Жана Жака Руссо

Содержание

 

 

Введение……………………………………………………………2

Основная часть

• Жизнь Жана Жака Руссо ……………………………...........3
• Естественный человек Руссо………………………….…....5
• Руссо и энциклопедисты …………………………...…..…..8
• Отношение Руссо к Просвещению………………………..10
• "Общественный договор"……………………………….....11
• Педагогический роман ………………………………….....13

Заключение………………………………………………..….……15

Список использованной литературы…………………………….16

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Просветитель и романтик, индивидуалист и коллективист, предшественник Канта и Маркса, Руссо стал объектом многих исследований и различных интерпретаций. Например, Кант назвал его "Ньютоном нравственности", а Г. Гейне - "революционной головой, исполнительной рукой которой стал Робеспьер". С причудливой, во многом трагичной судьбой Руссо подробно знакомит (приблизительно до 1756 г.) его "Исповедь". Являясь выдающимся представителем французского Просвещения XVIII в., он внушает уважение или вызывает восхищение по прямо противоположным причинам. Для некоторых он является теоретиком сентиментализма - нового и прогрессивного для того времени течения в литературе; для других он - защитник полного слияния индивида с общественной жизнью, противник разрыва между личными и коллективными интересами; кто-то считает его либералом, а кто-то - теоретиком социализма; некоторые принимают его за просветителя, но для кого-то он - анти-просветитель. Но для всех - первый крупный теоретик современной педагогики. Во всяком случае, по прочтении его книг становится ясно, что Руссо - сын эпохи Просвещения и отец романтизма. Богато одаренный и полный противоречий, Руссо выражает стремление к обновлению общества и, одновременно, консервативные настроения, желание и вместе с тем боязнь радикальной революции, ностальгию по примитивной жизни - и страх перед варварством. Руссо чарует читателя сложностью и тонкостью описаний чувств и разоблачением опасностей, таящихся в жестоком рационализме (в зените XVIII в.!). Он искренне убежден, что разум без инстинктов и страстей становится академичным и бесплодным, а страсти и инстинкты без дисциплины разума ведут к индивидуализму, хаосу и анархии.

 

 

 

 

Основная часть

Жизнь Жана Жака Руссо

Биография Руссо была изложена им самим в "Исповеди" чрезвычайно детально, но без рабской  заботы об истине. Он наслаждался, представляя  себя великим грешником, и иногда страдал преувеличением в этом отношении. Но имеется изобилие посторонних свидетельств, что он был лишен всех обыкновенных добродетелей. Это не беспокоило его, поскольку он полагал, что имел теплое сердце, которое, однако никогда не было для него помехой в его низких поступках против его лучших друзей.

Он родился в Женеве и получил воспитание как ортодоксальный кальвинист. Его отец, который был  бедняком, сочетал профессии Расового мастера и учителя танцев. Его  мать умерла, когда он был ребенком, и его воспитала тетка. Он оставил школу двенадцати лет был отдан на обучение различным ремеслам, но он ненавидел занятие ремеслом и в шестнадцать лет бежал из Женевы в Савойю. Не имея средств к существованию, Руссо пришел к католическому священнику и представился в качестве желающего быть обращенным. Нормальное обращение состоялось в Турине в Институте для новообращенных. Процедура продолжалась девять дней. Руссо представляет мотивы своих действий совершенно корыстными: "Я не мог скрыть от самого себя, что святое дело, которое я собирался сделать, было, по существу, действием бандита". Но это было написано после того, как он возвратился к протестантизму, и есть основание полагать, что в течение нескольких лет он был искренне верующим католиком. В 1742 году Руссо торжественно провозгласил, что дом, в котором он жил, в 1730 году был чудесно спасен от огня молитвами епископа.

В ранние годы его жизни  были периоды, когда он жил, как бродяга, путешествуя пешком и имея самые  ненадежные источники существования.

Однако в 1743 году с  помощью знатной дамы он стал секретарем французского посланника в Венеции, пьяницы по имени Монтегью, который  передоверил всю работу Руссо, но не заботился о том, чтобы платить  ему жалованье. Руссо работал  хорошо, и неизбежная ссора возникла не по его вине. Он прибыл в Париж, чтобы постараться добиться справедливости. Каждый допускал, что он прав, но в течении долгого времени ничего не делалось для восстановления справедливости. Раздражение этой волокитой настроило Руссо против существующей формы правления во Франции, хотя в конце концов он получил жалованье, которое причиталось ему.

В Париже он заводит знакомство и дружбу с Дидро, а через него - с энциклопедистами. Не привыкший  к салонной жизни, он чувствовал себя в просвещенном Париже неловко, испытывал неудовлетворенность и беспокойство из-за своего положения. Конфликт между его внутренним "Я" и окружающим миром обострился до такой степени, что он готов был взорваться, проклиная этот мир.

Предоставляем возможность  самому Руссо рассказать о случае, благодаря которому он стал известен всей просвещенной Франции. В одном из писем к Мальзербу Руссо писал: "Я отправился повидать Дидро, заключенного тогда в замке. По дороге перелистал номер Mercure de France, находившийся в моем кармане, и наткнулся на вопрос, поставленный Дижонской академией: "Способствовало ли возрождение наук и искусств улучшению нравов?" Этот вопрос и явился причиной моего первого сочинения - "Рассуждение о науках и искусствах". Если что-нибудь и походило на внезапное вдохновение, то это было чувство, охватившее меня при чтении объявления: вдруг я почувствовал, как ослепительный свет озарил мое сознание и множество новых мыслей нахлынуло на меня с такой силой и в таком беспорядке, что я испытал неизъяснимое волнение. Я почувствовал головокружение, похожее на опьянение; сильное сердцебиение стеснило мое дыхание, грудь моя вздымалась. Будучи не в состоянии дальше продолжать путь, я опустился под одним из деревьев; я провел полчаса в таком возбуждении, что не заметил, как слезы лились из моих глаз, и только поднявшись, обратил внимание, что передняя часть моего пиджака совсем мокра от слез. О, если бы я мог описать хотя бы четверть того, что видел и чувствовал, сидя под этим деревом! С какой ясностью я мог бы показать все противоречия социальной системы, с какой силой мог бы я поведать о всех злоупотреблениях наших общественных институтов, как просто мог бы я доказать, что человек добр по природе своей и только благодаря этим институтам люди стали злыми! Все, что я мог удержать в памяти из этого множества великих истин, озаривших мое сознание в течение четверти часа под этим деревом, было разбросано по моим первым трем главным сочинениям, а именно в уже упомянутом первом трактате, затем в "Рассуждении о происхождении и основаниях неравенства между людьми" и в трактате "Эмиль, или О воспитании", эти три произведения образуют вместе единое целое и неотделимы друг от друга". Вспоминая этот период, Дидро писал, что Руссо "был, как бочонок с порохом, который бы не взорвался, если бы искра из Дижона его не воспламенила". Руссо впервые сформулировал главную тему своей социальной философии — конфликт между современным обществом и человеческой природой.

Естественный  человек Руссо

Руссо утверждал, что науки, письменность и искусства являются худшими врагами морали и, создавая бедность, являются источниками рабства. Наука и добродетель несовместимы, и все науки имеют неблагородное происхождение. Астрономия проистекает из суеверий астрологии, красноречие - из честолюбия, геометрия - из скупости, физика - из тщеславного любопытства. И даже этика имеет своим источником человеческую смесь.

Руссо говорит, что естественный закон должен быть выведен из естественного  состояния, но, поскольку нам не известно о естественном человеке, невозможно определить закон, первоначально предписанный или наилучшим образом подходящий ему. Все, что мы можем знать, - это то, что воля тех, кто подчинен ему, должна сознавать свою подчиненность, и это должно прямо вытекать из голоса природы. Он не возражает против естественного неравенства в отношении возраста, здоровья, ума и пр., но только против неравенства, возникающего из-за привилегий, дозволенных обычаем.

Он выдвигает понятие  естественного человека - целостного, доброго, биологически здорового, морально честного и справедливого. Человек от природы не был плохим, но он стал злым и несправедливым. Отсутствие равновесия с природой - не изначально, как считал и Паскаль, комментируя Библию, а вызвано социальными условиями. В истории зло случайно, "способность к совершенствованию, социальные добродетели, все остальные потенциальные возможности и способности, полученные естественным человеком, не могли развиваться сами по себе, но нуждались в стечении благоприятных случайных обстоятельств, которые могли и не появиться, а без них человек вечно оставался бы в своем первобытном состоянии". В "Рассуждении о неравенстве" Руссо пишет: "Именно эти случайные обстоятельства способствовали совершенствованию человеческого разума, но при этом ухудшили расу, сделав человека плохим из-за его тяги к общению и, наконец, привели человека и мир к тому состоянию, в каком мы их видим".

Руссо любил и одновременно ненавидел людей. Он ненавидел их за то, чем они стали, а любил  за природное нравственное здоровье и чувство справедливости. Лицемерие, ложь, густая паутина отчуждения сформировались по мере отрыва от природных потребностей и наклонностей. Естественное состояние, а не историческая реальность, стало рабочей гипотезой Руссо. В работе "Руссо судит Жан-Жака" он задает вопрос: "Художник и апологет природы, сегодня настолько обезображенной и оклеветанной, откуда он мог взять образец, если не из собственного сердца? Он описал ее такой, какой чувствовал. Он не был порабощен предрассудками и не предавался неестественным страстям: исконные черты природы, обычно забываемые или непризнаваемые, в его глазах не были такими неясными, как для других. Чтобы показать первобытного человека, кто-то должен был нарисовать самого себя... Если бы вы не описали мне вашего Жан-Жака, я бы считал, что естественного человека никогда не существовало".

Природа становится заменителем божества, прототипом всякой доброты и благополучия, критерием высшей ценности. Предоставленная свободному развитию, она ведет к полной победе чувств, а не рассудка, инстинкта, а не размышления, самосохранения, а не угнетения. Человек - это не только разум, но и чувства и страсти. Таким образом, Руссо (и в этом он вполне согласуется с Вико) выворачивает наизнанку каноны толкования и объяснения человека и его языка.

В "Опыте о происхождении языков, а также о мелодии и музыкальном подражании" он пишет: "Вначале было не рассуждение, а чувство. Утверждают, будто люди изобрели слова, стремясь выразить свои потребности, но мне это представляется неправдоподобным. Естественное действие первых потребностей состояло в отчуждении людей, а не в их сближении. Именно отчуждение способствовало быстрому и равномерному заселению земли, иначе род человеческий скучился бы в одном уголке мира. <...> Отсюда с очевидностью следует, что языки вовсе не порождены первыми потребностями человека. Их источник - в душевных потребностях, в страстях. Страсти сближают людей, тогда как необходимость сохранения жизни вынуждает их избегать друг друга. Не голод и не жажда, а любовь, ненависть, сострадание и гнев исторгли из уст людей первые звуки. Молча преследует человек добычу, которой он хочет насытиться, но чтобы остановить нападающего, природа дала человеку звуки, крики, жалобы. Это самые древние из придуманных людьми слов, и вот почему первые языки были напевными и страстными, прежде чем стать рассудочными". Подчеркивая свежесть и выразительность примитивного языка, Руссо добавляет: "Все изложенное ведет к подтверждению этого принципа, по которому путем естественного развития все культурные языки изменили свой характер, потеряв силу образности, приобретя взамен большую ясность; и чем больше прилагается стараний для совершенствования грамматики и логичности языка, тем быстрее протекает это развитие. Для того чтобы сделать какой-нибудь язык холодным и монотонным, достаточно основать академию".

     Однако внимание Руссо полностью обращено на современного человека, испорченного и бездушного. Здесь нельзя говорить о примитивизме или культуре варварства. Вот что он пишет по этому поводу в трактате "Рассуждение о неравенстве": "Бродя по лесам, не имея промышленности, речи, постоянного жилища, войн и общения, безо всякой потребности в себе подобных, равно как и безо всякого желания им вредить, может быть, даже не зная никого из людей в лицо, дикий человек, самодостаточный и подверженный немногим страстям, обладал только чувствами и знаниями, приспособленными к подобному состоянию. Если случайно делал какое-то открытие, он никому не мог о нем сообщить, поскольку не знал даже своих детей. Искусство или ремесло умирало вместе с изобретателем. Не существовало ни образования, ни прогресса; поколения сменяли друг друга безрезультатно: каждое последующее начинало жизнь с той же точки, что и предыдущее, века протекали все в той же первобытной грубости: род человеческий был уже стар, а сам человек по-прежнему оставался ребенком".

Руссо и энциклопедисты

Еще в конце 1749 Дидро  привлек Руссо к работе над  «Энциклопедией», для которой тот  написал 390 статей, прежде всего, по теории музыки. А уже в 1750-х гг. Руссо  все более отдалялся от парижских  литературных салонов, отношения Руссо с Дидро и Гриммом постепенно охлаждались. Руссо отвергает идею исторического прогресса в принципе: его точка зрения как на историю, так и на результаты развития культуры крайне пессимистична. Вольтер назвал трактат "Рассуждение о неравенстве" "пасквилем, направленным против рода человеческого". Иронизируя, он написал автору трактата: "Невозможно описать более сильными красками ужасы человеческого общества. Никто не использовал столько изобретательности, чтобы низвести нас до уровня животных: появляется желание пройтись на четвереньках, читая вашу книгу". Вменяя в вину знанию и "прогрессу" тот вред, который "партия философов" приписывала религии и разным формам суеверий, унаследованных от прошлого, Руссо выступил против всех своих друзей по "Энциклопедии" и в особенности против Вольтера, всегда питавшего уважение к человеческому уму - неисчерпаемой силе науки, способной расчистить путь всему новому и разумному. С философской точки зрения "спор Вольтера и Руссо" заключался в противоположности их философско-исторических позиций и политических взглядов. В исторических сочинениях Вольтера развитие общества освещается как результат единоборства просвещенных и отсталых людей, тогда как Руссо сознает, хотя и смутно, тяжелую инерцию исторических сил: развитие цивилизации "не могло быть иным, чем было". Прелюдией к разрыву с энциклопедистами, в частности, послужили нападки Руссо на программу пропаганды театральных новинок, главным образом постановок Мольера, развернутую Вольтером. Руссо заклеймил ее как убогую, поскольку она защищала порочные формы культуры, не умея отличить их от произведений, правдиво рисующих человеческую природу. "Письмо Даламберу о зрелищах" стало манифестом, закрепившим разрыв с энциклопедистами. Именно Даламберу - старинному другу, олицетворявшему дух и свободный разум энциклопедистов, Руссо на прощание пишет: "У меня был строгий и благоразумный Аристарх; теперь у меня его больше нет, я не хочу его иметь; однако я всегда буду его оплакивать; моему сердцу не хватает его гораздо сильнее, чем моим сочинениям". "Письмо Даламберу" было ответом на помещенную Даламбером в седьмом томе "Энциклопедии" (1758) статью о Женеве, где он, описывая ее общественное устройство, религию, нравы и обычаи, сожалел по поводу отсутствия в городе театра и о запрете на театральные представления. Тема театра возникла у Даламбера под влиянием Вольтера, что не вызывало сомнений у Руссо.