Экономика и преступность

Экономика и преступность.

Нет смысла отрицать наличие взаимосвязи экономики и преступности, особенно сейчас, когда российская экономика на глазах стремительно криминализируется, а преступность становится все более «коммерческой», уходя от прямого насилия в тень легального и нелегального бизнеса.

  Когда обсуждают взаимосвязь  экономики и преступности прежде всего, принято говорить о криминализации отдельных институтов экономики и выявлять экономическую преступность и экономические преступления. Этот аспект наиболее полно представлен в научной литературе.

  Иным аспектом связи экономики и преступности является вопрос об экономических детерминантах преступности. В криминологии существуют экономические теории причин преступного поведения. (К. Маркс и Ф. Энгельс, А. Кетле).Согласно концепции Маркса преступность, как и другие девиации, - побочный продукт экономических условий.

  Экономические изменения, безусловно, относятся к числу наиболее коррелирующих криминогенные процессы. Так, актуальным для сегодняшнего дня является пример всемирного финансового кризиса. Специалисты отмечают, что прямым следствием кризиса стал рост безработицы и, соответственно, снижение уровня жизни

граждан. Такого рода процессы должны вести к росту числа экономических преступлений (в первую очередь корыстно-насильственных). Экономисты считают, что кризисы больнее всего бьют по наименее обеспеченным слоям общества, которые и порождают преступников, совершающих львиную долю преступлений.

К сожалению, далеко не всегда отечественные криминологи, изучающие  причины преступности, обращаются (и  даже считают это необходимым) к  ее экономическим «корням», хотя только такой подход может позволить создать целостную и комплексную систему противодействия ей. И все же в настоящее время многие криминологи все больше склоняются к выводу, что преступность продуцируется сложным многослойным причинным комплексом, в котором важную роль играют и экономические факторы.

Оценивая роль экономики, точнее, ее деформаций в генерировании преступности, необходимо правильно представлять себе соотношение государства и экономики. Понятно, что когда в государстве имеется плохая бедная экономика, трудно рассчитывать на решение социальных программ, на нормальное удовлетворение элементарных потребностей людей и отсюда проистекают многие беды. Но сегодня больше необходимо говорить об искаженности, извращенности самого экономического механизма, который все больше работает на интересы узкого привилегированного слоя. Об этом со всей определенностью говорят видные ученые, практики, общественность[1]. И поэтому дожидаться, когда экономика России «встанет на ноги», «выйдет из кризиса» и т.п. не приходится.

Экономисты (хотя, к сожалению, далеко не все) также отмечают особую роль государства в периоды спадов и кризисов, когда государство просто обязано активно вмешиваться в экономические процессы. Поэтому десятилетнее умышленное бездействие властей России, наблюдающих безучастно за происходящей деградацией экономики и социальной сферы, я считаю недопустимым, даже преступным. Разрыв доходов бедных и богатых в большинстве развитых стран не превышает 4:1 (в США - 6:1), в России же, по одним данным, он составляет 26:1, а по другим - даже 40:1. Естественно такая разница вызывает социальное недовольство и порождает преступность.Согласно многим оценкам, сегодня в России вместо цивилизованного регулируемого рынка создана устойчивая система высококриминализированных экономических отношений. Все перечисленные и не упомянутые «изъяны» российской экономики препятствуют нормальной жизнедеятельности людей, честному и легальному бизнесу, наконец, создают экономическую базу как для усугубления экономического кризиса, так и для роста и высокого уровня преступности, в т.ч. числе экономической.

В рамках связи экономики  и преступности различные ученые выделяют огромное количество проблем.  Но в основе положены несколько проблем, из которых выводится весь остальной  комплекс: это слабое законодательство и коррупция.

Слабое законодательство, пробелы в законе оставляют большой простор для нарушений или просто субъективного усмотрения того, кто применяет этот закон.  С  этим очень сложно что-то сделать. Государственная политика ведет свою линию по пути декриминализации уголовного законодательства в сфере экономике в том числе. Аргументирована эта позиция тем, что

фокус освобождения сил рынка и бизнеса — максимальная защита бизнеса от коррупционных  поборов, обеспечение прав собственности  при инвестировании в долгосрочные активы. Т.е. таким образом пытаются победить коррупцию в конечном итоге.

Надо согласиться с  тем, что нельзя приравнивать убийц  и насильников к лицам, совершившим  преступление экономической направленности. Если применительно к насильственной преступности главным будет репрессивное начало уголовного закона, установление жестких наказаний и лишении  свободы, вплоть до высшей меры наказания, то относительно преступлений экономической  направленности преобладающей должна стать так называемая регулятивная функция. Здесь по возможности должны преобладать наказания, не связанные  с лишением свободы.

Выстроить сильную  законодательную базу возможно лишь при внедрении целой системы  изменений, тщательно высчитанных. Также в этом вопросе необходимо уделять должное внимание контролю и надзору – в современной  РФ для эффективной реформы важно  недопустить коррумпированности или  иного постороннего вмешательства. Такой позиции придерживается  Александр Бастрыкин ( СК РФ). Он предлагает для эффективного применения законодательства создать целую систему органов, контролирующих экономические преступления и экономические причины преступности ( коррупцию опять же).

Очевидно, что для  модернизации страны, для экономического рывка нужно нечто большее, чем  просто реформирование уголовного права. Нужна модернизация общественной жизни, которая обеспечивала бы конкуренцию  и ограничивала губительное ощущение избирательной безнаказанности, ведущей  к появлению двойных стандартов, удушению экономической конкуренции, неэффективности антикоррупционных  мер и т.д. Такая модернизация неизбежно включает в себя реальное разделение ветвей власти и независимой  судебной системы, свободные средства массовой информации и жесткие меры ответственности за посягательства на эти институты, невзирая на должности, без чего, как мы все это уже  понимаем, невозможна реализация принципа верховенства права, существование  правового государства.

 

В решении проблемы законодательтсва есть и другой метод  – сверхкриминализация законодательства.

Этот метод зарекомендовал себя как известно в Китае, о его  внедрении говорят некоторые  правоведы, однако я считаю, что метод  сложно реализуемый в современной  российской действительности. Метод, избранный  властью в данном случае представляется предпочтительнее. Но проблема остается из-за медлительности ОГВ, нежелании  бороться с экономической преступностью. Это положение вытекает из следующей проблемы данной области – коррупции.

Центральная проблема в понятии экономика-преступность, если рассматривать не с позиции  экономических детерминант преступности, а только с позиции экономической  преступности.

 Коррупция в  ОГВ является детерминантой большого  количества проблем. 

Основное противоречие институционального состояния России заключается в том, что субъект  спецификации и защиты права собственности  совпадает с субъектом размывания права собственности и искусственного и насильственного снижения уровня его защиты. При этом в последнем  случае государство действует не как внешний и независимый  гарант, а «в своем

интересе» (или «в интересе» лиц, имеющих доступ к  государственной машине). Это состояние  разрушительно не только для самого государства, но и для экономики  и общества в целом.

 Это проблема действительно  очень серьезна, так как трудно  искоренима , но несет большой  реальный и потенциальный вред. Организованные преступные объединения активно переходят от насилия к методам экономической деятельности и осваивают транснациональные связи. Если процесс данного сращивания будет продолжаться в таком же направлении, то все человечество рискует однажды проснуться под новой невидимой властью узкой группы преступников.

Как известно, экономическая преступность относится к наиболее высоко латентным видам преступлений. Если сюда присоединить еще и разрыв преступных операций по разным странам, выход их за пределы национальных границ, то мы получаем своеобразное явление - «то, чего не может быть». Внутри одной страны производимые операции выглядят как вполне легальные и только их сопоставление по всей цепочке деятельности позволяет увидеть истинный противоправный характер содеянного.

 Высокая латентность  также связана  с самой преступностью  в экономической сфере (  механизм  совершения преступлений в сфере  экономики не позволяет выявлять  большое количество таких преступлений) и с преступностью как явлением  в целом ( откаты за закрытия  дел, взятки должностным лицам   и т.д.).

 Еще в середине 20 века американский криминолог  раскрыл проблему коррупции, опубликовав  свой труд о «беловоротничковой  преступности», основной вывод  которой в том, что субъектами наиболее опасных экономических преступлений являются лица, занимающие высокое социальное положение в сфере бизнеса и власти и совершающие преступления в процессе профессиональной деятельности в интересах юридических лиц и собственных интересов.

Теория актуальна и  до сих пор, я полностью поддерживаю  взгляды Сатерленда.

Коррупция создает замкнутый  круг проблем: преступность – слабая экономика – коррупция. Как только появляются коррумпированные элементы возникают прямые и обратные связи  с преступностью и экономикой. Такой круг разорвать чрезвычайно сложно.

Понятие неотвратимости наказания  отсутствует когда речь идет о  коррумпированной системе ОГВ, а  это в свою очередь создает  предпосылки для еще большей  коррумпированности. Опять таки замкнутый  круг.

Из несовершенности законодательства и коррумпированности ОГВ  вытекает проблема нового уровня – неспособность  и нежелание гос-ва решать проблемы экономической преступности и детерминанты преступности, исходящие от экономических аспектов.

Эту проблему называют центральной  большое количество современных  юристов – в т.ч. и юристы ВШЭ, которые серьезно разбирают именно связь экономики и права. Из этой проблемы по их мнению вытекает сразу  ряд крупных проблем :

1. Постоянный экономический упадок, неспособность экономики достигать своих верхних показателей
2. Невозможность качественного исполнения соц.программ ( следовательно народные волнения, неудовлетворенность жизнью и т.д.)
3. Криминализация экономики
4. Создание организованных преступных группировок, имеющих доступ к серьезным властным ресурсам.

 

Этот комплекс проблем  напрямую ведет к повышению числа  преступлений, характеру преступности и к ее росту.

 

Взаимосвязь преступность – экономика чрезвычайна актуальна  в данный момент, и со временем будет  лишь актуальнее. Почему? Да просто потому, что каждая сфера жизни капиталистического общества неразрывно связана с понятием экономики. Коррумпированность ОГВ  всегда ведет  к экономическому или  социальному спаду, когда в обществе попросту сложно жить, нет поддержки  гос-ва. Естественно необходимо решать накопившиеся проблемы.

Однако решить настолько  серьезный и сложный комплекс проблем под силу только системой мер, направленных одновременно на искоренение  коррумпированности, на фундаментальную  переработку законодательства, реконструкцию  экономики. Все это стоит подкрепить пристальным вниманием общественности, которая без сомнения будет лучшим наздорным органом, чем любой  иной.

Такие перемены под  силу произвести только настоящему лидеру, сильному, имеющему власть и хороший  круг приближенных, или же опять-таки начать перемены ведущей силой общества. На данный момент же ни тот, ни другой способ не внедряется в жизнь. Пока общество ждет каких-то для самих себя даже непонятных изменения, проблема все больше увеличивается, что автоматически делает ее труднорешаемой.