Квалифицированный и особо квалифицированный виды нарушения правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств

Значение причинно-следственной связи можно показать на следующем примере: По приговору Бутырского районного суда г. Москвы Б. осужден по ч. 2 ст. 264 УК РФ. Судебная коллегия приговор отменила, дело направила на новое судебное рассмотрение и в определении указала, что в ходе предварительного следствия по делу была проведена судебно-медицинская экспертиза для выяснения характера, локализации, степени тяжести телесных повреждений и причин смерти потерпевшего. Между тем о механизме и последовательности причинения потерпевшему М. телесных повреждений суд вопросов не ставил, не опровергнуты доводы о том, что телесные повреждения, повлекшие его смерть, получены в результате наезда другим транспортным средством, а не в результате наезда автомашиной, управляемой Б.

Нарушение правил дорожного движения, не повлекшее тяжелых последствий, влечет административную ответственность, так как степень общественной опасности таких нарушений сравнительно невелика.

Ранее судебная практика складывалась так, что уголовная ответственность по ст.264 УК РФ наступала независимо от места, где двигалось транспортное средство (например, в поле на лугу, пересеченной местности, на любом участке земли, где возможно движение транспортного средства) (см. п.6 недействующего на территории РФ постановления Пленума ВС СССР от 06.10.1970 №11; п.4, 32 постановления Пленума ВС РФ от 09.12.2008 №25). В настоящее время уголовная ответственность возникает при управлении транспортным средством только по дороге или прилегающей территории.

2.2 Субъект и  субъективная сторона автотранспортных преступлений

Международная статистика показывает, что 70 - 80% дорожно-транспортных происшествий происходит по вине водителей. Они происходят либо из-за физической, психической и психологической неспособности водителей к управлению транспортными средствами, либо из-за пониженной способности к такого рода деятельности, либо из-за слабой профессиональной подготовленности к вождению машин, либо, наконец, из-за простой недисциплинированности и невнимательности.

Проблема субъективной стороны дорожно-транспортного преступления, совершаемого водителем (ст. 264 УК РФ), является одной из наиболее сложных в уголовном праве. В теории отечественного уголовного права этой проблеме посвящен ряд работ, в которых, однако, освещены не все важные для следственной и судебной практики вопросы и, кроме того, ряд положений носит дискуссионный характер.

Признавая лицо виновным в нарушении правил дорожного движения или эксплуатации транспортного средства, суды обязаны указывать в приговорах, какие именно правила им нарушены и в чем конкретно выразилось это нарушение.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 г. №25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» прямо говорится: «При рассмотрении дел о преступлениях, предусмотренных статьей 264 УК РФ, судам следует указывать в приговоре, нарушение каких конкретно пунктов Правил дорожного движения или правил эксплуатации транспортного средства повлекло наступление последствий, указанных в статье 264 УК РФ, и в чем конкретно выразилось это нарушение».

В условиях непрерывно повышающейся интенсивности дорожного движения к управлению транспортом должны допускаться лишь те лица, которые по возрасту и по медицинским показателям способны обеспечить безопасность движения. Правила дорожного движения в достаточно категорической форме закрепили это положение. Согласно действующим Правилам, к управлению автомототранспортом и городским электротранспортом допускаются лица, достигшие 18-летнего возраста.

Требования, предъявляемые к водителям с точки зрения возраста и здоровья, общеизвестны. Следовательно, несоблюдение их является нарушением Правил дорожного движения и при соответствующих обстоятельствах влечет различные виды ответственности, в том числе уголовную. В судебной практике неоднократно возникали вопросы, связанные с определением состояния здоровья водителя в момент возникновения дорожно-транспортного происшествия.

Управление автомашинами, мотоциклами и другими механическими транспортными средствами имеет свою специфику. Человек, обладающий определенными дефектами здоровья, не в состоянии обеспечить необходимую безопасность при вождении транспортного средства. Именно из этого исходят Правила дорожного движения, запрещая водителю «управлять транспортным средством в болезненном или утомленном состоянии, если это может поставить под угрозу безопасность движения».

На данное положение Правил дорожного движения нередко ссылаются представители, как государственного обвинения, так и защиты при рассмотрении судами дел об автотранспортных преступлениях. И это не случайно. Действительно, наличие у водителя в момент возникновения дорожного происшествия болезненного или утомленного состояния может существенно повлиять на пределы его ответственности.

Субъектом преступления, предусмотренного ст.264 УК РФ, является достигшее 16-летнего возраста лицо, управлявшее автомобилем, трамваем или другим механическим транспортным средством, предназначенным для перевозки по дорогам людей, грузов или оборудования, установленного на нем. Однако с этой общепринятой точкой зрения можно не согласиться в той части, что в данном случае субъект преступления общий – физическое, вменяемое лицо, достигшее 16 лет. Исследователи забывают об особой, специфической деятельности, в связи с которой следует отождествлять субъекта преступления. Речь идет только лишь о лице, управляющем механическим транспортным средством.

Статья 264 УК основным отличительным признаком субъекта данного преступления считает управление перечисленными в ст. 264 УК видами транспортных средств, т.е. субъектом преступления является лицо, управляющее механическим транспортным средством. Для квалификации действий виновного по ст. 264 УК не имеет значения, управляло ли лицо собственным транспортным средством или принадлежащим государственной, муниципальной, общественной, иной организации, совершило аварию во время работы или в свободное от нее время, управляло транспортным средством правомерно или в результате самовольного захвата и угона, были ли у виновного в момент управления транспортным средством водительские права или он не имел или был лишен их.

Правила дорожного движения России существенно различают регламентацию поведения: водителей транспортных средств в широком смысле (механических и немеханических) и поведения остальных участников движения. Такое различие в части регламентации поведения участников дорожного движения в нормальной или даже опасной дорожной обстановке представляется вполне обоснованным, но, вместе с тем, на наш взгляд, в части регламентации поставарийных действий участника дорожного движения Правила дорожного движения не в полном объеме регламентируют обязанности поведения участников дорожно-транспортного происшествия. Обязанность выполнения только лишь водителями транспортных средств установленного Правилами дорожного движения алгоритма действий в поставарийной ситуации не распространяется на других участников дорожного движения, хотя очевидно, что возможность оказания помощи пострадавшим в аварии может быть и у пассажира, и у пешехода, участвовавшего в ДТП.

Целями законодательной регламентации поставарийного поведения участников дорожно-транспортного происшествия является предотвращение наступления или отягощения уже наступивших тяжких последствий аварии. При этом п. 2.5. Правил дорожного движения налагает обязанность оказания помощи пострадавшим в аварии лицам только на водителей, участвовавших в дорожно-транспортном происшествии. Причастность к аварии является, безусловно, оценочным признаком и, на наш взгляд, не может зависеть только от наличия или отсутствия механических повреждений на конкретном транспортном средстве, ведь причиной ДТП может стать и поведение водителя, транспортное средство которого, в силу стечения обстоятельств, вообще не получило повреждений.

Причастность к аварии, на наш взгляд, определяется наличием причинной связи между поведением участника дорожного движения и возникновением опасной обстановки.

Определенные трудности на практике возникают при квалификации действий ученика и инструктора, стажера и водителя-наставника. По общему правилу, за аварии, допущенные учеником во время практической езды на автомобиле с двойным управлением, ответственность несет инструктор, а не ученик.

Положение меняется, когда ученик сознательно игнорирует указания инструктора и грубо нарушает правила безопасности движения. В этом случае он должен отвечать по ст. 264 УК. Не исключены также ситуации, когда и ученик, и инструктор одновременно нарушают правила безопасности, следствием чего является наступление преступного результата. Действия обоих подлежат квалификации по ст.264 УК.

Несколько иначе должен решаться вопрос о разграничении ответственности водителей-наставников и стажеров. Здесь общим правилом является привлечение к уголовной ответственности только стажера. И это понятно, ибо стажер обладает уже не только необходимыми теоретическими познаниями, но и имеет навыки практического вождения. Водитель-наставник лишь помогает ему закрепить эти навыки. Наставник поэтому может отвечать при нарушении стажером тех правил безопасности движения, для усвоения и соблюдения которых он к нему прикреплен.

Определенные трудности возникают при квалификации действий военнослужащих, управляющих боевой, специальной или транспортной машиной. Речь идет об особом субъекте, ответственность которого предусмотрена ст.350 УК РФ. Думается, что такие действия, не связанные с военным временем, учениями, боевыми действиями (и более того, при нахождении военнослужащего, управляющего транспортным средством в состоянии опьянения), следует квалифицировать по общей норме, которой является ст.264 УК.

Российский уголовный закон устанавливает, что уголовной ответственности и наказанию подлежит только лицо, виновное в совершении преступления, т. е. умышленно или по неосторожности совершившее предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние (ст. 5 УК РФ). При этом для квалификации преступления имеет значение только такое психическое отношение, которое было у виновного до или во время совершения преступления.

Ст. 264 УК РФ предусматривает ответственность за нарушение Правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, если это деяние повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека или смерть. Таким образом, субъективная сторона данного преступления характеризуется виной в форме неосторожности, которая может быть как в виде легкомыслия, так и в виде небрежности. Если же лицо, управляющее транспортным средством, действует умышленно, сознавая характер своих действий и предвидя возможные последствия таких действий, содеянное им квалифицируется не как нарушение Правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, а как умышленное преступление против жизни или здоровья, то есть как убийство или умышленное причинение вреда здоровью.

По мнению некоторых авторов, в правоприменительной практике при квалификации нарушений Правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств органы предварительного расследования и суды не всегда правильно толкуют смысл и содержание формулировок умысла и неосторожности, разработанных наукой уголовного права. Основная ошибка здесь заключается в том, что при квалификации данных деяний органы предварительного расследования и суды не всегда правильно оценивают психическое отношение виновного к своим действиям и их последствиям, т. е. неправильно отграничивают косвенный умысел от неосторожности в виде легкомыслия.

Поэтому лицо, грубо нарушающее Правила дорожного движения (значительное превышение скорости, езда по тротуару или на большой скорости во дворах домов и т. д.), не может не осознавать общественно опасный характер подобных действий и, если даже сознательно не допускает возможность наступления общественно опасных последствий, по крайней мере, относится к ним безразлично, а это признак косвенного умысла. Считать, что в подобных случаях лицо, управляющее транспортным средством, самонадеянно рассчитывало на предотвращение таких последствий, нельзя, поскольку при таких обстоятельствах (значительное превышение скорости в местах с интенсивным движением, выезд на встречную полосу) не только практически, но даже теоретически невозможно предотвратить общественно опасные последствия.

Поэтому в тех случаях, когда лицо, управляющее транспортным средством, совершает такие нарушения, общественная опасность которых очевидна и наступление общественно опасных последствий реально, его действия должны квалифицироваться как умышленное преступление.

Таким образом, лицо, грубо нарушающее Правила дорожного движения, по крайней мере относится безразлично к последствиям своих действий. Поэтому, исходя из научного понимания содержания субъективной стороны преступления, а также смысла и содержания уголовного закона, действия лица, нарушившего Правила дорожного движения при вышеуказанных ситуациях, должны квалифицироваться как умышленное преступление (убийство, умышленное причинение вреда здоровью, умышленное уничтожение или повреждение имущества), совершенное с косвенным умыслом. Кстати, применительно к некоторым видам преступлений судебная практика занимает именно такую позицию.

Убежденность в том, что при квалификации дорожно-транспортных преступлений как таковых допустимы не только легкомыслие и небрежность, но и оба вида умысла, возникла благодаря анализу уголовных законов ведущих европейских стран, а также в результате анализа составляющих механизма дорожно-транспортного преступления. Управляя транспортным средством или принимая участие в дорожном движении в роли пассажира или пешехода, лицо нарушает правила дорожного движения. При этом субъект может действовать как осознанно, так и небрежно.