Метафоры в языке

Взгляд на метафору как  на средство передачи идей, пусть даже необычных, кажется Дэвидсону столь  же неверным, как и лежащая в основе этого взгляда идея о том, что метафора имеет особое значение. Дэвидсон согласен с той точкой зрения, что метафору нельзя перефразировать, он полагает, что это происходит не потому, что метафоры добавляют что - нибудь совершенно новое к буквальному выражению, а потому, что просто нечего перефразировать. Перефраза, независимо от того, возможна она или нет, относится к тому, что сказано: мы просто стараемся передать это же самое другими словами. Но если Дэвидсон прав, метафора не сообщает ничего, помимо своего буквального смысла.

В прошлом те, кто отрицал, что у метафоры в дополнение к  буквальному значению имеется особое когнитивное содержание, часто всеми  силами стремились показать, что метафора вносит в речь эмоции и путаницу и что она не пригодна для серьезного научного или философского разговора. Дэвидсон не разделяет этой точки зрения. Метафора часто встречается не только в литературных произведениях, но и в науке, философии и юриспруденции, она эффективна в похвале и оскорблении, мольбе и обещании, описании и предписании. Дэвидсон согласен с Максом Блэком, Паулем Хенле, Нельсоном Гудменом, Монро Бирдсли и другими в вопросе о функциях метафоры. Правда, ему кажется, что она в дополнение к перечисленным выполняет еще и функции совершенно другого рода.

Дэвидсон не согласен с объяснением того, как метафора творит свои чудеса. Он основывается на различении значения слов и их использования  и полагает, что метафора целиком  принадлежит сфере употребления. Метафора связана с образным использованием слов и предложений и всецело зависит от обычного или буквального значения слов и, следовательно, состоящих из них предложений.

Метафора заставляет обратить внимание на некоторое сходство между двумя и более предметами. Это банальное и верное наблюдение влечет за собой выводы относительно значения метафор. Многозначность слова, если она имеет место, обусловлена тем фактом, что в обычном контексте слово означает одно, а в метафорическом - другое; но в метафорическом контексте отнюдь не обязательны колебания. Конечно, можно колебаться относительно выбора метафорической интерпретации из числа возможных, но мы всегда отличим метафору от неметафоры. В любом случае эффект воздействия метафоры не заканчивается с прекращением колебаний в интерпретации метафорического пассажа. Следовательно, сила воздействия метафоры не может быть связана с такого рода неоднозначностью.

Если бы метафора, наподобие  многозначного слова, имела два  значения, то можно было бы ожидать, что удастся описать ее особое, метафорическое значение, стоит лишь дождаться, когда метафора сотрется: образное значение живой метафоры должно навсегда отпечататься в буквальном значении мертвой. Несмотря на то, что некоторые философы разделяют эту точку зрения, Дэвидсону она представляется в корне неверной.

Можно узнать о метафорах много интересного, если сопоставить их со сравнениями, ибо сравнения прямо говорят то, к чему метафоры нас только подталкивают. Здесь надо учесть сложность процесса подбора сравнений, которые бы в точности соответствовали той или иной метафоре.

Точку зрения, согласно которой  особое значение метафоры идентично  буквальному значению соответствующего сравнения, не следует путать с распространенным взглядом на метафору как на эллиптичное  сравнение. Эта теория не проводит различия между значением метафоры и значением соответствующего ей сравнения и не дает возможности говорить об образном, метафорическом или особом значении метафоры.

По мнению Дэвидсона, теории метафоры и теории эллиптического сравнения присущ один большой недостаток. Они делают глубинное, неявное значение метафоры удивительно очевидным и доступным. В каждом конкретном случае скрытое значение метафоры может быть обнаружено путем указания на то, что является обычно самым тривиальным сравнением. А между тем метафоры часто трудно интерпретировать и совсем невозможно перефразировать.

Весь ход рассуждения  вел к выводу, что те свойства метафоры, которые могут быть объяснены  в терминах значения, должны быть объяснены  в терминах буквального значения входящих в метафору слов. Из этого  вытекает следующее: предложения, в которых содержаться метафоры, истинны или ложны самым обычным, буквальным образом, ибо если входящие в них слова не имеют особых значений, то и предложения не должны иметь особых условий истинности. Это вовсе не отрицает существование метафорической истины, отрицается только ее существование в пределах предложения. Метафора на самом деле заставляет заметить то, что иначе могло бы остаться незамеченным [8, с.186].

Ни одна теория метафорического  значения или метафорической истины не в состоянии объяснить, как функционирует метафора. Язык метафор не отличается от языка предложений самого простого вида. Что действительно отличает метафору, так это не значение, а употребление, и в этом метафора подобна речевым действиям: утверждению, намеку, лжи, обещанию, выражению недовольства и т.д.

Метафора, делая некоторое  буквальное утверждение, заставляет увидеть  один объект как бы в свете другого, что и влечет за собой «прозрение» читателя.

 Заключение

Исследовав данную тему мы выяснили, что метафора действительно необходима для создания у читателя образного представления о героях, что, в свою очередь, и приводит к более глубокому и полному пониманию авторского замысла и распредмечиванию смыслов текста. Нельзя не отметить, что ряду выразительных средств языка и стилистических приемов метафора отличается особой экспрессивностью, поскольку обладает неограниченными возможностями в сближении, нередко - в неожиданном уподоблении самых разных предметов и явлений, по существу по-новому осмысливая предмет.

Более древними, предшествовавшими  метафоре элементами образности, являются сравнение и эпитет. Ассоциативный  образ возникает обычно в результате неожиданного сочетания далеких  понятий, поэтому обладает повышенной метафоричностью и субъективностью, что в принципе очень не только в поэтическом тексте, но и в художественной прозе. Ассоциативный образ строится на интенсивном выявлении дополнительных, как бы необязательных, непреднамеренных связей - это намек, который должен быть уловлен читателем, который требует напряженного читательского восприятия именно такие дополнительные связи (нередко целая цепочка связей) сообщают ассоциативному образу оригинальную авторскую неповторимость.

Метафора помогает вскрыть, обнажить внутреннюю природу какого-либо явления, предмета или аспекта бытия, зачастую являясь выражением индивидуально-авторского видения мира.

Индивидуальная авторская  метафора всегда содержит высокую степень  художественной информативности, так  как выводит слово (и предмет) из автоматизма восприятия, поскольку без метафорической насыщенности художественного текста невозможно создание ассоциативных художественных образов у читателя, без чего, в свою очередь, невозможно достичь полного понимания смыслов текста.

Также процессы метафоризации часто протекают в противоположных направлениях: от человека к природе, от природы к человеку, от неодушевленного к одушевленному и от живого к неживому. Перенос от предметных категорий к абстрактным инвентируется редко. Признаковая метафора является орудием выделения, познания свойств материальных тел и абстрактных категорий, и ее можно назвать когнитивной. Важный результат когнитивной метафоры – создание вторичных предикатов, то есть предикатов, относящихся к нефизическим объектам (следовать, предшествовать, вытекать, выводить, развиваться, яркий, глубокий и др.). Расширяя круг сочетаемости слова, когнитивная метафора часто приводит к созданию очень общих значений.

Естественное для себя место метафора находит в поэтической (в широком смысле) речи, в которой  она служит эстетической цели. Метафору роднят с поэтическим дискурсом следующие черты: нераздельность образа и смысла, отказ от принятой таксономии объектов, актуализация далеких и «случайных» связей, диффузность значения, допущение разных интерпретаций, отсутствие мотивации, апелляция к воображению, выбор кратчайшего пути к сущности объекта.

Список использованной литературы

1. Абрамович Г.А. Введение в литературоведение. - М.: Просвещение, 1994. - 167 с.
2. Аристотель. Об искусстве поэзии. - М., 1957. - 254 с.
3. Арнольд И.В. Стилистика современного языка. - М.: Прогресс, 1960. - 256с.
4. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс/теория метафоры. - М.: Русский язык, 1990. - 358 с.
5. Баранов А.Н. О типах сочетаемости метафорических моделей // Вопросы языкознания. - 2003. - №2. - С.73-94.
6. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. - М., 1963. - 211 с.
7. Вовк В.Н. Языковая метафора в художественной речи // Природа вторичности номинации. - Киев, 1986. - 324 с.
8. Дэвидсон Д. Что означают метафоры. - М., 1990. - 193 с.
9. Дюжиков Е.А. Метафора в словосложении. - Владивосток, 1990. - 341 с.
10. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - 256 с.
11. Медведева Е.В. Рекламная коммуникация. - М.: Едиториал УРСС, 2003. - 280с.
12. Никифорова О.И. Психология восприятия художественной речи. - М., 1972. - 112 с.
13. Ожегов С.И. Словарь русского языка: 7000 слов. - М.: Русский язык, 1990. - 351 с.
14. Павлович Н.В. Язык образов. Парадигмы образов в русском поэтическом языке. - М., 1995.
15. Скляревская Г.Н. Метафора в системе языка. - СПб., 1993. - 246 с.
16. Толочин И.В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии. - СПб., 1996. - 219 с.
17. Томашевский Б. Теория литературы. - М.: ГИЗ., 1931. - 148 с.