Промышленное производство

В связи с этим закономерен  вопрос потребителя энергии об эффективности  использования экологических фондов для оздоровления окружающей среды, а с позиций энергообъектов – способствуют ли фонды природоохранной деятельности предприятия.

Для оценки эффективности  использования взносов отрасли  в экологические фонды введем условный показатель возврата² этих средств для реализации природоохранных мер непосредственно на ТЭС. В целом по отрасли этот возврат составляет 35-40% причитающихся сумм платежей.

Согласно Закона РБ "Об охране окружающей среды" и установленного порядка направления средств  в целевые бюджетные экологические  фонды 10% платы направляются в государственный бюджет, 30 – в областные экологические фонды и 60 – в районные и городские экологические фонды:

 

 

 

                          

                                10%                                             30% 

            

                                                                                          90%

                                                

                                                                                   60%

 

 

 

Рис. 3. 2. Структура платежей за выбросы и сбросы.

 

Отсюда  ясно, что показатель возврата платежей в отрасли может быть увеличен до 50-60%, т.е. имеется определенный запас  для приложения целенаправленных усилий по снижению отчуждения средств из нее.

Помимо платежей за загрязнение природы, ТЭС несут определенные расходы на содержание и обслуживание основных фондов природоохранного назначения, капитальный ремонт водоочистных, газо-пылеулавливающих и других сооружений, на проведение научных исследований, природоохранное образование, пропаганду, обмен опытом и т.п. Потенциально эти затраты могли бы быть на 15-20% больше без увеличения тарифов на энергию только за счет перераспределения средств и уменьшения сумм отчуждения в экологические фонды.

К сожалению, не известно ни одного случая, когда энергопредприятия получили бы из экологических фондов средств больше причитающихся с него взносов за загрязнение природы. Такими объектами целевых вложений со стороны экологических фондов могли бы быть опытно-промыш-ленные и экспериментальные установки по очистке газов от оксидов серы, демонстрационные системы оснащения энергетического оборудования приборами и средствами контроля за выбросами (сбросами) загрязняющих веществ в природную среду и степенью их воздействия.

Предлагаемая  рационализация отчуждаемых в экологические фонды средств базируется на том, что промышленным предприятиям свойственно осуществлять технические и хозяйственные меры по предотвращению выбросов и сбросов в окружающую среду. Кроме того общеизвестно, что предотвращение загрязнения среды более эффективно и экономично по сравнению с мерами по восстановлению загубленной природы. Если эти тезисы принять за аксиому, то действующая система формирования экологических фондов требует реформирования в следующих направлениях:

• ликвидация платежей за выбросы (сбросы) в пределах допустимых нормативов (ПДВ), т.к. на их обеспечение уже затрачены средства, которые включены в стоимость продукции (товара) и оплачиваются потребителем;
• сохранение платежей за разницу между разрешенными выбросом (сбросом) и допустимыми нормативом (ПДВ), включенных в себестоимость продукции, и за сверхустановленные выбросы (сбросы) – из прибыли предприятия. Платежи частично возвращаются предприятию под конкретные мероприятия по достижению нормативов;
• повышение базовых ставок платежей, исходя из стоимости прогрессивного технического решения по предотвращению образования или ликвидации выброса (сброса) загрязняющего вещества с повышающим коэффициентом для того, чтобы стимулировать переход промышленности на экологически чистые и безопасные технологии;
• введение общественного обсуждения и законодательного утверждения программы (комплекса вопросов, приоритетных мер), осуществляемых полностью за счет республиканского и местных фондов, взаимосвязанных по вертикали. Иными словами, должен быть закреплен временный характер действия экологических фондов для решения конкретной задачи или проблемы, например, создание и внедрение промышленного контроля и мониторинга окружающей среды, инвентаризации и ликвидации промышленных и бытовых отходов и т.д.

Особо отметим, что при  всем совершенстве действующая система  экологических фондов не касается поведения  предприятия, фондов и контролирующих организаций в случаях аварийного выброса, отказа оборудования, сооружений, а также компенсации ущерба, причиненного непредвиденным загрязнением среды. Решение этих вопросов кроется в организации экологического страхования, к которому энергопредприятия только приближаются.

 

 

 

3.3. Инвестиции в экологию  энергетики

 

Переход к рынку  обозначил принципиально новые подходы к инвестициям в экологию энергетики. Сегодня в СНГ и на мировом рынке можно приобрести, быстро установить и успешно эксплуатировать оборудование для весьма глубокой очистки продуктов сгорания от SO₂ и NO₂, чего в практике энергетических предприятий пока еще нет.

Допустим, что  мы приняли волевое решение и  осуществили инвестиции в технологии пресечения вредных выбросов (ТПВ). Неизбежным следствием этого действия будет рост себестоимости и адекватное повышение тарифов на электроэнергию. Последнее равносильно введению национального налога на все виды деятельности и существования. Идентификация роста тарифов с налогом исходит из того, что это бремя в равной степени ляжет как на тех, кто получит экономические преимущества от пресечения выбросов, так и на тех, кого это не коснется. Социально -экономические последствия роста тарифов весьма разнообразны. Для большинства предприятий Белоруссии, где стоимость энергоносителей сейчас составляет 30-50% себестоимости, рост тарифов означал бы повышение себестоимости продукции на 12-40%, неконкурентоспособность и банкротство.

В государствах с развитым рыночным хозяйством доля энергоносителей в себестоимости  продукции на порядок ниже, чем  у нас и такой же абсолютный рост тарифов повышает себестоимость  всего на 1-3% и не сопровождается качественными изменениями (см. рис. 3.1, на стр.15). Из последнего, в частности, вытекает некорректность переноса эколого-экономических решений из стран с развитой экономикой в страны с формирующейся рыночной экономикой.

По мере того, как в результате энергосбережения доля энергоносителей в себестоимости начнет снижаться, внедрение ТПВ станет более реальным.

Поскольку повышение  тарифов равносильно росту налогов, уместно рассмотреть обратную задачу: какова экологическая эффективность  централизованного инвестирования в различные отрасли и технологии, если в качестве целевой функции рассматривать повышение качества жизни.

С позиции налогоплательщика, живущего в наших неблагополучных  городах и промышленных районах, важно не то, на сколько снижены выбросы тем или иным предприятием или отраслью, а то, насколько будет снижена концентрация вредных веществ в зоне обитания самого налогоплательщика и его семьи.

Следовательно, критерием эффективности экологических  инвестиций должно стать отношение DC/DJ, где DC – снижение концентрации, а DJ – инвестиции.

В качестве примера  приведем расчеты сокращения концентрации NO₂ в г. Минске. Подавляющая масса выбросов этого вещества обусловлена в городе энергетикой и автотранспортом. Опуская математическое описание достаточно сложной эколого-экономической модели, назовем только конечную цифру: инвестиции в нейтрализацию NO₂ в автотранспорте сегодня на порядок эффективнее вложений в каталитическое разложение в электроэнергетике, однако уступают средствам, затраченным на подавление генерации NO₂ режимными методами.

Продолжая рассматривать  проблему с позиции налогоплательщика (роста тарифов), логично сопоставить  эффективность инвестиций в ТПВ  тепловых электростанций и районных котельных с эффективностью денежных вложений в здравоохранение, социальную и др. сферы с позиций роста качества жизни. Исследований такого рода неизвестно, хотя можно быть уверенным, что поставленные перед конкретным выбором люди в ряде случаев отдадут предпочтение инвестированию в социальные сферы. К сожалению, такой план сопоставления не используется при обосновании сооружения и расширения энергогенерирующих мощностей.

Как видно из изложенного, по-видимому, основанием к инвестированию в ТПН на ближайшем  этапе должна оставаться нормативно-законо-дательная база (НЗБ), в неявной форме устанавливающая компромисс между желаниями и возможностями общества.

Основными элементами экологической НЗБ энергетики в  широком смысле этого слова (а  именно, ТЭС, котельных, печного хозяйства, транспортных двигателей и т.п.) являются:

• предельно допустимые концентрации вредных веществ в атмосфере населенных мест (ПДК);
• предельно разрешенные удельные концентрации вредных веществ в отходящих газах энергетических устройств (ПРК);
• предельно допустимые выбросы для конкретного промышленного объекта и отраслей (ПДВ).

В настоящее время  в Белоруссии продолжает действовать  экологическая НЗБ, созданная в  СССР, ряд положений которой устарело или не соответствует реалиям  нашей жизни. Деформированность  и неоправданное ужесточение  экологической НЗБ делают нашу страну, как и другие страны СНГ, непривлекательными для инвесторов.

Рассмотрим указанные  элементы НЗБ подробнее.

Предельно допустимые концентрации (ПДК). По поводу ПДК в проекте ТАСИС (TACIS) "Глобальная энергетическая стратегия для Республики Беларусь" сказано: "… предлагается отменить действующие на сегодня белорусские стандарты (ПДК), которые слишком жестки и практически невыполнимы, и принять стандарты, действующие в ЕС. Стандарты ЕС мотивированы и обусловлены уровнем сегодняшней технологии и поэтому носят более реалистичный характер в смысле сбалансирования требований по защите окружающей среды (с учетом благополучия людей) и задач хозяйственной жизни".

Сопоставительный анализ показывает, что для многотоннажных выбросов оксидов азота, серы и углерода, на которые приходится почти 90% валовых выбросов, ПДК Белоруссии соответственно в 5,8; 1,6 и 10 раз жестче, чем в Европейском сообществе. Создалась парадоксальная ситуация, когда в крупных городах наблюдается значительное превышение нормативов по сумме оксидов серы и азота, хотя эти города укладываются в нормативы ЕС.

Для достижения стандартов качества воздуха в г. Минске и  областных городах Белоруссии пришлось бы сделать огромные вложения в автотранспорт, нефтепереработку и энергетику. Только по газоочистному оборудованию для энергетиков это составило бы до 30% начальной стоимости основных фондов и на 3-8% увеличило бы эксплуатационные затраты, включая расход топлива.

Непомерно жесткие ПДК  приводят к деформации (неоптимальности) размещения  электро- и теплогенерирующих объектов промышленности и электроэнергетики и затрудняют выход из кризиса. Возникают затруднения в размещении приобретаемого на Западе технологического и энергетического оборудования.

Переход на стандарты  ЕС особенно благоприятно скажется на инвестировании в малую энергетику, в том числе сжигающую отходы основного производства, например отходы древесины.

Надо ясно представлять, что иностранные и отечественные  инвесторы появятся не раньше, чем  ПДК будет приведено к уровню ЕС. По вопросу обоснования различных уровней ПДК в СНГ и мировом сообществе накоплен огромный экспериментальный, статистический и аналитический материал, который следует только применить к условиям Белоруссии.

Предельно разрешенные  удельные концентрации вредных веществ в отходящих газах (ПРК). На территории Белоруссии действуют и выборочно применяются нормы удельных выбросов в соответствии с госстандартами. Рассмотрим экономические возможности достижения ГОСТ и более глубоких очисток газов по отдельным веществам.

По оксидам азота  рекомендуемые действующим ГОСТ уровни могут быть обеспечены за счет осуществляемой силами пользователя реконструкции  с единовременными удельными  затратами 40 долл./кВт и последующей  стоимостью пресечения удельных выбросов порядка 0,3-0,6 долл./кг. Эти технологии позволят снизить выбросы на 40-45%.

Более глубокая (на 80-90%) очистка  требует большего расхода аммиака  и закупки химических катализационных  установок. Таким образом удельная стоимость технологии пресечения NO₂ составит до 5 долл./кг, при этом стоимость электроэнергии возрастет на 0,6-0,7 цента/кВт∙ч.

При сжигании мазута в  SO₂ превращается практически вся сера топлива. При использовании очистки дымовых газов от SO₂ на ТЭС удельные капитальные вложения составляют около 200 долл./кВт.

Предельно допустимые выбросы (ПДВ). Понятие ПДВ было введено союзным документом ОНД-86, п.8.5 с тем, чтобы иметь возможность хотя бы косвенно контролировать "непревышение" максимальных приземных концентраций, для прямого измерения которых приборов в то время не было.

Позже в своей практической деятельности подразделения Минприроды Белоруссии использовали этот параметр в качестве инструмента для выполнения конвенции о сокращении трансграничных переносов SO₂ и NO₂, что и принесло определенные положительные результаты. Сокращение выбросов электростанций практически не повлияло на концентрацию этих веществ в атмосфере городов. Вместе с тем, дополнительная функция ПДВ не была зафиксирована каким-либо нормативным документом и для каждого объекта определялась на договорной основе с тенденцией ужесточения "от достигнутого". Однако ни в одном городе Белоруссии не удалось реализовать главное условие ПДВ, согласно которому сумма концентрации ПДВ_i всех источников должна быть меньше ПДК.