Экологическая обстановка в бассейне Черного моря

Добыча  песка для строительных целей. Проводится с помощью землечерпальных и землесосных снарядов обычно на глубинах менее 10 м. В 50-60-х годах добыча песка велась в Тендровском заливе, в настоящее время продолжается на Одесской банке, в районе о. Джарылгач и в некоторых других местах. Подводные песчаные карьеры размещаются в отведенных для этой цели строго ограниченных районах шельфа.

В районах извлечения песка разрушаются донные биоценозы. В тех случаях, когда песок содержит примеси ила, его добыча сопровождается образованием мелкодисперсной взвеси, которая разносится течениями и оседает в других местах.

Считают, что  добыча песка - одна из основных причин исчезновения

в Егорлыцком, Тендровском  и Джарылгачском заливах устриц, не переносящих

взмучивания донных осадков. 

Добыча  рыбы донными тралами. Этот вид промысла был запрещен в Черном море еще в начале XX столетия в связи с его пагубным воздействием на донную фауну и флору. Однако в 70-х годах все черноморские государства возобновили донное траление с целью более полного освоения запасов шпрота (сардели), который образует промысловые скопления в придонных слоях воды на шельфе. В результате добыча шпрота к 80-м годам существенно возросла.

Однако придонные, а фактически донные тралы стали  наносить ущерб бентическим сообществам, в том числе филлофоры, другим. Главным негативным следствием донного траления оказалось взмучиванием больших масс иловых частиц. Подсчитано, что только за один час работы трал шириной 50 м "перепахивает" верхний слой грунта на площади около 30 га (Зайцев и др., 1992). Геологические исследования О. Г. Фесюнова показали, что поднятые тралом частицы ила переносятся течениями на расстояние до 150-200 км. В Каркинитском заливе и у мыса Тарханкут они оседали в 70-80-е годы на площади более 5000 кв. км на глубинах от 10 до 50 м. При этом толщина слоя осевшего ила на площади около 3300 кв. км превысила 2-5 см, в отдельных местах достигая 40-50 см. Вследствие заиления обширного участка дна, покрытого песком и ракушей, произошли глубокие изменения в бентосе. Видовое разнообразие донных организмов сократилось на 71%, их численность - на 60%, а биомасса - на 95% (Зайцев и др., 1992).

По оценкам  И. А. Синегуба на площади 3300 кв. км потери превысили 800000 т биомассы зообентоса, большую часть которого составляла мидия. Фильтрационная деятельность этого моллюска выражалась величиной 22-24 млрд. куб. м морской воды в сутки. Перестали существовать биоценозы мидии, харовой водоросли толипеллы и некоторые другие сообщества песчаных и ракушечных грунтов. В связи с исчезновением прежних сообществ это обширное мелководье утратило былую функцию нагульной площади для молоди и взрослых особей калкана, глоссы, осетровых, бычков и других рыб. Потери рыбных ресурсов дополняют собой потери зоо- и фитобентоса.

По данным статистики в период с 1971 по 1984 год СССР выловил около 340000 т шпрота. Основная его масса была получена донными тралами на северо-западном шельфе. Сопоставление приобретений и потерь, связанных с возобновлением донного траления на черноморском шельфе, никак не оправдывает этот вид рыбного промысла и еще раз наглядно демонстрирует пагубность узковедомственного подхода к освоению природных ресурсов. 
 
 
 

ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЕРОВОДОРОДА ЧЕРНОГО  МОРЯ 

Еще в конце XIX века, в 1890 году русская океанографическая  экспедиция доказала, что в глубинах Черного моря очень много растворенного  сероводорода. Вскоре выяснилось, что  сероводород присутствует во всей глубинной акватории Черного моря, приближаясь к поверхности примерно на 100 м в центре моря и до 300 м у берегов. Иногда верхняя граница сероводородной “зоны ненадолго поднимается и опускается из-за восходящих и нисходящих движений воды, вызванных атмосферными явлениями.

Кислород довольно быстро реагирует с сероводородом, окисляя его до сульфатов, и убивает  анаэробные бактерии, производящие сероводород. Поэтому растворенный кислород, быстро расходуясь на окисление сероводорода, присутствует в Черном море только в поверхностном слое. Ниже 100 - 300 м, в сероводородной зоне, обитают только анаэробные бактерии да некоторые виды морских червей.

Сероводород в  морской воде наблюдается не только в Черном море, но и в других водоемах, где отсутствует сквозная вертикальная конвекция. Довольно обширные зоны, зараженные этим газом, бывают в Индийском и Атлантическом океанах, временами появляются в Каспийском и других морях и даже в пресноводных озерах.

Сегодня известны три главных источника сероводородного  загрязнения водоемов. Первый восстановление сульфатредуцирующими бактериями сульфатов при разложении мертвого органического вещества. Во-вторых, сероводород просто выделяется при гниении серосодержащих органических остатков. И наконец, в-третьих, он может поступать из глубин земной коры с гидротермальными водами и через расщелины морского дна.

Будет сероводород  накапливаться в воде или нет, зависит от скорости его окисления  содержащимся здесь кислородом и  от интенсивности микробиологических процессов. Приток же кислорода в сероводородную зону обусловлен скоростью обмена между нижними, более тяжелыми, и верхними слоями воды. Чем резче меняется плотность с глубиной, тем меньше приток кислорода.

В Черное море впадают  пресные речные воды, а через Босфор — более тяжелая соленая вода Средиземного моря. В итоге в толще черноморских вод возникает резкий скачок плотности — галоклин. Он не стоит на месте — под влиянием течений колеблется, то поднимаясь в одних местах, то опускаясь в других. Как правило, сероводородная зона начинается сразу же под галоклином, препятствующим доступу кислорода из верхних слоев. Из-за этого в Черном море сероводорода расходуется гораздо меньше, чем образуется. За последние 6—7 тысяч лет здесь сформировалась сероводородная толща, занимающая 90 ° объема моря.

Из-за возрастания  уровня Мирового океана после прекращения  последнего ледникового периода (Вюрма) 11 - 7 тысяч лет назад на 130 м  до его современного уровня, примерно 7-8 тысяч лет назад возникла связь  Черноморской котловины со Средиземным  морем через Босфор. При этом в пресное Понтийское море-озеро из средиземноморья попало большое количество соленой воды большого удельного веса, сразу поступившего в придонные слои. Площадь моря при этом существенно расширилась и затопила большие площади суши, покрытые густой растительностью и имеющей толстый слой черноземной почвы. Этот запас органики является питанием анаэробных сероводородных бактерий, до сих пор разлагающих растительные остатки того катастрофического явления.

Часто сероводород  держится не только на глубине, но и у берегов, где нарушена вертикальная конвекция и снабжение воды кислородом. При этом даже на глубинах около 40 м, могут возникать заморные, бескислородные водные массы, иногда всплывающие на поверхность, где они быстро насыщаются кислородом, сероводород в них окисляется и исчезает.

За верхнюю  границу сероводородной зоны принято  считать ту глубину, где концентрация газа близка к точности его аналитического измерения — примерно 0,1 мл/л. Ниже кислород соседствует с сероводородом  в пределах так называемого слоя сосуществования. За последние сорок лет он поднялся из глубины примерно на 40—50 м, а пределы колебания его толщины увеличились в 5—6 раз.

Верхняя граница  сероводорода может подниматься  под влиянием двух обстоятельств  — либо вертикальных перемещений водных масс, либо увеличения общего количества сероводорода в глубинных слоях. Впрочем, обе причины могут действовать и одновременно.

Выплески сероводорода в верхние, обогащенные кислородом воды чреваты массовой гибелью морских  обитателей. Так, в начале 1950-х годов в заливе Уолфиш-Бей (Атлантическое побережье Юго-Западной Африки) течение вынесло из глубины к поверхности сероводородное “облако”. На побережье до сорока миль в глубь материка чувствовался запах сероводорода, потемнели стены домов. Сероводород ядовит и для людей, ощущение его запаха уже означает превышение ПДК — предельно допустимой концентрации.

В Черном море тоже есть восходящие течения (апвеллинги) у крымского и кавказского  побережий. И они тоже могут вынести  из глубин отравленные сероводородные воды, правда, при довольно редком сочетании метеорологических и океанологических факторов (как, например, при возникновении смерчей на суше). Такие губительные выплески нельзя прогнозировать лишь на основе средних показателей состояния моря, принятых ныне. Нужны специальные и постоянные наблюдения за сероводородной зоной. 
 
 
 

O МЕЖДУНАРОДНЫХ МЕХАНИЗМАХ РЕШЕНИЯ ЭКОЛОГИЧЕСКИХ ПРОБЛЕМ. 

В начале 1980-х  годов мировое сообщество осознало, что угроза нашемупривычному существованию  становится реальной в связи с экологическим кризисом.

И тогда были впервые предприняты усилия к  созданию международных механизмов решения экологических проблем, касающихся так называемых ресурсов общего пользования. Для осуществления проектов, связанных с глобальными изменениями в биосфере, в 1991 г. была создана специальная структура — Global Environment Facility (GEF). В 1992 г. конференция в Рио-де-Жанейро приняла ряд конвенций, ставших важным инструментом выполнения стоящих перед миром задач.

Подписали эти  документы и черноморские страны. Ими подписаны также Бухарестская конвенция по защите Черного моря от загрязнения, Одесская декларация. Результатом усилий Черноморской экологической программы (BSEP) стали два важных и конкретных документа: Трансграничный диагностический анализ Черного моря и Стратегический план действий по реабилитации и защите Черного моря. Подписав в 1996 г. этот план, черноморские государства обязались разработать общую стратегию защиты и восстановления Черного моря, управления его береговыми и морскими ресурсами на 20 лет.

Прошло четыре года, и ни одно из государств обязательств не выполнило. Не выполнены и положения Бухарестской конвенции о создании Стамбульской комиссии и консультативных групп при ней, а также Черноморского экофонда. Намеченные Бухарестской конвенцией и Одесской декларацией масштабные меры по спасению Черного моря остались на бумаге. Наоборот, ситуация резко ухудшилась, и планы использования Черного моря составляют ныне далеко от его берегов, а содержать структуры управления, оплачивать восстановление и защиту моря вынуждены береговые государства.

Тяжелейшая экологическая  ситуация сложилась в Одессе. В  зоне действия взрыво-пожароопасного Одесского припортового (аммиачного) завода (ОПЗ) начато строительство Одесского нефтетерминала. Хотя все государственные и общественные экологические экспертизы начиная с 1992 г. указывали на невозможность строительства нефтяных комплексов в Одесском заливе. На ОПЗвозобновилась опасная перегрузка метанола, остановленная в 1989 г. общественностью. Сейчас на международном рынке резко возрос спрос на метанол, который используется в качестве добавки в бензин для повышения октанового числа, при производстве формальдегида — сырья для изготовления клея и резины. Основной производитель метанола в регионе, Россия до сих пор транспортировала его через финский порт Котка. Через Одессу же проходит самый короткий путь в страны Средиземноморья, являющиеся основными покупателями данного сырья. Намечаются его поставки в Юго-Восточную Азию и Америку тоже из Одессы. В 2001г. планируется объем перевалки довести до 400 тыс. т в год, а в будущем — до 800 тыс. т.

Опасные производства в Одессе растут, как грибы, без  оповещения общественности, хотя его требует действующее законодательство республики.

Беспощадно уничтожается береговая зона: сносятся зеленые насаждения, бесконтрольно застраиваются оползневые участки, песчаные косы, стометровые прибрежные полосы строгой неприкосновенности. Еще 10 лет назад предложено в законодательном порядке регламентировать природопользование в этой зоне. В 1995 г. разработан проект закона о природопользовании в береговой зоне Черного моря. Уже 5 лет он не востребован ни Министерством экологии и природных ресурсов, ни Верховной Радой, ни Кабинетом министров. Всем им не доэкологии.

Пора бы министрам черноморских государств отчитаться перед налогоплательщиками об эффективности своих довольно частых встреч для «урегулирования международных проблем в связи с экологической нагрузкой на Черное море». Предложения по решению подобных проблем родились в зоне планетарной катастрофы — погибающего Арала. Недавний форум неправительственных организаций Причерноморского региона поддержал предложение Одесского социально-экологического союза (ОСоЭС) оценить существующее антропогенное воздействие на экосистему Черного моря с учетом планируемых нефтяных и газовых терминалов, перспективы добычи нефти и газа на шельфе Азовского и Черного морей, участившихся военных учений НАТО (нарушающих международные соглашения о Черном море). Эта оценка покажет способность моря к самоочищению и определит предельно допустимую нагрузку на различные части его экосистемы. В такой оценке заинтересованы не только страны — республики бывшего СССР. Так, жители Стамбула намерены пересмотреть Конвенцию о режиме проливов, подписанную в 1936 г. и уже не учитывающую должным образом чудовищно выросшие за 65 лет грузопотоки через Дарданеллы.

Необходима принципиально  новая концепция природопользования в бассейне Черного и Азовского морей, основанная на идеях совместного хозяйствования стран, связанных общими ресурсами и всецело зависящих от границ устойчивости морских экосистем. И должна быть создана новая структура международного характера, которая несла бы ответственность за экологическое состояние Азовского и Черного морей — «Банк Черного моря». К экстренным мерам по защите этих морей следует отнести разработку соглашения о квотах на стоки для всех стран бассейна. По инициативе и при участии ОСоЭС предложена Концепция разработки квот на сброс сточных вод для всех европейских стран, входящих в бассейн Черного моря, исходя из его ассимиляционной емкости. В основу Концепции положена идея совместного использования этими странами природных ресурсов Черного моря.