Процесс глобализации

Хотя с научно-техническим прогрессом и расширением коммуникаций произошло огромное распространение европейско-американской культуры по всему миру, однако во второй половине 20 в. в развивающемся мире параллельно разворачивался и противоположный процесс – возрождение автохтонных религиозно-культурно-цивилизационных ценностей. Этому способствовало, во-первых, обновление местной элиты, пополнение ее выходцами из деревни, носителями традиционных представлений и ценностей; во-вторых, потерей страха перед европейским оружием из-за поражений, понесенных им в ряде локальных войн (вьетнамской, афганской и др.); в-третьих, способность ряда развивающихся стран конкурировать на равных с развитыми государствами и занять определенные ниши на мировом рынке. Первоначальное расхождение векторов цивилизационного развития в 80-х годах сменилось отчуждением, а к концу 90-х годов оно в ряде случаев стало перерастать в прямую враждебность. Иначе говоря, ни по социально-экономической, ни по культурно-цивилизационной линии глобализация не смогла принести сближения между отдельными составляющими мировой системы. Поэтому шага вперед к формированию единой «общечеловеческой цивилизации» не получилось.

Больший прогресс был достигнут  в сфере экономической глобализации. В качестве показателей этих успехов  обычно приводят рост объемов внешней  торговли и экспортной квоты, значительное увеличение динамики прямых иностранных инвестиций, возрастание роли внешних факторов в воспроизводстве и т.п. Однако и в этой сфере не все так благополучно, как это выглядит в отчетах международных экономических организаций.

Во-первых, глобализация и интеграция мирового экономического пространства сопровождается его фрагментацией. С одной стороны, нарастает уровень и степень взаимодействия в группе развитых и примыкающих к ним небольшого числа развивающихся стран-членов ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития): в начале тысячелетия на перекрестные инвестиции между ними приходилось около 3/4 всего движения капитала, около 7/10 мирового товарооборота и примерно 90% эмиссии акций. К этому следует добавить, что именно на эту группу стран приходится обладание основными производственными и информационными технологиями, а также производство наиболее сложных и точных изделий. Можно сказать, что в ходе глобализации усиливается самодостаточность этой группы государств.

С другой стороны, на протяжении второй половины 20 в. в мире постепенно складывалась группа стран, которые из-за отсутствия ценных природных ресурсов, малой емкости внутреннего рынка, необычайно низкого уровня грамотности и квалификации рабочей силы, оказались в стороне от процесса экономического развития. Действительно, в 70-х годах в мире насчитывалась 31 страна с 11,1% мирового населения, которые имели нулевые или минусовые темпы роста подушевого дохода. В 90-е годы 20 в. число таких стран выросло до 48, а их население – до 22,5% мирового. Хотя определенную роль в этом сыграла острота внутренних противоречий, однако немаловажным было и влияние глобализации, которая либо обходила их стороной, либо воздействовала на них негативно.

В то же время доля населения стран, в которых рост подушевого дохода превышал 4% в год, выросла с 12,3% в 70-х годах до 28,7% мирового населения в 90-х годах. Удельный вес очень небольшой группы стран (всего 11) вырос с 26,3% всего вывоза развивающегося мира в 1970 до 66,7% в 2000: на них приходится и свыше 90% машинотехнического экспорта. Именно в эту группу стран направляется и подавляющая часть иностранных инвестиций. Таким образом, эти страны наиболее выиграли от глобализации. В целом же глобализация не столько объединила, сколько разделила мировое экономическое пространство на приобретших и потерявших.

Усиливает фрагментацию и выявившиеся  два разных пути включения стран  в глобальную экономику. Большинство  малых и средних стран не обладают необходимым набором ресурсов и  отраслей, способных обеспечить экономический рост и повышение доходов населения на внутренней основе. Поэтому оптимизировать народнохозяйственные пропорции и перейти к интенсивным методам роста они могут лишь путем полной интеграции в глобальную экономику. Но такая интеграция означает, что структура экономики страны определяется внешними рынками, которые обеспечивают и приток капиталов и технологии. Поскольку данная страна не может ощутимо воздействовать на общее экономическое пространство, то она вынуждена включаться в игру по правилам, навязанным развитым центром мировой системы. Поэтому результаты этой интеграции в значительной степени непредсказуемы.

Иное дело крупные страны и региональные интеграционные группировки (Индия, Китай, в перспективе Индонезия и  Бразилия, ЕС, АСЕАН, МЕРКОСУР (Бразилия, Аргентина, Парагвай, Уругвай и ассоциированное Чили) и пр.), которые способны развиваться на эндогенной основе вследствие наличия необходимых природных, производственных и интеллектуальных ресурсов. Эти страны и структуры, с одной стороны, вынуждены играть по общим правилам на глобальном поле, а с другой – ориентироваться на внутреннюю эффективность, так как последняя играет доминирующую роль во внутреннем воспроизводстве. Поэтому здесь происходит не интеграция в глобальную экономику, а адаптация или взаимодействие с ней. Естественно, что такие страны и структуры получают наибольшие выгоды от глобализации, но одновременно нарастает неравномерность распределение прибылей и убытков между отдельными странами и их группами.

Поскольку глобализация ухудшила положение  довольно значительного числа развивающихся  стран, то в конце 90-х годов в  них возникли антиглоблистские движения. Впоследствии к ним начали присоединяться и граждане развитых стран. В этом движении произошла консолидация самых разнородных сил – предпринимателей развитых стран, связанных с внутренним рынком, профсоюзов, социалистов, анархистов, зеленых, левых социал-демократов и др. Представляется, что добиться прекращения глобализации эти силы не смогут, так как в ее основе лежит международное разделение труда, которое необратимо. Однако их давление может изменить ее формы и методы с тем, чтобы приспособить ее к интересам производителей, обслуживающих внутренний рынок, и менее развитых стран.