Побег из мест лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи

Борьба с  побегами должна вестись при строгом  соблюдении уголовного закона, а это  предполагает не только знание закона, но и поиск путей его совершенствования.

Изучение практики показывает, что у работников исправительно-трудовых учреждений, органов предварительного расследования и дознания, судей имеют место трудности в определении признаков оконченного состава побега из места заключения или из-под стражи, приготовления или покушения на побег, нет четкого представления о круге лип, могущих быть субъектами этого преступления, об отличии побега из места заключения от побега из-под стражи, относится или нет побег к длящимся преступлениям. А это сказывается на законности и обоснованности их решений о привлечении или непривлечении к уголовной ответственности за побег, приготовление к нему или за покушение на побег, на квалификации содеянного, наконец, на правовой культуре уголовно-процессуальных документов (обвинительного заключения, приговора и т.п.).

По этой важной научно-практической проблеме, к сожалению, незаслуженно мало публикаций. В связи с ведущейся работой по подготовке новых уголовных кодексов республик кажется полезным обсудить соответствующие вопросы об ответственности за побег из места заключения или из-под стражи.

Действующие УК республик неоднозначно подходят к  оценке характера общественной опасности  рассматриваемого вида преступлений, его наименования, к определению  круга отягчающих обстоятельств, размера  и вида наказания за побег без  отягчающих и при наличии отягчающих обстоятельств.

В исследованном  нами законодательстве рассматриваемое  преступление именуется по-разному: побег из мест заключения или из-под  стражи, побег заключенного, побег  арестованного, побег из-под стражи, и, наконец, побег из мест лишения свободы или из-под стражи.

Какое же наименование рассматриваемого состава является наиболее удачным, точнее отражает социальную сущность данного преступления?

Наиболее удачным  представляется наименование, используемое в УК Украины в редакции Указа от 12 января 1983г., - "побег из места лишения свободы или из-под стражи". Однако и оно не вполне точно отражает сущность данного преступного деяния, о чем будет сказано позднее. Сейчас же заметим, что с принятием Основ исправительно-трудового законодательства Союза ССР и союзных республик от 11 июля 1969г. (а позднее и НТК республик) из обихода законодателя исключено понятие мест заключения, места отбывания наказания в виде лишения свободы теперь называются местами лишения свободы. Кроме мест лишения свободы действующее законодательство различает места предварительного заключения и места временного содержания задержанных.

Так, Закон СССР от 30 ноября 1979г. "О прокуратуре  СССР" в качестве объектов прокурорского  надзора называл места содержания задержанных, места предварительного заключения и места лишения свободы (ст.42-43). Согласно Положению о предварительном заключении под стражу от 11 июля 1969 г. местами предварительного заключения являются изоляторы, а в отдельных случаях тюрьмы, камеры предварительного заключения, а также гауптвахты (ст.4). В них могут содержаться лица, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу. В соответствии с Положением о порядке кратковременного задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления, от 13 июля 1976г.3 местами содержания задержанных по подозрению в совершении преступления в порядке ст.122 УПК РСФСР и соответствующих статей УПК других республик являются камеры для задержанных (сейчас - изоляторы временного содержания), а в отдельных случаях и иные помещения, специально оборудованные для этих целей, и гауптвахты.

Осужденные  к лишению свободы в настоящее  время не именуются заключенными. Последними ныне называют только лиц, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу.

Поэтому рассматриваемый  состав преступления в новых УК республик  было бы правильнее назвать "побег  из места лишения свободы, предварительного заключения, временного содержания или  из-под стражи".

Несмотря на некоторые расхождения УК республик в зависимости от места совершения побега различают два его вида:

) побег из  места заключения (лишения свободы)  и 2) побег из-под стражи. Это  не соответствует изменившемуся  уголовному, исправительно-трудовому  и уголовно-процессуальному законодательству. Кроме того, выявившиеся расхождения в терминологии законодательства ведут к путанице в теории и практике.

В настоящее  время нет однозначного понимания, какой побег следует рассматривать  как совершенный из места заключения, а какой - как побег из-под стражи? Хотя этот вопрос не имеет существенного значения для квалификации содеянного, однако он важен с точки зрения оценки степени общественной опасности побега, определения стадии предварительной преступной деятельности, организации профилактической работы соответствующих служб МВД и МО.

Так, по мнению Ю.А. Красикова, под местом заключения понимается тюрьма, исправительно-трудовая колония, воспитательно-трудовая колония, колония-поселение, больница для лишенных свободы, пересылочный пункт, транспорт, в котором осуществляется перевозка осужденного к лишению свободы. Он полагает, что пол стражей содержатся лица, в отношении которых избрана мера пресечения по постановлению или определению суда либо с санкции прокурора. Под стражей указанные лица содержатся в следственном изоляторе и в отдельных случаях - камере предварительного заключения, временно в помещении суда, в камере следователя, прокурора, в транспортных средствах перемещения заключенных.

В.В. Шубин утверждает, что побегом из места заключения является побег из исправительно-трудовой колонии, колонии-поселения, тюрьмы, воспитательно-трудовой колонии, следственного изолятора, камеры предварительного заключения, больницы для заключенных. По его мнению, побегом из-под стражи будет побег лица во время этапирования различными транспортными средствами, при доставлении в зал судебного заседания, из зала суда, камеры следователя, прокурора или лица, производящего дознание, при производстве ими некоторых следственных действий (выход на место происшествия, осмотр местности, помещений и т.п.).

Ш.С. Рашковская даже не пытается показать отличия  побега из места заключения от побега из-под стражи, полагая, что это  не имеет значения для наличия  состава преступления.

Как видно, трактовка  места заключения (лишения свободы) и пребывания под стражей дастся неоднозначно либо разграничению этих понятий не придают значения. А разграничивать их необходимо.

Научный интерес  по этому спорному вопросу представляет позиция С.3. Шамарина, который убедительно  возражает против отнесения следственных изоляторов и камер предварительного заключения (ИВС) к местам заключения. Он правильно обратил внимание на то, что признание побегов из следственных изоляторов и камер предварительного заключения совершенными из мест заключения, по существу, означает отождествление их с местами, в которых осужденные отбывают наказание в виде лишения свободы. К местам отбывания лишения свободы он относит тюрьмы, исправительно-трудовые колонии (общего, усиленного, строгого либо особого режима), колонии-поселения. Но С.3. Шамарин, без объяснения тому причины, не называет в числе мест отбывания лишения свободы воспитательно-трудовые колонии. Вероятно, местом отбывания лишения свободы следует считать и следственный изолятор применительно к осужденным, давшим согласие на привлечение к хозяйственному обслуживанию СИЗО.

С.3. Шамарин  предлагает считать побеги из исправительно-трудовых учреждений совершенными из мест заключения. Так как побег возможен с территории или помещения непосредственно  исправительно-трудового учреждения, а также из-под стражи конвоя вне колонии или тюрьмы, он рекомендует основным критерием признания побега совершенным из места заключения считать факт нахождения дела осужденного в ИТУ, что якобы и свидетельствует о фактическом отбывании осужденным наказания в виде лишения свободы. По его мнению, побег, совершенный лицом, находящимся в предварительном заключении, из помещения или территории места предварительного заключения либо из-под стражи вне такого места следует рассматривать как побег из-под стражи. Нахождение дела заключенного в следственном изоляторе или изоляторе временного содержания - критерий, по которому определяется побег из-под стражи.

С.3. Шамарин  предлагает самостоятельным видом  побега считать побег из-под стражи конвоя военнослужащих внутренних войск МВД в случаях, когда дело заключенного под стражу иди осужденного к лишению свободы передано представителю внутренних войск и конвой несет ответственность в полном объеме за обеспечение перевозки осужденного к лишению свободы или заключенного под стражу в порядке меры пресечения.

С точки зрения законотворчества за основу различения видов побега вряд ли целесообразно  брать место нахождения дела осужденного  или заключенного под стражу в  качестве меры пресечения. Вместе с  тем соображения С.З. Шамарина следует считать заслуживающими внимания с точки зрения вычленения им таких видов, как побеги из мест отбывания лишения свободы, из мест предварительного заключения, а также из-под стражи конвоя.

Понимание круга  лиц, отбывающих наказание в местах заключения (лишения свободы), ни в теории уголовного права, ни в следственно-судебной практике расхождений не вызывает. Этого нельзя сказать о понимании круга лиц, находящихся в предварительном заключении.

Некоторые авторы утверждают, что находящимися в предварительном заключении считаются лица, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано содержание под стражей с санкции прокурора или по определению либо приговору суда, а также лица, задержанные по подозрению в совершении преступления в порядке ст.122 УПК РСФСР и соответствующих статей УПК других республик. Другие - ограничивают понимание круга лиц, находящихся в предварительном заключении, только теми, в отношении кого избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Наконец, существует мнение, что в случае побега из-под стражи лица, задержанного по подозрению в совершении преступления в порядке ст.122 УПК РСФСР и соответствующих статей УПК других республик, оно не может быть привлечено к уголовной ответственности по статье 188 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других республик. Следственно-судебная практика по данному вопросу противоречива, высшие судебные инстанции своей четкой позиции не обнародовали. Побеги же из-под стражи (из кабинета следователя, из изолятора временного содержания) задержанных по подозрению в совершении преступления имеют место, хотя их немного.

Правильно решить этот дискуссионный вопрос можно, только руководствуясь Положением о предварительном  заключении под стражу от 11 июля 1969 г. и Положением о порядке кратковременного задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления, от 13 июля 1976г. Согласно этим нормативным актам задержанные по подозрению в совершении преступления по своему правовому положению не являются лицами, находящимися в предварительном заключении, а, следовательно, по действующему уголовному законодательству они не могут быть субъектами побега, предусмотренного ст.188 УК РСФСР и соответствующими статьями УК других республик.

Согласно п.16 ст.10, п.7-10 ст.11 Закона РСФСР "О милиция" от 18 апреля 1991 г. милиция вправе задерживать и содержать в приемниках-распределителях для несовершеннолетних в предусмотренных законом случаях лиц, не достигших 18-летнего возраста, оставшихся без попечения или совершивших общественно опасные деяния, если необходима их немедленная изоляция, а также несовершеннолетних, направляемых в специальные учебно-воспитательные учреждения и лечебно-воспитательные профилактории. Кроме того, милиция вправе содержать в установленном законом порядке в специально отведенных для этого помещениях лиц, задержанных за бродяжничество, попрошайничество, условно осужденных к лишению свободы с обязательным привлечением к труду и условно освобожденных из мест лишения свободы с обязательным привлечением к труду, задержанных за самовольный выезд за пределы административного района без разрешения администрации специальной комендатуры.

Эти лица также  не могут быть субъектами побега, предусмотренного ст.188 УК РСФСР и соответствующими статьями УК других республик, поскольку  не являются лицами, отбывающими наказание в виде лишения свободы и находящимися в предварительном заключении.

Вместе с  тем надо считать пробелом действующих  УК республик, что в них нет  указаний на возможность привлечения  к уголовной ответственности  за побег лица из-под стражи, которое задержано по подозрению в совершении преступления в порядке ст.122 УПК РСФСР и соответствующих статей УПК других республик. Ведь общественная опасность таких побегов очевидна. Поэтому в разрабатываемых УК республик было бы целесообразно указать, что уголовная ответственность наступает за побег из места лишения свободы, предварительного заключения, временного содержания, а также из-под стражи конвоя, совершенный лицом, отбывающим наказание, либо находящимся в предварительном заключении или задержанным в установленном законом порядке по подозрению в совершении преступления.

Действующие УК республик неоднозначно решают вопрос о мере наказания за побег без  отягчающих и при отягчающих обстоятельствах: максимальный размер за первый колеблется от 2 до 4 лет, а за второй - от 3 до 8 лет лишения свободы. Ни один УК побег не относит к числу тяжких преступлений.

Было бы целесообразно  в новом уголовном законодательстве наказание за побег при отягчающих обстоятельствах установить в виде лишения свободы на срок более пяти лет (6-8 лет). Это повлекло бы за собой отнесение побега при отягчающих обстоятельствах к категории тяжких преступлений.

Неоднозначно  решается вопрос и о круге отягчающих обстоятельств побега. Ими названы: насилие над стражей (личностью, охраной) _ во всех УК (кроме УК Казахстана, который вообще не предусматривает ответственности за побег при отягчающих обстоятельствах), совершение побега повторно, а также по предварительному сговору группой лиц или несколькими лицами - в УК некоторых государств.