Радуйся, яко Тобою Русь Православная содержится!..

    На исходе осени, в самом преддверии зимы - 4 декабря (21 ноября по старому стилю) — мы отмечаем еще один праздник, связанный с именем Девы Марии, — Введение во храм Пресвятой Богородицы.

   Когда Марии исполнилось три года, девочку, которая "трилетствовала телом и многолетствовала духом", родители — благочестивые Иоаким и Анна привели, то есть ввели, во храм Божий, чтобы оставить ее там на попечение священников на долгие 11 лет. Вот как рассказывается в "Законе Божием" о введении во храм Пресвятой Девы Марии:

   «Иоаким и Анна с благоговейными молитвами поставили Марию на первую ступень лестницы, ведущей во храм. Лестница же эта имела пятнадцать высоких ступеней по числу псалмов, которые священники пели при входе во храм.

   И вот трехлетняя Мария Сама, без всякой посторонней видимой помощи, взошла по высоким ступеням. Там первосвященник встретил и благословил Ее, как это он всегда делал со всеми посвященными Богу. А затем, по внушению Духа Святого, он ввел Ее во Святое Святых. Это было самое священное место во храме. Туда никто не имел права входить, кроме него самого, и то только один раз в год. Дух Святый внушил первосвященнику, что Мария, избранная отроковица, достойна входить в самое священное место. Она предназначена Богом стать Матерью Сына Божия, Который откроет людям вход в Царство Небесное.

     Мария тихо росла в Иерусалиме в обществе сверстниц так же, как Она, живших при храме. При детях находились благочестивые надзирательницы, они учили своих питомиц рукоделиям и Священному Писанию. Здесь научилась Пресвятая Дева тем ручным работам, которыми усердно занималась всю жизнь до конца своих дней. Для молитвы, оставив работу, Она уходила во «Святое Святых». Уединение стало необходимым для Нее состоянием. Здесь ее возвышенный разум весь отдавался Богопознанию. С каждым днем как-то больше и глубже вдумывалась Она в величие Бога, и душа Ее все более и более отражала чудные свойства Божества.

   Ежедневно с раннего утра Она молилась до третьего часа (по нашему счету до 9 утра), затем шесть часов проводила за рукоделием или за чтением Священного Писания. С девятого же часа (с 3 часов дня) опять начинала молитву и молилась, пока ангел, служивший Ей, не приносил ей пищу. Ум у Нее был восприимчивый, острый, глубокий. Она много думала и очень мало говорила. Пряжа льна и шерсти была самым обычным Ее рукоделием. Часто вышивала Она шелками, особенно облачения священнические.

      Посещение ангелами Девы Марии не укрылось однажды от первосвященника Захарии, который был изумлен и самым этим явлением, и тем, что ангел принес Деве вещественную пищу. И стал думать первосвященник, не есть ли Дева Мария та таинственная, пророками предвозвещенная Дева, от Которой родится Мессия? Живя во храме, Пресвятая Дева лишилась родителей. Сперва умер 80-летний Иоаким, а вслед за ним и Анна. Так в нежном возрасте обречена была испытать горькое сиротство.

    По истечении четырнадцати лет пребывания Марии во храме первосвященники объявили Ей, что по обычаю Ей надо оставить храм и выйти замуж. Пресвятая Дева им ответила, что Она от рождения посвящена Богу и желает всю Свою жизнь соблюсти девство. Удивились Ее ответу, так как намерение это было необычайно и ново для израильской девушки. С одной стороны, они не смели дозволить Марии по достижении совершеннолетия оставаться в храме, с другой — не решались и силою принудить Ее к браку. А третьего решения вопроса не было. Мучимые неизвестностью, как быть, они, наконец, стали просить у Бога, чтобы Он непосредственно объявил им Свою волю. После общей молитвы священников, первосвященник, облекшись в свои священные одежды, вошел за завесу и там увидел ангела Господня. Ангел сказал первосвященнику: «Захария, собери неженатых мужей колена Иудова, из дома Давидова, пусть они принесут с собой свои посохи. И, кому Господь покажет знамение, тому ты и вручишь Деву, чтоб он стал хранителем Ее девства».

       Захария тогда нарядил гонцов по всем сторонам Израильской земли, чтоб созвать мужей в Иерусалим. Приблизился между тем праздник Обновления Храма, на который собралось множество народа и также мужи из рода Давидова, о которых говорил ангел. Первосвященник собрал этих мужей к храму и, отобрав у них жезлы, внес их в храм, произнеся молитву: «Господи Боже, покажи мужа, достойного стать обручником Девы». Когда вслед за тем первосвященник вошел за жезлами в святилище, он увидел, что все жезлы остались в своем прежнем виде, а один жезл расцвел. Этот жезл принадлежал родственнику Пречистой Девы Марии праведному 80-летнему старцу Иосифу, добывавшему себе хлеб плотничьим ремеслом. Так совершилось знамение, которое указало первосвященнику на человека, назначенного Промыслом быть хранителем Девы Марии. Кроме того, что жезл расцвел, на нем сидела голубица, которая вспорхнула в воздух и стала виться над головою Иосифа. Подав жезл Иосифу, первосвященник сказал: «Ты примешь Деву и будешь хранить Ее». Иосиф возразил, что у него есть дома взрослые сыновья, что он станет посмешищем для людей, если возьмет к себе в дом столь юную девицу. Но первосвященник сумел уговорить его не противиться Божьей воле, и тогда же произошло обручение. По преданию Пречистая Дева была сильно опечалена решением священников. Трудно Ей было расставаться с храмом, но Ей было откровение от Бога, чтобы она не боялась идти в дом Иосифа, праведного старца. Иосиф ЕЙ был назначен не как муж, а как хранитель Ее святыни и заботливый Ее служитель.

     Старец Иосиф был потомок Давида и Соломона. Это был человек твердого, праведного, искреннего нрава, скромный, внимательный, трудолюбивый. От брака с Саломией у него было две дочери и четыре сына. Пред обручением с Девой Марией он прожил много лет в честном вдовстве. Вот Мария рассталась с Иерусалимом, где невидно в священной обстановке протекло Ее детство и отрочество. Иосиф повел Ее за собой в Галилею в маленький Назарет, на жизнь, полную труда я лишений, на скромную долю

     Поселившись в Назарете, Дева Мария не изменяла образа жизни, к которому привыкла в Иерусалиме. По-прежнему молитвы и рукоделия делили между собою все Ее время.

     7 апреля Православная Церковь отмечает праздник Благовещения Пресвятой Богородицы.

Благую весть о том, что от Нее родится Спаситель мира, Дева Мария получила от посланца Божьего - архангела Гавриила:

Г 28. Ангел, войдя к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами.

29. Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие.

30.  И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога;

31. И вот, зачнешь во чреве,  и родишь Сына, и наречешь Ему  имя: Иисус.

32. Он будет велик и наречется  Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его...

35. ...Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим.²

Настало время родиться Христу... К  самому тому времени вышло повеление  от Кесаря Августа «написатися вселенней»...

   «Пошли все записываться, каждый в свой город, пошел также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обрученною ему Женою, Которая была непраздна. Когда же они были там, наступило время родить Ей. И родила Сына Своего Первенца, и спеленала Его и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице ».

    Мария пошла записаться в Вифлеем, потому что, как утверждает древнее предание, Она оставалась единственною из своего рода и, не имея ни братьев, ни сестер, подлежала переписи наравне с мужчинами.

    Из Назарета в Вифлеем обыкновенного пути более трех суток, но, конечно, чета старца и Девы, носившей в Себе заветное бремя, двигалась медленней. Путница должна была сильно утомляться. Предание говорит, что при одном распутьи, не доезжая Вифлеема, Она взошла и расположилась на отдых на большом камне, уцелевшем доныне, и под этим камнем открылся родник воды. Затем Она продолжала путь в Вифлеем. Город был переполнен. Малейшие жилые углы были использованы. Бедным путникам было невозможно разыскать теплое пристанище в городе. Близ ворот Вифлеемских, за городом, у так называемого источника Давидова, находилась в каменистой горе пещера. Она принадлежала к полю вифлеемской жительницы Саломии, бывшей в родстве с Девой Марией и с Иосифом. В бурю сюда загоняли скот, и укрывались от зноя и непогоды пастухи. В стене было высечено углубление, в которое засыпали корм скоту. В этом убогом пристанище, вдали от людей, и совершилось великое таинство пришествия в мир Христа Спасителя.

   Над этой пещерой впервые зазвучала на земле райская песня. Песнь отрады, примирения. Пришли пастухи, созванные ангелами, приехали волхвы с дарами. А Дева все слагала в сердце Своем, все не сводила глаз с Младенца и грела Его Своим дыханием, и грели Его, как Господина, стоявшие тут же в пещере волы и ослик. Единственные дни, когда материнская любовь Марии не страдала еще от роковых пророчеств. То были дни неомраченной еще радости, и Она созерцала без конца сошедшего на землю Бога, Который были Ее Сыном, переживая то, что никогда не пережила и не переживет ни одна женщина.

    По преданию, Богоматерь пробыла в Вифлеемской пещере сорок дней. От волхвов, проезжавших чрез Иерусалим» царь Ирод узнал, что в Вифлееме родился таинственный Младенец, которому надлежит стать царем Израильским. В безумном опасении, что этот Младенец лишит его престола, Ирод измыслил ужасное Средство избавиться от мнимого соперника: он послал в окрестности Вифлеема избить всех младенцев включительно до двухлетнего возраста. И 14 000 неповинных детей мужеского пола пали жертвою за Христа. То были первые мученики христианства.

   Ангел во сне вовремя предупредил Иосифа об опасности и велел ему бежать с Девой и Младенцем в Египет. И вот, Они бегут... Иосиф вел за повод ослика, на котором сидела Дева с младенцем и помещались скудные пожитки путников. Их угнетала невозможность быстрого движения при всем желании скорее уйти из пределов Палестины.

   Есть замечательное Предание об одной встрече, которая тогда произошла и которая повторилась потом при совершенно исключительных обстоятельствах. В одном месте они были окружены разбойниками, и те хотели отнять у них осла и убогое их имущество. Одному из разбойников удалось увидеть лик Младенца, и он до глубины души поражен был Божественным видением. Он воскликнул: «Если б Бог сошел на землю, Он не мог бы быть прекраснее этого младенца». Разбойник этот не позволил товарищам прикоснуться к светлым путникам и настоял на их освобождении. Богоматерь благодарным взором окинула разбойника и сказала ему:

   «Этот Младенец воздаст тебе благим воздаянием». Это был тот самый разбойник, которого церковь называет «разбойником благоразумным». Он был распят одесную Христа, исповедовал Его Богом и первый из всего человечества вошел в царство небесное.

    Дни Богоматери проходили, как всегда, в трудах. Имея прекрасное основательное образование в круге знаний, доступных евреям, Она, как говорит предание, учила грамоте детей и уж, конечно, Она же учила грамоте и Иисуса... Странное обучение, где неизвестно, кто больше учился: Мать ли, или Сын, от всякого слова Которого лучи внутреннего знания, постижения причины причин должны были озарить внутренний мир Пресвятой Учительницы...

    Рукоделие по-прежнему составляло и в эту пору любимое занятие Пресвятой Девы, и Она лично изготовляла одежду для Себя и Божественного Сына.

   Тридцати лет земного возраста Своего Иисус Христос принял крещение от Иоанна в водах Иорданских и затем провел в пустыне сорок дней в молитве и посте.

    Последние дни... Воскрешение трехдневного Лазаря, так хорошо известного Деве Марии. Взволнованный, восхищенный народ устраивает Иисусу при входе Его в Иерусалим небывалую встречу. Заполненные толпой улицы оглашаются криком «Осанна», и зеленые ветви пальм радостно колышутся в руках бегущих детей... Но в эти минуты не сжималось ли с еще большей болью сердце Пречистой?

Через три дня Иуда уже получил  за предательство тридцать серебряников... Вот ночь Тайной Вечери, молитва  в Гефсиманском саду.

   Пресвятая Дева знала, что «на этот час Христос родился». Она видела, как страдает человечество, как необходим искупительный подвиг Христа — и Ее смятенное сердце должно было в то же время ив испуге отворачиваться от страшного видения надвигающейся муки Своего Божественного Сына и, в то же время, призывать эту муку.

     Богоматерь впервые увидала Христа в эти часы Его поругания и осуждения, в то время как Пилат вывел Его к народу... Что же чувствовала Она до того?.. И вот Иисус стоит пред этой бешеной толпой, которая вопит: «распни, распни Его»; и среди этого народа, распаленного дикою ненавистью, бьется сочувствием великое материнское сердце.

      Богоматерь стояла на площади среди этих воплей, требовавших позорной казни для Ее Сына. Волосы, спутанные ветвями терна, были теми самыми локонами, которые она гладила рукой во дни Его детства. Капли крови медленно текли по тому бледному челу, которое, когда-то, в минуты детской нежности, Он так доверчиво прижимал к Ее охраняющей груди... Но теперь эта грудь была бессильна оборонить Своего Сына. Этими глазами, отражавшими теперь бездонный океан немой, бесконечной муки, Он когда-то Ей улыбался...

     И все это Она должна была видеть, бессильная облегчить, освободить и утешить. На ней не было венца из терния. Народ не требовал распять Ее. Но в тот час на чело Пречистой надет был венец высшей муки, какую узнало когда-нибудь человеческое сердце. Не быв распятой, Она с Божественным Сыном взошла на крест— и ту же невыносимую боль, какую причинили Христу удары молота, пригвождавшие Его к древу крестному, — испытывали Пречистая под ударами этих диких криков «распни, распни Его».

   Стоя у дома Пилата, Богоматерь ждала страшного приговора. Досель показывают небольшое углубление в стене, где, по преданию, Пречистая Дева следила за концом неправедного суда... Наконец, смертный приговор произнесен. На Христа возложили тяжелый крест, который Он должен был нести до места казни. Шествие тронулось. Кругом враждебная, клянущая толпа. Ближе — язвительно торжествующие фарисеи, и в середине — венчанный тернием, голосованный рубцами от наносимых ударов, Христос. Он сгибается под тяжестью. Крест задевает за неровности пути, а римские воины в медных доспехах, широко взмахивая свистящими в воздухе бичами, вонзают их при всякой заминке в уже иссеченное тело.