СМИ и демографические проблемы России

На постоянном уровне остаётся сверхсмертность: в России умирает 2,3 млн. человек в год — в пересчёте на 100 тыс. чел. населения в 2 раза больше, чем в Европе и США. В 3 раза у нас больше, чем в среднем по миру, самоубийц (40 на 100 тыс. чел. населения), и по этому показателю мы занимаем первое место в мире. Продолжительность жизни мужчины в России составляет неполные 59 лет — ниже, чем в Египте (Африка) и Боливии (Латинская Америка). В то же время этот показатель составляет в Японии — 77 лет и 4 месяца, Швеции — 77, Великобритании — 75, Франции — 74,5, Германии — 74,4, США — 74. При этом следует иметь в виду, что в конце 1960–х гг. в Советском Союзе благодаря развитию советской медицины продолжительность жизни стала соизмерима с ведущими западными странами.

В итоге, по словам одного из ведущих демографов страны Л.Л. Рыбаковского, «сложившийся режим воспроизводства населения» … сочетает в себе «европейскую рождаемость и африканскую смертность» [5].

Россия занимает 6–е место  в мире по темпам сокращения численности  населения среди 39 стран, где число  жителей составляет 140 тыс. чело век  и более — после Эстонии, Болгарии, Украины, Грузии и Гайаны.

Но по масштабам потерь Россия занимает первое место. Согласно прогнозам ООН, к середине настоящего столетия численность населения России может оказаться меньше 100 миллионов человек.

На 1 января 2002 года в России проживало 143 млн. 954 тыс. человек, что  на 3 млн. человек меньше, чем по итогам предыдущей переписи. Однако реальная численность населения России за последние 10 лет уменьшилась почти на 10 млн. человек.

В итоге Российская Федерация  по численности населения стоит сегодня на 7–м месте в мире (после Китая, Индии, США, Индонезии, Бразилии, Пакистана), располагая при этом самой большой территорией. В условиях бескомпромиссной борьбы за природные ресурсы (до 42% всех мировых запасов сосредоточено в Российской Федерации), долговременное самостоятельное существование гигантской территории с быстро уменьшающимся населением невозможно.

Особенно ненормальным, с  точки зрения современных условий  и геостратегической ситуации, является положение в азиатской части  России, где расположена большая часть территории страны, и проживает лишь пятая часть населения. Чрезвычайно слабо заселены районы Крайнего Севера и приравненные к ним по климатическим условиям территории, на которые приходится до 70 процентов всего пространства России и на которых проживают всего 11,5 миллионов человек: 1 человек на 1 квадратный километр. Но даже эта крайне незначительная численность населения в азиатской и северной частях Российской Федерации с 1992 года неуклонно уменьшается в абсолютном и относительном выражении.

Демографическая катастрофа означает, что в России произошёл слом естественного воспроизводства и началась почти уже необратимая депопуляция страны.

Дальнейшее бездействие  населения и руководства Российской Федерации означает признание демографической катастрофы как нормы и практическое утверждение курса на вымирание и гибель России.

Преодолеть демографическую  катастрофу невозможно обычными мерами, опирающимися на стереотипные представления о причинах небывалого снижения рождаемости и повышения смертности.

Прежде всего, следует  принять, что количество детей в семье не определяется низким материальным обеспечением (доходы, размеры жилья и др.). При всех экономических трудностях и неравномерности распределения доходов в Российской Федерации, уровень дохода напрямую не влияет на решение семьи о том, чтобы «заводить» новых детей.

Более того, количество детей  в семьях, как правило, уменьшается  с ростом благосостояния и уровня потребления. Из данного положения, разумеется, вовсе не следует пренебрежение к мерам по материальному стимулированию рождаемости и общей поддержке семей. При решении демографической проблемы материальные меры являются необходимыми, но абсолютно недостаточными.

Преувеличенными являются и  указания на решающий вклад в депопуляцию  алкоголизации и наркотизации населения. Здесь также не существует прямой связи. При этом необходимо принимать все необходимые меры по снижению потребления алкоголя и табака, ослаблению последствий пьянства, алкоголизма и курения (целесообразно при этом сочетание мер фискальной политики, административных ограничений и информационного воздействия, включая контроль качества алкогольной продукции, а также изменение правил продажи алкогольных напитков и действенный контроль за их рекламированием).

Редко раскрывают реальные причины сверхсмертности и привычные  объяснения — например, ссылки на статистику числа смертей от сердечно–сосудистых  заболеваний, которые носят интегральный характер и, как правило, мало что  говорят о действительных причинах, вызвавших данный спектр болезней.

Ложным ориентиром также  являются и утверждения, что общемировым и непререкаемым законом является обязательный переход в России от многодетности к малодетности — так называемый демографический переход [6].

Внешне это так, поскольку  суммарные коэффициенты рождаемости ныне составляют 1,2–1,4, т.е. поколения родителей едва ли наполовину замещаются поколениями детей, тогда как ещё совсем недавно в стране господствовала многодетность: в 1958–1959 гг. суммарный коэффициент рождаемости составлял в целом по России 2,6, а в сельской местности — даже 3,4.

Однако интерпретация  указанных фактов исключительно  в плане их подведения под теорию демографического перехода является грубой методологической ошибкой. Совпадения российских и европейских тенденций за последние 40 лет безосновательно принимаются в качестве исторического закона, т.е. некорректно распространяются на сроки более 40 лет и при этом не учитывают цивилизационных различий России и Европы^.

Низкий уровень философско–методологической  культуры ряда наиболее популярных демографов и их неумение работать в междисциплинарном подходе и являются причиной того, что в последние годы в общественном сознании активно формируется представление о безысходности ситуации и невозможности перехода страны к демографическому развитию.

Из данного утверждения, далее, делают вывод о том, что  нужно, с одной стороны, безвольно  принимать факт демографической  деградации как неизбежное и неизменное и, с другой стороны, делать ставку не на рост и развитие  внутренних  демографических  ресурсов,  а исключительно на иммиграцию.

Указанные ложные ориентиры  должны быть подвергнуты беспощадной  междисциплинарной критике со стороны научной и политической общественности и ни в коем случае не должны рассматриваться руководством страны в качестве безусловных и достоверных оснований для принятия государственных решений.

Россияне не склонны излишне  драматизировать демографическую  ситуацию в стране. Так, лишь 15% опрошенных готовы согласиться с термином "демографическая  катастрофа". С другой стороны, ещё  меньше тех, кто признаёт положение  в этой сфере нормальным (7%). Основная часть опрошенных характеризует  ситуацию более сдержанно - как тревожную (42%) или кризисную (34%). Оценки положения  в стране, как правило, несколько  критичнее, чем ситуации в собственном  населённом пункте респондента.

Среди демографических проблем  россиян более всего тревожат высокая смертность, низкая продолжительность  жизни (57%), низкая рождаемость (55%), разрушение деревни, запустение сельской местности (38%), рост численности мигрантов  из стран Кавказа, Средней и Юго-Восточной  Азии (27%), распад традиционной семьи, рост числа разводов и внебрачных связей (27%). Несколько меньше беспокойства вызывают такие процессы, как отток  на Запад высококвалифицированных  граждан России, "утечка мозгов" (14%), скученность населения в крупнейших городах (8%), незаселенность огромных просторов  в Сибири и на Дальнем Востоке (3%).

Низкая рождаемость и  высокая смертность волнует все  группы и слои российского общества. В отношении других проблем оценки заметно дифференцируются. Жителей  Москвы и Санкт-Петербурга чаще, чем  респондентов из других типов поселений, заботят проблемы "утечки мозгов" (26%), скученности населения в мегаполисах. В сёлах высок уровень обеспокоенности  разрушением деревни (51%). Рост численности  мигрантов из стран Кавказа, Средней  и Юго-Восточной Азии особенно остро  воспринимается в Уральском и  Сибирском федеральных округах (41 и 36%). Распад традиционной семьи, рост числа разводов и неполных семей  у женщин вызывает тревогу чаще, чем у мужчин (31% и 21%). 

1.2 Причины демографических проблем в России 

Преодоление демографической  катастрофы и обеспечение демографической  безопасности России невозможно без  правильного определения демографической проблемы, то есть реальных причин сверхсмертности и сверхнизкой рождаемости и оснований для демографических перспектив страны.

Необходимо исходить из того, что естественные модели воспроизводства  не работают в абсолютно новой  ситуации, которая сложилась после  эпохи индустриализации и слома традиционных моделей обустройства жизни. Устойчивое воспроизводство в дальнейшем возможно исключительно в системе специально организуемого долгосрочного и полномасштабного цивилизационного развития.

Поэтому необходимо специально выделить то, что в настоящее время  является результатом неэффективного управления и не представляет собой проблемы и, соответственно, требует скорейших действий: принятие очевидных и решительных мер по снижению сверхсмертности, создание общих нормальных условий для семей, желающих иметь детей, принятие федеральных законов прямого действия, включая поправки к ныне действующим законам, недопущение любой агитации в пользу абортов со стороны СМИ и медицинских учреждений и отдельных медицинских работников и др.

В настоящее время в  России существуют две оппозиционные друг другу по демографическому вопросу «партии». К сожалению, ни одна из них не способна выйти на постановку демографической проблемы.

Одни видят причины  демографической катастрофы в том, что власть сознательно развращает население и напрямую способствует сверхсмертности и распаду семьи через свою социально–экономическую политику. Отсюда, они обвиняют власть в этноциде. И в подобной позиции есть глубокий смысл. Эта «партия» права в том, что бездействие властей, которые не в состоянии хотя бы заявить в качестве своего приоритета преодоление демографической катастрофы, является преступным и напрямую ведёт к вымиранию населения нашей страны. Однако данная «партия» упускает из виду тот фундаментальный факт, что начало демографической катастрофы лежит в 1964 году, когда основные показатели качества населения стали ухудшаться и что даже при самом благожелательном и заботливом по отношению к населению правительстве остановить демографическую катастрофу без принятия парадоксальных нестандартных и принципиально новых решений не удастся.

Противоположная «партия», наоборот, даже в чудовищно высокой  сверхсмертности не видит катастрофы и в целом считает процессы депопуляции страны нормальными, т.е. соответствующими тенденциям «развитых» стран (или стран «Севера»). Правда подобной позиции состоит в том, что кардинальные изменения в сфере демографии в нашей стране во многом отражают общемировой цивилизационный кризис базовых укладов и основ жизнедеятельности, моделей обустройства жизни. Но при этом данная «партия» не учитывает того ключевого обстоятельства, что сами глобальные демографические процессы не являются и не могут являться абсолютными.

Более того, многими философами, социологами, политиками эти процессы с большой долей основания  рассматриваются как неестественные, ненормальные и разрушительные для  человечества, или, как минимум, неочевидные по своим последствиям. Одновременно утверждается, что нормирование организации жизни в России безликими глобальными процессами является разрушительным для российской тысячелетней истории и, в конечном итоге, ведёт страну к вымиранию и гибели [7].

Реальная же проблема лежит  между этими двумя экстремистскими  позициями и заключается в  том, что депопуляция нашей страны отражает мировоззренческий и цивилизационный «дефолт» привычных или стихийно складывающихся моделей организации жизни населения как в России, так и в тех регионах мира, где наблюдается демографический кризис или отдельные его элементы.

Правильно поставить демографическую  проблему возможно только в том случае, если проводить систематический анализ аспектов, которые затрагивают глубинные механизмы и причины демографической катастрофы и которые, как правило, не попадают в центр внимания при обсуждении демографических тем.

Во–первых, в ситуации роста  гуманистической риторики на сегодня  оказалась неочевидной уникаль  ность и незаменимость каждого  конкретного человека, невозможность  полноценного бытия и мира без  максимального раскрытия потенциала и сил каждого без исключения человека в стране и на Земле в целом. В чём и как усматривать и поддерживать уникальность каждого человека и как на это ориентировать государство — также стало неочевидным.

Зато очевидны следствия: например, в России ежегодно до 100 тыс. человек пропадают без вести, до 30 тысяч каждый год убивают (то есть от рук убийц погибает ежегодно в два раза больше людей, чем погибло за все десять лет войны в Афганистане), а уровень детской беспризорности и безнадзорности из года в год продолжает оставаться, как минимум, тем же самым, если не увеличиваться. Возникает страшный, но закономерный вопрос — если людей «не считают», и они при современных системах учёта, контроля и слежения буднично пропадают без вести (словно на большой войне), если огромное число уже имеющихся детей является беспризорным или вырастающим в детских домах, то зачем «плодить» новых детей?

Во–вторых, с разрушением  традиционного хозяйства и большой многопоколенной семьи неработающими оказались традиционные представления о родовых задачах семьи и принципах воспитания детей. Нынешние модели участия государства в социальной поддержке населения в старости, потребительские социальные системы, культ комфорта и все сопутствующие факторы (недостаточный уровень материального обеспечения, недостаточная, по мировым меркам, обеспеченность жильём и т.п.) легко побеждают любые стереотипные аргументы типа «необходимости продолжения рода», «воспитания наследника», «необходимости наличия кормильцев в старости» и т.п.