Государственное регулирование монополистической деятельности на примере развитых индустриальных стран

В европейской системе антимонопольного законодательства большую роль играет содержание закона, в отличие от прецедента американского законодательства.

Основой антимонопольной политики Европейского Союза (ЕС) является Римский договор. Статья 81 (ранее 85) Договора в определенном смысле эквивалентна первому разделу закона Шермана («любой контракт, трастовый договор или просто соглашение, ограничивающие торговлю в нескольких штатах или с другими государствами» признается незаконным). Запрещаются соглашения и согласованные действия, предотвращающие, ограничивающие или искажающие конкуренцию в рамках общего рынка. Статья 82 (ранее 85) запрещает злоупотребление доминирующим положением. В определенном смысле, она эквивалентна второму разделу закона Шермана («любое лицо, которое самостоятельно или совместно с кем-либо монополизирует или пытается монополизировать торговую деятельность между штатами или с другими государствами, признается совершающим преступление»). Для применения этих двух базовых статей, в ЕС разработаны многочисленные подзаконные акты, где конкретизируется описание нелегальной практики, условия применения законов, исключения из применения антимонопольного законодательства и др. Подзаконные акты обновляются Европейской Комиссией - дополнительным органом ЕС - сравнительно часто: большая часть действующих в настоящее время разработаны в течение последних десяти лет.

Антимонопольное регулирование на уровне ЕС возникло и развивалось вместе с другими институтами объединенной Европы. Основной целью антимонопольной политики считается обеспечение конкуренции в масштабах общего рынка и предотвращение ограничений экономической интеграции. Комиссия по конкуренции выполняет роль наднационального регулирующего органа, на который возложена, в том числе функция противодействия «экономическому национализму» со стороны отдельных стран. При этом последовательно применяется принцип рассмотрения на уровне ЕС только дел, связанных с поведением крупнейших участников и затрагивающих экономику нескольких стран-участников.

Ярким примером страны с европейской системой патентного законодательства является Великобритания, в которой сложились две системы контроля за монополиями. В первой из них, основанной на законах о добросовестной торговле и о конкуренции, ключевую роль играют Ведомство по добросовестной торговле, Комиссия по монополиям, государственный секретарь торговли и промышленности.

Вторая система контроля, предусмотренная законодательством об ограничительной торговой практике, ключевую роль отводит Суду по ограничительной практике.  В целом законодательство либеральнее американского антитрестовского, так как следует традиционной британской политике свободы торговли и минимизации прямого государственного вмешательства в хозяйственную деятельность предпринимателей.

В функции Ведомства входит: сбор и анализ информации о злоупотреблениях господствующим положением, передача дел о монопольной ситуации в какой-либо отрасли в Комиссию по монополиям, осуществление контроля за предполагаемыми слияниями предприятий, передача дел о картельных договорах в суд по ограничительной практике, возбуждение дел по поводу установления и поддержания перепродажных цен.

Основная задача Комиссии по монополиям и слияниям заключается в проведении расследования и составления докладов по поводу наличия (или возможности возникновения) монопольной ситуации либо осуществления слияния предприятий. В случае если Комиссия по монополиям придет к заключению о нарушении публичных интересов, государственный секретарь имеет широкие полномочия по применению различных мер воздействия на правонарушителя: вынесение постановлений о прекращении действия договора, о запретах в поставке товаров, связывающих сделок, дискриминации, о запрете или ограничении слияний, о разделении предприятий путем продажи каких-либо их частей или каким-то иным способом.

Становление современного антимонопольного законодательства в Великобритании связано с принятием в 70-х годах нашего столетия ряда нормативных актов в области ограничения торговой практики и добросовестной торговли: Закона о добросовестной торговле 1973 г., Закона об ограничительной торговой практике 1975г. и других. Как результат работы над созданием правовых основ регулирования процессов монополизации в 1980 г. был разработан и принят Закон о конкуренции.

В Германии государственным регулированием рыночных отношений, которое ведет к смягчению отрицательных последствий чрезмерной монополизации, занимаются так называемые органы по делам картелей. К этим органам относятся Федеральное ведомство по делам картелей, Федеральный министр экономики и высшие органы земель. К ним примыкает Комиссия по монополиям, созданная для предоставления заключений о концентрации предприятий в этой стране.

Следует отметить, что Картельный закон Германии состоит из двух принципов: принципе запрещения и принципе контроля и регулирования монополистической деятельности. Как и в США, он запрещает определенную категорию соглашений, например картельные договоры и картельные постановления. Однако эти запреты сопровождаются многочисленными исключениями, которые в значительной степени нейтрализуют принцип запрещения монопольной практики. Так, если Закон Шермана объявляет незаконным заключение любого договора, ограничивающего торговлю, то Картельный закон Германии признает недействительным исполнение картельных договоров или постановлений. Кроме того, в отличие от горизонтальных конкурентных ограничений, вертикальные ограничения формально не запрещаются. Они подлежат административному контролю с целью предупреждения антиконкурентной практики.

2.2 Антимонопольное регулирование в США

Наиболее разработанным принято считать антимонопольное законодательство США, имеющее к тому же и наиболее давнюю историю. Оно базируется на «трех китах», трех основных законодательных актах:

       - Закон Шермана(1890 год).

       Этот закон  составляет ядро антитрестовской  политики в экономической жизни  США. Вне закона объявляется «всякий  контракт и всякое объединение  в форме треста, либо в иной  форме, а также тайное соглашение, направленное на ограничение торговли между штатами или с иностранными государствами». В этом законе также указывается, что «каждое лицо монополизировавшее, либо пытающееся монополизировать... какую- либо отрасль торговых операций между несколькими штатами или с иностранными государствами будет считаться правонарушителем». В поправке к этому закону от 1974 года нарушение его статей квалифицируется как «тяжкое преступление».

       Федеральное правительство  США в соответствии с этим  законом имеет право привлекать к суду фирмы и деловые предприятия, причем спектр вероятных наказаний достаточно широк: от денежных штрафов до тюремного заключения, причем после введения поправки 1974 года последняя мера получила широкое распространение. На действия провинившейся фирмы может быть наложен судебный запрет, а в экстраординарных случаях суд может вынести предписание о децентрализации и дроблении фирмы на ряд небольших предприятий, как это произошло с огромным концерном «Американ Телефон Энд Телеграф (АТТ)».

       Кроме того, все  частные лица, считающие, что понесли  убытки в результате нарушения  кем - либо Закона Шермана, имеют  право возбудить дело в суде  и, в случае признания претензий  обоснованными - могут получить компенсацию, втрое превосходящую стоимость нанесенного им ущерба. Такие случаи стали за рубежом в последнее время вполне обычной практикой в деятельности судебных органов;

       - Закон Клейтона(1914 год);

       - Закон о Федеральной торговой комиссии.

       Органы Федерального  правительства, контролировавшие исполнение Закона Шермана, в ряде случаев преуспели в реализации антимонопольных программ. Наиболее запомнившиеся вехи на этом пути- демонополизация и разукрупнение «Стандарт Ойл» и «Америкен Тобакко» в 1911 году. Тем не менее, в эту пору целый ряд должностных лиц высказывал сомнения во всеобъемлемости мероприятий, регламентированных Законом Шермана. Дело в том, что в этом законодательном акте ничего не говорилось о статусе монополий, возникших в результате слияний. Кроме того, многие виды деятельности, ограничивавшие конкуренцию на свободном рынке, трактовались здесь расплывчато и двусмысленно. Поэтому в 1914 году был принят Закон Клейтона, основные положения которого гласили:nзапрещались практически все формы дискриминации в ценовой политике;nнакладывались ограничения на реализацию и продажу товаров с принудительным ассортиментом;nзапрещалось слияние фирм за счет приобретения акций конкурентов, если такие действия уменьшали конкурентную борьбу;nзапрещалось совмещение должностей в советах директоров различных фирм и деловых предприятий.

       Одновременно  с Законом Клейтона Конгресс  США ратифицировал Закон о  Федеральной торговой комиссии, который дополнял Закон Клейтона. Этот акт давал Федеральной  торговой комиссии США - вновь  созданному и независимому органу - полномочия определять в каждом конкретном случае факты наличия нарушений антимонопольного законодательства. Кроме того, ФТК наблюдает за рекламной практикой, защищая потребителей от лжи и обмана в этой сфере. Значение данного органа лежит, скорее, не в расширенном толковании незаконных средств и методов ведения бизнеса, а именно в создании независимого от влияния монополистических структур института, имеющего право возбуждения судебных разбирательств.n

       Закон Робинсона- Питмэна(1936 год)- запрет на ограничительную деловую практику в области торговли: «ножницы цен», ценовая дискриминация и др.

       К 1950 г. к закону  Клейтона была принятапоправка  Селлера- Кефовера: уточнялось понятие  незаконного слияния. Так, запрещались  слияния путем скупки активов. Если законом Клейтона был поставлен заслон горизонтальным слияниям крупных фирм, то поправка Селлера - Кефовера ограничивала вертикальные слияния.

       Многие экономисты  сомневаются по поводу якобы  неизменной эффективности антимонопольной политики государства. Например, П. Хейне настойчиво проводит мысль о том, что антимонопольное регулирование (независимо от его благих намерений) защищает не свободную конкуренцию, а определенные группы конкурентов. «Важно помнить,- подчеркивает Хейне,- что наиболее эффективное давление на государственную политику оказывают не потребители, а производители. И слишком часто эта политика будет формироваться под влиянием стремления производителей защищать себя от суровых законов конкурентной жизни».

       Государственные  службы, призванные осуществлять  реализацию антимонопольного законодательства, могут руководствоваться двумя  принципами: во-первых, жестко следуя  букве закона и, во-вторых, «принципам  разумности». Дело в том, что во  многих отношениях юридический язык антитрестовских актов (например, Закон Шермана) настолько декларативен, что федеральный суд США мог бы подвести под сферу его действия «любых двух партнеров, решивших вести совместное дело» (П. Хейне). Поэтому, «принцип разумности» означает, что только неразумное ограничение торговли (соглашения, слияния, разрушение ценностей, т. е. искусственный дефицит) подпадают под действия акта Шермана. Но что считать неразумным ограничением?

       Все эти проблемы  показывают, насколько сложным является практическое воплощение в жизнь антитрестовского законодательства. Государство должно балансировать, проходя по узкой тропинке между опасностью разрушительного монополизма и опасностью ограничения конкуренции. Как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад. Антимонопольная практика должна действительно поддерживать конкуренцию, а не ограничивать ее, предоставляя наиболее льготный режим одним группам производителей (потребителей) за счет других.

       Для того, чтобы  установить факт монополизации, антимонопольное регулирование предполагает широкое использование математического инструментария и вообще всего теоретического аппарата концепций несовершенной конкуренции Э. Чемберлена, Дж. Робинсон, В. Парето и других экономистов. Исполнительные органы власти ведут не только «карательную», но и профилактическую работу по предотвращению монополистических ограничений. Например, министерством юстиции издаются справочные материалы, содержащие параметры сделок по слиянию и поглощению компаний, которые попадают под действие антитрестовского законодательства. Так, интересен критерий, на основе которого делается заключение о факте установления на рынке монополистического превосходства одного или нескольких предприятий: 33%- для одного предприятия, 50%- для трех, 66,6%- для пяти.

       Важно отметить, что антитрестовское законодательство  направлено не против крупных  корпораций, «большого бизнеса»  как такового, так как размер  компании еще не дает возможности  трактовать ее как монополию. Антимонопольное регулирование направлено против ограничительной деловой практики, подрывающей эффективную конкуренцию. И если использовать принцип сравнения дополнительных издержек и дополнительных выгод, который исповедуется в рыночной экономике, то можно утверждать: неизбежные издержки, которыми сопровождается антимонопольное регулирование, все- таки оказываются ниже тех преимуществ, которые приносит ограничение монополистических тенденций в рыночной экономике.    

3 Антимонопольная политика  в РФ

3.1 Особенности российского монополизма

Становление рыночной экономики в России имеет дело с монополизмом особого рода, который сформировался в нерыночной среде. Этот монополизм по своему происхождению существенно отличается от монопольных отношений, возникших из концентрации и централизации капиталов в процессе конкуренции. В нашей стране монополизм сложился в результате огосударствления экономики в условиях командно-административной системы управления. В отличие от рыночных монополий в западной экономике, российские, так называемые административные монополии создавались по приказу. Управленческая и организационная монополия сопровождалась концентрацией власти на всех уровнях и функциональных направлениях централизованного планирования и управления.

В условиях, когда отсутствовали рыночные принципы управления и распределения ресурсов, централизованное использование инвестиций привело к формированию своего рода технологического монополизма. Подавляющая часть хозяйственных связей носила не экономический, а детерминированный организационный и технологический характер. Для прежних хозяйственных связей, традиционным являлся диктат производителей по отношению к потребителям на продуктовых, производительных и региональных рынках.