "существования" исчезает граница между субъектом и объектом. Духовное начало, трактуемое объективно, а не субъективно, и тем самым доступное логическому анализу и рациональному познанию, неприемлемо для Марселя. Для экзистенциализма Марселя характерно противопоставление двух понятий - проблемы и таинства. Первое характеризует "мир объективности", второе - сферу "существования".

      ПРОБЛЕМА, - гласит определение Марселя, - есть нечто встреченное и преграждающее мой путь. Она всецело передо мной". В этом случае я рассматриваю нечто со стороны, подхожу к нему объективно, как к находящемуся вне и независимо от меня. Проблема находится в сфере логического.

      ТАИНСТВО - это понятие, которое Марселем противопоставляется понятию "проблема". Таинство не противопоставляет субъект объекту, "Я" - "не-Я", познающего - познаваемому. Оно включает, вовлекает меня самого, мое существование, сливает воедино "Я" и "не-Я", выводит за границы созерцательности, стирает грань между "вне меня" и "во мне". Тем самым оно преодолевает объективный, логический подход.

      Итак, в сфере "существования" мир  перестает быть "проблемой" и  становится "таинством". Объективность всячески исключается из понимания отношений, связей, зависимостей.

      В сфере «существования» у Марселя принципиальное место занимает «интерсубъективность», а не объективность. «Объективная реальность» уступает место «второму лицу». «Присутствие» становится одной из основных категорий. Причинная связь вместе с другими формами объективных взаимозависимостей теряет онтологическое значение. На их место приходят любовь, привязанность, вера, верность, ответственность, уважение, послушание, доступность. «Быть - это быть любимым» - характерная для этой онтологии формула. Причем это распространяется не только на отношения между людьми, и вообще живыми существами, но на все отношения вообще.

      Онтология Марселя не является натуралистичной. Явления природы мало интересуют Марселя. Но коль скоро в ней заходит  речь об отношении к природным  вещам, оно устанавливается по образу и подобию интерсубъективной эмоциональности. Объективное познание природы не ведет, по Марселю, к истине. «Как может, - риторически вопрошает он, - то, что мы называем реальность, или, если кому угодно природой, дать ответ человеку в его поисках истины?»

      Удивление, восхищение, причастность - основные характеристики "бытия-в-мире". Именно здесь один из основных переходов от "антропологии" к теологии: явления природы как творения не ведут в царство "безличного", а служат для человека одним из источников восхищения их творцом. Философия Марселя, по сути дела, не антропоцентрична. Любовь к людям покоится на любви к богу и отношении к другим как "детям божьим"; братство людей - это братство во Христе.

      Философия Марселя по сути теоцентирчна. Мир в целом для Марселя - не более чем связующее звено коммуникации с его творцом, как и другие "Ты", приобщающие "Я" к абсолютному "Ты".

      Теперь  обратим внимание на различение категорий "быть" и "иметь", которые  широко используются в экзистенциалистских  построениях Марселя. «ИМЕТЬ» - это отношение к вещи, к объекту, к тому, что может быть отделено, отчуждено от меня, к чему я могу быть непричастным. "Быть тем или иным", напротив, неотделимо от меня.

      В этом отличие того, что я имею, от того, что я есть. Марсель вводит здесь построение, аналогичное разделению "неподлинного" и "подлинного" существования у Хайдеггера.

      Категория «БЫТЬ» и связанная с ней идея воплощения раскрывают у Марселя проникновение в "таинства" бытия-в-мире. Идея воплощения переносится Марселем на всю природу, которая превращается в воплощение абсолютного  "Я". Итак, экзистенциализм выступает против субъект-объектных, вещных, предметных отношений как не раскрывающих сути бытия.

      Марсель рассматривает обобщение и абстрагирование  как величайшее философское зло. Он зовет отрешиться он абстрактного мышления и повернуть к конкретному, единичному, индивидуальному - от "сущего" к отдельным существам во всем их своеобразии, со всеми их отличительными особенностями.  
     Наука, по мнению экзистенциалистов, обладая механизмом универсализации, всюду внедряет "дух абстракции", в котором все конкретное, "личностное" уничтожается, заменяется "безликим", "общезначимым".

      "Никогда  не следует забывать, - пишет Марсель, - что если превосходство науки  состоит в том, что она для  всех, то этому превосходству  сопутствует тяжкое метафизическое  возмездие; наука для всех только  потому, что она ни для кого  в отдельности".

      Марсель критикует "индустриальное общество", считая практическим эквивалентом "духа астракции" функционализацию, обезличение, "омассовление" человека, "распыление" личности в обществе. Марсель рассматривает технический прогресс, организованность, планирование, коллективизм как возрастающую угрозу антииндивидуалистических сил, направленных к гибельному растворению личности в обществе.

      Мировоззренческие взгляды экзистенциалистов получили разную оценку со стороны других западных философских школ, в центре которых  – изучение человека. В 70-е – 80-е  годы влияние экзистенциализма как  самостоятельного философского течения  стало заметно ослабевать, уступая  место другим направлениям западной социальной мыслью.

Заключение

     В 60-70-е годы прошлого века экзистенциализм, став одним из самых популярных направлений  западной философии, приобретал множество  последователей и сторонников по всему миру.

     Центральным понятием учения является экзистенция — человеческое существование как нерасчлененная целостность объекта и субъекта. Постигая себя как экзистенцию, личность обретает свободу, которая есть выбор самой себя, своей сущности. Выбор свободы накладывает на индивида ответственность за все происходящее в мире.

     Преимущественным  объектом философского осмысления в  экзистенциализме выступает бытие  индивидуальности, смысл, знания, ценности, образующие "жизненный мир" личности. Жизненный мир - это не фрагмент предметного  материального мира, а мир духовности, субъективности. Одна из главных установок  экзистенциализма - это противопоставление социального и индивидуального  бытия. Человек не определяется никакой  сущностью: ни природой, ни обществом, ни собственной сущностью человека. Имеет значение только его существование. Основная установка экзистенциализма - существование предшествует сущности, т.е. человек сначала существует, появляется в мире, действует в  нем, а уж потом определяется как  личность. По экзистенциализму, человек - это временное, конечное существо, предназначенное к смерти.

     Экзистенциалисты  считают, что человек не должен убегать  от сознания своей смертности, а  потому высоко ценить все то, что  напоминает индивиду о суетности  его практических начинаний. Этот мотив  ярко выражен в экзистенциалистском  учении о "пограничных ситуациях" - предельных жизненных обстоятельствах, в которые постоянно попадает человеческая личность. И главная "пограничная  ситуация" - это ситуация перед  лицом смерти, "ничто", "быть или не быть" - в секулярной разновидности экзистенциализма или перед миром трансценденции - Бога - в религиозной разновидности экзистенциализма.

     Учение  экзистенциализма носит ярко выраженный нравственно-этический характер, мобилизует людей на формирование активной жизненной  позиции. С уходом из жизни основных представителей этого течения влияние  экзистенциализма ослабло. Но его основные идеи были освоены другими направлениями  современной философии.

Библиографический список

1. Бушуев  А.М. Философия: Учебник. – М.: Академия управления МВД России, Московский университет МВД России, 2004. – 352 с.
2. Введение в философию: Учебник для вузов. В 2 ч. /Под общ. ред. И.Т. Фролова. - М.: Политиздат, 2000. – 654 с.
3. История философии. Учебник для высших учебных заведений. Ростов-на-Дону: "Феникс", 2001 - 576.
4. Радугин А.А. Философия: курс лекций. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Центр, 2003. – 272 с.
5. Философия: Учебник / под ред. В.Д. Губина, Т.Ю. Сидориной. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Гардарики, 2005. – 828 с.
6. Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997.