Основной закон Муромцева С.А

 

Невозможность открытой научной  и политической деятельности в течение  длительного времени побудили Муромцева  искать другие сферы деятельности. В отличие от других профессоров  он не эмигрировал за границу, но попытался  реализовать себя в практической юридической работе. Муромцев стал присяжным поверенным и в то же время гласным Московской городской  Думы, Московского и Тульского  губернских земских собраний.

Муромцев видел в земстве прежде всего политический институт. Этим объясняется его критика, во-первых, узкосословных (помещичьих) тенденций в деятельности земства, во-вторых, плоский и приземленный характер рассмотрения местных вопросов и, в-третьих, отсутствие гласности в работе учреждений местного самоуправления. Развивая концепцию всесословной волости, Муромцев видел в ней инструмент разрешения аграрного конфликта, преодоления межсословных противоречий и тем самым завершения крестьянской реформы. Традиционалистский характер российского земства, затруднявший его реформирование, не оттолкнул Муромцева от участия в практической работе. Если суммировать его вклад в этой области в 80-е и особенно 90-е годы XIX в., становится очевидно, что он состоял в отстаивании прав личности (права собственности, налоги, вопрос об отмене телесных наказаний и т.п.), распространении просвещения (экономических, технических и медицинских знаний), а также в юридической и финансовой экспертизе принимаемых решений.

Земская деятельность Муромцева  была неразрывно связана и с его  работой в Московской городской  Думе. Муромцев не являлся экспертом  в области городского хозяйства. Однако областью его специализации  становились не менее важные вопросы  правовой квалификации принимаемых  решений. Муромцев много сделал для  разработки правовых основ деятельности самой городской Думы структуры  общего собрания, разрешения коллизий между ним и председателем, определения  компетенции различных комиссий, техники ведения дел. В поле его  зрения находились вопросы прав Думы по отношению к администрации генерал-губернатора, права гласных, регламент дискуссий. Не случайно современники называли заседания городской Думы с участием Муромцева школой парламентаризма. Очевидно, что наблюдения и опыт этой работы нашли впоследствии выражение в составленном Муромцевым проекте Наказа Государственной Думы и его деятельности в качестве ее первого председателя.

Важным самостоятельным  направлением деятельности для Муромцева  стала адвокатура. 13 октября 1884 г. он был принят в число присяжных  поверенных Московского округа, а  через три года (1887 г.) членом Московского  совета присяжных поверенных, а затем  и товарищем председателя. С начала 90-х годов имя Муромцева как  адвоката приобретает значительную известность. Судебная реформа и  созданный ею состязательный судебный процесс делали адвокатуру важным самостоятельным  институтом гражданского общества, где  объективно сосредотачивались лучшие силы российской юриспруденции. Будучи ведущим теоретиком права, специалистом по римскому гражданскому праву и  вообще юристом-сивилистом, Муромцев рассматривал адвокатскую практику как один из инструментов создания нового либерального правосознания. Этим объясняется также его представление о творческой роли судьи и адвоката в толковании и применении права тезис, традиционно противостоящий догматической юриспруденции с ее культом вечности и неизменности правовых норм и формального следования букве закона. Рассматривая нравственную сторону всякого правового процесса как первостепенную, Муромцев в отличие от большинства других адвокатов не считал возможным, однако, воздействовать на суд с помощью эмоциональных аргументов. Его красноречие носило строгий и точный характер, а аргументация строилась на логике и фактах. На это обстоятельство исследователь адвокатской деятельности Муромцева (И.А. Кистяковский) указывает как нетипичное и даже уникальное в русской адвокатуре. При спокойном отношении к суду, при внутреннем желании получить от суда добросовестный ответ по спорному вопросу, констатировал он, Муромцев не позволял себе увлекать суд в свою пользу. Он принципиально отрицал лиризм в гражданском процессе, не позволял себе восстанавливать суд против личности противника или, напротив, возбуждать в суде ненужную жалость к своему доверителю. Он стремился помочь суду разобраться в спорном вопросе, он желал прежде всего разъяснить дело. Помимо его воли выходило так, что на его делах учились слушавшие его, учились его противники, а порою учился суд, воспринимая правду его мыслей. Это был, по выражению современников, адвокат разума.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Проект основного закона С.А. Муромцева
1. История создания основного закона

В условиях первой русской  революции либеральное движение постаралось выработать варианты будущей  российской конституции. Один из проектов принадлежал Союзу Освобождения. В его разработке приняли участие  крупнейшие петербургские и московские юристы Н.Ф. Анненский, В.М. Гессен, И.В. Гессен, П.И. Новгородцев, Ф.Ф. Кокошкин, С.А. Котляревский. Критики отмечали, однако, что этот проект имел ряд недостатков: он страдал очевидным смешением демократических лозунгов и четких юридических формул, не содержал решения или регламентации ряда важнейших социальных и национальных проблем. Не разработана была и тактическая сторона: дается ли конституция монархом или она является результатом народного волеизъявления и имеет соответственно договорную природу. Все это в результате привело к появлению другого проекта, получившего название конституции Муромцева, который стал теоретической основой последующего конституционного движения в России.

Работа над новым конституционным  проектом велась под руководством С.А. Муромцева сначала в Москве, а  затем в его доме в Царицыне. Наиболее активным сотрудником Муромцева  стал представитель молодого (и более  радикального) поколения русских  конституционалистов Ф.Ф. Кокошкин, вышедший из либеральной среды юрист, общественный деятель и крупнейший эксперт в области государственного права. Наряду с ним в работе над проектом принимали участие такие видные деятели земского движения, как Н.Н. Щепкин и Н.Н. Львов. В июле 1905 г. проект Муромцева был принят земским съездом в принципе и стал затем предметом обсуждения и развития в либеральной публицистике.

Содержательный анализ политической концепции С.А. Муромцева показывает, что он исходил главным образом  из опыта монархического конституционализма стран Европы, прежде всего Германии, и стремился по мере возможности максимально согласовать его с российской политической традицией. Стремясь обеспечить эволюционный порядок перехода от абсолютизма к конституционной монархии, Муромцев, как и многие другие либералы, считал наиболее целесообразным введение в России конституционного строя путем ряда реформ сверху, последовательно осуществляемых самой монархической властью. Подобная модель политического развития позволяла избежать радикальной революционной ломки государственного строя и осуществить легитимный переход к новой (конституционно-монархической) политической системе в рамках существующего законодательства, его последовательного преобразования и наполнения новым политическим содержанием. В теории государственного права данный тип конституционализма противопоставлялся революционным конституциям и получил характерное название октроированных конституций. В истории стран Европы он представлен был во Франции Конституционной Хартией 1814 г., конституциями отдельных германских государств, принятых в первой трети XIX в., и особенно полно и последовательно в сменявших друг друга конституционных актах Пруссии 1851 г., Северо-Германского союза, наконец, конституции Германской империи 1871 г. Среди важнейших источников конституционных воззрений Муромцева следует указать также Бельгийскую конституцию 1831 г., а в ряде областей болгарский опыт конституционализма, представлявший особый интерес для русских либералов. В качестве исходного пункта работы над конституцией Муромцеву служил уже упомянутый проект Основного государственного закона Российской империи, составленный в октябре 1904 г. Союзом Освобождения и напечатанный П.Б. Струве в марте 1905 г. в парижском журнале Особождение.

Конституционный проект С.А. Муромцева был впервые опубликован 6 июля 1905 г. в газете Русские Ведомости  наряду с составленным им же проектом Избирательного закона под общим  названием К вопросу об организации  будущего представительства. Конституция  Муромцева декларировала неприкосновенность основных политических прав личности и общества и возможность их ограничений лишь в соответствии с законом и согласно процедуре, установленной законом. Фактически мы имеем здесь полный кодекс норм правового государства, основной принцип которого выражается известными словами Монтескье: свобода для индивида делать то, что позволяют законы, и обязанность воздерживаться от того, что законы запрещают.

Предложенная в проекте  модель государственного устройства России представляла собой конституционную  монархию, призванную совместить сильную  исполнительную власть (сконцентрированную в монархе) и развитое народное представительство. По мнению умеренных конституционалистов, эта модель оказывалась идеальной  формой, позволяющей объединить силы либерального общественного движения и передовых элементов бюрократии для осуществления политических и социальных реформ.

Конституционный проект С.А. Муромцева оказал несомненное влияние  на введенные в России в начале 1906 г. Основные законы, хотя, как отмечали современники, более на их внешнюю  форму и редакцию, чем на сущность. По справедивому наблюдению Ф.Ф. Кокошкина, это влияние могло бы оказаться гораздо сильнее, если бы конституция была введена еще в 1905 г., одновременно с Манифестом 17 октября или сразу после него. Но акты 20 февраля 1906 г., установившие важнейшие положения действующего государственного права и акт 23 апреля 1906 г., принятый в развитие этих положений, возникли уже в другой политической обстановке, когда правительство в условиях спада революции получило возможность менее считаться с либеральной оппозицией.

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Значение С.А. Муромцева  как лидера русского либерального движения было хорошо понятно уже современникам. Его смерть в Москве 3 октября 1910 г. была воспринята мыслящими людьми как конец целой эпохи в  развитии русского освободительного движения. Огромные демонстрации объединили всех тех, кто связывал с именем Муромцева  движение России к демократии и цивилизации.

 

Участник тех событий  А.А. Кизеветтер вспоминал: Москва всколыхнулась? Панихиды на дому были так многолюдны, что нечего было и думать, чтобы впустить в квартиру всех приходящих, и каждая панихида повторялась затем под открытым небом, на обширном дворе дома. Лес венков и громадная толпа окружили дом перед выносом тела, и, когда мы шли в похоронной процессии к университетской церкви, толпа все росла. Дошли до Театральной площади и увидели, что она запружена новой громадной толпой. После отпевания процессия двинулась к Донскому монастырю, где совершалось погребение. Уже сгустились вечерние тени, когда у могилы начались речи. При свете факелов говорились эти речи, перед толпой, наполнившей обширную поляну вновь разбитого кладбища??

 

В речах ораторов, представляющих лучшие силы русской общественности, Муромцев выступал как ?национальный герой?, выведший страну ?из египетского плена? (П.Н. Милюков); ?несомненный вождь русского освободительного движения? (М.М. Ковалевский); ?великий гражданин земли русской? (Ф.Ф. Кокошкин); ?наш учитель и наш вождь? (А.А. Кизеветтер).

 

Русская традиция обязана  С.А. Муромцеву во многих отношениях. Он был ее теоретиком и реформатором, связующим звеном между классической западной либеральной мыслью и русской демократической интеллигенцией, между поколением Великих реформ 60-х годов XIX в., земского либерализма 80?90-х годов и, наконец, конституционного движения начала XX в. Он не только создал целостную концепцию гражданского общества и правого государства в России, но и практически реализовал ее во всех основных сферах деятельности ? земском движении, организации местного самоуправления, суде, адвокатуре, высшем образовании. Именно поэтому он продолжает оставаться символической фигурой русского освободительного движения.

 

Андрей Медушевский