«Великая депрессия» 1929 – 1933 гг. в США

Иной вариант  развития событий

Сейчас большинство экономистов-неоклассиков полагает, что кризис в США усугубили неверные действия властей. Классики монетаризма Милтон Фридман и Анна Шварц полагали, что ФРС виновата в создании «кризиса доверия», так как банкам не была вовремя оказана помощь и началась волна банкротств. Меры по расширению кредитования банков, аналогичные тем, которые принимались с 1932 года, по их мнению, могли быть приняты и раньше — в 1930 или 1931 году.

По подсчётам экономистов-исследователей Великой депрессии Коула и Оханиана, без мер администрации Рузвельта по сдерживанию конкуренции уровень восстановления 1939 года мог быть достигнут пятью годами раньше.

Ошибки и неясности  экономической политики

Ключевую роль сыграла политика президента Герберта Гувера, который  поощрял образование и укрепление картелей в промышленности, а также  искусственно поддерживал зарплаты на уровне выше рыночного.

Отношение Гувера к конкуренции  существенно отличается от принятого в современной экономической науке. В наши дни экономисты обычно выступают за интенсивную конкуренцию, так как она снижает цены для потребителей и позволяет выжить только самым эффективным производителям. Но Гувер считал, что в Америке 1920-х годов конкуренции было слишком много. Он верил, что согласованная политика производителей, а также отраслевые кодексы «добросовестной конкуренции» приведут к лучшим экономическим результатам. Неудивительно, что инициативы Гувера, помогавшие промышленникам согласовывать свое поведение, привели к росту концентрации в промышленности и существенным монополистическим перекосам еще в 1920-е.

Не менее своеобразными были взгляды Гувера на политику в области  заработной платы. Он справедливо полагал, что высокие зарплаты и высокий  уровень жизни сопутствуют друг другу, но делал из этого факта  своеобразные выводы. Сегодня значительная часть экономистов считают высокие  реальные зарплаты следствием высокой  производительности труда, которая, в  свою очередь, обусловлена высоким  качеством рабочей силы, серьезными капиталовложениями и эффективными технологиями. Иными словами, и высокие  реальные зарплаты, и высокий уровень  жизни имеют один и тот же источник — высокую производительность.

Гувер интерпретировал эту связь  иначе. Он верил, что повышение зарплат  ведет к росту уровня жизни, но, по всей видимости, не учитывал того обстоятельства, что непропорциональный рост зарплат  отбивает у бизнесменов охоту  создавать новые рабочие места.

Экономические взгляды президента определили повестку встреч с капитанами индустрии, проведенных в конце 1929 года. На них Гувер советовал руководителям  General Motors, Ford, U.S. Steel, DuPont и других компаний не сокращать зарплаты. Президент заявил, что сохранение зарплат на текущем уровне позволит пережить спад менее болезненно и упростит переговоры с профсоюзами. Затем он попросил профсоюзных лидеров не устраивать стачек и не требовать роста зарплат. Промышленники согласились поддержать программу президента и зафиксировали зарплаты.

Падение цен и производительности вкупе с государственной программой фиксации зарплат существенно повысили стоимость труда. Вскоре после консультаций с Гувером началось быстрое падение промышленного производства. За один год — с октября 1929-го по сентябрь 1930-го — число часов, отработанных в промышленности, упало на 30%.     Таким образом, промышленное производство резко сократилось уже через год после начала депрессии — еще до серьезного сжатия денежного предложения, на которое делали акцент при объяснении причин депрессии Милтон Фридман и Анна Шварц, и набега вкладчиков на банки, на который делает акцент председатель ФРС Бен Бернанке.

Когда промышленный спад ускорился, ведущие  промышленники попросили Гувера поддержать сокращение зарплат, пропорциональное снижению общего уровня цен. Президент  не поддержал это предложение, несмотря на критику со стороны деловых  кругов, недовольных тем, что президентская  программа поддерживала зарплаты значительно  выше рыночного уровня.

Эта гипотеза согласуется с выводами экономического историка Кертиса Саймона, изучившего газетные объявления о поисках работы в 1930-е годы. Саймон обнаружил, что безработные были согласны на гораздо более низкую зарплату, чем платили компании. До начала депрессии разрыва между уровнем запрашиваемых и выплачиваемых зарплат практически не существовало.

Осенью 1931 года, когда количество отработанных часов упало примерно на 40%, промышленники  стали снижать зарплаты, но в реальном выражении они оставались высокими из-за ускорившейся дефляции. При этом трудовая политика Гувера повлияла на промышленность, но не на сельское хозяйство, в котором работало приблизительно столько же людей. Занятость в  аграрном секторе в начале 1930-х почти не менялась.

Депрессия и безработица не зашли  бы так далеко, если бы Гувер не упросил  бизнес зафиксировать зарплаты. Конечно, программа Гувера — не единственный фактор, вызвавший рецессию. Чтобы  глубже понять клиническую картину  Великой депрессии, потребуется  дальнейшее изучение негибкости зарплат  и других возможных причин, но то, что ограничение конкуренции  способно ввергнуть экономику в  депрессию, можно считать установленным.

Алгебраическая  модель. (Согласно Кейнсианству)

Джон Кейнс вынес неутешительный приговор возможностям монетаристского рычага. Знакомство с «Общей теорией занятости процента и денег» не может не заразить убежденностью Кейнса, что кредитно-денежную политику, основанную на количественной теории денег, неминуемо ждет «мертвая зона». Эта зона, или «ликвидная ловушка», образуется из-за состояния «медвежести», то есть стремления людей сыграть на понижение курса ценных бумаг, что абсорбирует прирост денежной массы через удержание ее в форме ликвидности. В итоге разрывается зависимость между количеством денег и процентной ставкой и денежная масса уже не может на что-либо воздействовать, кроме уровня цен. Именно «ликвидная ловушка» предопределила провал кредитно-денежной политики в годы Великой Депрессии. В пользу такого вывода свидетельствовали успехи макроэкономической стабилизации по кейнсианским рецептам.

Рис. 1. Эффективность  экономической политики в случае горизонтальной кривой LM

При очень низком значении процентной ставки весь прирост предложения  денег поглощается спекулятивным  спросом на деньги. Процентная ставка остается неизменной и это приводит к тому, что попытки правительства  увеличить реальный доход методами кредитно-денежной политики остаются безуспешными: инвестиции и доход  не изменяются. Этот случай назван экономистами ликвидной ловушкой. Только фискальная политика может вывести экономику из кризиса: эффект вытеснения в этом случае совсем отсутствует.

Списокрлитературы:

1. Е.Ф. Языков. История стран Европы и Америки в новейшее время (1918-1945 годы): Курс лекций. - 2-е издание – М.: Изд-во МГУ, 2001. 352с. (c.180-182)
2. История США. Т. 3, 1918 – 1945 / Под ред. Г.Н. Севостьянова. - М.: «Наука», 1985. 564 с. (c.151)
3. Смирнов А.В. Ф.Д. Рузвельт: Новый курс и борьба с Великой депрессией. http://www.finansy.ru/publ/macro/004smirnov.htm
4. Шаракшанэ А. Уроки «Великой депрессии». http://www.moskvam.ru/1999/11_99/sharak.htm