Природа психического явления

Природа психического

Характеристика  психических явлений. Специфический круг явлений, которые изучает психология, выделяются отчетливо и ясно – это нашивосприятия, мысли, чувства, наши стремления, намерения, желания и т.п. – все то, что составляет внутреннее содержание нашей жизни и что в качестве переживания как будто непосредственно нам дано. Действительно, принадлежность индивиду, их испытывающему, субъекту – первая характерная особенность всего психического. Психические явления выступают поэтому как процессы и как свойства конкретных индивидов; на них обычно лежит печать чего-то особенно близкого субъекту, их испытывающему.

Не подлежит сомнению, что так, как нам бывает дано нечто в непосредственном переживании, оно никаким иным способом дано нам  быть не может. Ни из какого описания, как  бы ярко оно ни было, слепой не познает  красочности мира, а глухой –  музыкальности его звучаний так, как если бы он их непосредственно  воспринял; никакой психологический  трактат не заменит человеку, самому не испытавшему любви, увлечения  борьбы и радости творчества, того, что он испытал бы, если бы сам  их пережил. Мне мои переживания  даны иначе, как бы в иной перспективе, чем они даны другому. Переживания, мысли, чувства субъекта – это его мысли, его чувства, это его переживания – кусок его собственной жизни, в плоти и крови его.

Если принадлежность индивиду, субъекту является первым существенным признаком психического, то отношение его к независимому от психики, от сознания объекту – другая не менее существенная черта психического. Всякое психическое явление дифференцируется от других и определяется как такое-то переживание благодаря тому, что оно является переживанием того-то; внутренняя его природа выявляется через его отношение к внешнему. Психика, сознание отражает объективную реальность, существующую вне и независимо от нее; сознание – это осознанное бытие.

Но было бы бессмысленно говорить об отражении, если бы то, что должно отражать действительность, само не существовало в действительности. Всякий психический факт – это  и кусок реальной действительности и отражение действительности – не либо одно, либо другое, а и одно и другое; именно в том и заключается своеобразие психического, что оно является и реальной стороной бытия и его отражением – единством реального и идеального¹.

С двойной  соотнесенностью психического, присущего  индивиду и отражающего объект, связано  сложное, двойственное, противоречивое внутреннее строение психического факта, наличие в нем самом двух аспектов: всякое психическое явление –  это, с одной стороны, продукт  и зависимый компонент органической жизни индивида и, с другой, отражение  окружающего его внешнего мира. Эти  два аспекта, в тех или иных формах представленные даже в совсем элементарных психических образованиях, все более отчетливо дифференцируются и принимают специфические формы  на более высоких ступенях развития – у человека, по мере того как  с развитием общественной практики он становится субъектом в подлинном  смысле слова, сознательно выделяющим себя из окружающего и соотносящегося с ним.

Эти два аспекта, всегда представленные в сознании человека в единстве и взаимопроникновении, выступают здесь как переживание  и знание. Моментом знания в сознании особенно подчеркивается отношение  к внешнему миру, который отражается в психике. Переживание это первично, прежде всего – психический факт как кусок собственной жизни  индивида в плоти и крови его, специфическое проявление его индивидуальной жизни. Переживанием в более узком, специфическом смысле слова оно  становится по мере того, как индивид  становится личностью и его переживание  приобретает личностный характер.

Переживанием  психическое образование является, поскольку оно определяется контекстом жизни индивида. В сознании переживающего  индивида этот контекст выступает как  связь целей и мотивов. Они  определяют смысл пережитого как  чего-то со мной происшедшего. В переживании  на передний план выступает не само по себе предметное содержание того, что  в нем отражается, познается, а  его значение в ходе моей жизни  – то, что я это знал, что  мне уяснилось, что этим разрешились  задачи, которые передо мной встали, и преодолены трудности, с которыми я столкнулся. Переживание определяется личностным контекстом, как знание (см. дальше) – предметным; точнее, оно  является переживанием, поскольку определяется первым, и знанием, поскольку оно  определяется вторым. Переживанием становится для человека то, что оказывается  личностно значимым для него.

С этим связано  положительное содержание термина  переживание, которое обычно вкладывается в него, когда говорят, что человек  что-топережил, что то или иное событие стало для него переживанием. Когда мы говорим, что какое-нибудь психическое явление было или стало переживанием человека, это означает, что оно в своей, поэтому неповторимой, индивидуальности вошло как определяющий момент в индивидуальную историю данной личности и сыграло в ней какую-то роль. Переживание не является, таким образом, чем-то чисто субъективным, поскольку оно, во-первых, обычно является переживанием чего-то и поскольку, во-вторых, его специфический личностный аспект означает не выпадение его из объективного плана, а включение его в определенный объективный план, соотнесенный с личностью как реальным субъектом.

Два психических  явления могут быть отражением одного и того же внешнего явления или  факта. Как отражение одного и  того же, они эквивалентны, равнозначны. Они – знание или осознание  данного факта. Но одно из них –  например, то, в котором данный факт был впервые осознан во всем своем  значении, – могло сыграть в  силу тех или иных причин определенную роль в индивидуальной жизни данной личности. То особое место, которое  оно заняло в истории развития данной личности, выделяет его, придает  ему неповторимость, делающую его  переживанием в специфическом, подчеркнутом смысле слова. Если событием назвать такое явление, которое заняло определенное место в каком-то историческом ряду и в силу этого приобрело определенную специфичность, как бы неповторимость и значительность, то как переживание в специфическом, подчеркнутом смысле слова можно будет обозначать психическое явление, которое стало событием внутренней жизни личности.

Декарт до конца дней своих помнил особое чувство, охватившее его в то утро, когда, лежа в постели, он впервые представил себе основные очертания развитой им впоследствии концепции. Это было значительное переживание в его жизни. Каждый человек, живущий сколько-нибудь значительной внутренней жизнью, оглядываясь на свой жизненный путь, всегда находит  воспоминания о таких моментах особенно напряженной внутренней жизни, озаренных  особо ярким светом, которые, в  своей неповторимой индивидуальности глубоко входя в его жизнь, стали для него переживаниями. Художники, изображая психологию своего героя, недаром склонны бывают особенно осветить его переживания, т.е. особо  значительные моменты его внутренней жизни, характеризующие индивидуальный путь его развития, как бы поворотные пункты его. Переживания человека –  это субъективная сторона его  реальной жизни, субъективный аспект жизненного пути личности.

Таким образом, понятие переживания выражает особый специфический аспект сознания; он может быть в ней более или  менее выражен, но он всегда наличен в каждом реальном, конкретном психическом явлении; он всегда дан во взаимопроникновении и единстве с другим моментом –знанием, особенно существенным для сознания.

Вместе с  тем мы выделяем переживание и  как особое специфическое образование. Но и в этом последнем случае переживание  является переживанием чего-то и, значит, знанием о чем-то. Оно выступает  как переживание не потому, что  другой аспект – знания – в нем  вовсе отсутствует, а потому, что  витальный, или личностный, аспект в  нем является господствующим. Таким  образом, всякое переживание включает в себя как нечто подчиненное  и аспект знания. Вместе с тем  знание – даже самое абстрактное  – может стать глубочайшим  личностным переживанием.

В первичной  зачаточной форме момент знания в  сознании заключается в каждом психическом  явлении, поскольку всякий психический  процесс является отражением объективной  реальности, но знанием в подлинном, специфическом смысле слова – познанием, все более глубоким активным познавательным проникновением в действительность оно становится лишь у человека по мере того, как он в своей общественной практике начинает изменять и, изменяя, все глубже познавать действительность. Знание – существенное качество сознания; недаром в ряде языков понятие знания включается в качестве основного компонента в самый термин сознания (con-science). Однако сознание и знание не только едины, но и различны.

Различие  это выражается двояко: 1) в сознании отдельного индивида знание обычно представлено в некоторой специфической для  него ограниченности, 2) оно в сознании индивида обрамлено и пронизано  рядом дополнительных мотивационных  компонентов, от которых знание, как  оно представлено в системе науки, обычно отвлекается.

В сознании отдельного индивида, поскольку он остается в  рамках своей индивидуальной ограниченности, знание объективной реальности часто  выступает в специфически ограниченных, более или менее субъективных формах, обусловленных зависимостью их не только от объекта, но и от познающего субъекта. Знание, представленное в  сознании индивида, является единством объективного и субъективного.²

Высших ступеней объективности, поднимающей знание до уровня научного познания, оно достигает  лишь как общественное познание, как  система научных знаний, развивающихся  на основе общественной практики. Развитие научного знания – продукт общественно-исторического  развития. Лишь в меру того, как индивид  включается в ход общественно-исторического  развития научного познания, он может, опираясь на него, и сам собственной  своей познавательной научной деятельностью  продвинуть научное познание на дальнейшую, высшую ступень. Таким образом, индивидуальное познание, как оно совершается  в сознании индивида, всегда совершается  как движение, отправляющееся от общественного  развития познания и снова возвращающееся к нему; оно вытекает из общественного  познания и снова вливается в  него. Но процесс развития познания мира индивидом, совершаясь внутри общественного развития познания, все же отличается от него; мысли, к которым приходит индивид, даже те, которые, продвигая на высшую ступень общественное познание, переходят в систему или историю самой науки, в индивидуальном сознании и в системе научного знания иногда могут быть даны в разных контекстах и потому отчасти в различном содержании.

Мысли ученого, мыслителя, писателя имеют, с одной  стороны, то или иное объективное  значение, поскольку они более  или менее адекватно, полно и  совершенно отражают объективную действительность, а с другой – тот или иной психологический смысл, который  они приобретают для их автора в зависимости от условий их возникновения  в ходе его индивидуальной истории. В некоторых случаях ограниченность горизонтов личного сознания автора, обусловленная индивидуальным ходом  его развития и историческими  условиями, в которых оно совершалось, бывает такова, что вся полнота  объективного содержания мыслей, которые  запечатлены в его книгах, произведениях, трудах, раскрываются лишь в дальнейшем историческом развитии научного познания. Поэтому автора иногда можно понять лучше, чем он сам себя понимал. Для  тех, кто затем рассматривает  мысли какого-нибудь автора в связи  с той общественной ситуацией, в  которой они возникли, с тем  объективным контекстом исторического  развития научного познания, в который  они вошли, они в этих новых  связях раскрываются и в новом  содержании. В системе знания, в  историческом контексте общественного  познания раскрывается их значение для  познания действительности и выделяется их объективное содержание; в индивидуальном сознании, в зависимости от конкретного  пути развития данного индивида, его  установок, замыслов, намерений, они  наполняются иным конкретным содержанием  и приобретают иное конкретное значение: те же самые положения, формулы и т.д. имеют в одном и другом случае то же и не то же самое значение, или, сохраняя одно и то же объективное предметное значение, они приобретают у разных субъектов в зависимости от их мотивов и целей различный смысл.

Сознание  конкретного реального индивида – это единство переживания и знания.

В сознании индивида знание не представлено обычно в "чистом", т.е. абстрактном, виде, а лишь как  момент, как сторона многообразных  действенных, мотивационных, личностных моментов, отражающихся в переживании.

Сознание  конкретной живой личности – сознание в психологическом, а не в идеологическом смысле слова – всегда как бы погружено в динамическое, не вполне осознанное переживание, которое образует более или менее смутно освещенный, изменчивый, неопределенный в своих  контурах фон, из которого сознание выступает, никогда, однако, не отрываясь от него. Каждый акт сознания сопровождается более или менее гулким резонансом, который он вызывает в менее осознанных переживаниях, – так же как часто  более смутная, но очень интенсивная  жизнь не вполне осознанных переживаний  резонирует в сознании.

Всякое переживание  дифференцируется от других и определяется как такое-то переживание благодаря  тому, что оно является переживаниемтого-то. Внутренняя природа его выявляется в его отношении к внешнему. Осознание переживания – это всегда выяснение его объективного отношения к причинам, его вызывающим, к объектам, на которые оно направлено, к действиям, которыми оно может быть реализовано.Осознание переживания, таким образом, всегда и неизбежно – не замыкание его во внутреннем мире, а соотнесение его с внешним, предметным миром.

Для того чтобы  осознать свое влечение, я должен осознать предмет, на который оно направлено. Человек может испытывать неопределенное чувство неприятного беспокойства, истинной природы которого он сам  не осознает. Он обнаруживает нервозность; с меньшим, чем обычно, вниманием  следит за работой, от времени до времени, ничего специально как будто не ожидая, поглядывает на часы. Но вот работа окончена. Его зовут обедать; он садится  за стол и с несвойственной ему  поспешностью начинает есть. Неопределенное чувство, о котором первоначально  трудно сказать, что оно собственно собой представляет, впервые определяется из этого объективного контекста  как ощущение голода. Утверждение, что  я ощущаю голод или жажду, есть выражение моего переживания. Никакое  описание или опосредованная характеристика переживания не сравнится с самим  переживанием. Но определение этого  переживания как переживания голода или жажды включает утверждение о состоянии моего организма и о тех действиях, посредством которых это состояние может быть устранено. Вне отношения к этим фактам, лежащим вне внутренней сферы сознания, переживание не может быть определено; вне отношения к этим фактам невозможно определить, что мы испытываем. Установление "непосредственных данных" моего сознания предполагает данные, устанавливаемые науками о внешнем, предметном мире, и опосредовано ими. Собственное переживание познается и осознается человеком лишь через посредство его отношения к внешнему миру, к объекту. Сознание субъекта несводимо к голой субъективности, извне противостоящей всему объективному. Сознание – единство субъективного и объективного. Отсюда понятным становится истинное взаимоотношение сознательного ибессознательного, разрешающее парадокс бессознательной психики.