Личность как предмет психологического исследования

   Культурологические  теории вводят в этой связи  различение собственно личности  как продукта индивидуальной  адаптации к внешним ситуациям  и ее общей "базы", или  архетипа, который проявляется у  человека с детства под влиянием  черт, свойственных данной расе, этнической группе, национальности, социальному классу. Введение этого  различения, однако, ничего не решает, потому что образование архетипа  само нуждается в дальнейшем  объяснении и допускает различные  интерпретации, в частности психоаналитические. При этом общая "двухфакторная"  схема остается, хотя и в несколько  трансформированном виде. Понятие  генотипа (наследственности) теперь  осложняется введением понятия  базовой личности, архетипа, или  первичных установок, а понятие  внешней среды - введением понятий  ситуации и роли. Последнее и  стало сейчас чуть ли не  центральным в социальной психологии  личности.

   По широко распространенному  определению, "роль" - это программа,  которая отвечает ожидаемому  поведению человека, занимающего  определенное место в структуре  той или иной социальной группы, это структурированный способ  его участия в жизни общества. Личность и представляет собой  не что иное, как систему усвоенных  (интернализированных) "ролей". В социальной группе, которая образует семью, это "роль" сына, отца и т.д.; на работе - "роль", скажем, врача или учителя. В неопределенных ситуациях "роль" тоже возникает, только в этом случае в "роли" гораздо больше проявляются черты архетипа и индивидуально приобретенного опыта. Каждый из нас, разумеется, принимает на себя те или иные социальные (например, профессиональные) функции и в этом смысле - "роли". Однако идея прямого сведения личности к совокупности "ролей", которые исполняет человек, является - несмотря на всевозможные оговорки адептов этой идеи - одной из самых чудовищных. Конечно, ребенок усваивает то, как он должен вести себя с мамой, скажем, что ее нужно слушаться, и он слушается, но можно ли сказать, что при этом он играет роль сына или дочери? Столь же нелепо говорить, например, о "роли" полярного исследователя, "акцептированной" Нансеном: для него это не "роль", а миссия. Иногда человек действительно разыгрывает ту или иную роль, но она все же остается для него только "ролью", независимо от того, насколько он интернализирована. "Роль" - не личность, а, скорее, изображение, за которым она скрывается. Если воспользоваться терминологией П.Жане, понятие роли соотносительно не понятию личности (personnalite), а понятию персонажа (personnage)128.

   Важнейшими возражениями против "ролевых" теорий являются не те, которые идут по линии критики того или иного понимания места, отводимого ролям в структуре личности, а те, которые направлены против самой идеи, связывающей личность с запрограммированным поведение (Гандерсон), даже если программа поведения предусматривает ее самоизменение и создание новых программ и подпрограмм129. Что бы вы сказали, спрашивает цитируемый автор, если бы узнали, что "она" лишь искусно играла перед вами роль?

   Судьба концепции ролей та же, что и других "социологических", культур-антропологических концепций, остающихся в плену теории двух факторов: чтобы спасти психологическое в личности, она вынуждена апеллировать к темпераменту и способностям, заложенным в генотипе индивида, и мы снова возвращаемся к ложному вопросу о том, что является главным - генотипические особенности человека или воздействия социальной среды. Более того, нас предупреждают об опасности любой односторонности. Лучше всего, говорят нам, сохранять в решении этой проблемы "разумное равновесие"130.

   Итак, на деле методологическая  премудрость этих концепций сводится  к формуле вульгарного эклектизма: "и то и другое", "с одной  стороны, с другой стороны". С позиций сей премудрости  свершается суд и над психологами-марксистами:  они - де повинны (вместе с  защитниками культурологии!) в недооценке  внутреннего в личности, ее "внутренней структуры"131. Понятно, что высказывания такого рода могут возникнуть только в результате бессмысленных попыток уложить взгляды марксизма на личность в глубоко чуждые им концептуальные схемы.

   Дело вовсе не  в том, чтобы констатировать, что  человек есть и природное, и  общественное существо.Это бесспорное положение указывает лишь на разные системные качества, проявляемые человеком, и ничего еще не говорит о сущности его личности, о том, что ее порождает. А в этом как раз и заключается научная задача. Задача эта требует понять личность как психологическое новообразование, которое формируется в жизненных отношениях индивида, в результате преобразования его деятельности. Но для этого необходимо с порога отбросить представление о личности как о продукте совокупного действия разных сил, из которых одна скрыта, как в мешке, "за поверхностью кожи" человека (что бы в этот мешок не сваливали), а другая лежит во внешней среде (как бы мы эту силу ни трактовали - как силу воздействия стимульных ситуаций, культурных матриц или социальных "экспектаций"). Ведь никакое развитие непосредственно не выводимо из того, что составляет лишь необходимые его предпосылки, сколь бы детально мы их ни описывали. Марксистский диалектический метод требует идти дальше и исследовать развитие как процесс "самодвижения", т.е. исследовать его внутренние движущие отношения, противоречия и взаимопереходы, так что его предпосылки выступают как в нем же трансформирующиеся, его собственные моменты132.

   Такой подход необходимо  приводит к положению об общественно-исторической  сущности личности. Положение это  означает, что личность впервые  возникает в обществе, что человек  вступает в историю (и ребенок  вступает в жизнь) лишь как  индивид, наделенный определенными  природными свойствами и способностями,  и что личностью он становится  лишь в качестве субъекта общественных  отношений. Иначе говоря, в отличие  от индивида личность человека ни в каком смысле не является предсуществующей по отношению к его деятельности, как и его сознание, она ею порождается. Исследование процесса порождения и трансформаций личности человека в его деятельности, протекающей в конкретных социальных условиях, и является ключом к ее подлинно научному психологическому пониманию.