Биологические основы поведения человека

 а) Потребность в групповых «пошумелках». Главное в массовой пошумелке – ритм. Если массе удалось создать единый мощный ритм, масса едина. (поп, рок-музыка молодежи). Пошумелка – механизм бессловесного внеразумного общения и единения, и она тем сильнее действует, чем громче, чем больше в ней участвует подростков, чем активнее они в ней участвуют и чем на большее число органов чувств она воздействует ритмическим звуком, вибрацией и мельканием 
б) Клубы. Клуб имеет несколько признаков: есть известное всем членам уединенное место сбора; никакой цели, кроме отдыха и развлечения, сборище не имеет; посещают его по потребности; собираются равные, часто просто ровесники; иерархической структуры нет. Гены клубного поведения достались нам в наследство от животных предков. Дети, подростки бессознательно тянутся к клубам. 
в) Банды. С половым созреванием взаимные программы детского периода у животных больше не действуют. То общество, каким видел его детеныш изнутри, теперь для него как бы захлопнулось. Молодым животным предстоит встраиваться в систему взрослых взаимоотношений, в которой для начала им отведен самый низкий ранг. Более того, система может в них пока не нуждаться, и их будут изгонять. На этот случай есть две программы: первая – расселение. Молодые животные уходят искать новые территории. Нерешительные поодиночке, они объединяются в группы. Внутри каждой устанавливается иерархия доминирования, часто в ужесточенной форме. Такие группы этологи называют бандами. Сплоченные, образовавшие внутри себя жестокую иерархию, банды очень агрессивны, возбудимы. Вспышки гнева в них так сильны, что могут обращаться просто в слепое разрушение (вандализм). Не удивительно, что любое животное при встрече с бандой охватывает инстинктивная тревога. Попытаются отнять, было бы что. Окажется, что нечего – придут в ярость и набросятся. Мы унаследовали этот инстинкт.  
        В современном обществе подростку расселяться рано и некуда. Когда наступает возраст программы расселения, он просто старается меньше бывать дома и дерзит родителям. На улице подростки могут образовывать подобие банд в игровой форме. Программа вполне удовлетворяется игрой. Именно в этом игровом, модельном формировании (которое воспринимается очень серьезно) подросток прочувствует, а мозг его навсегда запомнит, что значат беспрекословное подчинение, безрассудная преданность, беспощадность суда «своих», сила власти и многое другое. Действия «банды» зависят от ее лидера, власть которого может стать неограниченной. Поэтому игровая «банда» может превратиться в настоящую, если лидер с преступными наклонностями…Наше желание услать куда-нибудь подальше группы подростков тоже соответствует программе – банды должны расселяться.  
г) Выделяющееся поведение. Вторая программа молодых – остаться и встроиться в общество взрослых животных. Программа встроиться требует вести себя так, чтобы на молодое животное обратили внимание, запомнили, узнавали. Отсюда – выделяющееся поведение молодых (и людей тоже). 
         Половое поведение человека в большой мере определяется врожденными программами, причем одни из них вполне приемлемы для современных условий, а другие – атавизмы – для этих условий малопригодны. Но тем не менее тоже пытаются управлять поведением.  
        Нам досталась по наследству не только программа спаривания, но и команда проверить ее в играх со сверстниками. Она срабатывает в возрасте 4-6 лет.  
        При знакомстве приматов контакты у них - назо-анальные, т.к. главные признаки сосредоточены у них на заду. Предки человека когда-то перестали в обыденной жизни применять назо-анальные контакты. Мы знакомимся лицом к лицу (предполагают, что этого требовали прямохождение, возрастающее значение мимики и жестикуляции и огромная роль звукового общения). Назо-анальное знакомство сдано в архив. Но как атавизм эта программа себя проявляет в том, что мужчины подсознательно неравнодушны к заду незнакомой женщины.  
        Ухаживание определяется большим набором инстинктивных программ, многие из которых сходны у разных видов. Это программы отделения, сопровождения, инверсии доминирования и т.д. Здесь же срабатывает доминанта влюбленности – очень распространенный в мире животных клей. Если бы самец и самка подходили к выбору партнера строго объективно, они никогда не сделали бы выбора – а вдруг где-то есть еще лучше? Доминанта искусственно преобразует восприятие объекта нашим мозгом. Она преувеличивает достоинства избранника и скрывает его недостатки.  
        Природа отмерила всем животным, включая человека, на состояние влюбленности ограниченное время – столько, сколько нужно для успеха размножения. Поэтому влюбленность неизбежно проходит. В удачной паре она плавно переходит в любовь – тоже доминанту, но не столь сильную, зато более длительную.¹¹ 
        Г. Симкин также говорит о релизерной (этологической) природе любви. По его словам, «встреча потенциальных брачных партнеров, испытывающих влечение (любовь) «с первого взгляда», означает встречу генетически или исторически комплиментарных особей, способных произвести красивое, здоровое, интеллектуально полноценное потомство или вступить в релизерный эмоционально возбуждающий и вдохновляющий контакт». 
       У моногамных видов в конце ухаживания самка принимает попытки самца спариться с ней, оплодотворяется, и пара переходит к следующим этапам семейной жизни. Так же просто и однозначно жили бы и мы, если бы только программы такого поведения содержались в наших генах. Но наши предки прошли в отношении брачного поведения очень извилистый путь, передав нам по наследству целую кучу атавистических программ полового поведения – и от времен, когда самцы не заботились о самке и потомстве, и от времен группового брака, и от времен моногамного брака. В результате, половое поведение человека, во-первых, многообразно, не очень предсказуемо, а во-вторых, образует все переходы от узаконенных обществом форм через осуждаемые, но принятые к преступным и патологическим.  
         Семейная форма брачных отношения – далеко не «столбовой» путь приматов. У многих из них самец спаривается с несколькими самками, причем зачастую «вся любовь» к самке после спаривания заканчивается. Поэтому нет ничего удивительного в том, что подобное свойственно и мужчинам. Считается, что линия, идущая к человекообразным, на раннем этапе прошла период не очень устойчивого парного брака. От этого периода остались современное поведение у гиббонов и некоторые древние программы у нас. Из них самая несомненная – потребность ребенка иметь отца. От тех времен осталось и чувство ревности, причем у обоих полов. Дальше человекообразные пошли в направлении полного подавления самок самцами. От общих предков с другими человекообразными человек кое-что унаследовал. В частности, способность спариваться без любви. В своем полном виде она проявляется в том, что мужчины способны насиловать женщин.  
         На каком-то этапе направления эволюции брачных отношений у человекообразных и прямых предков человека разошлись. «Протоженщина» не могла одна выращивать свое более все умное, но в то же время все более долго растущее и беспомощное потомство. Тогда-то и начался переход к групповой форме брачных отношений.  
         Групповая форма брака длилась у предков человека очень долго, и естественный отбор за это время сильно изменил физиологию женщины. Он сделал ее способной к спариванию всегда, и этим она совершенно не похожа на самок человекообразных. Неудивительно, что от этого этапа эволюции у нас осталось много инстинктивных программ. Во-первых, женщина гиперсексуальна, и поэтому люди спариваются не только с целью оплодотворения (как большинство животных), а ведут половую жизнь саму по себе, как самоцель. Во-вторых, женщина может (как бессознательно, так и сознательно) применять поощрительное спаривание во благо себе и своим детям. Проституция – проявление этой способности в крайней форме. В-третьих, у некоторых племен групповой брак (несколько мужчин и несколько женщин) сохранялся до недавнего времени. Но много чаще (из-за сильного доминирования мужчин) люди жили (и живут у многих народов) в асимметричной форме группового брака: один муж и несколько жен (полигиния). В некоторых местах известна и зеркальная асимметричность: несколько братьев имеют одну общую жену (полиандрия).  
        К парному браку человек начал переходит совсем недавно, с развитием земледелия. Для этой формы отношения свежие генетические программы не успели образоваться, брак строится на древних атавистических программах и поэтому неустойчив, нуждается в поддержке со стороны морали, законов, религии.  
        Даже в открытых в отношении половой жизни обществах многое окутывалось покровом   тайны. Сокрытие многих сторон брачной и половой жизни глубоко присуще человеку всех времен, оно резко отличает его от животных, у которых все делается в открытую. Главная причина таинственности в том, что от разных времен нам досталось слишком много плохо совместимых программ. Неудивительно, что в этой сфере ханжество и лицемерие – дело обычное. Не соответствующая парному браку гиперсексуальность смущает нас, а не соответствующие ему формы поведения не могут не скрываться от партнера и окружающих. Поэтому всегда было и будет стремление наложить запрет, табу на все эти проблемы. 
        3. Набор врожденных программ, с которым люди могли вступить в экономические взаимоотношения

        Почти все виды общественных животных имеют шесть врожденных программ аполучения чужого добра. 
        Во-первых, это захват и удержание самого источника благ – богатого кормом места, цветущего дерева и т. д. Захваченное добро удерживается силой: всех, кого в силах прогнать, - прогоняют. У человека подобная программа проявляется еще в раннем детстве. Поскольку, как правило, удержать за собой источник благ способна сильная особь, постольку для посторонних сам факт обладания им - признак силы и власти. 
        Во-вторых, это отнятие чужой собственности силой, пользуясь своим физическим превосходством (ограбление). Дети начинают грабить раньше, чем говорить. 
        В-третьих, это отнятие добра и благ у стоящих ниже рангом без стычки, «по праву» доминирования. Отнятие – один из способов утверждения иерархии, поэтому у некоторых видов оно происходит постоянно, хотя бы в символической форме, как, например, у общественных обезьян. У них подчиненные особи не только безропотно отдают все, что заинтересует доминанта, но и, упреждая его гнев, «каждый сам ему приносит и спасибо говорит». У людей начальники во все времена вымогали «подарки». 
        Четвертая программа заполучения чужой собственности – похищение. Воровство принципиально отличается от грабежа тем, что его совершает особь, стоящая рангом ниже обворовываемой. Поэтому воруют животные тайно, применяя разного вида уловки, стащив, убегают и прячут или съедают незаметно. Человек тоже существо вороватое. 
        Пятая программа – попрошайничество. На него способны почти все животные. Попрошайничество всегда адресовано вверх: обращено либо к тому, кто захватил источник благ, либо к более сильной особи, либо к равному по рангу. У человека попрошайничество развито сильнее, чем у обезьян: мы все все время что-нибудь просим или вынуждены просить. 
        Наконец, шестая программа – обмен. Он развит у обезьян и некоторых врановых. Меняют животные одного ранга. У обезьян и ворон обмен всегда обманный: у них ест очень хитрые программы, как обдурить партнера, подсунуть ему не то, захватить оба предмета, которыми начали меняться и т.д. У людей обмен тоже развит, и подсознательная его сторона – обязательная выгода («не обманешь – не продашь»). Честный взаимовыгодный обмен – позднее достижение разума, борющегося с мошенничеством инстинктивной программы.  
        В XX веке при строительстве социалистического общества люди построил, что смогли. А смогли они неэффективную сверхцентрализованную систему, в которой лишенные собственности и инициативы массы плохо работают, попрошайничают и воруют, а возвышающаяся над ними огромная административная пирамида разворовывает и уничтожает львиную долю того, что отнимет «в закрома родины». Как видите, инстинкты, превращающие столь привлекательную идею социализма в уродца, по-прежнему живы, и никогда никуда не денутся.  
        Мы знаем лишь один способ противостоять этим инстинктам. В основании пирамиды государства должны находиться независимые от государства производители, имеющие достаточно чего-то своего (землю, дом, орудия производства, акции и т.д.) для того чтобы чувство собственного достоинства и уверенность в собственных силах были точкой отсчета при бессознательном выборе мозгом подходящих программ поведения. 
        Начиная с Платона, уйма мыслителей пыталась конструировать идеальное общество и государство, не понимая того, что нам не дано образовывать из себя что угодно. Что мы ограничены в выборе форм взаимоотношений нашим генетическим багажом.  
        Если социализм легко достижим (но не такой, как хотят), то коммунизм – утопия недостижимая. Коммунизм утопичен потому, что он не соответствует нашим инстинктивным программам. Все попытки его установить проваливались тут же.  
        Тоталитарные режимы будут возникать снова и снова, если с ними не бороться. Ведь они регенерируют и самособираются. 
        Аристотель понимал, что авторитарные государства используют для своего утверждения и самосохранения цемент ненависти. Они воспитывают в своих подданных не дух высокой добродетели, совсем не чуждый человеку, а дух низменной ненависти к в значительной мере вымышленным врагам, внешним и внутренним. В глубокой древности авторитарные режимы нашли и все три возможных объекта, три меньшинства, на которые демагоги и правители направляют ненависть подданных: инородцы, иноверцы и богатые вкупе со знатными.  
        К счастью для нас, иерархические программы – не единственные программы общения, заложенные в нас когда-то естественным отбором. Люди способны поддерживать отношения, в которых агрессивность сведена до самого минимума, иерархия не мешает дружескому общению, а само это общение ободряюще и приятно. Соответствующие традиции и воспитание позволяют очень многого добиться. Один из способов установления доброжелательных отношений – улыбка. Секрет ее в том, что, когда два человека одновременно улыбаются друг другу, иерархическая программа каждого из них воспринимает улыбку как мягкую, но уверенную в себе готовность к отпору, а другая программа – как поощрение. В итоге, «где-то там» принимается подсознательное решение, что в данном случае можно пне бояться и обойтись без выяснения иерархического ранга, сразу признать встречного равным себе. К. Лоренц говорил о целительной силе смеха, который, являясь высшей степенью улыбки, является формой разрядки агрессивности человека. 
Этологи обнаружили, что у некоторых видов общественных животных некоторые особи уклоняются от иерархических стычек. Просто для них это как бы не представляет интереса. Для многих людей иерархическая борьба тоже не интересна. У них есть иные ценности и иные способы самоутверждения.  
        Антиагрессивные и альтруистические программы поведения шимпанзе родственны сходным программам нашего поведения. Но у шимпанзе нет того набора программ жесткой иерархии, который есть у нас и у павианов. «Двойной» набор программ социального поведения человека дает возможность их разнообразных комбинаций, в результате чего мы легко можем образовывать разные общественные структуры – от жестоких авторитарных банд до почти лишенных иерархии клубов.

        4. Биологическое поведение человека и экологический кризис

        На Земле действует закон изменения численности популяции. Суть его в следующем. Небольшая популяция животных или растений, оказавшись в условиях избытка биологических ресурсов, размножается с большой скоростью и численно возрастает взрывообразно. Численность популяции по инерции «проскакивает» предел емкости среды обитания и частично ее разрушает. Наступает экологический кризис, в течение которого популяция сокращается (коллапсирует), причем по инерции опускается ниже уровня, обеспечиваемого емкостью среды. Емкость среды за это время восстанавливается. Вслед за этим популяция повышает свою численность, приводя ее в соответствие с емкостью среды, и стабилизируется на этом уровне.  
        Кривая роста численности за последние 3 тысячи лет позволяет сделать выводы: во-первых, население Земли растет экспоненциально, во-вторых, все эти годы процесс подчиняется одному закону. Просто в наше столетие мы вышли на крутую ветвь экспоненты. 
        В условиях исчерпания энергоресурсов неизбежно будет происходить сокращение численности людей, коллапс. Его темп в первую очередь определит темп падения производства пищи. 
        На сколько же человек рассчитана Земля?  
        В устройстве биосферы соблюден простой закон: связывающий размеры тела потребляющих органическую пищу видов с их численностью. Главную роль в потоках вещества и энергии играют мелкие организмы, а крупные – лишь незначительную, вспомогательную. На диких позвоночных животных предусмотрен 1% продукции биосферы. Человек со своими домашними животными должен входит в эту группу. Если подсчитать вместе потребление людей, их скота и изъятие леса, то оказывается, что оно составляет 7% продукции биосферы. Человека нарушил биосферную закономерность, внес в нее возмущение. Но биосфера – саморегулирующаяся система, она стремится вернуть численность людей к дозволенному уровню. А он в 25 раз ниже современного – 200 миллионов на всю планету. Вымирание нужных человеку животных и растений, падение продуктивности самых ценных для нас экосистем, невключение в биосферные круговороты производимых нами загрязнений – все это мы должны понимать как результат обратной связи, действие биосферного механизма, стремящегося ограничить рост потребностей людей. Пока человек вооружен ископаемыми источниками энергии, у него сохраняется возможность противостоять давлению биосферы. Но, когда эти источники кончатся, неограниченно долгое стабильное существование человека может обеспечить только солнечная энергия. Эту энергию частично можно получать прямо в энергетических установках, частично с помощью растений, перерабатывая их продукцию в горючее, и частично в форме урожая, поедаемого людьми и домашними животными. При этом удается использовать без ущерба для биосферы около 1% мощности биосферы. За счет такого постоянного и возобновимого источника энергии смогут жить 500 миллионов человек, если они будут потреблять на душу столько же энергии, сколько ее потребляет сегодня. 
       Самым естественными, простыми и безвредными способами сокращения численности являются урбанизация как форма скучивания (в городах рождаемость снижается катастрофически) и эмансипация женщин (и как следствие – увеличение количества матерей-одиночек). 

Заключение

       Проанализировав материалы, посвященные вопросам биологических основ поведения человека, можно сделать следующие выводы. Прежде всего, человек своими корнями прочно уходит в биосферу и является одним из ее многочисленных естественных созданий. Процесс антропогенеза завершился вместе с прекращением видообразования человека. С этого времени заканчивается и действие группового отбора как ведущего фактора эволюции человека. Отныне все развитие человека обусловлено социальной эволюцией, в основе которой лежит развитие интеллекта и целесообразной деятельности. С появлением «человека разумного» генетическая информация утратила свое главенствующее значение, она замещается социальной информацией. 
        Тем не менее, врожденные программы или инстинкты играют существенную роль в поведении человека. Собирательство, страсть к охоте, тяга к земле, расовая и национальная неприязнь, инстинкт собственности, ложь, воровство, консерватизм, страхи имеют инстинктивную природу. Равно как и любовь к родине, любовь к собакам и природе, любовь к детям и родителям, потребность учиться у старших, импринтинг, игры и потребность в игрушках, потребность иметь дом. Эти программы в своем функционировании не сталкиваются с разумом, а мирно с ним сосуществуют. 
        Однако существуют и другие врожденные программы, осуществление которых жестко сдерживается разумом. Это каннибализм, агрессивность, иерархия.  
        Поведение детей и подростков в большой степени обусловлено действием врожденных программ. Групповые «пошумелки». Клубы, банды, выделяющееся поведение роднят их с подростками других представителей животного мира. 
        Одним из самых ярких примеров реализации врожденных программ у человека является его половое поведение. Брачные отношения предков человека отличалось разнообразием, нашедшим отражение и в брачном поведении современных людей.  
        Человека также обладает набором врожденных программ, позволяющих вступать друг с другом в экономические отношения – захват и удержание блага, отнятие силой, отнятие «по праву доминанта», похищение, попрошайничество и обмен. Мы ограничены в выборе форм взаимоотношений нашим генетическим багажом, поэтому построение идеального общества невозможно в принципе.  
        Мораль, культура, искусство и даже религия также имеют в своей основе врожденные программы. 
        Кроме эгоистических программ, способствующих выживанию индивида, у человека есть и альтруистические программы, способствующие выживанию всего вида – уважение и уход за старшими, ободряющие и умиротворяющие объятия, улыбка. 

        Кривая роста численности за последние 3 тысячи лет позволяет сделать вывод, что население Земли растет экспоненциально. Человек нарушил равновесие биосферы, которая, будучи саморегулирующейся системой, стремится вернуть численность людей к дозволенному уровню. Самым естественными, простыми и безвредными способами сокращения численности являются урбанизация и эмансипация женщин.

Список использованной литературы

1. Грушевицкая Т.Г., Садохин А.П. Концепции современного естествознания: Учебное пособие. М.: 2003 – с.156

2. Дольник В.Р Непослушное дитя биосферы. Электронная версия 

3. Грушевицкая Т.Г., Садохин А.П. Концепции современного естествознания: Учебное пособие. М.: 2003 – с.156-160

4. Лоренц К. Агрессия (Так называемое Зло»). //Вопросы философии. 1992. №3. С 25

5. Симкин Г. Атомы поведения или этология культуры //Человек. 1990. №2. С.26

6. Лоренц К. Агрессия (Так называемое Зло»). //Вопросы философии. 1992. №3. С 24

7. Губанов Н.И., Никольская Н.Н. О природной и социальной детерминации нравственности и криминального поведения. // Философские науки. 2002. №2. С 98