Метафизика Аристотеля

Аристотель отрицает сознательный характер целесообразности, действующей в природе. У Платона носительницей сознательного целесообразного начала была «душа мира», правящая всем мировым процессом. Напротив, по мысли Аристотеля, целесообразное творчество природа осуществляет бессознательно. О возможности такой бессознательной целесообразности говорят, как указывает Аристотель, факты человеческого искусства. Художник может творить бессознательно и когда мыслит, и когда оформляет свой материал в некий образ. Цель его при этом осуществляется бессознательно, несмотря на то что творец произведения искусства и «материя», в которой осуществляется его творчество, отделены друг от друга.

В качестве целесообразно действующей  природа божественна. Однако, осуществляя  свою цель в своем материале, она не сознает самой цели. Поэтому, кто видит в боге разумного творца, тот может считать природу не божественной в строгом смысле понятия, а только «демонической».

5. Метафизика  и категории

Все предстоящее чувствам и мышлению указывает, но Аристотелю, на проблему бытия. Но метафизика — "первая философия», как ее называет Аристотель,— исследует не отдельные области бытия, а начало и причины всего сущего, поскольку оно берется как сущее. Наиболее полное знание вещи достигается, по Аристотелю, тогда, когда знают, в чем сущность этой вещи. Сущность — «первое во всех смыслах: и по определению, и по познанию, и по времени».

Вопрос о сущности — древнейшая и постоянная проблема философии. «Вопрос, который издревле ста-вился и  ныне и постоянно ставится и доставляет затруднения,— вопрос о том, что такое сущее,— это вопрос о том, что такое сущность». Однако всеобъемлющее рассмотрение проблемы сущего и сущности выдвигает вопрос, каким должен быть первоначальный вводящий в науку подход к этой проблеме. Ответ на этот вопрос Аристотель пытался дать в своем учении о категориях. Это, по верному выражению В. Татаркевича, «первый слой философских исследований» 1. «Категории» — основные роды, или разряды, бытия и соответственно основные роды понятий о бытии, его свойствах и отношениях. Это определение категорий не есть, однако, определение самого Аристотеля. Больше того. Как верно заметил современный чешский исследователь К. Берка, у Аристотеля вообще нельзя найти ясного определения понятия категории2.

По-видимому, предварительной задачей при разработке учения о бытии Аристотель считал выделение основных родов, или разрядов, бытия. В какой мере Аристотель опирался при этом на труды своих предшественников, сказать трудно. Предшественниками его здесь могли быть пифагорейцы со своей таблицей десяти парных начал, а также Платон; в «Софисте» Платона мы уже находим термины, которыми Аристотель обозначил впоследствии часть своих категорий: «количество», «качество», «претерпевание», «действие» и «отношение».

Неразработанность вопроса об отношениях и связях категорий — логических и лингвистических — привела к тому, что найденные Аристотелем категории выступают у него то, как категории бытия (метафизические), то, как категории познания (гносеологические), то, как категории языка (грамматические). Исследуя языковые разряды, Аристотель выделяет две группы: 1) изолированные слова и 2) связи слов в предложении.

В основе учения Аристотеля о категориях лежат, видимо, исследования понятий, выступающих  попеременно то в метафизическом (предметно-онтологическом), то в языковом разрезе1. Впрочем, ни по вопросу о числе основных категорий, ни по вопросу об их последовательности или о порядке в их системе Аристотель за все долгое время разработки своей метафизики не пришел к твердо и окончательно установившимся выводам. Сочинение Аристотеля, в котором специально рассматривается система категорий («Категории»), поражает своей изолированностью: в нем нет указаний на связь учения о категориях с другими воззрениями Аристотеля.

Для учения о категориях, как, впрочем, и для всей философии Аристотеля, характерен, как было уже сказано, двоякий аспект: в онтологическом плане категории — высшие роды бытия, к которым восходят все его частные стороны и обнаружения; в гносеологическом плане категории — различные аспекты или точки зрения, с каких могут быть рассмотрены предметы, роды бытия и которые не могут быть возведены к единому для всех них аспекту или к единой, возвышающейся над ними точке зрения. В специальном сочинении о категориях («Категории») таких родов указано десять.

Это: 1) сущность; 2) количество; 3) качество; 4) отношение; 5) место; 6) время; 7) положение; 8) обладание; 9) действование и 10) претерпевание.

Из приведенной здесь таблицы  не видно, каким принципом и каким  планом руководствовался Аристотель, развивая эту свою систему категорий. В литературе было выдвинуто предположение, согласно которому к своей таблице категорий Аристотель пришел эмпирическим путем: исследуя отдельный предмет, Аристотель ставил вопрос, какие различные определения могут быть ему приписаны, а затем сводил добытые определения в известные рубрики. В итоге таких рубрик (категорий) набралось десять.

Впрочем, их десять лишь в «Категориях», в небольшом трактате, подвергавшемся сомнению в подлинности его принадлежности Аристотелю. В других сочинениях Аристотель указывает всего восемь первых категорий, или шесть, или даже четыре, не выделяя остальных. Даже по вопросу о составе категорий окончательного результата Аристотель не фиксирует: в главе 4 седьмой книги «Метафизики» вслед за категорией «места» он вводит категорию «движения», которая в качестве категории не встречается больше нигде.

Все же в отношении первых категорий  порядок их следования, каков он в сочинении «Категории», представляется естественным. Категория сущности перва открывает собой всю таблицу, и это вполне понятно: сущность для Аристотеля — то, при наличии чего единственно возможно все, что относится ко всем остальным категориям. Если категории — наиболее общие роды или типы «cказывания» о каждой единичной вещи, то условием возможности всех таких оказываний должно быть отдельное бытие самой этой вещи, ее субстанциальное существование. И в «Физике» Аристотель говорит: «Ни одна из прочих категорий не существует в отдельности, кроме сущности: все они высказываются о подлежащем «сущность»». Аристотель сам разъясняет, что среди многих значений того, что говорится о сущем, на первом месте стоит суть вещи, которая указывает на сущность. О сущем говорится «в различных значениях, но всякий раз по отношению к одному началу; одно называется сущим потому, что оно сущность, другое — потому, что оно состояние сущности, третье — потому, что оно путь к сущности».

Но хотя таблица категорий открывается  у Аристотеля категорией сущности, при первом своем появлении эта  категория еще не наполнена всем тем своим понятийным содержанием, какое она приобретет с развитием  всей системы категорий. В своем  первоначальном смысле сущность есть предмет, обладающий самостоятельным бытием, не нуждающийся для своего существования в существовании другого, иначе бытие всегда частное, единичное (например, этот единичный чело-век). Такое единичное самостоятельное бытие есть субстанция. Особенность субстанции в том, что она может внутри себя самой совмещать противоположные друг другу свойства, но вовне себя не может иметь ничего, что было бы ей противоположно. Так, единичный человек может быть вместе и добрым, и отчасти злым, но отдельный человек вне самого себя не имеет ничего, что было бы противоположно ему как отдельному человеку.

Субстанция, или единичное бытие, может выступать в суждении только как субъект этого суждения, только как предмет суждения. Предикат может  высказывать нечто о таком субъекте, но сам субъект как единичное бытие ни о чем высказываться не может. Субстанции в этом — первом — смысле или значении Аристотель называет первыми сущностями. Первая сущность есть «вот это нечто», вещь, еще неопределенная — для знания — в своих признаках, но сама по себе вполне индивидуальная.

Развитие знания о предмете приводит к возникновению понятия о  предмете: понятие предмета раскрывает его существенные черты. Такие понятия  Аристотель называет вторыми сущностями. Первая сущность, или субстанция, есть не что иное, как указанный средствами языка отдельно существующий предмет. «Сущность в самом основном, первичном и безусловном смысле — это та, которая не сказывается ни о каком подлежащем и не находится ни в каком подлежащем, как, например, отдельный человек или отдельная лошадь».

Вторыми сущностями Аристотель называет уже не указанные посредством  знаков или имен отдельные предметы, а сущности, которые по отношению  к этим предметам будут или  их видами или их родами: «Вторыми сущностями называются те, к которым как видам принадлежат сущности, называемые так в первичном смысле», т. е. «первые сущности». Таковы виды и обнимающие их роды. Например, отдельный, или определенный, человек «при- надлежит к виду «человек», а род для этого вида — живое существо». В качестве родов и видов «вторые сущности» отличаются от «субстанций», или «первых сущностей»: они могут иметь противоположное себе. Так, огонь как «субстанция», или «первая сущность», не имеет в природе ничего, что было бы противоположно ему как огню. Но горячее как «вторая сущность» имеет противоположное себе — холодное.

В этом учении о различии «первых  сущностей» («субстанций») и «вторых  сущностей» 1 (родов и видов, или  родовых и видовых свойств) отчетливо  отразилось убеждение Аристотеля в  первичности единичных вещей природы и вторичности знания о них, выражаемого в общих понятиях. В одном месте «Физики» Аристотель прямо утверждает: «Подлежащее есть начало и, по-видимому, первее сказуемого». Именно поэтому он утверждает, что начало «не должно быть сказуемым для какого-либо подлежащего». В отличие от «первой сущности» «вторая сущность» может быть предикатом суждения.

За «сущностью» в «Категориях» следуют «количество», «качество» и  «отношение». Эти категории образуют у Аристотеля «подсистему» с ясно определяемым логическим порядком. Так, «количество» предшествует «качеству», так как представляет необходимое условие «качества»: в предмете и форма, и цвет, и все другие качественные определенности предполагают некоторую количественную характеристику, относящуюся к про- тяженности. В свою очередь категории «количества» и «качества» предшествуют категории «отношения»: всякое отношение предполагает, по Аристотелю, определенные количества (или качества) одних предметов, сравниваемые с количеством (или качеством) других.

Колеблющееся положение в системе  аристотелевских категорий принадлежит  категориям «места» и «времени»  по отношению к так называемым «глагольным» категориям: «положению» (от глагола «лежать», «находиться»), «обладанию» (от «обладать», «иметь»), «действованию» (от «действовать») и «претерпеванию» (от «претерпевать»). В колебании этом сказалась недостаточная определенность точки зрения, какой руководился Аристотель при построении и исследовании си- стемы категорий. Там, где на первый план выступала лингвистическая, точнее, синтаксическая точка зрения, категории «места» и «времени» могли быть поставлены раньше «глагольных» категорий, так как в строении предложения обстоятельства места и времени могут предшествовать сказуемому-глаголу. Там же, где главной была не синтаксическая, а логическая точка зрения, «глагольные» категории должны были идти раньше категорий «места» и «времени», так как в логическом строе предложения логический предикат предшествует пространственным и временным характеристикам.

В учении о категории «количества» рассматриваются величины и характеристики предметов по величине. Аристотель выдвигает два принципа для их классификации: первый — по признаку непрерывности или прерывности (дискретности); второй — по признаку сосуществования в пространстве или последовательности во времени. Первое деление — на непрерывные и дискретные величины — отличается тем, что оба этих класса величин не представляют собой двух видов одного и того же рода. Первичными и вместе с тем более общими Аристотель считает величины дискретные. Всякая величина дискретна, так как слагается из единиц: измерению подлежит всякая величина; мера ее — единица, и всегда имеется возможность узнать, сколько единиц содержится в данной величине. То, что называют непрерывной величиной, есть лишь частный случай величины дискретной: различие между ними только в том, что у непрерывной величины единицы следуют одна за другой непосредственно.

Примеры различия величин по сосуществованию  и последовательности — пространство и время. Результаты разделения величин по признакам непрерывности (и дискретности), сосуществования (и последовательности) не налагаются друг на друга, не совпадают: различные члены одного деления могут совместиться с одним и тем же членом другого. Например, по признаку сосуществования и последовательности пространство — протяженная величина, а время — последовательная. Вместе с тем оба они — и пространство и время — непрерывные величины. В учении о «качестве» дана классификация различных видов «качеств». При разработке теории «качеств» Аристотель руководствуется одним из основных в его метафизике различий — между возможностью и действительностью. Условием всякой деятельности и всего действительного считается возможность этой деятельности или способность к ней. Если способность применяется в определенном направлении, то она переходит в свойство. Так, упражнение способности к познанию порождает знание, упражнение нравственной способности — добродетель. Особый вид качества — состояние. И свойство и состояние — виды качества, возникновению которых предшествует данная от природы, еще не составляющая качества физическая возможность, или способность.

Третий вид качества — «чувственные состояния» (pathetikai). Они также приобретаются  посредством упражнения. Но в «свойствах»  главное — способность деятельности; напротив, в «чувственных состояниях» — способность восприимчивости. Первые активны, вторые1 пассивны.

Четвертый вид качества — форма (образ, очертание, фигура) предмета. Характеристика «формы» в указанном здесь  смысле — важная характеристика качественной определенности. И метафизика и физика Аристотеля — метафизика качественная, физика качеств. Это та черта, которая из философии Аристотеля перешла в философию и в пауку (физику) средневековой схоластики.