Возможность и действительность

Возможность и действительность, философские категории, логически  описывающие движение,  способ существования  материи во времени. Действительность-это  то, что уже возникло, существует. Возможность-это то, что может  возникнуть и существовать при определенных условиях ,стать действительностью. 

В широком смысле слова, Действительность, таким образом, есть совокупность всех реализовавшихся Возможностей и предметно совпадает с феноменом наличного бытия. Выступая в качестве парных категорий, Возможность  и Действительность могут быть охарактеризованы с точки зрения взаимоперехода: Возможность возникает в рамках Действительности как одна из тенденций и потенциальных перспектив ее эволюции, презентируя будущее в настоящем, воплощая тем самым эволюционный потенциал Действительности (как, по примеру Аристотеля, статуя Гермеса в мраморной глыбе), а превращение Возможности в Действительность (актуализация) порождает новые Возможности. Однако, претворение в жизнь одной из Возможностей, ее превращение в Действительность, означает в то же время и неосуществленность всех других, альтернативных Возможностей (их сохранение в качестве В. или превращение в невозможность). Таким образом, в контексте взаимодействия Возможности и Действительности конституируется категория невозможности как того, что не может быть артикулировано в качестве Действительности ни при каких условиях и не может быть помыслено без нарушения логического закона непротиворечивости суждения. Наряду с этим, противостоя невозможности, Возможность противостоит и необходимости, т.е. тому, что не может не стать Действительностью, в отличие от которой Возможность соизмеряет свой статус потенциальности с вариативной перспективой. Различные виды Возможностей могут быть систематизированы с помощью следующих типологических оппозиций: 1) формальная Возможность, т.е. все то, что не исключено сущностными законами развития предмета и может быть помыслено в непротиворечивой форме в качестве потенциальных версий его развития  и Возможность реальная, т.е. такая, которая не только может быть помыслена без нарушения законов формальной логики, но и сохраняет потенциал актуализации при ее сопоставлении с другими Возможностями. 2) абстрактная Возможность, т.е. такая, условия реализации которой, в свою очередь, выступают в качестве возможных, и конкретная Возможность , превращение которой в Действительность может быть осуществлено на наличном уровне развития предмета; 3) обратимая Возможность, превращение которой в Действительность симметрично трансформирует статус прежней Действительности в возможный, и необратимая Возможность превращение которой в Действительность придает прежней Действительности статус невозможности. Термины Возможность(dinamis) и Действительность (energeia) были введены впервые в "Метафизике" Аристотеля, однако объективно дифференциация актуального и потенциального существования обнаруживает себя уже в рамках натурфилософии, начиная со старших физиков: так, у Анаксимандра, Анаксагора Действительность, т.е. наличный, эмпирически-данный Космос представляет собою лишь один из возможных вариантов организации исходного субстанциального начала как неограниченности Возможности, причем эта Возможность обратима. Наряду с этим, в философии элеатов оформляется апория о невозможности Возможности, ибо сущее не может возникнуть ни из сущего (ибо в этом случае отсутствует реальное возникновение), ни из несущего (что невозможно). Аналогично - в рамках мегар-ской школы (см. СОКРАТИЧЕСКИЕ ШКОЛЫ) оформляется идея о том, что возможной является только Действительность , ибо вне Действительности не может быть Возможности ("возможностью можно обладать только в акте"). На базе критики означенной аргументации ("такие утверждения упраздняют всякое движение и возникновение") выстраивается концепция Возможности и Действительности Аристотеля. Возможность связывается у Аристотеля с материальным, а Действительность - с формальным началами, - под Действительности, таким образом, понимается то, что обрело форму, вид, эйдос. Аристотель интерпретирует взаимодействие Возможности и Действительности в контексте процессуального изменения бытия ("осуществление того, что существует в Возможности, есть движение") при безусловном примате Действительности ("существующее актуально возникает из существующего потенциально под действием существующего актуально"). Понятия Возможность и Действительность лежат у Аристотеля в основе логической теории модальности, детерминируя классификацию суждений - по критерию модальности - на "ассерторические" "проблематические" и "аподиктические" . В средневековой схоластике energeia и dinamis были переведены на латынь как actus (акт) и potentia (потенция), что обрисовывает основные векторы интерпретации их соотношения в рамках аристотелевской парадигмы. Однако, многочисленные неортодоксальные ответвления и вариации схоластических концепций, задающие радикально новые ракурсы видения проблемы Возможности и Действительности, выходят далеко за границы этой схемы. В этом контексте наиболее плодотворна доктрина Иоанна Дун-са Скота, интерпретирующего понятия В. и Д. в контексте модальной онтологии: В. рассматривается им как сфера концептуальной непротиворечивости, логическая В. иного мироустройства как альтернатива Д. В новоевропейской философии механицизм и радикальная ориентация на естествознание обусловили отрицание объективного существования В. как случайной (в связи с трактовкой случайности как проявления незнания): "случайным и возможным называется вообще то, необходимую причину чего нельзя разглядеть" (Гоббс). У Лейбница положение о всеобщей необходимости, исключающей какую бы то ни было В., фундирует известный тезис о сущем мире как единственно возможном и, следовательно, наилучшем. Наряду с этим, в качестве гипотетической модели в философии Лейбница была выдвинута идея о "конкуренции" между различными В. как вариантами мира, в контексте которой была сформулирована мысль о своего рода шкале вероятностей реализации той или иной версии бытия. Критическая философия Канта трактует В. и Д. в качестве априорных категорий модальности: "что согласуется с формальными условиями опыта (что касается наглядных представлений и понятий), то это возможно... Что согласно с материальными условиями опыта (ощущение), то действительно... То, связь чего с действительностью определяется согласно общим условиям опыта, существует необходимо". В рамках гегелевской концепции осуществлено синтетическое рассмотрение В. и Д.: В. выступает как абстрактный момент Д.: "В. есть то, что существенно для Д., но она существенна таким образом, что она вместе с тем есть только В. Реализованная В., конституировавшаяся в качестве Д., обретает все параметры существования: Д. есть ставшее непосредственным единство сущности и существования, или внутреннего и внешнего; Д. есть конкретное единство сущности и явления". Высказанные в рамках классической философской традиции версии отношения В. и Д. (в частности, идеи Иоанна Дунса Скота, Лейбница, немецкой классики) сыграли значительную роль в становлении модальных концепций семантического анализа в рамках неклассической философской парадигмы (Карнап, С. Кангер, Р. Монтегю, Хинтикка, С. Крипке, А. Прайор, А. Мередит, И. Томас и др.). Проблема взаимоотношения В. и Д. артикулируется в неклассической философии как проблема возможных миров (см. ВОЗМОЖНЫЕ МИРЫ). Проблема В. и Д. актуальна и для социального вектора философствования, ибо принципиально статистическая природа социальных закономерностей имеет своим следствием шлейф нереализованных В., тянущийся за реализованной и свершившейся Д., и если для историка предметом изучения является только имевшее место быть (Д. истории), то для философа в качестве предмета выступают именно те веера канувших в Лету В., которые открывались каждым поворотным событием прошлого.