Историческое развитие уголовного права Германии

«Салическая правда» была составлена в то время, когда кровная месть была уже пережитком. Она стала особенно страшной с переходом к оседлости, с усовершенствованием оружия, с распадением старых родовых коллективов. Самосуд и государство находились в явном противоречии. Салическая правда, конечно, содержит указания на кровную месть. Если преступник на столько беден и настолько безроден, что не может собрать денег для своего выкупа, он «должен уплатить своей жизнью». Тем не менее, Салическая правда скорее запрещает, чем поощряет месть. Она во всех случаях запретна, когда нет умысла, а значит и вражды. С этого, по-видимому, начинается ограничение кровной мести вообще. Где нет вражды, там достаточно возмещения ущерба. Наряду с этим запрещалась и кровная месть за ранение. Переход к штрафу взамен кровной мести происходил непросто. Первые акты подобного рода встречали нескрываемое презрение. Принимать деньги за кровь ближнего, в особенности отца или брата, считалось несмываемым позором. В самое ранее время размер штрафа должен был в каждом отдельном случае устанавливаться соглашением сторон. Многие народы сохраняли этот порядок, не зная никакого другого. Германские правды знают уже только твердо фиксированные суммы штрафов по всем тем видам правонарушений, которые они упоминают. Штраф за убийство они называют вергельдом – «ценой человека». Салическая правда назначает штраф в римских монетах – «динариях» и «солидах».

«СП» знает и такой вид наказания, как изгнание из общины или объявление человека вне закона (V, 2). Такому человеку нельзя было давать пищу и приют, даже жена и родители штрафовались за помощь ему. Смертная казнь через повешение и колесование применялась в качестве наказания в основном к рабам. Она прямо предписывалась лишь в редких случаях за преступления, совершенные свободными, например при поджоге и неявки после вызова на суд без уважительных причин (LVI), при вышеуказанных преступлениях графа и др. Коллективная ответственность рода сохранялась наряду с коллективной ответственностью общины. Одним из обстоятельств, отягчающих преступление, было нарушение общепризнанных понятий чести – нападение на спящего, женщину, ребенка, надругательство над трупом. Ограбление могилы наказывалось штрафом в 200 солидов, в то время как открытое нападение на свободного человека с целью ограбления – в 63 солида. Убийство свободного франка искупалось уплатой 200 солидов. О величине это суммы говорит тот факт, что на эти деньги можно было приобрести не менее 100 быков. Меньшим был вергельд за галло-римлянина, если он не был приближенным короля.

Обычай, предусматривавший разный вергельд в зависимости от общественной ценности лица, таил возможность дальнейшей дифференциации по признаку его общественного положения. Эта возможность была широко использована государством. Прежде всего короли стали добиваться повышенной защиты для себя и своих слуг – администрации, дружинников, всех «верных» вообще. Реализуя этот интерес, «Салическая правда» устанавливает за их убийство тройной вергельд. Так, за убийство графа, королевского должностного лица, полагался вергельд, равный 600 сол. Всякий же, кто стоит ниже свободного франка – римлянин или полусвободный, – защищается значительно меньшим вергельдом. Вергельд понижался до 300 сол., если граф был из полусвободных литов или рабов короля. Убийство раба влекло за собой лишь возмещение его рыночной стоимости. Многократно увеличивался вергельд за жизнь королевского дружинника во время военных походов, а также за убийство представителя духовенства. За убийство священника уплачивался вергельд в 600 сол., за убийство епископа – 900 сол. Как и во всех «варварских правдах», в «СП» указывалось на особую охрану жизни, здоровья и чести свободной женщины. Утроенный вергельд за убийство женщины связывался в «СП» с ее способностью к деторождению. Если женщина не могла рождать детей, вергельд составлял 200 сол. Беременность женщины повышала вергельд до 700 сол. Девятикратный вергельд следовал в «СП» за «человекоубийство скопищем» лица, находящегося на королевской службе, в его доме (XLII, 1,2).

Необычайная детализация имеет место при оценке ранений, побоев, а так же оскорблений словом или действием. Предусматривается, что размер штрафа зависит от величины раны, измеряемой в дюймах. Общим принципом является то, что за более тяжкое повреждение следует больше платить. Большой палец правой руки ценится дороже всякого другого, а самый дешевый – средний. Если отнято ухо, назначается одна цена, если утерян слух – вдвое большая. Штрафы за нанесение телесных повреждений варьировались от 9 до 200 сол.; 200 сол. следовало за кастрацию человека; 100 сол., полагалось за ряд увечий, нанесенных одновременно и за повреждение языка, лишившее человека способности говорить. В перечне телесных повреждений упоминаются и выбитый глаз, и оторванное ухо, и тот или иной оторванный палец. Например за палец, «которым натягивают лук», присуждался штраф в 35 сол. и только 9 сол. за четвертый палец. В общем ряду с нанесением телесных повреждений стояли и такие преступления, как «насылание порчи», наказуемое штрафом в 62,5 сол. «СП» были известны и такие преступления, как кража свободных людей, кража рабов (Х), которая приравнивалась к краже коня или упряжного животного, поджог дома, амбара, риги, разрушение чужого дома, поломка изгороди, самовольное использование чужой вещи. Особую группу составляли преступления против нравственности. Сюда относились такие преступления, как «насилие над свободной девушкой», караемое штрафом в 63 сол., сожительство с ней «по ее доброй воле», караемое штрафом в 45 сол. Для сравнения можно указать, что оскорбление женщины словами «пособница ведьмы» наказывалось почти в 3 раза большим штрафом, чем насилие над ней. Раб, «причинивший насилие чужой рабыне», после которого наступила ее смерть, кастрировался или утрачивал 600 сол.

Судебный процесс в «Салической правде»

Судопроизводство осуществлялось коллегией, состоявшей из семи избранных народом рахинбургов (судей). С усилением королевской власти старинный председатель судебных собраний – тунгин – уступает место графу. Стремление государства полностью подчинить своей воле судебную власть отрицательно сказывалось на справедливости в судах. При Карле Великом перестают избирать рахинбургов, на смену им приходят назначенные властями скабины. Никакого предварительного расследования не было. Судья должен был ограничиться доказательствами, которые представляли стороны. При этом он знал, что не может полагаться на достоверность свидетельских показаний: ведь что бы ни случилось, родич не станет показывать против родича, а человек, принадлежащий к враждебному роду, говорить в пользу противника.

Судебный процесс носил обвинительно-состязательный характер. Отыскание украденной вещи, вызов в суд ответчика и свидетелей было обязанностью самого потерпевшего. Исключение из правил делалось только ради таких преступлений которые существенным образом затрагивали общий, государственный интерес (измена, бегство с поля боя и т. д.). Виновные в этих преступлениях наказывались по инициативе властей. Изменников, по обыкновению, вешали, трусов топили в болоте и забрасывали хворостом.

Важная роль принадлежала свидетелям по делу. «СП» предписывала штраф за неявку ответчика и свидетеля в суд без уважительных причин. К числу уважительных причин относились: королевская служба, болезнь, смерть родственников, пожар в доме. Лжесвидетельство сурово наказывалось, так же как отказ свидетеля говорить в суде то, что он знал по делу. Такие свидетели объявлялись вне закона и штрафовались (XLIII). К свидетелю предъявлялся ряд требований. Прежде всего не мог свидетельствовать против свободного раб, не мог быть свидетелем тот, кто ранее был изобличен в ложных показаниях. Когда ответчик обвинял истца в преднамеренной лжи, применялся судебный поединок. С возникновением феодальных отношений поединки между лицами, принадлежавшими к противоположным классам, стали практически невозможны. Дворяне дрались на конях и своим оружием, крестьяне - на дубинках.

При отсутствии свидетелей, если не было «верных улик», или преступление не могло быть «должным образом доказано», привлекались соприсяжники. Институт соприсяжничества уходил своими корнями в далекое родовое прошлое франков. Соприсяжники – родственники, соседи, друзья, которые должны были защищать, оказывать поддержку в суде одной из сторон путем свидетельства ее правоты, исходя при этом не из знаний обстоятельств дела, а из присущих якобы ответчику, обвиняемому и другим честности, добронравия. Если хоть один из соприсяжников сбивался, то дело проигрывалось. Число соприсяжников колебалось от 6 до 72. Таким образом, соприсяжники являлись как бы «свидетелями доброй воли» обвиняемого. Институт соприсяжничества был тесно связан с традиционным институтом компургации, т.е. помощи в клятве, когда обвиняемый очищал себя от обвинения, а заступники обвиняемого поддерживали его, клялись той же клятвой, принимая на себя тем самым все права и обязанности последнего. С распадением родовых связей и ростом бедности крестьянину все труднее становилось прибегать к рискованной помощи соприсяжников. Но тем легче это было сделать знатному синьору, окруженными вассалами и дружиной. Христианство прибавило к старинным испытаниям несколько новых видов: клятву на Евангелие, на святых мощах, испытание крестом.

«СП» знает и ордалии («божий суд») с помощью котелка с кипящей водой, в которую опускалась рука обвиняемого. Обожженная и плохо заживающая рука была свидетельством его виновности. От испытания котелком можно было откупиться, причем сумма выкупа зависела от суммы предполагаемого штрафа в случае проигранного дела, но была значительно ниже, чем сам штраф. Например, если штраф равнялся 15 сол., то выкуп – 3 сол., если штраф равен 35 сол., то выкуп 6 сол. (LIII). Возможность «выкупа руки от котелка» была социальной привилегией богатого преступника. В самое древнее время судебный штраф – композиция – шел в пользу семьи пострадавшего и его рода. С переходом судебных функций к государству обыкновенно одна треть штрафа стала уплачиваться ему. Последствия этой меры были трагическими для простого народа: там, где знатный и богатый откупался, крестьянин платил головой.

Интересно, что законодатель заботился о соблюдении судьями судопроизводства . В ст. LVII «СП» говорится:

«1. Если какие-либо из рахинбургов, заседая в судебном собрании и разбирая тяжбу между двумя лицами, откажутся сказать закон, следует, чтобы истец заявил им: «Здесь я призываю вас постановить решение согласно Салическому закону». Если они снова откажутся сказать закон, семеро из этих рахинбургов до захода солнца присуждаются к уплате 120 ден., что составляет 3 сол.

3. Если же рахинбурги  те будут судить не по закону, тот, против которого они вынесут решение, пусть предъявит к ним иск, и если будет в состоянии доказать, что если они судили не по закону, каждый из них присуждается к уплате 600 ден., что составляет 15 сол.»

Данная статья позволяла хоть в какой-то мере контролировать возможное взяточничество или произвол судей.

5. «Саксонское  зерцало»

«Саксонское зерцало», созданное в первой половине XIII века, является одним из наиболее важных источников права того времени. Эту частную кодификацию составил судья Эйке фон Репхов, обобщивший казуистическую практику тогдашних судов. «Саксонское зерцало» состоит из двух частей. В первой излагается «земское право» северо-восточных областей Германии, во второй – «ленное право», то есть отношения сюзеренитета-вассалитета в среде германских феодалов, порядок держания и утраты ленов (земельных наделов).2 В части, описывающей земское право, определенным образом затрагиваются наказания за совершенные уголовные правонарушения. В статье 1 книги I приводится небольшое вступление, обосновывающее силу власти императора и папы:

«Два меча предоставил бог земному царству для защиты христианства. Папе – духовный, императору – светский... Это значит: кто противится папе и не может быть принужден церковным судом, того император обязан принудить при помощи светского суда, чтобы был послушен папе. Точно так же и духовная власть должна помогать светскому суду, если он в этом нуждается.»3

В этом документе говорится о том, что каждый христианин обязан по достижении им совершеннолетия участвовать в церковном суде в том епископстве, где он проживает. Все свободные люди были поделены на три основных категории: шеффенские люди, чиншевики и поселенцы. Шеффены, считавшиеся самой властной социальной группой, призывались для участия в суде реже всех остальных – 1 раз в 18 недель. Остальные же были обязаны участвовать в суде с интервалом 6 недель. Интересно то, что потерпевший не был обязан сообщать кому-либо о нанесении ему ущерба, он мог умолчать о нем. Этот принцип был известен еще Римскому праву.

Книга II «Саксонского зерцала» в большей степени посвящена наказаниям за уголовные преступления и уголовному процессу. В ней написано, что основанием для неявки в суд могут быть только четыре случая: «... арест и болезнь, служба богу вне страны и имперская служба...»4 «Саксонское зерцало» получило признание во многих германских землях и городах, где на него нередко продолжали ссылаться вплоть до 1900 г.

Основными доказательствами в суде были свидетельские показания и присяга. По уголовным делам допускался также «божий суд» в виде судебного поединка, если шеффены дадут на него согласие. Назначение судебного поединка ограничивалось принципом сословного равенства, а также процессуальными правилами, которые подробно изложены в «Саксонском зерцале». В зависимости от результата поединка побежденный ответчик подлежал обычному суду как виновный в преступлении, а победивший ответчик освобождался от обвинения, уплаты штрафа и возмещения истцу и суду. В случае троекратного невыхода «в поле» ответчик признавался проигравшим дело и подлежал суду. «Саксонское зерцало» уделяло большое внимание доказательственной стороне процесса и настаивало на надлежащем изобличении обвиняемого, без чего запрещалось выносить решение о наказании.

6. «Золотая Булла»

История сохранила для нас достаточно большое число различных правовых памятников Германии различных периодов. К ним, в частности, относится «Золотая Булла», получившая свое название от привешенной к ней золотой печати. Она была принята в 1356 году при императоре Карле IV, который одновременно являлся богемским (чешским) королем. Другое название этого исторического документа – «Курфюрстская булла» – более соответствует содержанию этого документа, окончательно закрепившего в раздробленной Германии власть великокняжеской (курфюрсткой) олигархии. Три духовных князя (архиепископы майнцский, кельнский и трирский) и четыре светских (богемский, пфальцский, саксен-витенбергский и бранденбургский) избирали императора, имели право суда над ним и его смещения. Было узаконено право князей Империи вести войны друг против друга, но при этом запрещались войны вассалов против сеньоров. На их съездах должны были решаться важнейшие общеимперские вопросы; в своих владениях они обладали фактически неограниченным суверенитетом. «Золотая булла оказала значительное влияние на последующее развитие государственного права Германии, где она считалась действующим законом вплоть до XIX века.

7. «Каролина»

Одним из наиболее важных источников права Германии является «Каролина», принятая в 1532 и опубликованная в 1633 году. Она получила свое название в честь императора Карла V (1519-1555). Являясь единственным общеимперским законом раздробленной Германии, «Каролина» имела целью упорядочить уголовное судопроизводство в местных судах. Первая ее часть посвящена стадиям судебного процесса, а вторая выступает в роли уголовного кодекса. «Каролина» внесла важный вклад в создание общегерманских принципов уголовного права. изданная как общеимперский закон, она провозглашала верховенство имперского права над правом отдельных земель, отмену «неразумных и дурных» обычаев в уголовном судопроизводстве в «местах и краях». Вместе с тем она допускала сохранение для курфюрстов, князей и сословий их традиционных обычаев. В ней было записано: «... Однако мы хотим при этом милостиво упомянуть, что старые, установившиеся законные и добрые обычаи курфюрстов, князей и сословий ни в чем не должны потерпеть умаления»5. Таким образом, за каждой землей было сохранено ее особое уголовное право, «Каролина» предназначалась лишь для восполнения пробелов в местных законах. Поскольку уложение вполне соответствовало как политическим интересам княжеской верхушки, так и современным требованиям уголовного права и процесса, оно было общепризнанно в качестве источника права во всех землях. На основе «Каролины» образовалось общенемецкое уголовное право. Являясь практическим руководством по судопроизводству для шеффенов, «Каролина» не содержала четкой системы и последовательного разграничения норм уголовного и уголовно-процессуального права. Основное содержание «Каролины» составляют правила уголовного судопроизводства. Уголовное право по объему стоит на втором месте. В отличие от позднейших кодексов она не имеет систематического деления на части или главы. Но некоторые группы статей объединены по сходству содержания особыми подзаголовками. «Каролина» не классифицировала состава преступления, а лишь перечисляла их, располагая в более или менее однородные группы. Она предусматривает довольно многочисленный круг преступлений: