Этика эпохи Просвещения

Если эти англичане противопоставляли друг другу эгоизм и моральное чувство, то, по сравнению с материалистами, это было некоторым приближением к платонизму и христианству. Но их взгляды всё же резко отличались от этих учений. Ведь, если по христианскому учению человек по природе своей зол, если по учению Платона наши естественные побуждения являются в нас безнравственным элементом, а нравственность представляет нечто сверхъестественное и стоящее вне природы, то для английской школы XVIII-го столетия моральное чувство, хотя и было противоположностью эгоизма, но всё же, как и этот последний, являлось только естественным побуждением. Кроме того, эгоизм казался им не злым явлением, но вполне справедливым инстинктом, который столь же необходим для процветания человеческого общества, как и сочувствие другим людям. Моральное чувство было для них таким же человеческим чувством, как и всякое другое, в некотором роде шестым чувством.

Конечно, благодаря этой предпосылке у них так же, как и у французских материалистов, затруднение лишь было отодвинуто дальше, а не разрешено. На вопрос, откуда же появилось у человека это особое моральное чувство, у англичан ответа не было. Человек был им одарён от природы. Хотя это и могло удовлетворить их, ещё рассуждавших о творце миров, но делало не лишним и предположение о его существовании.

При таком положении вещей, задача дальнейшего научного развития этики казалась ясной. Как французская, так и английская школы сделали много для психологического и исторического объяснения отдельных нравственных ощущений и воззрений. Но ни той, ни другой не удалось познать нравственность целиком, как продукт причин, которые лежат в пределах нашего опыта. Для этого необходимо было пойти дальше английской школы и исследовать причины морального чувства, нужно было также пойти дальше французской школы и ясно обнаружить основы нравственного идеала.

Но развитие происходит не прямолинейно, а диалектически. Оно двигается путём противоположностей. Ближайший шаг вперёд в философии по отношению к этике был сделан не в этом направлении, а в противоположном. Вместо того, чтобы ещё более, чем до сих пор, втиснуть этическую природу человека в рамки общей естественной необходимости, взяли и снова освободили её от них совсем.

Этот шаг совершила немецкая философия при помощи Канта (1724–1804). Теперь любят призывать нас: «Назад, к Канту!» Но кто при этом имеет в виду кантовскую этику, тот мог бы с таким же успехом сказать: «Назад, к Платону»!

Т. Гоббс (1588–1679 гг.) закладывает основы натуралистической этики. Нравственность у него – некая сложная конструкция, выводимая из единого основания – человеческой природы. Человеческая природа понимается Гоббсом как сумма человеческих сил и способностей, данных человеку от природы. Природные склонности человека проявляются в его стремлении к удовольствию. В естественном состоянии это стремление реализуется в борьбе за обладание жизненными благами. В результате возникает состояние «войны всех против всех». «Понятие правильного и неправильного, справедливого и несправедливого не имеют здесь места». Естественное состояние делает невозможным сохранение жизни в течение продолжительного времени. Стремление к самосохранению, которое есть первый закон природы и веление естественного разума – «искать мир всюду, где его можно достичь» – побуждают искать соглашение между людьми на основе отказа от части своих претензий и взаимного признания равенства прав.

Отсюда вытекает другой естественный закон, сформулированный Гоббсом: «Человек должен довольствоваться такой степенью свободы по отношению к другим людям, какую он допустил бы по отношению к себе». Это соответствует «золотому правилу нравственности», которое проповедовалось с древних времен и содержалось в Евангелии: «Не делай другим того, чего ты не желал бы, чтобы было сделано по отношению к тебе».

Гоббс является сторонником теории общественного договора. Общественный договор, регулирующий отношения между людьми, заключается на основе всеобщего соглашения. Таким образом, мораль по Гоббсу имеет договорное происхождение. Гарантом соблюдения договора, а значит и морали, является возникшее на основе соглашения государство. По Гоббсу, морали не может быть вне государства. Государство позволяет придать понятиям добра и зла, справедливости и несправедливости общезначимый характер. Оно устанавливает единые для всех законы, вводит все интересы и стремления людей в определенные рамки и границы, наилучшим образом отвечающие их общему интересу в поддержании мира и самосохранения. Поэтому, полагает Гоббс, «все установленное законом, следует считать добром, а все запрещенное – злом».

Устанавливая ответственность государства за регулирование нравственной жизни, Гоббс вместе с тем указывает, что те, кто управляет государством, должны помнить, что государство устанавливается не ради себя самого, но ради граждан. Поэтому государственные законы должны соответствовать естественной справедливости и естественному праву, т.е. защищать и гарантировать равенство прав граждан на жизнь, имущество, свободное занятие прибыльным предпринимательством, не нарушающим права других граждан. Отсюда следует, что в устройстве государства и его законов должен помещаться высший, естественный и моральный закон, ради чего люди и объединились в государство – это гражданское благосостояние, благополучие народа.

Попытку разработки новой этики на основе рационализма предпринял Б. Спиноза (1632–1677 гг.). Его главный труд «Этика» написан на основе геометрического метода с аксиомами, теоремами, доказательствами и выводами. Спиноза создает этику личности, но не личности, которая стремится утвердить себя в своей единичности, максимально изолируясь от мира, или подчиняя его своей воле, а в соответствии с пантеистическими установками личности, совпадающей в своем могуществе с миром. Главный принцип этики Спинозы – принцип свободы человека, понимаемый как освобождение от власти аффектов, пассивно-страдательных состояний, способность быть причиной самого себя. Это достигается через познание, составляющее сущность и могущество человеческой души, а именно через высший способ познания – интеллектуальную интуицию. Состояние души – душевное удовлетворение возникает вследствие созерцательного (интуитивного) познания Бога, или Природы. Таким образом, по Спинозе, интеллектуальная любовь к Богу и есть Блаженство. «Блаженство это не награда за добродетель, но сама добродетель», – утверждает Спиноза.

Этическое учение Гоббса получило свое продолжение и развитие в творчестве французских материалистов XVIII вв. Д. Дидро(1713–1784 гг.), К.А. Гельвеция (1715–1771 гг.), П.А. Гольбаха (1723–1784 гг.),  Ж. Ламетри (1709–1751 гг.). Исходный пункт их этического учения – природный индивид. Природа определяет поведение человека и подчиняет его своей закономерности через его естественные потребности. Содержанием всех потребностей является стремление к удовольствию и отвращение к страданию. На этой основе вырастают все остальные желания, страсти и чувства людей, которые определяют их поведение и деятельность.

Концепция природного человека обосновала гедонистскую направленность их этики. Основой и истиной человеческой нравственности, по мнению материалистов XVIII в., является стремление к счастью. Человек всегда и всюду стремится к счастью. Это непосредственно вытекает из его природы. Счастье есть не что иное, как длительное, устойчивое удовольствие.

Существенным моментом теории нравственности французских материалистов является принцип «наслаждения». В противовес аскетической проповеди религиозной морали материалисты XVIII в. призывают к чувственным удовольствиям. Они считают, что бессмысленно бороться против природы. В удовлетворении потребностей, в наслаждении заключается смысл существования. Однако французские материалисты не оправдывали распущенности и разврата. Они предпочитали говорить о наслаждении «как прекрасной смеси мудрости и безумия, которые, усиливая взаимно друг друга, делают жизнь более приятной и, я бы сказал, более острой» (Ламетри).

Основополагающим принципом этического учения французских материалистов XVIII в. является принцип полезности, или интереса. Стремление к пользе, личной или общественной, составляет общий закон всей нравственной и общественной жизни человечества. Все люди подчинены этому закону, а просвещенный человек должен руководствоваться им сознательно, сделать его основой своей морали. «Если физический мир подчинен закону движения, то мир духовный не менее подчинен закону интереса», – утверждал Гельвеций. Все вещи, явления, отношения, учреждения и пр. должны оцениваться людьми с точки зрения личной и общественной пользы. Польза – это тот компас, которым должен руководствоваться каждый человек на своем жизненном пути.

Отличительной особенностью этического учения французских материалистов стала постановка проблемы соотношения общественной пользы и эгоистических стремлений отдельного человека как действительного объекта моральной регуляции или, другими словами, проблема соотношения частных и общих интересов. Французские материалисты решают эту проблему с позицийтеории «разумного эгоизма».

Счастье общества, полагали французские материалисты, может быть построено только на твердом фундаменте счастья каждого человека, оно заключается в постоянной возможности удовлетворять его потребности. Однако люди живут не изолированно, и счастье каждого человека зависит от счастья или несчастья другого. Поэтому в каждом коллективе, как и обществе в целом, интерес каждого человека связан с всеобщим интересом. Характер этого отношения зависит, во-первых, от того, как устроено общество, во-вторых, от степени просвещения людей, от характера их восприятия.

В хорошо организованном обществе, при правильной системе воспитания счастье отдельных граждан должно быть тесно связано со счастьем всего общества. Для этого нужно устроить таким образом, чтобы общие интересы непосредственно вытекали из совокупности частных интересов, чтобы человек наглядно видел связь его собственного благополучия с благополучием всего общества. Отсюда французские материалисты делают вывод, что наука о нравственности должна стать наукой о законодательстве, ибо «реформу нравов следует начать с реформы законов», с создания таких законов, которые соединяли бы общественный и частный интерес, вследствие чего людям просто было бы выгодно быть нравственными.

Таким образом, здесь впервые была предпринята попытка преодоления прямого морализирования, этика обращается непосредственно к моральному сознанию индивида с рекомендацией быть «хорошим» - за счет поиска и целенаправленного воздействия на детерминирующие нравственность факторы, в данном случае – на законодательство.

Но все же решающее значение в деле гармоничного обустройства общества французские материалисты отводили не общественным реформам, а действию просвещенной личности. Если все люди исходят из личных интересов, то просвещенный человек, по мнению французских материалистов, должен сознательно руководствоваться ими в своей жизни. Все дело в том, чтобы правильно понять свои интересы. Для этого следует избегать излишеств и вожделений и уважать чужие интересы. Если все люди будут руководствоваться своими правильно понятыми интересами, они всегда придут к согласию и установят общественные отношения, которые удовлетворят всех. Польза, к которой стремится каждый отдельный человек, окажется также общественной добродетелью.

Таким образом, с точки зрения французских материалистов, себялюбие, разумный эгоизм есть единственное основание, на котором можно построить фундамент полезной нравственности. Опираясь на природную силу себялюбия, они стремились найти возможность сделать человека общественно-полезным существом, который бы, преследуя свой частный интерес, одновременно осуществлял общественное благо.