Японская иммиграционная политика

Японская  иммиграционная политика

Среди большинства  развивающихся в экономическом плане стран Япония постоянно вызывает особый интерес, как пример общества, сумевшего сохранить национальную самобытность, несмотря на любые преобразования и внешние влияния. В нашей стране на смену разрушительной для национального самосознания идеологии советского государства пришла новая внешняя угроза в виде экспансии западной массовой культуры, наиболее опасной именно в нынешних условиях всестороннего кризиса, переживаемого Россией. Здравомыслящий человек признает, что и в начале 21-го столетия национальные особенности продолжают играть важную роль в успехе или неуспехе экономической и социальной модернизации. В случае Японии необходимо учитывать ряд сильных сторон, присущих этому государству, которые позволили ей сохранить традиции. Этническая, религиозная, культурная, а также в очень значительной степени социальная однородность населения вкупе с удалённым географическим положением островного государства, обеспечивают определённую степень национальной сплочённости, которой не существует ни в одной другой стране. Это единство страны позволяет относительно быстро устанавливать консенсус для далеко идущих реформ, когда речь заходит о национальных интересах.

История и современная Япония

С институциональной точки зрения сегодняшняя Япония не имеет разительных отличий от западных стандартов. Напомним, что японская конституция, вступившая в силу в 1947 г., была написана практически американскими специалистами и принята в условиях оккупации страны. Послевоенная Япония уже привыкла проводить выборы по западным демократическим стандартам. Многопартийная система функционирует в основном согласно известным канонам. Япония, с известными оговорками, может служить примером отлаженного действия демократических механизмов и, безусловно, по институциональным параметрам, представляет собой вполне оформившееся общество западного типа. Такой успех можно объяснить полной несамостоятельностью азиатской страны Японии, которая впервые за всю свою историю оказалась в руках победителя, по сравнению с поверженной Германией и её европейскими союзниками, которым было не привыкать как к победам, так и к поражениям. В Европе размах союзников был всё же ограничен, во-первых, самими же союзниками, а во-вторых, близким победителям европейским же менталитетом побеждённого врага. В Японии американцы действовали безраздельно. Это был своего рода «чистый эксперимент», что и обусловило успех оккупации.

Однако различия сразу же бросаются в глаза, если посмотреть на то, как эти институты функционируют. Позаимствовав на Западе основные элементы современной демократической институциональной системы, японское общество наложило на них некоторые традиционные черты национальной политической культуры. Чтобы понять внутренние пружины японской политико-экономической системы, которая движима подчас не столько конкуренцией и конфликтностью, сколько сотрудничеством и корпоративностью, необходимо остановиться на некоторых истоках этой самобытности и традиционных социально-психологических чертах японского общества.

Почти трёхсотлетняя  самоизоляция Японии, несомненно, наложила исключительно сильный отпечаток  на национальный характер. На различных уровнях общения чувствуются элементы отчуждённости, стремление японцев отдалиться от «гайдзин» («иных людей» — иностранцев). Такое важное качество японского социума, как его относительная национальная и культурная гомогенность выражались в самоидентификации индивидов в качестве частичек единого целого, выразившейся в лозунге «одна нация — одно сердце» («иккоку — иссин»).

До Второй Мировой войны в Японии безраздельно господствовала система «кокутай» (государственное устройство, буквально «тело государства»), основанная на идее «духа семьи», на всех уровнях социальной иерархии и регламентирующая все основные нюансы социальных связей. Сравнение социума с телом, живым организмом, в котором каждый орган играет предназначенную ему роль, заметим, характерно и для адептов российской соборности. В наше время на образ японского государства непосредственно накладывается образ патриархальной семьи. В той же мере, как социальная жизнь за рамками своей группы сильно ограничена, так и Япония представляется её жителям самодостаточной. В глазах значительной части населения страны понятие «мы, японцы» противопоставлено всему остальному миру. Китайцы, например, издавна имея широкую диаспору, относительно более космополитичны и считают вполне естественным принадлежать сразу к двум или нескольким группам. «Никто не может служить двум хозяевам» -японский принцип. Сейчас всё больше и больше японцев чувствуют ущербность, указывая на высокую степень зависимости от США, а более того — на тот факт, что действующая конституция, была фактически скроена американцами и принята в период, когда страна не была независимой. Один из формальных симптомов этого отсутствия самостоятельности — запрет на создание полномасштабных вооружённых сил и на использование их за рубежом.

Конечно же, не стоит преувеличивать национальную специфику японской культуры — общий вектор развития страны, несомненно, направлен в сторону вестернизации. Японский коллективизм постепенно вытесняется индивидуализмом западного толка, эмоциональные начала — интеллектуальными и т.д. Однако в ходе долгих дискуссий о будущем Японии стал очевидным и колоссальный адаптационный потенциал традиционализма. Каким бы сильным ни было давление вестернизации, японские традиционные ценности не исчезнут, а окажутся органически встроенными в национальную психологию.

Именно поэтому  современное японское мышление можно  считать весьма интригующим примером органического сплава национального  традиционализма и модернизма. Подчеркнем, что в этом ключе японский опыт имеет немалое значение для России, которая стремится совместить свой традиционализм с западным опытом демократического развития.

Блага национально ориентированной идеологии

Замечательно  быстрый ответ Японии на вызов Запада был в значительной мере обусловлен тем фактом, что в Японии была развита национальная идеология, она уже была там, и всего лишь нужно было эффективно её спроецировать. Ключевую роль в период реставрации Мэйдзи (1868 год) играл национализм: в очень важном смысле период Мэйдзи был националистическим ответом на великие перемены в жизни страны. В Китае же современный национализм истинно представлен лишь после 1949 г. Япония была единственной страной из всех тогдашних «развивающихся» стран, которая смогла выработать альтернативную «догоняющую» стратегию, выведшую её на уровень мирового развития. Китай в то время, как и другие аграрные общества, вступившие на путь экономической модернизации (Россия, Индия, Османская Турция, Мексика), стремились блокировать западное влияние, оказывая сопротивление западным институтам. Япония сопротивлялась Западу по-своему. Она абсорбировала мировой опыт достижений модернизации, особенно Германии, приспособилась к новым правилам игры, в результате чего создала новую страну, которая уже сама могла позволить себе формировать свою систему. Японские лидеры поняли, что, если страна должна выжить в условиях технологического превосходства западных «варваров», она должна фундаментально трансформироваться как можно скорее и эффективнее. Лидеры Мэйдзи обосновали идеологию выживания нации («кокутай»), что привело к поднятию национального духа и аккумулировало энергию к усердному труду с целью победить. Удалось, таким образом, на некоторое время мобилизовать общество против потенциального «иностранного вторжения»; в глазах общества такой курс придал легитимность проводимым преобразованиям. После поражения в войне многое изменилось в Японии, но традиции, что воспитывались и взращивались веками, американцам так и не удалось искоренить до конца.

Этнический  состав населения Японии.

Население Японии исключительно однородно в расовом, этническом, языковом и религиозном отношениях. Благодарить за это стоит разумную иммиграционную политику японских властей. Тем не менее, в стране имеется около 600 тыс. корейцев, хотя многие из них родились и выросли на островах, говорят на японском языке и порой носят японские имена. Другое меньшинство, — эта, или буракумин, потомки средневековой касты, члены которой занимались забоем скота, выделкой кож, были мусорщиками, скоморохами и считались «людьми подлых профессий». В настоящее время насчитывается около 3 млн. буракумин.

Иммиграция

В последние десятилетия в Японию под воздействием динамичного развития, прежде всего в сфере экономики, заметного повышения уровня жизни населения, относительно низкой безработицы, постоянной структурной нехватки рабочей силы, совершенствования средств связи и транспорта, а также процессов глобализации значительно увеличился миграционный приток иностранных граждан. Если в 1950 г. общее число иностранцев, прибывших в Японию, составило около 18,0 тыс. человек, то в 1978 г. оно достигло 1,0 миллиона человек, в 1984 г.-2,0 миллионов, в 1990 г. — более 3,0 миллионов и в 1998 г. — превысило 4,5 миллиона человек. Особенно часто посещают эту страну в качестве туристов и в поисках работы южнокорейцы, американцы и китайцы.

По официальным данным, за прошедшие пятьдесят лет (с 1947 по 1998 гг.) число иностранцев, проживающих в Японии, возросло с 640 тыс. до 1,5 млн. человек, или в 2,4 раза, большинство из которых прибыло в Японию с Корейского полуострова. За период с 1950 по 1998 гг. удельный вес зарегистрированных японскими властями иностранных граждан в общей численности населения возрос с 0,71% до 1,20%, или в 1,7 раза.

В целом, несмотря на значительный рост иностранной рабочей силы, прибывающей в страну, её относительное количество остается незначительным. Среди экономически развитых государств мира Япония входит в группу стран с закрытой иммиграционной системой по допуску на рынок труда неквалифицированной рабочей силы. В соответствии с действующим иммиграционным законодательством из числа иностранных граждан легально на неквалифицированную работу могут претендовать лишь иностранцы японского происхождения, иностранные студенты и стажёры. С другой стороны, предпочтения при проведении иммиграционной политики отдаются высококвалифицированным работникам, обладающим современными знаниями по внедрению новых информационных технологий во все традиционные отрасли и сферы. Для повышения квалификации и переобучения основной поток трудовых мигрантов в Японию направлен из азиатских стран — прежде всего из Китая, Индонезии, Филиппин, Таиланда и Вьетнама.

В период 90-х годов в результате жёсткой ограничивающей иммиграционной политики число иностранных работников, имеющих разрешение на занятость, колебалось в Японии на низком уровне — в пределах 80–110 тыс. человек, или около 3-х процентов от общей численности иностранных граждан, ежегодно въезжающих в страну. Так, в 1997 г. удельный вес зарегистрированных иностранных работников с правом на работу составил в Японии — всего 0,2% от общей численности трудовых ресурсов. Для сравнения отметим, что в этом же году среди основных стран OECD эта доля составила в Австрии 9,9%, Бельгии — 7,9%, Великобритании — 3,6%, Дании — 3,1%, Ирландии — 3,4%, Люксембурге — 55,1%, Нидерландах — 2,9%, Норвегии — 2,8%, Португалии — 1,8%, Испании — 1,1%, Финляндии — 0,8%, ФРГ — 9,1%, Швейцарии — 17,5%, Швеции — 5,2%.

Таким образом, современные масштабы привлечения  и использования иностранной рабочей силы не оказывает пока в Японии заметного влияния на национальный рынок труда. Хотя официально японское законодательство запрещает использовать неквалифицированную иностранную рабочую силу, малые предприятия и малый бизнес активно привлекают трудовых мигрантов из-за рубежа, часто на нелегальной основе. В последнее время японские СМИ все чаще сообщают о незаконном проникновении на территорию Японии граждан соседних государств Азии, в первую очередь Китая, Кореи, Филиппин и других стран. Незаконное использование которой является весьма прибыльным делом для местных подпольных брокеров. Число незаконно находящихся в Японии иностранных граждан в последние годы не сокращается. По результатам обследования Службы иммиграции, в 1999 г. число нелегалов в Японии оценивалось величиной порядка 270 тыс. человек. По оценкам экспертов, их численность колеблется в пределах от 600 тыс. до 1 млн. человек.

По оценкам Службы иммиграции Японии, среди нелегальных мигрантов основную группу (около четверти от общей численности) составляют граждане Южной Кореи, затем идут филиппинцы, китайцы, таиландцы и перуанцы. Каждые три нелегала из четырёх, прибывающие в Японию, имеют статус временного пребывания, т. е. приезжают на вполне легальных основаниях в качестве туристов, по приглашению и т.д. Из числа депортируемых из Японии нелегалов более 80% незаконно работают.

В Японии имеется три иммиграционных лагеря, предназначенные для содержания иностранных граждан, подлежащих высылке из страны: в префектурах Нагасаки (г. Омура); Осака (г. Ибараки); Ибараки (г. Усику).

Допуск  иностранной рабочей  силы на национальный рынок труда

В соответствии с японским иммиграционным законодательством, основой разрешительной системы въезда иностранцев в Японию, проживания и работы в ней является Система статусов пребывания. В настоящее время Министерством юстиции Японии утверждены 28 статусов пребывания иностранных граждан, которые предоставляются — в каждом конкретном случае — на основе перечня утверждённых Министерством юстиции Японии критериев (прежде всего принимаются во внимание цель и предполагаемый срок пребывания иностранца, в большинстве случаев — его служебная принадлежность, профессиональная квалификация, образовательный уровень, трудовой стаж, финансовое положение и др.). За каждым статусом одновременно закреплён и период, в течение которого иностранец может находиться в Японии. При этом выделяются следующие 6 статусов, выдаваемые для получения той или иной работы в Японии: дипломатический, журналистский, служебный (сотрудники транснациональных корпораций), профессорский, деятеля искусства, религиозного деятеля.