Вклад Ратцеля в развитие географии

Кульбицкий Д. С. 6-й курс з/о

Ф. РАТЦЕЛЬ И ЕГО ВКЛАД В  ГЕОГРАФИЮ

Оценка вклада Фридриха Ратцеля (1844-1904) в географию неоднозначна, но то, что это был разносторонне развитый ученый, оказавший влияние на развитие физической, социальной и политической географии, несомненно. Ратцель окончил Гейдельбергский университет, специализировался по зоологии, геологии и сравнительной анатомии. По своим взглядам был дарвинистом. В 1870 г. вступил добровольцем в армию, участвовал во франко-прусской войне и был дважды ранен. Путешествовал по странам Средиземноморья, Венгрии и Трансильвании, публиковал статьи в кельнской газете. В 1874-1875 гг. Ратцель находился в США и Мексике, Изучал методы хозяйствования. В 1875 г. получил должность доцента в Мюнхенской Высшей технической школе, в 1880 г. стал профессором. С 1886 г. и до самой кончины Ратцель был профессором Лейпцигского Университета. Читал лекции Ратцель по всем разделам географии: общему землеведению, географии полярных стран, Европы, Африки, США, климатологии, океанографии, биогеографии и антропогеографии. По отзывам современников, Ратцель был великим художником мысли и большим мастером слова. Ратцелем опубликованы значительные произведения. На содержании некоторых из них имеет смысл остановиться.

Одним из крупнейших является двухтомное произведение Ратцеля «Земля и жизнь. Сравнительное землеведение», в русском переводе выпущенное в 1903 — 1905 гг. В первом томе дана довольно подробная справка об истории развития географии, в отдельных главах рассмотрено положение Земли в мировом пространстве, дана характеристика внутренних и внешних сил, преобразующих поверхность и форму земной поверхности. Во втором томе — три больших раздела: водная оболочка, воздушная оболочка и жизнь Земли. Вот некоторые положения, постулируемые Ратцелем и небезынтересные для современного читателя.

«Нельзя изучать  географию, не зная ее историю. Это особенность  данной науки. В других науках полезно  знать их историю, в географии  же это необходимо... История географии  самым тесным образом связана  со всеобщей политической и культурной историей» (Ратцель, 1903. Т. 1. С. 3).

Объектом изучения географии, по Ратцелю, является «земля», под которой он понимал «конечный результат взаимодействия суши, воды и воздуха. При этом мы не должны забывать и содействие органической жизни, присущей всем трем элементам и неразрывно с ними связанной, хотя до поры до времени будем иметь в виду лишь неорганические составные части земли. Их взаимодействие и составляет главным образом предмет географического исследования, так как отсюда вытекают почти все те явления, которые могут быть названы "географическими"» (Ратцель, 1905. Т. 2. С. 5).

Ратцелю свойственно не только изъяснение научной мысли, но и выражение ее в такой форме, которая бы была интересна читателю. Чтение работ Ратцеля занимательно. «...Нет ни одной страны на поверхности Земли, которая не была бы несколько раз под уровнем моря, дно которого не состояло бы сплошь из разорванных частей суши различного возраста... Каждая метаморфоза подобного характера имела глубокое влияние на климат и органическую жизнь крупных частей Земли... Органическая жизнь или расцветала богатством форм, или сокращалась, возникали новые формы, а старые погибали; вообще в перемещениях суши и моря заключается одна из главнейших причин непрерывно продолжающегося прогрессивного развития органического мира» (Там же. С. 10). «Море является могилой для живой силы реки, которая уже при течении реки по низменности значительно падает, а в море она совсем исчезает» (Там же. С. 105).

Ратцель часто употреблял термин «ландшафт», но только в художественном смысле как пейзаж. «Во всяком ландшафте различные возвышения, как бы малы они ни были, обыкновенно являются центром всей картины... При взгляде на горы в нас возбуждается нечто в роде симпатии к ним... чем выше гора, тем значительнее будет и производимое ее формой впечатление... Горные ландшафты столь же разнообразны, как и физиономии различных людей» (Там же. Т. 1. С. 698, 704). «...Озера— это очи ландшафта. Светло-зеленая или темно-голубая окраска озер, обрамленных серыми скалами, веселит наш взор, говоря нам о многом, пруд же, заключенный в болотистую мульду или расположенный перед темной полосой леса, вызывает в нас молчаливое, мечтательное настроение». Географы прошлого тонко чувствовали эстетику ландшафта, то, что можно определить вдохновляющим ресурсом, и то, что в значительной степени потеряно в наше прагматичное время.

Ратцель был уверен в большом влиянии природных факторов на уклад и поведение людей, обитающих в различных климатических условиях. «Жители тропиков находятся под постоянным влиянием избытка тепла и влажности при незначительном колебании их,.. Ослабление силы воли, упадок энергии, возрастание потребности в покое, особенно в жаркое время дня, — все это является их последствием».

Ратцель определил свое кредо о единстве всего живого, затем развернутого в специфических формах проявления в жизни человеческих коллективов, представленных в его антропогеографии и геополитике. «Как бы зоологи и ботаники ни толковали о данном предмете, для географии непреложным является тот биогеографический факт, что вся органическая жизнь на Земле в глубочайшей своей основе есть нечто единое, — будет ли она называться растением или животным, и что человек всем, что в нем есть материального, целиком принадлежит к этой жизни... Существуют некоторые общие биологические условия, которым одинаково подчиняются и человек, и животные, и растения всех рас и видов, и вообще вся органическая жизнь на Земле, к какому бы классу она ни принадлежала; она в течение длинной истории Земли испытывала одинаковую судьбу».

Завершается труд Ратцеля «Земля и жизнь» разделом «Антропогеография», в котором провозглашено: «Единство человеческого рода царит над всем разнообразием стран и морей, высот и низин... Культура часто изменяет страну в гораздо большей степени, чем природные условия.,. Если какой-либо народ в течение всего исторического развития был небогато одарен землей, то его высшее призвание выражается ближайшим образом в том, что он улучшает свое географическое положение: он устраняет внутренние препятствия, улучшает внешние границы, увеличивает свою земельную площадь путем завоевания соседних земель, приобретает отдаленные колонии» (Там же. С. 648, 682, 702). Последний постулат, явившийся краеугольным камнем социального дарвинизма, был использован фашистской идеологией, оправдывающей захват чужих территорий Для расширения жизненного пространства государством, основанным «высшей расой».

В двухтомном труде  Ратцеля «Антропогеография», изданном в 1882 и 1891 гг. (в русском переводе «Народоведение»), представлено описание разнообразных народов, населяющих планету, объединенных Ратцелем в территориальные группы, названные кругами, находящиеся на различных ступенях своего развития, обладающие несметным богатством человеческого опыта и культуры. Ратцель настойчиво отстаивал тезис о единстве и целостности человечества и задаче народоведения «узнать человечество во всех его частях в том виде, в каком оно живет в настоящее время на земле... как оно стало таким, насколько для нас уцелели следы его разнообразного прошлого... Задачей народоведения является прежде всего не указание различий, а указание переходов и внутренней связи, так как человечество есть целое, хотя и сложного образования... Единство человеческого рода есть теллурический, или планетный, признак, отпечатлевшийся на высшей ступени творения. Существует только один человеческий вид, изменения которого многочисленны, но не глубоки. Человек — гражданин Земли в самом обширном смысле слова. (Ратцель, 1903. Т. 1. С. 3, 4, 9). Трудно не согласиться с этим тезисом. Не вызывает возражения положение о разнообразии культур, возникших в различных природных условиях. «Культура делает нас свободными не в смысле полного отрешения от природы, а в смысле более разнообразной и широкой связи с нею... Именно силой нашей культуры мы в настоящее время ближе связаны с нею, чем все поколения, предшествовавшие нам» (Там же. С. 14). А дальше обосновывается, что «настоящей культурной зоной является умеренный пояс», а носителями высшей культуры являются германцы. «Германцы, опираясь на высшие качества нравственной чистоты, силы и мужества, на строго проведенное родовое правление и связанную с ним воинственность, победоносно господствовали во всей Европе... Всего чище сохранились племена между Рейном, Майном и Эльбой... выдающаяся в умственном и политическом отношении часть колониального населения Северной Америки, Австралии и Южной Африки — германского происхождения» (Там же. Т. 2 . С. 815).

Представление о  превосходстве  германцев  над другими народами культивировалось давно. Оно нашло отражение в «Философии природы» Г. Гегеля, в которой он писал: «Старый... свет являет совершенное разделение на три части, из которых одна, Африка, есть самородный металл, лунная стихия, оцепеневшая от зноя, где человек замирает в самом себе; это — не вступающий в сознание немой дух. Другая часть, Азия, есть вакхически кометное исступление, буйно порождающая из себя среда, бесформенное произведение, без всякой надежды на овладение своей средой. И наконец, третья часть, Европа, образует сознание, разумную часть Земли, равновесие рек и долин, и гор, и центром ее является Германия» (Гегель, 1934. С. 357 —358).   Философия   Гегеля   пользовалась   большим   авторитетом. Последний ее вывод, соединенный с выводами Ч. Дарвина о внутривидовой борьбе, получил свое развитие в «Политической географии...» Ратцеля, огромном труде (715 стр.), изданном в 1897 г. Каждое государство Ратцель рассматривал как живой биологический организм, стремящийся к захвату жизненного пространства. «В истории человечества стремление захватить возможно большее пространство является одной из наиболее могучих сил, и когда мы видим во всей истории прошлых веков и в жизни современных народов, что это стремление к захвату и удержанию за собой возможно большего пространства все более развивается, то это является повторением того, что уже тысячи раз совершалось в растительном и животном царствах» (Ратцель, 1905. С. 650). Государство, подобно организму, должно или расти, или погибнуть. Сильные государства должны располагать пространством для своего развития и роста. Основным законом жизни и истории народов является непрерывная борьба за жизненное пространство. В результате этой борьбы все государства должны быть поглощены одним наиболее сильным. Именно на таких теоретических дрожжах в XX в. были развязаны две мировых войны. Во времена Ратцеля только одна держава, по его оценке, могла претендовать на определение великой, поскольку ее владения располагались на всех континентах и имели свободный выход к морям. Этим государством была Британская империя. «И даже огромные пространства Российской империи только тогда стали бы всемирною державой, если бы более расширились вдоль Великого океана и получили надлежащий доступ к Атлантическому... Россия сделает тогда наибольший шаг к истинно мировой роли, когда обеспечит себе доступ к Индийскому океану и, быть может, такой же непосредственный доступ к Атлантическому, какой имеет уже к Великому» (Ратцель, 1998). За истекший век представления о подлинной силе государств существенно изменились, но Ратцель подготовил почву для развития нового научного направления — геополитики — учения о государстве как территории. В теоретическом отношении на развитие мировой географической мысли оказали влияние работы младшего современника Ратцеля — А. Геттнера.