Кризис культуры

Кризис культуры

Кризис культуры - традиционная тема в рамках философских и культурологических исследований конца Х1Х-ХХ вв., развитие которой во многом определило становление культурологии как особой сферы гуманитарного знания. Культурологическая проблематика тесно связана с философской традицией и первоначально развивалась в рамках философии истории, философии культуры. Во второй половине XIX в. происходит усиление интереса к вопросам культуры, которое способствовало преодолению абстрактного философствования, субъективистских и панлогистских установок и переходу к изучению проблем культуры как особых явлений. Однако только в XX в. назрела потребность исследования культуры в рамках самостоятельной дисциплины - культурологии. Одним из центральных ее вопросов стал кризис культуры. Проблематика кризиса культуры была порождена теми изменениями в жизни европейского общества, которые оно претерпело в конце XIX— начале XX вв. Атмосфера глобального кризиса, охватившего экономическую, политическую, социальную сферы европейского общества, обострила ряд противоречий. Экономическая нестабильность, растерянность и отчаяние перед лицом общественных катастроф, революционных потрясений, ослабление традиционных связей, упадок традиционных ценностей, беззащитность человека перед натиском бессмысленного хода вещей, падение веры в науку, в рациональное постижение мира и другие черты кризисного состояния породили ряд метаморфозов европейского духа и с неизбежностью потребовали осмысления. Поворот к осмыслению проблемы декаданса западной культуры совершается во второй половине XIX в. Назревает необходимость перехода от традиционных философских ценностей Просвещения и классической немецкой философии к новым концепциям философии культуры. Начиная с Шопенгауэра, акценты философствования переносятся в сферу практически-этическую, и на месте проблемы познания оказывается проблема жизни (воля к жизни, воля к действию, воля к власти). Ключевой фигурой надлома европейских духовных ценностей является Ф. Ницше (1844-1900). Провозглашенная им «переоценка всех ценностей» относилась и к необходимости нового осмысления места и значения культуры в развитии человечества. Анализируя человеческую природу, Ницше приходит к выводу, что культура является противницей жизни, неся в себе нечто противоестественное. Так, религия, мораль, прежняя философия отрицают жизнь, и как реакция на это возникает «европейский нигилизм». Культура подавляет природный инстинкт, который выступает в форме «воли к власти», «к могуществу». Она направлена на то, чтобы нейтрализовать этот инстинкт, уподобить людей друг другу, вступая тем самым в противоречие с жизнью, в которой не существует равенства, а всегда присутствует естественная градация. Таким образом, необходима переоценка ценностей культуры. Ницше не отрицает культуру, а лишь стремится придать ей новый смысл. И этим смыслом является воспитание нового, более ценного, более достойного жизни, будущности типа человека — «сверхчеловека». Культуру необходимо переориентировать на новую задачу - взрастить высший тип человека, который не отторгается от жизни и наделен стремлением к воспитанию воли. Размышления Нищие оказали значительное влияние на формирование ряда проблем философии культуры. Виднейший представитель неокантианства Г. Риккерт (1863-1936) критически отнесся к крайним положениям Ницше о нарастании «воли к жизни» как смысле культуры, предостерегая, что подобная переоценка ценностей сводится по существу к биологическому принципу. Жизнь — лишь условие всякой культуры, а не ее самоценность, считает философ. Она должна служить культуре, быть ее средством. Ценности морали, искусства, науки не являются лишь утончением и развитием естественных ценностей. Неокантианство, в лице В. Виндельбанда (1848-1915) и Риккерта поставило перед философией задачу обоснования ценностей культуры, напомнив о ее главной ценности — человеческой личчости. Перекликаясь с Ницше, Биндельбанд и Риккерт указали на главную опасность культуры — массовое сознание. Победа массового сознания может привести к гибели культуры, поскольку культура всегда опирается на человеческую индивидуальность, духовное неравенство. Для Випдельбанда задача философии в современную эпоху - отстоять человеческую личность, ее ориентацию на всеобщие ценности культуры, а не на взгляды масс. Именно движение масс является главной опасностью для культуры, в его процессе происходит стирание ценностей. Теса подавления индивидуальности стереотипами массового сознания, как один из показателей кризиса культуры, становится традиционной в XX в. Об этом пишут совершенно разные мыслители: русский философ Н. Бердяев, испанский философ X. Ортега-и-Гассет, нидерландский историк культуры И. Хейзинга, немецкий философ М. Хайддегер и др. Культурный кризис во многом поддерживается растворением индивидуальности в массовости, отсутствием критического отношения к навязываемым массой ценностям и установкам. В работе «Восстание масс» Ортега-и-Гассет подчеркивает, что масса не является определенным классом, это всего лишь множество средних, заурядных людей, людей без особых достоинств. Именно в XX в. происходит «омассовление» европейской жизни, массы выходят на арену истории. Начиная с конца XIX в. массовое движение рассматривалось как одно из самых существенных и важных в процессе исторического развития. В XX в. эта установка привела к падению отдельной человеческой личности, к нарастанию новой прагматической этики, ориентирующей человека на ситуацию, в которой следует самоопределиться, сознательно моделируя свой образ действия. Результатом первой мировой войны стало представление о толпе как самой эффективной форме единения людей, если ее дисциплинировать и дать правильные идеологические установки. Жизнь личности как основа культуры была поставлена под угрозу. Чувство этой опасности зарождается в духовной жизни конца XIX в., оно уже присутствует в философии Ницше, в его рассуждениях о неравенстве людей, о стремлении избавиться от общепринятых норм. И со всей остротой эта тема врывается в век XX. Растет горячая потребность восстановить представление об уникальности и сложности человеческой личности, нарастает протест индивида подавлению массой, его сопротивление, влечение к выражению собственной подлинной сущности. Тема культурного кризиса становится основополагающей в философско-культурологической литературе XX в. Сигналом величайшей тревоги стала в 1923 г. сенсационная книга О. Шпенглера (1880— 1936) «Закат Европы». Речь шла уже не о падении отдельной человеческой личности, а о неизбежности упадка современной западной культуры, в поступательное развитие которой прежде верили всецело. Культура представляется Шпенглеру живым организмом, который имеет свою индивидуальную душу. И таких культур он выделил и описал восемь: египетская, индийская, вавилонская, китайская, греко-римская (аполлоновская), византийско-арабская, культура майя и ныне существующая западноевропейская (фаустовская). Каждая из этих культур абсолютно неповторима и замкнута. Преодолевая традиционное членение истории на Древний мир - Средние века - Новое время, Шпенглер не рассматривает всемирную историю как планомерный, однонаправленный процесс в духе Гегеля и считает, что такие понятия как человечество, прогресс, цель, существуют лишь в головах выдумывающих их философов. У истории нет всеобщей логики) она исчерпывается лишь рождением и умиранием культурных организмов. Каждая из культур проходит фазы рождения, юности, старости и наконец гибели. Они могут просуществовать 1200-1500 лет, в конечном итоге всегда впадая в стадию окостенения цивилизации, в период которой невозможно творческое восприятие мира, невозможны достижения науки, искусства, философии, религии. На этой стадии происходит только выработка организации и техники, что приводит к гибели культуры. Схема рождения и гибели культуры непреодолима, Шпенглер рассматривает ее течение как судьбу, как неизбежность. Следовательно, кризис культуры, в том числе и современной, фаустовской — закономерное явление. Западная культура, пройдя стадии роста и расцвета, достигла стадии цивилизации, которая характеризуется образованием «мирового города», в котором нет народа, а есть «масса», непониманием традиций, борьбой против церкви, привилегией знати, холодной рассудочностью, всепроникающим духом денег. Единственно возможная философия на этой стадии — скептицизм. Культуры умирают, пройдя стадию цивилизации, их гибель неизбежна, как гибель живых организмов. Шпенглер создает образное учение -«морфологию всемирной истории», опираясь на богатейший материал, заимствованный из истории науки, философии, искусства, религии, экономики, политики. Рассмотрение культурно-исторического процесса как чередования и параллельного существования различных культур, проходящих через общие стадии зарождения, расцвета и упадка, определяется очень серьезной целью — найти закон существования и развития культур, которым можно не только оценивать прошлое культуры, но и дать прогноз на ее будущее, сделать возможным предсказание судьбы культуры, в частности ныне существующей западной. Вывод Шпенглера однозначен: рационалистическая цивилизация, в состоянии которой находится европейская культура, есть деградация духовных ценностей, и такая культура обречена. Однако пессимистические выводы Шпенглера явились не единственной точкой зрения в вопросе о кризисе великой европейской культуры. Почти одновременно с «Закатом Европы» была опубликована статья великого гуманиста Д. Швейцера (1875-1965) «Распад и возрождение культуры». Само название этой работы уже говорит о выводах, противоположных Шненглеру. Декаданс европейской культуры осмысливается Швейцером тоже как глобальная трагедия, имеющая мировой масштаб. Однако прогресс культуры им не отрицается. Европейская культура пришла к кризисному состоянию именно потому, что не имела достаточно этического характера, этика стала оказывать лишь незначительное влияние на культуру. Происходит это потому, что в поле ее действия оказались лишь наши отношения друг к другу, а не наши отношения к сущему, поэтому мы не можем достигнуть духовной связи с миром. Причина культурного кризиса, по мнению Швейцера, в том, что материальная основа культуры развивалась интенсивнее, чем духовная. Этому способствовало успешное развитие науки и практики, что привело к переоцениванию материального начала. Но основа культуры - дух, а он остался без должного внимания. Вследствие общественного характера производства человек оказался оторван от земли, городская жизнь все более травмирует его, широкая специализация разрушает его цельность. Достижения техники стали обращаться на разрушение мира, уничтожение людей. Несвободный, неуверенный в себе, разобщенный человек буржуазного общества, отмечает философ, утратил «оптимистическое мировоззрение», «благоговение перед жизнью», он находится под угрозой стать негуманным. Но падение культуры Швейцер не считает фатальным, оно имеет этические причины, и культуру можно спасти, вдохнув в нес новую этику - этику, основанную на «оптимистическом мировоззрении». Швейцер не приемлет пессимизм, для него культура -продукт «оптимистически-этического мировоззрения». Идеалы подлинной культуры может сформировать только единство этики, которая ориентирует человека и общество на нравственное и духовное совершенствование и «оптимистическое мировоззрение», которое утверждает мир и жизнь как само по себе ценное. Чтобы остановить кризис европейской культуры, последняя должна обрести прочную этическую основу, под которой Швейцер подразумевает «этику благоговения перед жизнью». Культурный кризис осмысливался с различных позиций, и в соответствии с этим ставились различные диагнозы, выносились различные приговоры судьбе европейской культуры, европейского человечества. Наряду с высказыванием Швейцера о возможности спасения культуры в 1935 г. прозвучал протест против пессимистических, иррационалистических тенденций, произнесенный Э. Гуссерлем (1859-1938) в докладе «Философия и кризис. европейского человечества». В условиях прихода к власти нацистов, глубокого экономического, социального, политического кризиса Европы, духовного декаданса прозвучал героический призыв к возрождению разума, к вере в теоретическое знание. Гуссерль никогда не был культурологом, он рассуждает с философской позиции о причинах кризиса и о возможности его преодоления, обращаясь к таким традиционным ценностям старой Европы, как рационализм, философия, теоретическое знание. По мнению философа научная рациональность составляет душу европейской культуры и потому ее кризис - причина не только упадка науки, но и европейской культуры, ее ценностей. Однако это не означает неизбежной гибели европейской духовности. Причина глубокого кризиса - не сам рационализм, берущий свои корни еще в древнегреческой философии, а его искажение. Европа утратила свои истоки, утратила непосредственное ощущение ценности своего бытия. Человек растворился в научных исследованиях, натурализация научного разума привела к тому, что все человеческое, субъективное вытесняется из сферы науки, нарастает стремление рассматривать факты духовной жизни как причинно закрепленные в природе. Отсюда возник скептицизм, недоверие к рациональной науке и философии, иррационализм, техницизм, забвение традиционных ценностей, цинизм в философии и искусстве. Это и есть диагноз кризиса. Для того, чтобы преодолеть кризис европейской науки и рациональности, который осмысливается как общекультурный кризис Европы, по мнению Гуссерля, нужно восстановить утраченную связь науки с человеком, которая заключается в человеческой потребности осмысления мира и своего места в нем. Основой, фундаментом естественных наук должен стать «жизненный мир»" мир, который окружает человека, начиная от предметов природы и заканчивая явлениями культуры. Это мир, в котором нам даны вещи, люди, в который мы включены, соприкасаясь друг с другом. Гуссерль подчеркивает, что естественные науки невозможны без их соотнесения с «жизненным миром», его практическими проблемами. Именно путем творческой соотнесенности и возможно связать научные абстракции с их основой в конкретной человеческой жизнедеятельности, что и послужит, как считает философ, преодолению кризиса европейской рациональности, а значит и преодоление общего европейского кризиса. Вера в возможность спасения европейской культуры звучит настойчивой темой в произведениях многих философов и историков культуры XX в. Осознание глубокого кризиса, затронувшего все сферы европейского общества, породило, наряду с пессимистическими выводами, сремленис философской мысли помочь человечеству выжить и сохранить свои высшие ценности. Идеи И. Хейзинга (1872-1945), посвященные истории культуры, оказали влияние в самых широких областях культурологии. В последних работах нидерландский мыслитель подвергает непримиримому разоблачению культурный декаданс, идущий под знаком разложения моральных и духовных ценностей. Нормальное состояние культуры, но мнению Хейзин-га, может быть при наличии трех условий: равновесии духовных и материальных ценностей, направленность на идеал, выходящий за рамки индивидуальности и господство над природой. Отсутствие этих условий и определяет истощение и обездуховление европейской культуры. Давление авторитарности государства, стереотипов массового сознания привело к ослаблению способности собственного суждения, снижению критического мышления, самопроявления индивида. Порожденная развитием науки, производства, техники прагматическая этика расшатала устои духовной культуры, моральных норм; наука, философия, искусство пребывают в кризисном состоянии. Безудержное развитие техники несет не только жизнь, но и смерть. Человечество ощущает глубокий разлад, грозящую гибель. Так описывает Хейзинга картину падения европейской культуры, которую он рассматривает как взаимосвязанную систему экономики, политики, права, искусства, науки, морали и т. д. Но вместе с тем Хейзинга отмечает повышенное стремление человека к осознанию необходимости сохранения и совершенствования культуры. Не давая ни прогноза, ни средств исцеления, он подчеркивает необходимость внутреннего очищения самого индивида, изменения духовного состояния. Только очистившись, человечество может создать новую культуру, опираясь на определенную «аскезу», самоограничение. Если человечество хочет снасти свои ценности, оно должно правильно определить «меру могущества и наслаждения», должно достичь самообладания. При всем различии подходов, диагнозов, выводов, обсуждение темы кризиса культуры представляет собой единое стремление разобраться в проблемах, пронизывающих европейское общество, европейскую культуру и порождающих культурный декаданс. Одни мыслители считали необходимым переориентировать человека на новые ценности, другие обращались к традиционным. И оптимисты, и пессимисты поднимают общие темы, пытаясь найти свое решение. Наиболее яркими среди них являются вопросы об этическом обнищании эпохи, кризисе философии, науки и искусства, упадке ценности и значимости человеческой личности, всевозрастающей власти техники. XX в. породил ряд проблем, немыслимых в XIX столетии, произведя глобальные изменения в самом способе существования человечества. Мировые войны и революции, уход в прошлое классического капитализма и европейской социалистической системы, многочисленные экологические катастрофы, расцвет планетарной техники, строгая регламентация массового поведения, воздействие на индивидуальное сознание - все эти черты текущего века отразились в сознании человека, его способе существования. Вследствие этого обозначаются изменения внутри самого осмысления кризиса культуры. Каждое новое десятилетие вводит новые проблемы. Шпенглер уже видел возникновение техники планетарного масштаба из недр европейской культуры XVII-XIX вв. и осознавал ее опасность. Но у пего не было мысли о возможном конце истории, гибели человечества, уничтожении им своей среды обитания, о подавлении человечества «мегамашиной». А уже через два-три десятилетия над этим задумывались М. Хайдеггер, К. Ясперс, Н. Бердяев. Чудовищная мощь техники, по мнению Бердяева, грозит гибелью духа и разума, дегуманизацией человека. Ставится вопрос уже не о гибели или возможности возрождения культуры, а о том быть или не быть человечеству. Выход из-под власти техники единогласно видится философами не при помощи самой техники, а только при помощи духа. Более того, Хайдеггер считает, что опасна не сама техника, угрозу таит существо человека. Кризис культуры перерастает в вопрос о возможной гибели человечества. Представители Римского клуба, объединившего в 1968 г. ученых тридцати стран, поставили своей задачей решение глобальных проблем развития человечества и планетарной культуры. А. Печчеи обратился с воззванием о необходимости переворота во всей системе «человек - социум». Проблема, но его мнению, состоит в неспособности человека приспособиться к изменениям, которые он сам же произвел в мире. На карту поставлена судьба человечества, и для того, чтобы спастись, оно должно изменить свои человеческие качества. Стремление осмыслить культурно-исторический процесс стало характерной чертой не только на Западе, но и в России. Изменения, протекавшие в русской культурной традиции - неотъемлемая часть развития мировой культурологической мысли. Ощущение неопределенности, неустойчивости, раскола, свойственное русской культуре Х1Х-ХХ вв., было тесно связано с темой исторического самосознания России и обновлениями, которые претерпевала западная культура. За пятьдесят лет до «Заката Европы» русский историк Н. Я. Данилевский (1822-1885) написал книгу «Россия и Запад», в которой он обосновал понятие «культурно-исторического типа». Задолго до Шпенглера, Тойнби, Сорокина, Данилевский отвергает единую нить в развитии истории, обосновывая теорию «локальных цивилизаций». Общей цивилизации нет, существуют только частные, самобытные цивилизации, в жизни которых можно различить от трех до семи возрастов. Вновь опережая Шненглера, Данилевский выделяет несколько таких «культурно-исторических» типов: египетский, китайский, ассирийско-вавилоно-финикийский, индийский, халдейский (древнесемитский), иранский, еврейский, греческий, римский, новосемистский (аравийский), германо-романский (европейский). К ним он причисляет еще два американских типа: мексиканский и перуанский. Народы рождаются, развиваются, если им это удается, но затем все равно стареют и умирают, независимо от внешних обстоятельств. Подвергая критике европоцентризм, впоследствии продолженной Шпенглером и Тойнби, Данилевский отводит особое место славянскому культурно-историческому типу, который отличают «славянство», православие и крестьянский надел. Главной целью историка является доказательство независимости славянского типа, его самобытности, его великого будущего. Всеславянский союз - непременное условие расцвета славянской культуры, иначе - потеря ею своего культурно-исторического значения. Вместе с Данилевским сторонником циклического развития культур был К. Леонтьев (1831-1881). Он перенес триединый процесс развития органического мира в историческое пространство. Всякая культура, по мнению Леонтьева, проходит стадию «первобытной простоты», «цветущей сложности» и «вторичного упрощения», «смешения». Европейская культура с XVIII в. вступила в третью стадию, ее угасание неотвратимо, в то время как в России еще возможна «цветущая сложность», если она сумеет устоять в своей отдельности, сумеет не подчиниться Европе. Тему кризиса культуры в русской философии во многом определяло критическое отношение к цивилизации. Как и Шпенглер, многие русские религиозные мыслители проводили различие между культурой и цивилизацией. Н. Бердяев считал, что культура аристократична, она может возникнуть только в узком, избранном кругу элиты. В то время как цивилизация демократична, стремится к равенству, однородности. Критическое отношение к современной цивилизации высказывал и С. Л. Франк, в то же время, не сомневаясь в том, что культура преодолеет кризис, она не умрет. Однако пессимистические ноты не были совсем чужды русским философам. Под конец жизни К. Леонтьев удалился в Оптину Пустынь, потеряв веру в прогресс, Россию. В. Соловьев окончательно разочаровался в возможности соединения христианства с прогрессом. Он отказался от веры в пути истории. История не идет тем путем, на котором возможно торжество христианской мысли, и единственное будущее, которое видится философу,- наступление «царства антихриста». Русская философская мысль оценивала кризис культуры в аспекте места и роли России в мировом культурно-историческом процессе. Надежды и разочарования, в той или иной мере, были связаны с задачами, которые возлагались на русский народ, русскую культуру в их историческом значении. Размышления о судьбе европейской и русской культуры, развивались в рамках темы «Россия — Запад», преодолевая европоцентристские установки. Кришна - бог в индуизме, считается воплощением (аватарой) Впишу.