Христианская культура и ее особенности

 
КАФЕДРА ФИЛОСОФИИ И ПОЛИТОЛОГИИ

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

на тему:

«ХРИСТИАНСКАЯ КУЛЬТУРА И ЕЕ ОСОБЕННОСТИ»

                                          

Содержание

 

 

 

1. История возникновения христианства………………………………………..3

2. Структура христианского  вероучения……………………………………….. 4

3. Основные черты христианской культуры…………………………………….8

4. Значение христианства  для развития европейской культуры……………...12

 

Заключение…………………………………………………………………….....13

 

Библиографический список……………………………………………………..14

 

 

 

 

 

 

 

 

1. История возникновения  христианства

Вера во всемогущего Бога берет свое начало в иудаизме – религии древних евреев. Эта вера выражает трагическую историю народа, описанную в Ветхом Завете, – собрании книг, священных как для иудаизма, так и для христианства. Ветхозаветная история исполнена скитаний и надежды, горечи вавилонского и египетского плена. И, конечно же, такая история породила религию, в корне отличную от эллинской. Боги Эллады выражали доверие эллинов к сложившемуся порядку мироздания, их надежду на достойную жизнь в одной из ниш божественного космоса. Но для древних евреев наличный космос был миром изгнания и плена. Боги, олицетворявшие силы этого космоса, были подчинены его судьбе, которая для евреев была злосчастной. Люди нуждались в надежде, и дать ее мог лишь Бог, который сам был творцом мира и властелином космической судьбы. Так сформировался первоначальный вариант иудаизма – самой древней монотеистической религии.

Бог древних евреев, Бог Ветхого Завета был прообразом христианского Бога. Собственно говоря, для христианства это один и тот же Бог, меняются лишь его отношения с человеком. Так ветхозаветная вера рассматривается как подготовка к Новому Завету, т. е. новому союзу человека с Богом. И действительно, несмотря на существенные различия представлений Ветхого и Нового Завета, именно у ветхозаветных мудрецов впервые появляются те духовные запросы, на которые смогло ответить христианство. Но вначале остановимся на различиях.

Если Бог Ветхого Завета обращен ко всему народу в целом, то Бог Нового Завета обращен к каждой личности. Ветхозаветный Бог большое внимание уделяет исполнению сложного религиозного закона и правилам повседневной жизни, многочисленным ритуалам, сопровождающим каждое событие. Бог Нового Завета обращен, прежде всего, к внутренней жизни и внутренней вере каждого человека.

 

Однако уже в Ветхом Завете мы видим жажду человека подлинной встрече с Богом и стремление духовно освободиться от подчинения внешней стороне жизни. Эти мотивы, прежде всего, выражены в книге Иова и книге Экклезиаст. Это стремление к духовному преодолению внешней стороны бытия особенно проявляется на рубеже нашей эры, ибо народ вновь попадает под власть чужеземцев, которыми на этот раз стали римляне. В ветхозаветной истории Бог исполнил свое обещание, дал народу место для самостоятельной жизни. Теперь же оставалось только ждать Спасителя, который по верованиям древних иудеев должен был спасти весь народ и стать во главе царства. Но Спаситель (по-гречески – Христос) не приходил, и оставалось только задуматься: а может быть, ожидаемое спасение будет иметь вовсе не национально-государственный, а духовный характер? Именно с такой проповедью и выступил Иисус.

 

2. Структура христианского  вероучения

Человек создан Богом по «образу и подобию Божию», т. е. является личностью, обладающей свободой и творческой способностью. Свобода личности связана с тем, что она воплощает в себе надмирный дух, происходящий от Божественного Духа. Первородный грех Адама и Евы нарушил богоподобие человека и отдалил его от Бога, однако образ Божий остался неповрежденным в человеке. Вся дальнейшая история рассматривается христианством как история воссоединения человека с Богом.

Ветхий Завет выражает внешнюю связь между человеком и Богом, осуществляемую через закон (закон регулирует внешние отношения, внешнее бытие человека). Собственно христианство начинается с Иисуса, дающего Новый Завет и восстанавливающего внутреннюю связь человека с Богом.

Высшей религиозной целью христианства является спасение. Специфика христианского понимания спасения выражается в догматах триединства и Боговоплощения. Бог извечно имеет три равноценных лица (личности) – Отец, Сын, Святой Дух – объединенных единой божественной сущностью («природой») и имеющих единую волю. При этом христианское богословие требует «не смешивать лиц и не разделять сущности». Спасителем (Христом) выступает одно из лиц единого Бога (Бог-Сын). Бог-Сын воплощается в человеческую природу («вочеловечивается») и становится Иисусом из Назарета, чтобы искупить первородный грех и создать условия для восстановления богоподобия человека. «Бог стал человеком, чтобы человек мог стать Богом»,- говорили отцы Церкви (правда, человек призван стать не Богом «по природе», а «богом по благодати»). Спасение требует от человека духовных усилий, и, прежде всего веры, но самостоятельно спастись невозможно, для этого требуется обращение к Иисусу Христу и действенное вмешательство самого Спасителя. Путь Спасения - это путь уподобления Иисусу: духовное слияние с личностью Христа и (с Его помощью) очищение и преображение своей (греховной) природы, что ведет человека к окончательному избавлению от власти греха и смерти. Однако (в силу последствий первородного греха) человек не может избегнуть телесной смерти. Однако душа человека и его личность (духовное «я») бессмертны.

Путь к спасению и вечной жизни в единстве с Богом для человека лежит через физическую смерть; этот путь проложен крестной смертью и телесным воскресением Иисуса Христа. Спасение возможно лишь в лоне Церкви, которая есть «тело Христово»: она объединяет верующих в одно мистическое тело с «обожженной», лишенной греха человеческой природой Христа. Богословы сравнивали единство Церкви с единством любящих супругов, сливающихся любовью в одну плоть, имеющих одни желания и волю, но сохраняющих себя как свободных личностей. Христос есть глава этого единого, но многоликого церковного тела, подобно тому, как муж есть глава брачного союза (отсюда самоназвание монахинь: «невесты Христовы»).

Христианская нравственность исходит из самоценности личности (личность есть «образ Божий» в человеке) и неразрывной связи добра, истины и свободы. «...Познаете истину, и истина сделает вас свободными», «Всякий, делающий грех, есть раб греха», – говорил Иисус. При этом добро и истина выражаются не в безличных формальных правилах, а в самой личности Иисуса Христа; отсюда - принципиальная неформализуемость христианской нравственности, которая по самой своей сути есть нравственность свободы. Выражая свободу человека, подлинно христианская вера держится не на страхе и внешнем долге, а на любви, направленной к Христу и к каждому человеку как носителю образа Божия: «А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше».

Добро творится человеком на путях применения свободной воли во имя личности и любви: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь». Иное применение свободной воли оборачивается ее самоотрицанием и духовной деградацией человека. Таким образом, в человеческой свободе содержится не только возможность добра, но и риск зла. Зло есть ложное применение свободы; истиной свободы является добро. Поэтому зло не имеет самостоятельной сущности и сводится лишь к отрицанию добра: все якобы самостоятельные определения зла на поверку оказываются лишь определениями добра, взятыми с обратным знаком.

Зло родилось как неправильное решение свободного духа, но через первоначальное грехопадение укоренилось в человеческой природе, «заразило» ее. Отсюда специфика христианского аскетизма: он борется не с самой по себе природой человека, но с живущим в ней греховным началом. Сама по себе человеческая природа богоподобна и достойна одухотворения и бессмертия (этим христианство отличается от платонизма, гностицизма и манихейства). Человека ждет телесное воскресение; после Страшного Суда праведникам уготовано телесное бессмертие в новых, преображенных телах. Поскольку человеку трудно совладать с укоренившимися в его природе греховными желаниями, он должен смирить гордыню и вручить свою волю Богу; в таком добровольном отказе от своеволия и обретается подлинная, а не мнимая свобода.

В христианстве нравственные нормы обращены не к внешним делам (как это было в язычестве) и не к внешним проявлениям веры (как в Ветхом Завете), а к внутренней мотивации, к «внутреннему человеку». Высшей нравственной инстанцией является не долг, стыд и честь, а совесть. Долг выражает внешнее отношение между человеком и Богом, человеком и обществом; стыд и честь выражают внешнюю целесообразность природы и общества. Совесть же есть голос свободного духа, делающего личность независимой от природы и общества и подчиняющей ее только собственной высшей правде. Можно сказать, что христианский Бог – это высшая правда человеческой совести, олицетворенная и обожествленная как благодатный смысл всего бытия: «...Закон дан через Моисея, благодать же и истина произошли через Иисуса Христа»; «Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине». Поэтому человек должен приобщиться к духовной истине, как бы заново родиться от нее: «Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух. ...Должно вам родиться свыше».

Вера в бессмертие души и в Страшный Суд играет огромную роль в христианской религиозности. Возвышая человека как свободное и богоподобное надмирное существо, христианство не может освободить человека от необходимости жить и умирать в мире, где нет справедливого воздаяния за добро и зло. Вера в бессмертие души и загробное воздаяние призвана дать человеку не только знание, но и непосредственное ощущение абсолютной силы нравственных норм христианства.

Важнейшей составной частью христианства является эсхатология – учение о конце света, втором пришествии Христа, телесном воскресении мертвых и Страшном Суде, после которого на новой земле под новым небом должно утвердиться царство праведников.

 

На протяжении двух тысячелетий в христианстве возникали различные направления. Из них наиболее известны три: католицизм, православие, протестантизм. Наряду с названиями (а также внутри них) существует множество более мелких церквей, сект и культов.

 

3. Основные черты  христианской культуры

Важны не его изречения, которых не так уж и много в Евангелиях. Главное – его нравственный облик. Не видя вокруг себя того, что должно быть, человек может постепенно разувериться в истине, порядочности, в правильной нормальной человеческой жизни и т.д. А книги, в которых обо всем этом пишется, вере помогают мало. Чтобы поверить, человеку нужно видеть. Так было во все времена, люди в этом отношении не меняются. Что сделал Иисус Христос? Он показал истину, дал людям ее образ. Истина – это любящий человек. Выше этой мысли человечеству не подняться, ее уже не превзойти. Иисус говорил о себе: «Я есмь путь и истина и жизнь». Дав образ истины и жизни, он тем самым дал и образ культуры, пути, по которому она должна развиваться. Только такой путь, полагал Иисус, приведет человека к высшим ценностям, которыми он всегда наделял свои божества. Конечно, Христос был не одинок в своем утверждении человека как высшей меры и принципа построения культуры. Мы можем вспомнить Конфуция, который настойчиво убеждал своих соотечественников в важности принципа жэнь (человеколюбие), считая, что без него общество не сможет возродиться, и Протагора с его принципом человека как меры всего сущего. Но Иисуса Христа отличает от них, прежде всего, то, что он своим примером показал истину человеческой жизни.

Следовательно, речь шла о превознесении человека, о предпочтении каждым из людей того высшего в себе, чего нельзя свести к привычным земным делам и заботам. Речь шла о свободе человека, о его возможности быть самим собой, т.е. прежде всего человеком. Но для многих людей это требование было невыполнимым. Привыкнув к жизни, которая напоминала суету полевой мыши, люди воспринимали призыв к освобождению от этой суеты как отказ от жизни вообще. Речь же шла об истинной жизни, а не о той, привычной, не позволяющей человеку взглянуть на небо, на самого себя... Иисус приводил пример с зерном, которое дает жизнь, но при этом гибнет. Во имя истинной жизни, говорил он, нужно не бояться внешних страданий, поскольку они ничто в сравнении с будущим величием человека. Нужно заметить: Христос не призывал, подобно Будде, избегать страданий, чтобы жить истинной жизнью. Страданий нельзя избежать, продолжая жить привычной жизнью, но их можно преодолеть внутренней готовностью, пережить.

Вообще учения Христа и Будды во многом схожи. Н.К. Рерих вспоминал в своей книге «Сердце Азии» о том, что в Гималаях не раз встречался с легендой о пребывании там Иисуса Христа. Отмечают и близость форм организации буддийской и католической церквей. И все же в учениях основоположников мировых религий есть различие, и достаточно важное. Христос призывал не бояться страданий, быть к ним готовым, поскольку через страдания лежит путь человека к смирению, к подавлению в нем гордыни собственного Я. Христос проповедовал новый образ жизни, его часто называли идеалистом, революционером, поскольку он мало считался с человеческой способностью отказаться от себя самого, от привычных представлений о жизни во имя духовного совершенства и свободы. Ф.М. Достоевский в «Легенде о Великом инквизиторе» возвращает Иисуса Христа в мир. И церкви, правившей обществом от имени Христа, оказывается ненужен живой человек, пусть даже он будет и Богом, ей нужен только образ, приспособленный к церковным нуждам. Инквизитор, едва не казнивший Христа, понимает, что люди в массе своей недостойны проповедуемых им ценностей и идеалов.

Но дело не в том, достойны или нет люди культурных идеалов. Важно то, что после пришествия Иисуса Христа человек не может ссылаться на отсутствие достойного примера для подражания.

Идеал есть представление о совершенстве чего-либо, существующего в действительности. Трудно не найти идеал, а признать свою неидеальность, свое несовершенство. А без такого признания любой идеал остается пустой фантазией. Самодовольство – это главное препятствие на пути к идеалу. Человеку дана действительность, его непосредственное окружение, даны и идеалы, но действительность и идеалы соединиться могут только посредством человека. Никто за него этого не сделает, но никто его не может и принудить сделать это. Такова логика мировидения в Библии.