Исключительная мера наказания - смертная казнь

Подтверждением Россией своих намерений, высказанных при приеме в Совет Европы, стал Указ Президента РФ от 16 мая 1996 г. № 724 "О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы". В нем Правительству было поручено в месячный срок подготовить для внесения в Госдуму проект федерального закона о присоединении России к Протоколу № 6 (однако этот закон до сих пор не принят). Далее, 27 февраля 1997 г. Президент РФ издал распоряжение N 53-рп "О подписании Протокола № 6 (относительно отмены смертной казни) от 28 апреля 1983 г. к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г."¹⁴, в соответствии с которым Министерство юстиции совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти, иными федеральными органами государственной власти должно было разработать комплекс мер по поэтапному решению проблем, связанных с ратификацией этого Протокола.

2.3 Дискуссии в науке в свете отмены смертной казни.

В настоящее время существуют три теоретических позиции по отношению к проблеме такого вида наказания как смертная казнь. Одни ученые и практики выступают целиком против применения смертной казни и за ее немедленную отмену, объясняя это аморальностью и нецелесообразностью подобного наказания. Другие поддерживают применение смертной казни, рассматривая ее не только как правовое ограничение, но и как физическое уничтожение преступника, которое гарантирует обществу полную безопасность от подобного деяния этого лица. Третьи, в принципе поддерживая эту меру, выступают за сокращение применения и постепенную отмену смертной казни. Все эти мнения достаточно грамотно обоснованы, и выбор наиболее правильного подхода к проблеме смертной казни представляется тяжелым.

Сторонники смертной казни утверждают, что она является справедливым возмездием за совершение особых преступлений. Согласно этому утверждению, некоторые люди заслуживают лишения жизни за причиненное ими зло; порой совершаются преступления настолько ужасные, что лишение преступников жизни оказывается единственным справедливым ответом на них. Аргумент в пользу идеи возмездия часто оказывается не чем иным, как желанием мести, маскируемым принципом справедливости.

С эмоциональной точки зрения это очень мощный аргумент. Но это и аргумент, который, если признать его справедливость, разрушает саму основу прав человека. Центральным компонентом системы основных прав человека является то, что они неотчуждаемы. Их нельзя отнять, даже если индивид совершил тягчайшее преступление.

По словам Ирландской комиссии за справедливость и мир, «приводя смертный приговор в исполнение, мы безвозвратно исключаем всякую возможность, какой бы отдаленной она ни была, последующего раскаяния, исправления или примирения; наконец, исключаем возможность морального развития и пробуждения совести» ¹⁵.

Самый распространенный аргумент в пользу смертной казни - утверждение о том, что она сдерживает преступность: необходимо убить преступника для того, чтобы удержать других от совершения подобного деяния. Благодаря лишь этому она служит средством защиты общества от тяжких преступлений.

Но есть и другое мнение. По словам кандидата юридических наук Никифорова А.С., смертная казнь не только не останавливает и не сокращает преступность, но и способствует ее росту: «Преступник наверняка дополнительно озверел и стал по принципу "семь бед -- один ответ" убирать, убивать потом потерпевших и свидетелей, чего он раньше, как правило, не делал. Раньше - даже в условиях не всегда компетентного и добросовестного следствия и суда - все-таки была альтернатива, был шанс получить срок поменьше. Теперь этот шанс исчез. По тому же принципу стали совершаться убийства теми насильниками, разбойниками и бандитами, которые до принятия Указа от 30 апреля 1954 г., по которому вводилась смертная казнь за умышленное убийство, от убийств, скорее всего, воздержались бы»¹⁶ .

Данное мнение подтверждает статистика. До введения моратория на смертную казнь в 1996 г., согласно постановлению Совета Европы от 25.01.96 г., в Российской Федерации было совершено следующее количество умышленных убийств по признакам статьи 102 ранее действовавшего Уголовного кодекса РСФСР: в 1990 г. - 2832, в 1991 г. - 2842, в 1992 г. - 3582, в 1993 г. - 4919, в 1994 г. - 5760, в 1995 г. - 5800¹⁷.

Иными словами, в 1994 г. по отношению к 1990 г. количество умышленных убийств возросло на 103,4%, а в 1995 г. по отношению к 1991 г. - на 104,3%. Это еще раз доказывает, что применение смертной казни не оказывает сдерживающего фактора на преступность. Мало того, последняя продолжает расти.

Несмотря на увеличение числа умышленных убийств, по статье 102 Уголовного кодекса РСФСР к смертной казни было приговорено в 1990 г. 206 человек, или 9,8%; в 1991 г. - 144 человека, или 5,9%; в 1992 г. - 157, или 6,1%; в 1993 г. - 154, или 5,0%; в 1994 г. - 153, или 3,6%¹⁸.

К опровержению того, что смертная казнь сдерживает преступность, автор может добавить, что в странах, где существуют строгие наказания, высок уровень преступности, и напротив, нередко там, где повышается уровень преступности, появляются более жесткие наказания, расширяются масштабы их применения. Если предположить, что здесь есть зависимость, то необходимо решить, что от чего зависит: рост преступности ведет к более строгим наказаниям, расширению их применения, или, наоборот, чем больше людей наказывают, чем большее их число проходит «тюремные университеты», тем выше криминогенный потенциал общества.

В действительности и жесткие наказания, и огромные масштабы их применения, и высокий уровень преступности вызываются определенными социальными причинами: традициями, обычаями, уровнем общественной нравственности и правовой культуры, всем складом социального бытия.

Оправдывая смертную казнь, чаще говорят, что она необходима, так как только она может удовлетворить одну из специфических потребностей общества. И, какой бы ни была эта потребность, она настолько велика, что оправдывает жестокое наказание смертью.

Специфические потребности различны в разное время и в разных обществах. В некоторых странах смертная казнь рассматривается как законное средство предупреждения такого преступления, как убийство, или наказание за него. В других странах смертная казнь считается мерой, без которой невозможно остановить распространение наркотиков, ликвидировать политический терроризм, экономическую коррупцию или искоренить супружескую неверность. Данное утверждение основано на представлении о «рациональном» преступнике, взвешивающем свои действия и их последствия. Однако этот довод не подтверждается ни статистическими исследованиями, ни многолетними криминологическими наблюдениями, согласно которым лица, совершающие тяжкие преступления, либо вообще не задумываются о последствиях, либо рассчитывают на то, что они не будут задержаны и осуждены. Лишь 5-10 % убийств являются заранее обдуманными. Но даже те, кто их совершает, рассчитывают, прежде всего, на безнаказанность.

Сократ говорил, что смертная казнь, никогда, нигде, никого не устрашала (за исключением тех, кто преступлений не совершал - либо вовсе, либо таких, за которые закон устанавливал суровые наказания). Объясняется это, прежде всего, тем, что суровые наказания чаще всего угрожают тем преступникам, которые, в силу разных причин, их не боятся или игнорируют: фанатикам-террористам, патологически агрессивным личностям, в первую очередь сексуальным (или с другой мотивацией) маньякам, ситуативным корыстно-агрессивным преступникам, действующим под влиянием провоцирующего момента, алкоголя, наркотика (обычно в том или ином сочетании), профессиональным, в особенности организованным преступникам, для которых зона, тюрьма, смертная казнь - естественные издержки их «производства», а риск их наступления не так уж велик. При этом организованные преступники, в том числе организованные, или действующие на контрактной основе киллеры-одиночки, своих коллег по преступной деятельности или заказчиков боятся больше, чем закона ¹⁹.

Следовательно, общепредупредительное значение суровых, жестоких наказаний, в том числе смертной казни, приближается к нулю. Более того, по совокупности с криминальными факторами, действующими в местах лишения свободы, длительное пребывание там может стимулировать преступность. Значит, единственное, что вроде бы может оправдать существование в законе и в законоприменительной практике жестких наказаний - это стопроцентная реализация целей частного предупреждения исполнением приговоров к смертной казни. Но не перевешивается ли этот «плюс» теми минусами, с которыми связаны как угроза смертной казни по закону, так и практика ее применения по суду? В особенности страшным, необратимым результатом приведенного в исполнение ошибочного или неправосудного смертного приговора?

Как известно, судебные ошибки неизбежны, они всегда существовали, существуют и, к сожалению, сохранятся в будущем. В результате жизнь человека может оборваться вследствие неблагоприятного стечения обстоятельств, случайной, но непоправимой человеческой ошибки.

Одним из самых распространенных доводов в пользу отмены смертной казни является ссылка на судебные ошибки. Действительно, подобные два случая в судебной практике были. Например, за убийство, совершенное Чикатило, расстреляли другого человека. По этому поводу профессор Д.А. Корецкий пишет: «Казнь - предмет политических спекуляций. За политические преступления Чикатило расстреляли невинного Кравченко! А почему не пишут, кто такой Кравченко? Он тоже убийца и уже отбывал наказание за другое убийство на сексуальной почве! А потом взял на себя и этот эпизод». К словам Д.А. Корецкого нужно добавить, что Кравченко совершил семь убийств и, бравируя этим, «взял» на себя еще одно убийство, которого он действительно не совершал. Несмотря на это, об этой судебной ошибке упоминается в десятках публикаций ²⁰.

Вторая судебная ошибка, о которой пишут сторонники отмены смертной казни, была допущена в так называемом витебском деле. По этому делу был расстрелян серийный убийца Михасевич: он совершил более десяти убийств. Действительно, одно убийство, которое совершил тот же Чикатило, приписали Михасевичу. «Поэтому считать, что пострадал невиновный, вряд ли есть основания» (А.С. Михлин).

Сторонники смертной казни считают ее справедливым возмездием за совершение особого рода преступлений, наказанием за которые может быть только лишение жизни. Например, губернатор Кемеровской области А. Тулеев настаивает на введении смертной казни для террористов и торговцев наркотиками, ибо только высшая мера наказания может сделать эффективной борьбу с этим злом. Причем казни нужно проводить публично: "...для наглядности вывести на площадь и шарахнуть из автомата". Той же позиции придерживается бывший спикер Госдумы Г. Селезнев, который 7 июля 2003 г. заявил, что "к подобным людям обязательно надо применять смертную казнь, но, естественно, по решению суда".

Ключевой компонент системы основных прав человека - их неотчуждаемость. Их нельзя отнять, даже если индивид совершил тягчайшее преступление. По мнению Ирландской комиссии за справедливость и мир, "приводя смертный приговор в исполнение, мы безвозвратно исключаем всякую возможность - какой бы отдаленной она ни была - последующего раскаяния, исправления или примирения; наконец, исключаем возможность морального развития и пробуждения совести" ²¹.

Нередко можно услышать, что смертную казнь надо рассматривать как фактор, сдерживающий преступность. Однако специалисты говорят об обратном: страх перед наказанием в виде смертной казни заставляет преступника действовать по принципу "семь бед - один ответ".

Многие юристы, политики зачастую абсолютизируют роль смертной казни в сдерживании преступности, требуя от нее нечто большее, чем просто лишения человека жизни. Они придают ей значение некоего универсального средства, считая ее панацеей в борьбе с преступностью, дабы предостеречь остальных. Но какой бы ни была потребность общества в этом виде наказания, оно настолько негуманно, что не оправдывает его применения.

Стоит отметить, что в одних странах, когда уровень преступности повышается, вводятся более строгие виды наказания, в других же, напротив, -смягчаются наказания за некоторые виды преступлений. Итак, является ли рост преступности причиной более строгих наказаний или же, наоборот, количество составов преступлений и мера наказаний за них, возрастая, приводят к неизбежному увеличению числа людей, прошедших "тюремные университеты", а в целом к увеличению криминогенного потенциала в обществе?.. Все это обусловлено вполне определенными факторами: уровнем жизни людей, особенностью экономических и политических процессов, традициями, обычаями, уровнем общественной нравственности и правовой культуры - короче, всем укладом жизни общества.

Например, в некоторых странах смертную казнь рассматривают как законное средство предупреждения такого преступления, как убийство, а в других - ее считают мерой, без которой невозможно остановить распространение наркотиков, ликвидировать политический терроризм, экономическую коррупцию, искоренить супружескую неверность.

Существует и более прагматический подход. Заключенных, совершивших особо тяжкие преступления, за которые назначено пожизненное заключение, дешевле просто убить, нежели содержать в тюрьме. Сторонники такой точки зрения мотивируют ее тем, что на содержание таких заключенных, которые никакой пользы обществу уже не могут принести, тратятся деньги налогоплательщиков. А.Ф. Кистяковский писал: "Единственное ее преимущество в глазах народов состоит в том, что она очень простое, дешевое и не головоломное наказание"²² .

Итак, в заключение, проанализировав вышеизложенный материал, мы можем сделать следующий вывод. Законодателю следует четко определиться, что он видит в наказании и какие цели преследует, применяя его. Если признать, что есть категория "неисправимых" преступников, то смертная казнь, пожизненное лишение свободы и длительные сроки лишения свободы вполне закономерны и логичны (хотя морально и не обоснованы). Если же признать, что нет "неисправимых" преступников, а есть "трудновоспитуемые", то из системы уголовных наказаний необходимо исключить пожизненное лишение свободы и смертную казнь. Целями наказания в данном случае будут исправление осужденных и предупреждение совершения преступления, как осужденными, так и иными лицами.