«Житие Феодосия Печерского» Нестора-агиографа как классический тип русского жития

«Житие Феодосия Печерского» Нестора-агиографа как классический тип русского жития.

В русской агиографии с 11 века определились две главные группы сюжета, хотя и объединенные общей целью – пропаганды  идеала христианского поведения, утверждения могущества христианской религии, но в тоже время различавшиеся, тем, что одни сюжеты были целиком посвящены теме идеально христианского героя, ушедшего из «мирской» жизни, чтобы подвигами благочестия заслужить вечную жизнь после смерти, тогда как герои другой группы житий стремятся обосновать своим поведение не только общехристианский, но и феодальный идеал. Вместе с другими видами рождавшейся русской литературы, эта вторая группа житий сразу была поставлена на службу феодализму. Хронологически эта группа определила первую: в жития русских князей и службы им возникли раньше, чем окончательно сложился монашеский быт.

Излагая житие Феодосия «от уны вьрсты», как этотго требовала установившаяся византийская схема, Нестор отступает от неё, вводя в сюжет описание препятствий, какие пришлось преодолевать Феодосию сначала в семье, чтобы уйти в монастырь, потом иноческой жизни, из которой пыталась его увести мать. Житие уделяет внимание описанию всего, что отвлекало Феодосия от его прямой це : отречение от «мира», «спасение души», ухода «отвсякыа мирскыа печали».

Именно в этих частях жития, мы обнаруживаем, те беллетрические элементы, которые углубляют характеристику и самого святого , и тех, с кем сталкивала его жизнь, находим яркие бытовые сценки, правдивое воспроизведение сложной политической обстановки времени игуменства Феодосия.

Отходя в этих частях повествования от прямой агиографической традиции, Нестор сближает свой рассказ с историческими литературными жанрами, и устной легендой, перенося в житие их изобразительные приемы, свойственную им художественность изображения. Так житие перерастает в бытовой или историко-публицестический рассказ или в сказочную легенду, хотя в центре внимания автора всегда остается главный образ, стремление показать подвиги Феодосия с такой силой, чтобы вызвать желание подражать им.

Сюжетное развитие иногда вступает в некоторое противоречие с обязательным типом житийной биографии. Рождение будущего святого благочестивыми родителями – типичное начало многих византийских житий. С этого сообщения начинается рассказ и у Нестора, но дальнейший рассказ построенный на основе сведений, полученных Нестором от келаря Федора, которому мать Феодосия, уже будучи монахиней поведала о жизни сына, изображает резкое столкновение двух характеров: властной, жестокой, даже во имя любви матери и непреклонного в своём стремлении к духовной жизни Феодосия.

Канонический образ юного Феодосия, проявляющего черты поведения, обязательные для будущего святого (ранее благочестие, усердное  учение, уклонение от детских игр и т.д.), дополняется в рассказе о его жизни в семье такими подробностями, которые показывают его настойчивость, умение добиться поставленной цели. И в рассказе о монастырской жизни Феодосия его образ раскрывается не односторонне агиографически. Конечно, авторские характеристики Феодосия выдержанны вполне в житийном стиле. Но в самом рассказе, в изображении поступков Феодосия рассматриваются и другие стороны его нрава: Феодосий энергичный хозяин, строитель, при нем монастырь разбогател.

В раскрытии нравов и помыслов персонажей Нестором видную роль играет прямая речь. Если житийные качества Феодосия находят выражения в монологах-наставлениях, с которыми он обращается к братии, то другие стороны его характера проявляются в диалогах игумена с келарем, икономом, с князьями Изяславом и Святославом. Эти диалоги вносят движение  в действие сюжета и одновременно помогают представить настроение собеседников.

Собирая от»древних отцов» сведении о Феодосии, Нестор ввел в свое повествование ряд рассказ о о прижизненных и посмертных чудесах святого. Если посмертные чудеса житийно традиционны, то предания о чудеса, которые Феодосий показал в монастыре, нередко изображают его победу нал бесами, представленные в сказочном образе «нечистой силы» , пытающейся вредить людям в их повседневном быту.(  Адрианова-Перетц В.П. Сюжетное повествование в житийных памятниках Х1 – Х111 веков. // Истоки русской беллетристики: возникновение жанров сюжетного повествования в древнерусской литературе. Л., 1970.)

Феодосий (ок. 1036 — 3 V 1074 г.) — игумен Киево-Печерского монастыря, церковно-политический деятель, автор поучений. Ф. родился в состоятельной семье в г. Васильеве (под Киевом), детство провел в Курске, куда, по повелению князя, переселились его родители. Отец Ф. умер, когда ему было 13 лет. С отроческих лет Ф. отличался необычайной религиозностью, своим экзальтированным благочестием и смирением вызывал гнев матери. В 1055—1056 гг. покинул родительский дом и ушел с паломниками в Киев; там он постригся в монахи и поселился в пещере вместе с Никоном Великим и Антонием. Ф. явился одним из создателей Киево-Печерского монастыря и был его вторым (после Варлаама) игуменом (с 1062 г. до смерти). Под руководством и по инициативе Ф. были возведены многие монастырские строения, в том числе знаменитый Успенский собор (завершен в 1078 г.). Ф. активно участвовал в политической жизни Киева, решительно выступил против князя Святополка, свергнувшего Изяслава в 1073 г. Подробный рассказ о жизни Ф., где наряду с легендарными мотивами отразились и действительные факты его биографии, содержится в обширном житии, написанном Нестором, биографические сведения о нем имеются также в Повести временных лет (в статьях 1051, 1073, 1074 гг.; в статье 1091 г. повествуется о перенесении мощей его, в статье 1108 г. о внесении его имени в синодик для поминания) и в Патерике Киево-Печерском.

 

Ф. приписывалось более двадцати различных произведений, однако с достаточным основанием можно считать его автором двух посланий, восьми поучений и одной молитвы. О популярности творчества Ф. можно судить как по большой распространенности его произведений, так и по фактам проникновения его послания к Изяславу и поучения «о хождении к церкви и о молитве» в сербскую литературу.

 

Послание Ф. князю Изяславу Ярославичу («Въпрошание Изяславле князя, сына Ярославля, внука Володимеря, игумена Феодосья Печеръскаго монастыря»), сохранившееся в двух списках (ГПБ, Кир.-Белоз. собр., № 4/1081, кон. XIV — нач. XV в. и ГПБ, Соф. собр., № 1285, XV в.), представляет собой ответ Ф. на вопрос князя Изяслава (1054—1073 гг.), можно ли по воскресным дням есть мясо. Хотя А. А. Шахматов, А. И. Лященко, Г. П. Бельченко и некоторые другие сомневались в авторстве Феодосия (приписывая поучение Феодосию Греку), характер вопроса свидетельствует о написании памятника именно в ранний период русского христианства; к тому же оба списка указывают на Ф. как автора и Изяслава Ярославича как адресата послания. К тому же князю адресовано и другое послание Изяславу («Слово святаго Феодосья игумена Печеръскаго монастыря о вере крестьянской и о латыньской»), написанное, как полагают, в 1069 г., и сохранившееся в тех же сборниках, что и предыдущее, а также в ряде списков более позднего времени. Это послание было использовано в летописи — в так называемом «исповедании веры», читавшемся уже в Начальном своде 1095 г.

 

Большинство исследователей приписывает Ф. также следующие поучения: «о терпении и о любви», «о терпении и о любви и о посте», «о терпении и милостыни», «о терпении и о смирении», «о хождении к церкви и о молитве», «о душевной ползе» (нач.: «Аз, грешный и ленивый, погребый свой талант в земли...»), другое поучение «о ползе душевной» (нач.: «Тем убо аз ныне дръзнух се писати вам...») и поучение («слово») «к келарю». Пять из названных поучений входят в состав пергаменного сборника середины XV в. (ГБЛ, собр. Румянцева, № 406), а также читаются в иных более поздних списках. «Поучению к келарю» обнаружено в сборнике ГПБ, Соф. собр., № 1262, XIV—XV в. и других списках того же времени и последующих веков. Сомнения в принадлежности Ф. вызывает, по мнению И. П. Еремина, лишь первое из поучений «о душевной пользе», так как в нем обнаруживается несвойственный другим произведениям этого автора «налет риторики». Хотя атрибуция названных поучений Ф. была предложена еще в середине XIX в. С. П. Шевыревым и Макарием, сомнения в авторстве того или иного произведения все же возможны.

 

Молитва Ф. «за вся крестьяны» была открыта и опубликована Ф. И. Буслаевым по древнейшему списку — Псалтири 1296 г. (ГИМ, Синод. собр., № 235). Она известна в многочисленных списках. (Словарь книжников и книжности Древней Руси)

Житие и икона.

Жити́йная икона (от житие) — икона, в центре (среднике) которой располагается изображение святого, а на полях в отдельных композициях (клеймах) — сюжеты из его жития.

 

Самые ранние из известных житийных икон датируют IX веком. Особо много житийных икон создавалось в на рубеже XII и XIII веков и большинство из них происходит из монастыря Святой Екатерины на Синае. Эти иконы в большинстве своём имеют большие размеры и были местными образами в храмах или приделах, освященных в честь изображённых на них святых.

 

Клейма со сценами из жития святого на иконе располагаются слева направо, при этом без учета того, что в среднике расположен центральный образ. Житийная икона имеет особенность, показывая на клеймах жизнь святого во времени и также чудеса, происшедшие после его смерти, быть вневременной — открывать саму сущность всей жизни святого в Вечности, где время не имеет продолжительности. Таким образом, святой, написанный в среднике изображен как победитель, преодолевший жизненное испытание и прославившийся, а клейма — как венок Славы. Сцены в клеймах иногда сопровождаются пояснительными надписями, обычно цитатами из житий. Появляются с IX века в Византии, откуда распространились на Русь, Балканы, Италию.

 

Житийные иконы могут изображать не только святых, но чудотворные иконы Пресвятой Богородицы.

Определение типа святости и канонических черт жития на уровнях сюжета, композиции, стиля.

 

Житие святого - повествование о жизни святого, созданием которого обязательно сопровождается официальное признание его святости (канонизация). Как правило, в житии сообщается об основных событиях жизни святого, его христианских подвигах (благочестивой жизни, мученической смерти, если таковая была), а также особых свидетельствах Божественной благодати, которой был отмечен этот человек (к ним относятся, в частности, прижизненные и посмертные чудеса). Жития святых пишутся по особым правилам (канонам). Так, считается, что появление отмеченного благодатью ребёнка чаще всего происходит в семье благочестивых родителей (хотя бывали случаи, когда родители, руководствуясь, как им казалось, благими побуждениями, мешали подвигу своих чад, осуждали их - см., например, житие св. Феодосия Печёрского, св. Алексия человека Божия). Чаще всего святой с ранних лет ведёт строгую, праведную жизнь (хотя иногда святости достигали и раскаявшиеся грешники, например св. Мария Египетская). В “Повести” Ермолая-Еразма некоторые черты святого прослеживаются скорее у князя Петра, чем у его супруги, которая к тому же, как следует из текста, совершает свои чудесные исцеления скорее собственным искусством, нежели по воле Бога.[11]

Житийная литература вместе с православием пришла на Русь из Византии. Там к концу I тысячелетия выработались каноны этой литературы, выполнение которых было обязательным. Они включали следующее:

1.  Излагались только «исторические»  факты.

2.  Героями житий могли быть  только православные святые.

3.  Житие имело стандартную  сюжетную структуру:

а) вступление;

б) благочестивые родители героя;

в) уединение героя и изучение святого писания;

г) отказ от брака или, при невозможности, сохранение в браке «чистоты телесной»;

д) учитель или наставник;

е) уход в «пустынь» или в монастырь;

ж) борьба с бесами (описывалась при помощи пространных монологов);

з) основание своего монастыря, приход в монастырь «братии»;

и) предсказание собственной кончины;

к) благочестивая смерть;

л) посмертные чудеса;

м) похвала

Следовать канонам было необходимо еще и потому, что эти каноны были  выработаны многовековой историей агиографического жанра и придавали житиям отвлеченный риторический характер.

4. Святые изображались идеально  положительными, враги - идеально отрицательными. Попавшие на Русь переводные  жития использовались с двоякой  целью:

а) для домашнего чтения (Минеи);