История развития картографии как отдельная наука

В 1525 г. Павел  Иовий составил по рассказам и чертежам Дмитрия Герасимова, московского посла в Риме, карту Русского государства, воспроизведенную в собрании карт Баттисты Аньезе (около 1550 г.).

Позднее, около 1536 г., окольничий И.В. Ляцкой, отъехавший в Литву после смерти Василия III, сообщил картографические данные литовскому географу Антонию Виду, составившему в 1542 году карту Русского государства с подписями на русском и латинском языках (опубликована в 1544 году Мюнстером и в 1555 году Видом; всего известно 36 изданий). Карта Ляцкого-Вида охватывает пространство от Финляндии до Каспийского моря, от Киева до устья реки Оби. Размером около квадратного метра, ориентированная на юго-восток, она как бы представляет обзор Русского государства с птичьего полета.

К тому же времени относиться карта Московии Сигизмунда Герберштейна, дважды побывавшего в Москве в качестве австрийского посла. Его карта, гравированная Хирсфогелем в 1546 г., скромнее, схематичнее по содержанию, чем карта Ляцкого-Вида, но дает правильное изображение Уральского хребта (в виде меридиональной цепи гор) и границы лесов на юге России. Герберштейн не совершал путешествий по стране, и возможность составления им карты без привлечения русских источников исключена. Карты Ляцкого-Вида и Герберштейна представляют перед нами яркое отражение географических знаний и связанных с ними картографических начинаний русского народа.

Разнообразие  и многочисленности картографических работ выполнявшихся XVI веке в связи  с военными, административными, хозяйственными и дипломатическими надобностями, свидетельствует  опись архива Ивана IV, составленная около1575 г. Она перечисляет несколько  ящиков с находившимися в них "чертежами" - картами, отдельные  из которых относились к первой четверти XVI века, но большинство было порождено позднейшими событиями - активной внешней политикой Ивана IV, в частности Ливонской войной и завоеванием Казанского царства. Изготовление чертежей побуждалось Москвой и выполнялось местной администрацией, посылавшей служилых людей для непосредственного описания местности.

Известен  и другой документ - "Роспись чертежем розных государств" - карт, хранившихся в 1614 г. в Посольском приказе; кроме чертежей русских порубежных земель и городов эта роспись упоминает также отдельные карты иностранных государств.

Русской картографии с момента ее зарождения были свойственны две замечательные  черты: реальный, "полевой" характер исходных материалов и государственная  направленность картографической деятельности. Русские карты XVI и ХНП вв. являлись государственным достоянием и не служили, как это было на западе, предметом торговли и вообще коммерческого  интереса.

Вершиной  русской картографии XVI в. был "Большой  Чертеж всему Московскому государству", составленный, по-видимому, около 1600 г. (1598?) в Разрядном приказе, т. е. в  том органе центрального управления, который ведал военными силами государства. В 1627 г. "Большой Чертеж" был  выполнен вновь. "И тот старой чертеж ветх, впредь по нем урочищ смотрить не мочно, избился весь и развалился. А вделан был тот чертеж давно при прежних государех. И в Розряде... велели, примерясь к тому чертежу, в тое же меру вделать новой чертеж всему Московскому государству по все окресные государства", - так пояснялась причина изготовления нового "Чертежа" в 1627 г., когда в дополнение к нему, очевидно по военным соображениям, был составлен "чертеж полю до перекопи" - дорогам из Москвы в Крым, а к ним обоим была написана "Книга Большому Чертежу" - обстоятельное географическое описание Русского государства, удовлетворявшее практические потребности наших предков. Подробное в отношении речной сети, населенных пунктов и "шляхов" (т. е. больших дорог), включающее некоторые сведения о полезных ископаемых и размещении народов, это описание вызывает и поныне удивление своей полнотой и точностью, например, в отношении рек, впадающих в Северный Ледовитый океан.

"Большой  Чертеж" не дошел до нашего  времени, но "Книга Большому  Чертежу" известна в многочисленных  копиях. Она позволяет составить  вполне достоверное представление  о "новом чертеже" и "чертеже  нолю". Это были дорожные карты,  показывавшие все сколь-нибудь  значительные населенные пункты, наиболее важные тракты и с  особой полнотой реки - естественные  пути сообщения. Чертеж охватывал огромную территорию: на западе его пределами служили р. Днепр и Западная Двина, на северо-западе - р. Тана в Лапландии, на востоке - р. Обь; на юге "Чертеж" распространялся на Бухару, Грузию и Крым. Число географических названий, подписанных на чертежах, намного превышало полторы тысячи. "Большой Чертеж" и "Книга Большому Чертежу" явились не только итогом великолепного географического труда русского народа в XVI в., но и свидетельством его высокой культуры.

В XVI в. складывается и укрепляется русское феодально-абсолютистское государство; завершается объединение  раздробленных прежде земель и княжеств. По словам В И. Ленина, "только новый  период русской истории (примерно с XVII в.) характеризуется действительно  фактическим слиянием всех таких  областей, земель и княжеств в одно целое.. Оно вызывалось усиливающимся обменом между областями, постепенно растущим товарным обращением, концентрированием небольших местных рынков в один всероссийский рынок". Централизованное государство постепенно превращается в многонациональное. Его границы быстро перемещаются к востоку. Присоединение Сибири и ее хозяйственное освоение сопровождались выдающимися географическими открытиями, которыми русский народ внес замечательный вклад в великие географические открытия XVI - первой половины XVII в. Поход Ермака в 1581 - 1584 гг. положил начало присоединению к русскому государству народов Западной Сибири, а уже в 1639 г. Иван Москвитин вышел на берега Тихого океана Венцом в исследованиях этого периода явилось плавание Семена Дежнева, обогнувшего в 1648 г. крайний, северо-восточный мыс Азии, носящий теперь его имя. Тогда же В. Поярков (1643 - 1646 гг.), а затем Е. Хабаров исследовали р. Амур.

Это движение направлялось центральной властью, наказы которой руководили действиями сибирской администрации, служилых людей и казаков. Вместе с тем  многие открытия а Сибири и на Дальнем Востоке обязаны инициативе и энергии "промышленных людей" - охотников за пушниной; местная администрация всегда внимательно следила за их движением в новые земли.

Сибирские открыватели - служилые люди, казаки, промышленники, словом, простые люди, которых потомки  справедливо назвали землепроходцами, - не являлись картографами, но им неизменно  поручалось составлять росписи и  чертежи новооткрытых или посещенных земель.

Ориентировка  по странам света, иногда компас, расчет расстояний по времени (но в отдельных  случаях измерения по дорогам  и рекам), а также "скаски" бывалых людей и иноземцев использовались для составления чертежей. И, надо отдать справедливость, в этом деле русские исследователи проявляли не только чувство долга, но и умение наблюдать, видеть и реалистично передавать результаты своих наблюдений. Государственный и одновременно народный характер составляет замечательную черту открытий XVII в. Этому факту во многом обязана самобытность русской картографии и обширность вклада, внесенного ею в развитие мировой картографии.

Русские карты XVI и XVII вв. размножались рукописно, т. е. в единичных экземплярах. Большинство  из них стало жертвой времени: пожары, постоянно опустошавшие русские  города, разорение Москвы польскими  интервентами, небрежное хранение в  архивах потерявших практическую ценность документов - все это способствовало утере карт. Тем не менее, некоторые  карты XVII в., сохранились до наших  дней: "Чертеж украинским и черкаским городам от Москвы до Крыма" середины XVII в. (находится в Государственном архиве Швеции); "Чертеж русским и шведским городам до Варяжского моря" (около 1653 г.), распространяющийся на северо-западную часть Русского государства и Балтийское море и показывающий наряду с населенными ппунктами гидрографию, границы и расстояния (находится в Центральном государственном архиве древних актов в Москве); большая дорожная карта Европейской России примерно к агу от параллели Москвы, около 1685 г., очень подробная вдоль дорог а водных путей (находится во Франции в Хранилище Морского министерства); некоторые планы городов; упоминаемые ниже ччертежи Сибири 1667 и 1673 гг., а главное, сборники карт С. У. Ремезова.

Росписи и чертежи служилых людей, имевшие  по преимуществу маршрутный характер, собирались в воеводских канцеляриях, где нередко сводились вместе в карты отдельных городов  с относящимися к ним уездами, областями и т. д. Весьма примечательно  составление сводных карт всей Сибири, надобность в которых была настолько  велика, что их изготовление предписывалось специальными распоряжениями центральных  правительственных органов. Таковы две карты Сибири: чертеж 1667 г., изготовленный "по указу великого Государя... в Тоболску тщанием столника и воеводы Петра Ивановича Годунова с товарыщи", и чертеж 1673 г.

Особого внимания заслуживают труды тобольского  уроженца Семёна Ульяновича Ремезова, относящиеся по годам к Петровскому времени, но по своему характеру и содержанию как бы подводящие черту под самобытным развитием русской картографии XVI и XVII вв. В работах по картографии, истории и географии Сибири С. У. Ремезов выступает как выдающийся ученый и культурный деятель эпохи. Как картограф, он собрал и обобщил в картах и ввел в научный обиход столь обширный, свежий и важный географический материал, что в этом отношении занимает почетное место в мировой картографии.

Боярский  приговор 1696 г. предписал на местах "...всем сибирским городам и  с уезды ...написать чертежи...а в Тоболску велеть сделать доброму и искусному мастеру чертеж всей Сибири" В выполнении этого поручения огромная заслуга принадлежит С.У. Ремезову. В 1697 году в результате своих поездок, описей, расспросов и других источников он изготовил два чертежа: Тобольской земли и "безводной и малопроходной каменной степи", а в 1698 г. во время пребывания в Москве составил "Чертеж всех сибирских градов и земель", в котором свел в одно целое "в меру убравши (т. е. приведя к одному масштабу) по компасу церкилным размером" чертежи сибирских уездов, присланные в Москву во исполнение предписаний 1696 г. Эта карта, написанная на китайке (плотной ткани, которая ввозилась из Китая), представляет ныне один из замечательных экспонатов петровской галереи в Эрмитаже.

По новому поручению, продолжая работы в Тобольске, С. У. Ремезов вместе с четырьмя сыновьями  закончил 1 января 1701 г. "Чертежную  книгу Сибири" - первый русский  географический атлас из 23 карт большого формата, дошедший до нашего времени (хранится в Библиотеке им. Ленина в Москве). Чертежная книга не только обобщила русские географические открытия XVII в. в Сибири, но и дала изображение  зарубежных территорий, изученных русскими исследователями, в частности при  путешествиях и посольствах в  Китай. Большой интерес представляют два других сохранившихся сборника карт С. У. Ремезова. "Хорографическая чертежная книга" 1697 - 1711 гг. (на 171 листе, находится в США) и "Служебная чертежная книга" 1702- 1730 гг. (на 116 листах, продолжена сыновьями, хранится в Библиотеке им. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде), в которых С. У. Ремезов помещал свои оригинальные карты, рисунки и описания, а также копии интересовавших его карт.

Карты С. У. Ремезова для освоенных тогда районов Сибири и поныне поражают обилием и детальностью сведений, особенно в отношении гидрографической сети, которая при отсутствии картографических сеток служила как бы основой для построения и сводок карт. Многие частности обозначены так подробно и обстоятельно, что, по свидетельству академика Миддендорфа, из "Чертежной книги" еще в середине XIX в. можно было почерпнуть кое-что для улучшения карт Сибири. По сравнению с современными им западно-европейскими картами чертежи Ремезова, несовершенные в математическом отношении, выгодно отличаются стремлением к разносторонней характеристике природных особенностей местности; они включают также много сведений хозяйственного, этнографического и военно-политического значения.

Работы  русских исследователей, распространившиеся на Восточную Европу и Сибирь, позволили  создать о них географические представления, основанные на опыте  и реальном знании. Русская картография  развивалась до XVIII в. самобытным путем. Воздействие на нее западноевропейской науки было невелико. Вряд ли иностранные  карты доходили до тех служилых людей, усилиями которых в то время создавались  исходные карты. Напротив, успехи западноевропейских картографов в изображении Русского государства в прямой степени  зависели от того, насколько им удавалось  привлекать русские источники, для  Сибири единственно достоверные  и потому неоценимые. Разнообразные  и многочисленные материалы по географии  и картографии России, проникшие  в XVI веке на Запад, были сведены Меркатором в его карте России , помещенной в атласе 1595 года.

В XVII веке особенно широко использовали материалы  русской картографии голландцы. Из числа изданных ими карт мы укажем принадлежащие Гесселю Герритсу (1613 и 1614 гг.), Иссааку Массе (1633 год) и Николаю Витсену.

Карты Гесселя Герритса, голландского картографаконца XVI - начала XVII веков, составленны на основании ряда источников, из которых в оглавлении он упоминает по имени только один, очевидно важнейший - рукописную карту Московского государства царевича Федора Борисовича Годунова.

Иссаак Масса, бывший ряд лет голландским резидентом в Москве, при составлении своей карты, впервые помещенной в "Дополнении к атласу Меркатора", изданному Хондием в 1633 годув Амстердаме, руководствовался оригинальными русскими чертежами.

По сравнению  с предыидущими, карты Гарритса и Массы наглядно демонстрируют колоссальные успехи в развитии географических представлений о России.Однако они почти не касались Сибири. Полная карта России, включая Сибирь, была издана Витсеномв конце XVII века. Николай Витсен, крупный государственный деятель нидерландской республики, посетил Москву в 1664-1665 годах. Здесь он сумел получить некоторые русские картв и завязать личные связи, которые позволили ему в течении тридцати с лишним лет значительно пополнить свои материалы, использованные затем при составлении карты. "Главным источником, - по его словам, - были сделанные в Сибири деревянные доски (лубки), на которых были вырезаны чертежи. Многим, по его собственному удостоверению, он также обязан карте Сибири П.И. Годунова".

Трудами Ремезова был завершен начальный период в истории русской картографии, когда в своем самобытном развитии она достигла поистине изумительных результатов.

Современный этап развития картографии

Информация  о реальных объектах и событиях в  той или иной мере содержит так  называемую пространственную составляющую. Пространственный аспект имеют здания и сооружения, земельные участки, водные, лесные и другие природные ресурсы, транспортные магистрали и инженерные коммуникации. Уже давно доказано, что 80-90 % всех данных составляют геоданные, т. е. не просто абстрактные, безличные данные, а информация, имеющая свое определенное место на карте, схеме или плане.