Николай Амосов (1913–2002 гг.)

В стране властвовала  эйфория демократии – свободно избирали народных депутатов. Теперь, казалось, все будет иначе: народ получит реальную власть. Поэтому, когда врачи института выдвинули Амосова в кандидаты, он согласился. Было пять конкурентов включая кандидата от КПСС, но Амосов прошел в первом туре.

В 1989 г. его избрали в Верховный Совет, где необходимо было заседать непрерывно. Он просидел три месяца и убедился, что эти пустые пререкания не для него. В Киеве старался внедрить свою программу помощи медицине и школе и вновь потерпел неудачу: порядки остались старые, администраторы со всем соглашались, но ничего не делали. На депутатские приемы приходило по 30–40 человек, они уже не просили помощи, как раньше, а требовали. При публичных встречах народ резко критиковал власть. Депутатам тоже доставалось.

Осенью, по просьбе ученого, столичные врачи помогли «освободиться» от парламента – обнаружили аритмию. Но все-таки жизнь в Москве прошла не без пользы: депутатское удостоверение открыло доступ к статистике и запрещенным книгам. Амосов провел три больших социологических исследования через газеты, узнал настроения народа, опубликовал несколько статей в газетах и журналах.

В 1992 г. он закончил хирургическую практику. Спустя два месяца после операции от инфекции умерла больная, и хирург решил, что негоже в 80 лет оперировать сердце. В Институт продолжал являться раз в неделю.

Вскоре после юбилея заметил, что стал хуже ходить, хотя продолжал свою обычную гимнастику – 1000 движений и 2 километра «трусцы». Тогда и решился провести эксперимент: увеличил нагрузку в три раза. Идея была следующая: генетическое старение снижает стимулы к напряжениям и трудоспособность, мышцы атрофируются, это еще больше сокращает подвижность, тем самым ускоряя старение. Чтобы разорвать заколдованный круг, нужно заставить себя очень много двигаться. Что он и сделал: теперь гимнастика составляла 3000 движений, из которых половина – с гантелями, плюс 5 км бега. За полгода Амосов омолодился лет на десять.

На таком режиме благополучие длилось 2,5–3 года, потом появились одышка и стенокардия. Сердце значительно увеличилось в размерах. Стало ясно – порок прогрессирует. Бегать он уже не мог, гантели отставил, гимнастику сократил. Но работу за компьютером продолжал в том же темпе: написал две книги и несколько статей.

Зимой 1998 г. состояние сердца ухудшилось. В мае Н. Амосову сделали операцию в Германии. Обследование подтвердило резкое сужение аортального клапана и поражение коронарных артерий. 29 мая немецкий профессор вшил биологический искусственный клапан и наложил два аортокоронарных шунта. Операция закончилась успешно, через три недели Амосов вернулся домой. Сердце не беспокоило, однако слабость и осложнения еще два месяца удерживали в квартире. Легкую гимнастику делал со дня возвращения. Осенью полностью восстановил свои 1000 движений и ходьбу. До последних дней он жил активной жизнью, давал интервью, писал статьи.

 

12 декабря 2002 г. сердце хирурга остановилось. Провести в последний путь одного из известнейших медиков мира пришли президент Украины, народные депутаты, министры, коллеги, студенты. Похоронили Н. Амосова на Байковом кладбище, где покоятся многие выдающиеся люди страны.

Главным в его жизни  была хирургия. Операции на пищеводе, легких, особенно на сердце он делал больным  при угрозе быстрой смерти, часто  в условиях, когда никто другой их сделать не мог; лично спас тысячи жизней. Работал честно. Конечно, были ошибки, иногда они приводили к смерти больных, но никогда не были следствием легкомыслия или небрежности. «Хирургия была моим страданием и счастьем», – говорил Н. Амосов.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Воспоминания  Амосова

 

Пересадка сердца. Когда Бернар пересадил сердце - это был вызов всем кардиохирургам. Я знал, что мой уровень ниже мирового, но все же решился попробовать. Техника операций не казалась очень сложной. Прочитал, продумал, и начали готовиться. Главная проблема - донор. Нужно бьющееся сердце при погибшем мозге. Сделали заказ на скорую помощь, что бы привозили раненых с тяжелейшими травмами черепа: мы обследуем и решим, если мозг умер, возьмем сердце для пересадки. Реципиента подобрать не трудно: есть больные с поражением миокарда, которых ожидает близкая смерть.

Приготовили стерильную палату, выделили маленькую операционную. Начали эксперименты на собаках - удавалось  пересадить сердце и убедиться, что  оно работало. Правда, не долго, всего несколько часов.

Положили больного - реципиента. Стали ждать донора. Через пару недель привезли молодую женщину  после автомобильной аварии: сердце еще работало, а голова сильно разбита. На энцефалограмме - прямая линия. Консилиум невропатологов решил: мозг погиб. Разыскали родственников, нужно их согласие. Конечно - мать плачет, муж молчит. Был тягостный разговор. Просили подождать: "А вдруг она не умрет, сердце же работает". Приготовили АИК - что бы оживлять сердце, как только начнет останавливаться и родные дадут согласие. Ждали несколько часов, пока стало ясно - бесполезно. Умирающее сердце пересаживать нельзя. У меня не хватило мужества оказывать давление на родных. Объявил отбой, и больше опыт не повторяли. Ясно, что не смогу переступить через психологический барьер.

 

Физкультура для меня - одна из основ жизни. Придется рассказать историю. В раннем детстве я рос один и " программы" физического развития не отработал. Труд в хозяйстве прибавил силы, но не дал ловкости: плавать, танцевать и ездить на велосипеде не научился. С уроков физкультуры сбегал в школе и в институте. Но всегда был здоров. На войне впервые был приступ радикулита, потом он часто повторялся, возможно, от длительных операций. В 1954 стало совсем плохо: на рентгене определились изменения в позвонках. Тогда я и разработал свою гимнастику: 10 упражнений, каждое по 100 движений. Это помогло. Система дополнилась ограничениями в еде: строго удерживал вес не более 54 кг. Продумал физиологию здоровья и получился "Режим ограничений и нагрузок" - любимая тема для публики.

 

Болезнь. Все беды приходят неожиданно: на фоне обычного режима, летом 1985 начались перебои в сердце. К осени развился полный блок: частота пульса - 40, бегать уже не могу. Нужен стимулятор, но я упорствовал, пока не развилась гипертония.

Стимулятор заработал  отлично и к середине февраля 1986 я вернулся: снова директорство, операции, бег.

Из дневника Амосова

31 декабря,  среда, вечер

Больше месяца у меня не было смертей, сделал 19 сложных операций, думалось: вот так и закончу год. Не удалось. В последнюю неделю шесть операций, но погибли трое больных, двое тяжелых повторных с протезированием клапанов. Особенно жалко мальчика с тетрадой Фалло: на второй день перестала отходить моча, и ничего не могли сделать, такой умный мальчик, семь лет, а рассуждал об атомной энергии.

Мне необходимы эти операции. Нужно переломить себя, свою трусость и слабость. Сразу переломить, у  истоков, чтобы не укоренилась.

Год кончился. Конечно, я  уже подсчитал итоги - до августа  и после. До "революции" и потом. Вот результат: общая смертность с АИКом снизилась на треть, а по протезам клапанов больше чем вдвое. За год сделали 2150 операций на сердце, из них 611 с АИКом. Наверное, это самые большие цифры по Советскому Союзу.

 

Суббота, перед обедом

Был в клинике. Нашел  больного в том же состоянии, что  оставил в пятницу: малые проблески  сознания, дышит сам, кровообращение, моча в порядке. Живот немного  вздут, перистальтика слабая. В целом  очень тяжел, но надежда есть. Так  и жене сказал. Маленькая, щуплая, но выдержанная женщина, знакомая по ночи в четверг, ждала меня в вестибюле.

- Доктор, но почему  у него клапан оторвался?

Кабы я знал. Лет  пятнадцать назад придумал швы с  полиэтиленовыми трубочками, чтобы  лучше держались в тканях, способ очень надежный. Совсем редко прорежется один-два шва, а так чтобы оторваться наполовину без признаков инфекции, да еще второй раз, - это совсем непонятно. Теперь под швы, кроме трубочек, подложил еще заплатки из тефлонового войлока. Кажется, нарочно не оторвать.

Если он выживет...

 

Пятница, вечер, 24 января

Жизнь опять загоняет в угол. Бросить все к черту, лечь на дно, чтобы нельзя запеленговать, выйти на пенсию, уйти в скит... Снова  больная не проснулась. И не какая-нибудь, что оперируется по крайним показателям (она и с клапаном проживет недолго), а девочка с врожденным стенозом аорты, которая должна стать здоровой...

 

 

 

 

 

 

 

 

Министерство здравоохранения  Украины

Днепродзержинское медицинское училище

 

 

 

 

на тему: «Кардиохирург  Н. М. Амосов – великий человек»

 

 

 

 

Выполнила:

студентка гр. ЛС-8/10

Кислая Татьяна

 

Преподаватель:

Тимофеева В. М.

 

 

 

 

 

 

 

Днепродзержинск

2013 г.