Коррупция и методы борьбы с ней в годы СССР

Коррупция и методы борьбы с ней в годы СССР

Коррупция в обществе, пожалуй, столь же древнее явление, как  и само человеческое общество. Об этом феномене много говорят, пишут, его  исследуют, с ним пытаются бороться. Доклад о ситуации с коррупцией в  мире публикуется ежегодно с 1995 года. В рейтинг международной неправительственной  организации "Транспэренси Интернэшнл" 2010 года вошли 178 стран. Дания, Новая Зеландия и Сингапур признаны наименее коррумпированными странами мира, тройку аутсайдеров, согласно этому докладу, представляют Ирак, Афганистан и Сомали. Белоруссия заняла 127 место, Украина – 134, Российская Федерация – 154.

В мировой практике существуют три стратеги противодействия коррупции: стратегия осознания, стратегия  предупреждения и стратегия верховенства права. Среди основных причин живучести  этого явления на постсоветском  пространстве международные специалисты  называют толерантное отношение  граждан к коррупции.

В СССР чиновников стало  больше по сравнению с дореволюционными временами во много раз, с самого начала образования СССР: на 1 000 жителей  в 1922 г. их было 5,2 (для сравнения —  в 1913 г. - 1.63); в 1928 – 6,9; в 1940 – 9,5; в 1950 – 10,2; в 1985 – 8,7.

В Советской России взяточничество считалось контрреволюционной деятельностью, и Уголовный кодекс 1922 года предусматривал за это преступление расстрел.

В период после НЭПа из-за отсутствия легального частного предпринимательства  начинается формирование теневого бизнеса. Многие «теневики» были тесно связаны с миром коммерции периода НЭПа, но они представляли собой уже иной, отличный от нэповского тип частного предпринимателя. Непременными атрибутами этого нового социального типа были управленческая позиция и наличие неформальных контактов с непосредственным начальством, а также с ключевыми людьми из правоохранительных и контролирующих органов. У истоков российского теневого бизнеса в предвоеное десятилетие стояли братья Зильберги, Яков Глухой, Яков Рейх.

В судебной системе и правохранительных органах коррупция, благополучно перекочевав из царской России, продолжила свое существование и развитие буквально с первых дней Советской власти. Так в декабре 1917 года в Петрограде член следственной комиссии ревтрибунала Алексеевский практически открыто вымогал 5 тыс.рублей у директора ресторана «Медведь» за освобожденние его предшественника.

Взятки брались и деньгами, и натурой. «В 1947 год управлением  милиции Ровенской области была арестована за взяточничество бывший следователь Ровенской городской  прокуратуры Мазина. Мазина получила взятки от директора государственной  мельницы N3 г. Ровно Виюка — 470 кг муки за непривлечение его к уголовной ответственности по делу о расхищении муки». Коррупция затронула и высшие слои судейского сообщества. В мае-июне 1948 года проведенная в Башкирии сотрудниками Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) проверка показала, что «ряд работников Верховного суда Башкирии и зам. председателя Верховного суда злоупотребляли служебным положением, брали взятки и за это освобождали от наказания уголовных преступников, вместе пьянствовали с осужденными и привлеченными к уголовной ответственности. В эту преступную деятельность были втянуты и технические работники Верховного суда, которые предоставляли свои квартиры для встреч этих работников с преступным элементом и пьянок». А в августе 1948 года, решением Политбюро были отстранены от работы семь членов Верховного суда СССР, включая председателя высшего судебного органа страны Ивана Голякова и его зама Василия Ульриха. Одной из причин послужили факты злоупотреблений служебным положением некоторыми членами Верховного суда СССР и работниками его аппарата, которые за взятки снижали меры наказания и освобождали преступников. В судебной и правоохранительной системе главными посредниками в передаче взяток от подсудимых были адвокаты.

В 1948\49гг в СССР прошли три  закрытых судебных процесса по коррупции. Из доклада прокурора СССР Григория Сафонова руководству страны следовало, что вся советская судебная система  снизу доверху поражена коррупцией: «Докладываю, что за последнее время Прокуратурой СССР вскрыты многочисленные факты взяточничества, злоупотреблений, сращивания с преступными элементами и вынесения неправосудных приговоров и решений в судебных органах Москвы, Киева, Краснодара и Уфы. Расследованием установлено, что эти преступления совершались в различных звеньях судебной системы, а именно в народных судах, Московском городском суде, Киевском областном суде, Краснодарском краевом суде, Верховном суде РСФСР и, наконец, в Верховном суде СССР… Хотя следствие по этим делам еще далеко не закончено, однако только по Москве арестовано 111 человек, в том числе: судебных работников — 28, адвокатов — 8, юрисконсультов — 5 и прочих — 70 … По делу Мосгорсуда арестована группа бывших членов Мосгорсуда. Как установлено следствием, все эти лица систематически, на протяжении нескольких лет, получали взятки по судебным делам, а также совершали всякого рода злоупотребления, причем были связаны между собой в своей преступной деятельности. … В Верховном суде РСФСР также вскрыты факты взяточничества и других злоупотреблений. Следствием установлено, что этим преступлениям способствовала нездоровая обстановка семейственности, существовавшая в аппарате Верхсуда».

Арестованный за систематическое  взяточничество бывший старший консультант  Верхсуда РСФСР Попов К. Т., объясняя обстановку, способствовавшую совершению им преступлений, показал: «Моим преступлениям способствовала обстановка работы Верхсуда РСФСР, я бы сказал, семейственная обстановка. Никто из руководящих работников Верхсуда не останавливал сотрудников, которые приходили к ним с разными просьбами по судебным делам за родственников, за знакомых и т. д. Если бы не существовало такой обстановки, то, конечно, никто бы не решился делать подобные дела…»

Е.Жирнов в своей обзорной статье пишет: Победили ли с помощью трех закрытых процессов (1948\49гг) коррупцию? Конечно нет. Ведь, к примеру, по делу Верховного суда СССР прокурор писал о двух судьях. А в решении Политбюро «О положении дел в Верховном суде СССР» говорилось, что только за 1947 год было незаконно истребовано и пересмотрено 2925 дел. Вряд ли два человека могли справиться с таким потоком. Но главное в другом. Если судье разрешают преступить закон исходя из государственно-политических интересов, стоит ли удивляться, когда он преступит его исходя из личных

Очередной виток развития коррупции пришелся на вторую половину срока нахождения Брежнева у руля страны. Его стиль руководства  со склонностью к внешним проявлениям  власти, к распределению кормушек, снисходительное отношение к  недостойному поведению некоторых  ближайших родственников и выдаче наград даже самому себе стимулировал и других следовать также. Руководители среднего уровня теперь уже не удовлетворялись  служебной дачей, но, запуская руки в государственную казну, строили  личные загородные дома, оформляя их на имя детей или внуков. Атмосфера  брежневской эпохи благоприятствовала предосудительному поведению, действуя разлагающе на все слои населения. Но на самом деле основная ответственность, лежавшая на Брежневе и его сподвижниках по руководству, была связана не столько  с этикой, сколько прежде всего с политикой. На съездах партии Брежнев даже осуждал «алчность, коррупцию, паразитизм, пьянство, ложь, анонимки», но представлял их как пережитки прошлого, изображая настоящее как триумфальную победу идей социализма и коммунизма.

В СССР до начала 80-х годов  тема коррупции открыто не поднималась. Простым гражданам навязывалось мнение, что коррупция для социалистического  строя является нехарактерным явлением и присуща только буржуазному  обществу. О том, что с середины 50-х годов до 1986 г. регистрируемое в уголовной практике взяточничество возросло в 25 раз, как противоречащий этой догме факт, не сообщалось.

Первым громким коррупционным  делом советского периода стало  дело фирмы «Океан» (1981-82). Из расследования  этого уголовного дела было инициировано так называемое Сочинско-краснодарское дело, одним из обвиняемых по которому проходил первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС, член ЦК КПСС Медунов. Борьба со взяточничеством и злоупотреблениями органов власти активизировалась с приходом на пост Генсека Юрия Андропова в 1983 г.; тогда были начаты знаменитое «хлопковое» дело (Хлопковое дело — собирательное название для серии уголовных дел об экономических и коррупционных злоупотреблениях в Узбекской ССР, расследование которых проводилось в конце 1970-х — 1980-х годах. Вызвало большой общественный резонанс в СССР. Название «Хлопковое дело» не вполне точное, поскольку злоупотребления и приписки в хлопковой промышленности Узбекистана — лишь одно из составляющих антикоррупционных расследований, проводившихся как в Узбекистане так и на территории прочих республик СССР. Всего было возбуждено 800 уголовных дел, по которым было осуждено на различные сроки лишения свободы свыше 4 тыс. человек, обвиняемых в приписках, взятках и хищениях, причём далеко не все они были непосредственно связаны с хлопковой промышленностью) и дело Моспродторга, по которому был расстрелян директор Елисеевского гастронома Юрий Соколов.

В 70-е — 80-е годы на бытовом  уровне с нарастанием дефицита товаров, и в частности товаров качественнных, модных и современных, коррупция пустила наиболее глубокие корни в системе торговли. Престижными становятся профессии грузчиков и рубщиков мяса, в народе ценилось знакомство с работниками торговли и посредниками, имеющими на них выход. Этот порок высмеивался в сатирических рассказах, выступлениях юмористов со сцены, в кинокомедиях, но оставался неискоренимым до либерализации цен правительством Гайдара.

В эпоху перестройки коррупция  в высших эшелонах власти стала одной  из наиболее резонансных тем. Всесоюзную популярность приобрели московские следователи Тельман Гдлян и Николай Иванов, расследовавшие «хлопковое» дело еще при Андропове. В 1989 году после открытого заявления о взяточничестве в Политбюро, что не было потверждено, оба были отстранены от следственной работы за клевету, исключены из КПСС и примкнули к демократической оппозиции

Ещё один пример громкого дела о коррупции в СССР: «Борьба с коррупцией в СССР: гастроном  № 1».

Дело директора гастронома "Елисеевский" Московский гастроном  № 1 ("Елисеевский") называли оазисом  в продовольственной пустыне  СССР. Он исправно снабжал отборными  деликатесами партийную верхушку и  творческую, научную, военную элиту  страны. Как выяснилось, через руки директора гастронома проходили огромные взятки, которыми он делился с сильными мира сего. Интересны детали расследования, фигуранты дела, а приговор поражает своей суровостью.

Дело Юрия Соколова "заблудилось" в трех Генеральных  секретарях ЦК КПСС

Уголовное дело по обвинению  Ю. Соколова, его заместителя И. Немцева, заведующих отделами Н. Свежинского, В. Яковлева, А. Конькова и В. Григорьева "в хищении продовольственных товаров в крупных размерах и взяточничестве", было возбуждено прокуратурой Москвы в конце октября 1982 - за десять дней до смерти Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева.

Следствие по этому делу продолжалось при новом руководителе СССР Юрии Андропове. А заседание  Верховного Суда РСФСР, на котором Юрию Соколову был вынесен смертный приговор, состоялся уже при Константине  Черненко, сменившем на посту руководителя партии и государства Андропова. Причем, Черненко пережил казненного работника торговли всего на три  месяца.

Арест Соколова советская  пресса преподнесла по команде сверху как начало решительной борьбы КПСС с коррупцией и теневой экономикой. Могла ли калейдоскопическая смена  престарелых генсеков в какой-то степени смягчить участь подсудимого  и сохранить ему жизнь? В один из моментов у Юрия Соколова, находящегося в Лефортово, затеплилась, было, надежда  на снисхождение, о чем мы и расскажем  ниже.

Кому понадобилось казнить 58-летнего фронтовика, сумевшего  обеспечить в прогнившей системе  совторговли бесперебойную поставку товаров в магазин? Этот недоуменный вопрос задают сегодня те, кто считает, что если бы в то время было больше "соколовых", все советские люди ели бы черную икру ложками. Но не все так просто. Надо подчеркнуть, что плодами трудов Юрия Константиновича пользовались исключительно высшая номенклатурная и культурная элиты Москвы.

В гастрономе №1 и его  семи филиалах "под прилавком" царило изобилие: импортные алкогольные  напитки и сигареты, черная и красная  икра, финский сервелат, ветчина  и балыки, шоколадные конфеты и  кофе, сыры и цитрусовые...  Все это могли приобрести (по системе заказов и с "черного входа") только высокопоставленные партийные и государственные бонзы, в том числе члены семьи правящего Генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева, знаменитые писатели и артисты, герои космоса, академики и генералы...

Как деликатесные, редкие, а  то и просто экзотические продукты попадали в советский гастроном №1? Вот строки из приговора, который подвел черту под жизнью директора "Елисеевского": "Используя свое ответственное должностное положение, Соколов в корыстных целях с января 1972 по октябрь 1982 гг. систематически получал взятки от своих подчиненных за то, что через вышестоящие торговые организации обеспечивал бесперебойную поставку в магазин продовольственных товаров в выгодном для взяткодателей ассортименте".

В свою очередь, Юрий Соколов  в последнем слове подсудимого  подчеркивал, что "теперешние порядки  в системе торговли" делают неизбежными  реализацию неучтенных продтоваров, обвес  и обсчет покупателей, усушку, утруску  и пересортицу, списание по графе  естественных убылей и "левую продажу", а также взятки. Для того чтобы  получить товар и выполнить план, надо, мол, расположить в свою пользу тех, кто наверху, и тех, кто внизу, даже шофера, который везет продукты...

Так кому же, все-таки понадобилась жизнь ухватистого и разворотливого "кормильца" московского бомонда, соблюдавшего основные "законы" брежневской эпохи - "Ты мне, я тебе" и "Живи сам, и давай жить другим"?

Очевидцы свидетельствуют, что во время ареста Соколов внешне оставался спокойным, на первом допросе  в следственном изоляторе Лефортово  виновным в получении взяток себя не признал и от дачи показаний  категорически отказался. На что  рассчитывал арестованный, чего выжидал?

Среди высоких покровителей директора гастронома-самобранки были начальник Главка торговли Мосгорисполкома  и депутат Верховного Совета СССР. И, конечно, в партийных, советских и силовых органах были осведомлены, что Соколов дружен с дочерью Генсека Галиной Брежневой и ее мужем, заместителем министра МВД Юрием Чурбановым.

Юрий Соколов, безусловно, рассчитывал на то, что сработает  выстроенная им по принципу круговой поруки "система безопасности". И был момент, когда она, казалось, начинала действовать: известно, что Виктор Гришин после ареста Соколова заявил, что не верит в виновность директора гастронома. Однако, как показали ближайшие события, чехарда со сменой генсеков лишила неприкасаемости не только Соколова, но и его высокопоставленной "крыши".

Подследственный начал давать признательные показания сразу  же после того, как узнал о смерти Брежнева и о том, что Генеральным  секретарем ЦК КПСС избран Юрий Андропов. Соколов достаточно хорошо ориентировался в коридорах власти, чтобы не прийти к неутешительному выводу: он стал одной из пешек в игре Андропова  по дискредитации возможных соперников на место тяжелобольного Брежнева. А хозяин Москвы Виктор Гришин, как  тогда было хорошо известно, был  одним из самых вероятных претендентов на кремлевский "трон".