Виллем Баренц

НГПУ имени Козьмы Минина.

Факультет Естественных Математических и

Компьютерных Наук.

 

 

 

 

 

Реферат

Виллем Баренц

 

 

 

 

 

Студент: Лотырева Анна Александровна

Группа: ЭП-14

Преподаватель: Глебова Ольга Владимировна

 

 

 

 

 

Нижний Новгород, 2014

Виллем Баренц родился около 1550 года (точных данных не имеется) на фризском острове Терсхеллинг. Никаких сведений о семье и детских годах Баренца не сохранилось.

 

Известно лишь, что уже довольно зрелым человеком он перебрался в Амстердам, где поступил учеником в навигацко-картографическую мастерскую Планция, а потом вместе с наставником совершил плавание в Испанию и Италию, во время которого они составили атлас Средиземного моря. После этого похода Виллем получил диплом штурмана, который сегодня можно увидеть в Морском музее Амстердама.

 

Слава Виллема Баренца, храбрейшего из голландцев и «шкипера эпохи», как часто отзываются о нем на родине, никак не соответствуют тому скудному запасу сведений, которые имеются о нем. Учился картографии и морскому делу, служил шкипером, был бесстрашен и упорен до упрямства.

 

В 1594 году его учитель Планций снарядил «экспедицию своей мечты» для поиска великого Северо-Восточного прохода в Китай. По замыслу автора проекта, три корабля должны были отправиться по морю, ныне известному как Карское, в разных направлениях, отыскивая свободный ото льда путь

Период с XIII в. по XVII в. в истории человечества известен как эпоха Великих географических открытий. Именно тогда прославились португальцы, испанцы, итальянцы и англичане: они стали самыми выдающимися мореплавателями и путешественниками. Венецианец Марко Поло совершил путешествие через центральную Азию в Китай и прошел морем вокруг Южной Азии, Васко да Гама проложил морской путь в Индию, Фернандо Магеллан стал первым кругосветным путешественником, а Христофор Колумб был официально признан первопроходцем в Америку. Но все эти и другие открытия были сделаны в южных, тропических широтах, а ведь ещё оставалась и Арктика, край белого безмолвия, полярной ночи и холода. Что же происходило в эпоху географических открытий на севере планеты, карта которого изобиловала ещё множеством белых пятен, и всё здесь ждало своих первооткрывателей?

 

Одними из первооткрывателей в Арктике стали голландцы. Именно они в 1590-х годах открыли для всего цивилизованного мира западную часть Русской Арктики, совершили три морские экспедиции по акватории современного Баренцева моря от крайней точки Европы до Новой Земли, обошли архипелаг с севера, провели первую в Арктике зимовку. Благодаря самоотверженности голландских мореплавателей был открыт архипелаг Шпицберген и остров Медвежий (хотя они и были известны русским поморам, но на карту их впервые нанесли голландцы), составлена карта западного побережья Новой Земли, нанесены на морские карты побережье европейского материка к востоку от Колы и близлежащие к нему острова.

 

А предыстория этих открытий такова. Освободившись во второй половине XVI века от испанского владычества, Нидерланды стали независимыми и постепенно заняли одно из первых мест среди ведущих морских держав. Как и подобало европейским государствам, молодая голландская республика пыталась установить надежные торговые связи с Юго-Восточной Азией, Китаем и Индией, известными своими пряностями, шелками, чаем, благовониями, товарами местных ремесленников, слоновой костью, золотом, драгоценными камнями. Но добраться сюда морем через Атлантический, Индийский и Тихий океаны голландцы не могли: все морские пути здесь были в руках англичан, португальцев и испанцев. И тогда голландские купцы и правители решили искать другой путь в Китай и Индию, в обход, через север Европы и Азии, по ледовитым морям. К началу 1590-х годов уже были известно несколько попыток пройти из Европы на восток современными северными морями, но все они закончились неудачами.

 

К 1594 г. правительство Нидерландов и голландские купцы выделили достаточные суммы и снарядили 1-ую экспедицию для отыскания путей в Китай через современный Северный Ледовитый океан. Эта экспедиция состояла из четырех кораблей: Zwaan ("Лебедь") из Зеланда, Mercurius ("Меркурий") из Энкхайзена и Boot ("Посланник") с небольшой яхтой из Амстердама ? и возглавлялась триумвиратом из командующих кораблями: Брантом Эйсбранцем, Виллемом Баренцем и адмиралом флота Корнелиусом Неем. Пятого июня 1594 г. Суда из Энкхайзена и Зеланда отошли от причалов на острове Тексел и уже 20 числа прибыли в Вардё. Их плавание от Голландии вокруг Скандинавского полуострова прошло без осложнений, чему благоприятствовала прекрасная погода и спокойное море. 22 июня у острова Кильдин к ним присоединились два амстердамских судна. Голландцы познакомились с населением Колы и мурманского побережья - русскими и лопарями-кочевниками. 29 июня экспедиция разделилась на две группы. Суда из Амстердама направились на север Новой Земли, а энкхайзенский и зеландский корабли пошли вдоль побережья к проливу Югорский Шар.

Эта первая голландская экспедиция была богата открытиями. Так, 4 июля перед судами, ведомыми Баренцем, открылась панорама северной части Новой Земли. В этот день они были на широте около 76 градусов: открыли остров, назвали его островом Вильгельма и нашли на берегу останки русского судна, лодьи. А уже через неделю, 9 июля, произошла их первая встреча с белым медведем. Раньше они никогда не видели такое чудо: ведь в то время в Европе ещё водился бурый медведь. А тут, такой же медведь, но - белый. И они решили поймать его и привезти домой: показать принцу Оранскому, да и всем жителям Голландии. Но первая охота европейцев на белого медведя в Арктике едва не закончилась трагически. Обратимся к записям Геррита де Фера и Яна Гюйгена ван Линсхотена, главных летописцев голландских экспедиций конца XVI века в Арктику. Зверя хотели поймать петлей (!), но хищник длиной почти в три метра оказался проворным. Европейцы тотчас сели в лодку, погнались за медведем и выстрелили в него. Однако медведь показал удивительную силу, "небывалую ни у льва, ни у другого дикого зверя: простреленный пулей, он все же встал и, прыгнув в воду, поплыл; моряки, усиленно гребя веслами, преследовали его, накинули ему на шею петлю и стали тащить назад к кораблю. Они никогда не видели такого медведя и рассчитывали притащить его на корабль живым, чтобы показать в Голландии; но медведь оказался настолько силен, что они сочли счастьем спастись от него и удовольствовались его шкурой. Он издавал такой громкий рев и проявил такую огромную силу, что это с трудом поддается рассказу. Дав медведю немножко передохнуть и отпустив веревку, которой он был привязан, они принялись медленно тащить его, желая утомить. При этом Виллем Баренц время от времени ударял его палкой. Но медведь, поплыв к лодке, положил на нее лапу. Тогда Виллем сказал: "Он хочет немного отдохнуть". Но медведь имел в виду другое. Он вдруг так навалился на лодку, что наполовину влез в нее. Это привело в ужас моряков; они перешли в переднюю часть лодки и почти отчаивались в своем спасении. Избавил их от опасности изумительный случай: петля или веревка, наброшенная на шею медведя, застряла на лопасти руля, так что зверь не мог двигаться дальше, и был задержан. Когда он запутался, один из моряков, собравшись с духом, перебрался с передней части лодки и толкнул медведя половиной шеста, так что зверь скатился в воду. Тогда они стали грести обратно к кораблю и тащили за собою медведя, пока он совершенно не лишился сил. Тут его закололи и сняли с него шкуру, которую отвезли в Амстердам".

На следующий день на небольшом острове у входа в современную губу Архангельскую (остров Южный Крестовый) голландцы нашли следы пребывания русских - два креста. 13 июля суда Баренца поднялись до широты 77о30-. Здесь море было полностью сковано льдами. Но кое-где всё же удавалось найти небольшие разводья, и голландцы медленно поплыли на восток. Выступающий в море мыс они приняли за крайнюю северную оконечность архипелага и назвали Большой ЛедЯной мыс (Ijshoek). 31 июля корабли Баренца подошли к группе небольших островов и стали здесь на якорь. Эти острова они назвали Оранскими (Oranje eilanden) в честь тогдашнего правителя Нидерландов принца Морица Оранского. На новооткрытых островах взору голландцев предстало новое чудо - морские чудовища с двумя клыками катались по песку под лучами скромного арктического солнце. Мало знакомый со столь загадочными зверями Геррит де Фер не нашел ничего лучшего, как сравнить их с обычными быками, которых европейские крестьяне использовали у себя в работе на полях. Вот что он написал: "Эти морские чудовища гораздо больше быков, живут в море, кожу имеют наподобие тюленей, с коротким волосом, пасть их подобна львиной; они держатся по большей части на льду, имеют четыре лапы и лишены ушей; убить их можно с трудом, только ударом по вискам; производят они одного или двух детенышей. Если промышленники случайно застанут их на ледяных глыбах с детенышами, то моржи бросают их воду, потом спрыгивают в воду сами, подхватывают детенышей лапами, и, то погружаясь, то всплывая, ускользают. А если они хотят сопротивляться, то, бросив детенышей, с огромною силою плывут к лодке, как это раз испытали наши, находясь в немалой опасности. Именно морж чуть не вонзил зубы в корму лодки, стремясь притянуть ее к себе, но наши подняли крик, и он в испуге удалился, подхватив опять своих детенышей". Моржи своим видом настолько повергли в ужас европейцев, что они мечтали поохотиться на них не иначе как из пушек.

 

Но голландцев уже охватил охотничий пыл, и, найдя здесь же спавшего огромного белого медведя, они попытались убить его из мушкета. Но используемые ими в мушкетах пули, видимо, были мало эффективны для арктического сафари, и раненый медведь попросту сбежал, прыгнув в воду. Бросившись за ним вдогонку, матросы попытались догнать медведя-беглеца на лодке. Работая изо всех сил веслами, они все же настигли и закололи медведя. Свою добычу европейцы вытащили на льдину и крепко привязали к копью, с силой воткнутому в лед. Трофей они хотели увезти с собой в Европу.

 

Оранские острова были самой северной точкой 1-ого плавания голландцев в Арктику. Дальше моряки отказались плыть. Отсюда суда двинулись вдоль западного, баренцевоморского, берега архипелага на юг. Последний залив Южного острова архипелага, который посетили европейцы в этот год, был назван бухтой Цветов (Meelhaven); на современных картах это залив Чёрный. И здесь европейские мореплаватели впервые обнаружили следы присутствия людей. Правда, при виде незнакомцев последние убежали, но голландцы нашли на небольшой чёрной скале крест, а под кучей камней шесть мешков муки. Так появился на карте мыс Мучной. Чуть дальше стояли крест и три избы. Это было промысловое становище. Осматривая его окрестности, моряки обнаружили шесть захоронений: заполненные камнями ящики со скелетами, а в 44 футах от них ещё и разрушенную русскую лодью.

В то время как два судна под командованием Баренца бороздили море у Новой Земли, два других корабля экспедиции путешествовали вдоль материкового побережья. Mercurius и Zwaan отплыли с Кильдина 2 июля. 8 числа у Колгуева они встретили первые айсберги. Вид этих ледяных гор поразил голландцев: ведь в высоту они достигали вершин основных мачт. Ветер согнал айсберги вместе, и вот они уже обступили корабли плотным кольцом. Только через сутки ледяной плен отпустил суда. По пути на восток голландцы встретили сначала одну русскую лодью, а затем ещё три. Русские направлялись тоже на восток, к устью Печоры. Они предупредили европейцев о коварных льдах в проливах, китах-чудовищах, нападающих на лодки, и других возможных опасностях плавания в арктических широтах. Голландцы скептически отнеслись ко всем предупреждениям, считая, что их намеренно пугают. Они смело пошли на восток, к Вайгачу, где их ждали новые приключения и открытия.

 

14 июля экипажам и этих  судов посчастливилось сделать  одно из открытий в Арктике. У юго-западного побережья Вайгача  они обнаружили кита. Животное  было сравнительно небольшим, всего 34 фута. И, следовательно, не таким  страшным, как им его расписали  русские промышленники-купцы с  Печоры. Зная от них, как охотятся  русские на китов и как они  используют затем свою добычу, голландцы устроили охоту. Они  загнали кита на мелководье  залива и забили его гарпунами. По примеру русских европейцы  натопили из кита 20 бочек жира. Из этого Ян Гюйген ван Линсхотен заключил, что промысел китов в Арктике вполне возможен и может принести хорошую прибыль.

На берегу Вайгача голландцы увидели несколько восьмиконечных крестов, а в бухте Лямчина встретили самоеда, немного говорившего по-русски. Они пытались понять его бормотание, но оно было слишком быстрым для их восприятия. Вайгач показался европейцам плоским островом с множеством озер и болот, приятно пахнущих цветов и с чахлой травой, и с берегами, заваленными плавником. По описанию Яна Гюйгена ван Линсхотена остров весь был покрыт торфом. На суше голландцы встретили всего двух оленей, на скалах нашли много гнездившихся чаек. 22 июня, пройдя Югорский Шар с севера на юг, голландцы высадились на материке. Здесь их взору предстал плоский заболоченный берег, на котором кое-где были старые кострища. И европейцы пришли к заключению, что русские часто посещают эту территорию. Плывя вдоль берега на восток, они не встретили ни одного поселения, но зато постоянно наблюдали костры в глубине суши. То были самоеды-кочевники. На обратном пути через пролив на мысе Мушерона (современный мыс Гребень) они нашли несколько русских крестов.

 

27 июля дрейфующие льды  остановили продвижение судов, и  у голландцев появилась ещё  одна прекрасная возможность  обследовать остров. Тут-то и было  сделано одно из главных открытий, которое не утратило значение  до сих пор. На одном из мысов, который европейцы обогнули двумя  днями раньше, было обнаружено  более 400 языческих статуй. Это были  в основном деревянные идолы, но среди них они заметили  и каменные изваяния. Голландцы, по примеру других европейских  путешественников эпохи Великих  географических открытий, назвали  этот географический пункт мыс  Идолов, или Статуй, Afgodenhoek (на современных картах мыс Дьяконова). Важность этого открытия определялась тем, что это было первым упоминанием о существовании древнего святилища на Вайгаче, острове, который ненцы до сих пор считают священной землёй, где жили их главные боги и откуда по тундре разошлись дети богов, дети-боги. Истории неизвестно, когда именно было образовано ненцами открытое голландцами святилище. Но известно, что оно просуществовало до начала 1820-х годов, до того момента, как здесь появились православные русские миссионеры во главе с архимандритом Вениамином. Именно они начали крещение самоедов и борьбу с язычеством среди северных инородцев, уничтожая бесценные памятники, какими были и ненецкие святилища.

 

Пока голландцы с интересом осматривали святилище, к ним на нартах подъехал самоед. Но он испугался европейцев, закричал. Тогда из тундры ему на подмогу на нартах приехало ещё человек тридцать. Они окружили моряков; голландцы же решили временно ретироваться и вернулись на судно. На берег был выслан русский переводчик, и голландцы смогли через "толмача" переговорить с самоедами. Европейцы внимательно рассматривали незнакомцев: позже они описали их внешний вид, одежду, занятие.

 

1 августа голландцы воспользовались  хорошей погодой и через ледяные  поля и туман пошли в Карское море. 3 августа они достигли небольшого острова с хорошей якорной стоянкой. Это был остров Штатов, Staten Eiland (остров Местный на современных картах). На острове европейцы нашли много оленьих и моржовых костей, прозрачные кристаллы, похожие на алмазы (видимо, это был либо горный хрусталь, либо кварц), двух идолов, одного из которых Ян Гюйген ван Линсхотен решил взять в Голландию. После осмотра этого острова голландцы поплыли дальше и 10 августа они достигли берега. Убедившись, что проход к реке Обь и далее в Азию был свободен ото льдов, адмирал Ней приказал судам возвращаться обратно: основная часть экспедиции была закончена, а дальнейший путь решено было продолжить на следующий год.

 

На обратном пути к Колгуеву голландцы обнаружили три острова, которым также дали свои названия: Mauritius (о. Матвеев), Oranje (о. Голец) и Nieuw Walcheren (о. Долгий). У о. Матвеева суда Нея и Баренца встретились и возвращались уже в Голландию вместе. На Родине успехи мореплавателей оценили высоко, хотя Баренц и не достиг того, чего намечал, но Ней и ван Линсхотен считали, что нашли путь к открытому северному океану.