Профессиональная деформация врача

    Профессиональными деформациями являются и поведение и выражения медицинских работников, при которых под влиянием привычки проявляется черствость по отношению к больным в такой степени, что у не медиков создается впечатление бездушности и даже цинизма. Например, тот факт, что врач и медицинская сестра не считают нужным отделить хотя бы ширмой умирающего больного в двадцатикоечной палате, или же врачи, совершая обход, при больном дискутируют о неблагоприятном прогнозе его болезни. Студентка медицины на экзамене по медицинской психология в качестве примера профессиональной деформации студентов-медиков привела тот факт, что некоторые из них в секционном зале над трупами шутят, рассказывают анекдоты и курят.

     Грегг подчеркивает, что личность больного нельзя считать неудобным придатком к больному органу, который врач должен обследовать.

    Профессионально деформированный лечащий врач, ставящий диагноз хотя и точно, но при помощи машин, вызывает у больного впечатление не заинтересованности и безразличия, не осознавая этого.

    Имеются и некоторые организационные и экономические обстоятельства, усиливающие деформированный подход к больному. Сложный механизм планирования и управления медицинскими учреждениями, необходимость капитального ремонта многих больниц и поликлиник затягивают процесс создания необходимых условий в отделениях, расположенных в старых зданиях. Медицинским сестрам, а в известной степени и врачам, не мешают большие палаты. В них легче справиться с работой, больные сами наблюдают друг за другом и помогают друг другу больше, чем в маленьких палатах. Значительно меньше такое положение нравится больным. Вондрачек афористически описывает подобное положение: «Страшно пребывание в палате, где один ест, другой стонет, третий занимается дефекацией и четвертый умирает». Большинство больных, по существу, очень легко приспосабливается к подобным ситуациям, в связи с чем вспоминается высказывание Достоевского о том, что «человек — это существо, которое ко всему привыкает».

    При планировании всегда больше внимания уделяется приобретению диагностической и лечебной аппаратуры и лабораторного оборудования, чем перестройке больничных отделений в соответствии с требованиями лечебно-охранительного режима, при котором необходимо помнить о том, что больной нуждается в создании хотя бы минимальных интимных условий. Больные в этом отношении стихийно, без злого умысла дискриминируются.

    Все это связано с характером профессиональной деформации, имеющим психологическое значение: причиной являются не плохие намерения или стремления вредить больному, а плохая, в течение длительного времени, по существу, неосознанная привычка. Она проявляется также в своеобразном профессиональном жаргоне, применяемом без преград при больных, как об этом свидетельствует разговор двух врачей, передававших друг другу отделение перед уходом в отпуск: «Что у тебя здесь имеется?» «Четыре желудка, три желчных пузыря, одна почка». Ряд примеров профессиональной деформации отмечают студенты-медики, которые сами еще не подверглись деформации.

     Инертность  в развитии профессиональной деформации удерживается вследствие исторической традиции профессии врача и его положения в обществе. В прошлом врач-исцелитель бывал священником, чародеем и магом, а также и владыкой. В горных областях Чехословакии еще недавно действовали «ведьмы» – исцелительницы, которые «лечили» травами и заговариваниями. В настоящее время магическая сторона отошла в область «волшебной», «невообразимой» техники и «фантастического прогресса», о которых часто встречаются особенно суггестивные сообщения в телевизионных передачах и в иллюстрированных журналах. Однако, чем меньше зритель и читатель понимают фактическую сторону этого процесса, тем более он потрясен его внешней магической стороной. Магическое отношение, подсознательное ощущение власти над человеком, который искал и до настоящего времени ищет у врача последней защиты, оставили в психологии врачей пережитки, иногда имеющие даже кастовый характер. Наименее желательные характеры такого типа относятся к больному со снисходительным пренебрежением, а иногда даже не замечают больного, как будто он является воздухом. В поведении и жестах личности такого типа видно явное демонстративное отсутствие интереса к больному, как к человеку («Следующий... не задерживайте меня..., не спрашивайте, это мое дело... не заботьтесь о том, что у вас есть... а все равно вы этого не понимаете» и т. д.) Этот тип как бы плывет по больничному коридору с высоко поднятой головой. Иногда он даже просто игнорирует больного и груб с ним. Унцер сатирически отметил (по Данеку), что врач, желающий создать себе авторитет, должен делать вид, что ему ужасно некогда: «Если его кто-нибудь зовет, то он должен стать нетерпеливым и воскликнуть: вы думаете, люди, что я могу разорваться? Пятьдесят человек я уже посетил и обследовал, пятьдесят других меня еще ждут, а за дверями их стоит еще миллион... но я приду.» Нельзя отрицать того, что подобный суровый и кажущийся или действительный неохотный и отрицающий способ поведения может оказать особенно на более простых и примитивных больных определенное мобилизующее, даже и терапевтически положительное влияние, что в прошлом сознательно или подсознательно использовал ряд шарлатанов. По нашему мнению, механизм такого действия заключается в автоматическом предположении, что грубость и бестактность безнаказанно себе может разрешить лишь тот, кто очень много знает и умеет. Это предположение и ощущение парадоксально вызывают чувство доверия и ожидания положительного результата лечения. Но в настоящее время подобное поведение врача у большинства больных вызывает отвращение и недоверие.

    Поэтому необходимо  следить за тем, чтобы подсознательная  и бесконтрольно развивающаяся  профессиональная психическая деформация  не стала одним из факторов  ятрогенного поражения больных.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

 

1. www.medpsy.ru
2. Маркова А. К. Психология профессионализма.- М., 1996.
3. Зеер Э. Ф. Психология профессий. - Екатеринбург, 1997