Доказывание в уголовном судопроизводстве

# 2. Элементы  доказательственной деятельности

Все элементы доказательственной деятельности - собирание, проверка и  оценка доказательств - неразрывно между собой связаны, протекают в единстве, имеют место на всех стадиях процесса в тех процессуальных формах, которые соответствуют задачам данной стадии и установленному в ней порядку производства.

Как указано выше, доказывание  как познание обстоятельств, входящих в предмет доказывания по уголовному делу, может осуществляться либо путем  получения сведений, информации непосредственно об этих обстоятельствах (например, показания свидетелей-очевидцев, показания обвиняемого о его действиях), либо  путем логического построения выводов от известных обстоятельств  к неизвестным.

В первом случае доказывание  происходит на основе прямых доказательств, когда основная задача следователя, суда состоит в установлении  достоверности сообщенных сведений для того, чтобы считать  конкретное обстоятельство, входящее в предмет доказывания, установленным.

Во втором - при доказывании с помощью косвенных доказательств надо сначала установить достоверность полученных сведений, на их основе установить те или иные факты (доказательственные), а затем по совокупности этих фактов сделать вывод о наличии (или отсутствии)  какого-либо обстоятельства, входящего в предмет доказывания. Здесь доказывание идет от установленных фактов, имеющих доказательственное значение к выводу о фактах, входящих в предмет доказывания, т.е. в системе от “факта к факту”.

В этом смысле многие авторы в судебном доказывании правильно выделяют два пути познания: первый - информационный  и второй логический¹ .

Логический путь доказывания  обычно включает множество “подсистем”  доказательств, связанных между собой и с доказываемым тезисом различными  логическими формами связи. Это могут быть элементарные акты доказывания в форме  дедуктивного умозаключения, где в качестве большой посылки  выступают данные науки, техники, обобщенного социального опыта, очевидные и общеизвестные истины ( суждения “здравого смысла”).  В таких умозаключениях вывод строится от наличия основания к логическому следствию: “если... то”. Например, из факта обнаружения отпечатков пальцев   подозреваемого на стекле  следует однозначный вывод о том, что подозреваемый прикасался к этому стеклу.

Однако не каждый вывод из установленного факта может в процессуальном доказывании строиться по правилам традиционной, двузначной логики, оперирующей силлогизмами. Это объясняется тем, что нет таких универсальных, общих посылок, относящихся к обстоятельствам, подлежащим доказыванию, которые всегда приводили бы  к однозначному выводу из установленных фактов. Так, если бы обнаружение похищенной вещи у подозреваемого во всех случаях  было бы следствием того, что он эту вещь украл, то в каждом конкретном случае вывод о краже вещи вытекал бы из самого факта обнаружения вещи у подозреваемого. Однако приведенная выше посылка (если вещь обнаружена у подозреваемого, то, значит, он ее украл) не может быть признана единственно верной для каждого случая обнаружения вещи у подозреваемого, так как он мог ее найти, купить, вещь могла быть ему подброшена.

Поскольку суждение об отдельном  доказательстве и всей их совокупности не может быть строго формализовано, в уголовно-процессуальном доказывании используется логика правдоподобных умозаключений, оперирующая такими категориями, как “более (менее) вероятно”, “весьма правдоподобно”.

Такого рода акты доказывания  преобладают при построении вывода по делу на основе косвенных доказательств.

В системе всех косвенных  доказательств по делу значение каждого отдельно взятого доказательства возрастает, совпадение их представляется маловероятным, а совокупность всех доказательств усиливает значение каждого из них и при правильном использовании  приводит к надежным, достоверным выводам по делу¹ . Например, при обвинении К. в краже обнаружение отпечатков пальцев подозреваемого на окне в квартире, где была совершена кража, обнаружение у него вещей потерпевшего, установление  факта дружеских отношений между подозреваемым К. и М., который продавал на рынке часть похищенных в квартире С. вещей, делает совпадение таких обстоятельств маловероятными  и в то же время усиливает  доказательственное значение  каждого доказательства и доказанности вывода о совершении К. преступления.

Для гносеологической характеристики  выводного знания, каким является знание, полученное в уголовном процессе может использоваться понятие достоверного знания. Достоверным признается знание, полученное в результате собирания, проверки и оценки доказательств в точном соответствии с установленными законом правилами и не вызывающее  сомнений в своей  обоснованности. В законе в указанном выше смысле  используется понятие доказанности (ст.327 УПК Украины; 449 УПК России). Закон разрешает постановить обвинительный приговор лишь при условии, если ...виновность подсудимого... доказан, т.е. обоснована проверенными и достаточными доказательствами, не вызывающими сомнения. Закон требует достоверности обвинительного приговора. В этом смысле в процессуальной теории употребляют как равнозначные понятия приговора достоверного и истинного. М.С.Строгович писал, что: “Достоверность выводов следствия и суда об обстоятельствах рассматриваемого дела - это то же самое, что истинность этого вывода”. Достоверность противопоставляется вероятности, предположению. Поэтому закон говорит о том, что обвинительный приговор “не может быть обоснован на предположении”¹ .

Достоверность не имеет  степени, в то время как вероятность  может иметь разные степени в зависимости от обоснованности знания “более вероятно - менее вероятно”. Используя категории вероятности и достоверности можно проследить  становление достоверного знания в уголовном процессе, и соответственно период первоначального предположения в чувство убежденности вне сомнения в наличии  (отсутствии) определенных обстоятельств.

В этой связи находятся  и различные требования, которые  предъявляет закон при принятии различных решений  на том или  ином  этапе производства по делу. Так, например, при возбуждении уголовного дела, при задержании подозреваемого достаточно вероятного знания и предположения о совершении преступления. В то же время как для постановления обвинительного приговора  знание о преступлении и лице его совершившем  должно быть достоверным, а убеждение исключать сомнение. Презумпция  невиновности может быть опровергнута только достоверными доказательствами вины, поэтому все неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (ст.62 Конституции Украины).

ГЛАВА  II.МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ТЕОРИИ ДОКАЗЫВАНИЯ

      # 1. Роль диалектики в теории судебных доказательств

Основным звеном процессуальной деятельности органов  дознания, следствия  и суда по расследованию и судебному  разбирательству  уголовных дел, является доказывание обстоятельств, совокупность которых составляет  предмет исследования по данному делу.

Познание истины  в  процессе доказывания  есть частный  случай познания  объективной действительности. Известно, что предметом познавательной деятельности человека могут быть как общие закономерности природы, общества, мышления так и частные явления, предметы, факты, обстоятельства. Общие закономерности процесса познания  независимо от предметы познания независимо от предмета познания позволяют считать, что и деятельность органа расследования  по установлению события  преступления во всех деталях, является частным случаем познания неизвестного; переход от незнания к знанию.

Постижение человеком  объективной действительности  осуществляется путем чувственного познания и логического (рационального) мышления.

Рассматривая доказывание как процесс установления истины, т.е. процесс познания, мы должны исходить из положения всеобщности процесса познания, из того, что нет и не может быть специфического судебного познания истины¹ .  Следователь, лицо, производящее дознание, судья, устанавливая при помощи доказательств обстоятельства дела, точно так же, как и в любых других  областях человеческой деятельности осуществляют переход от чувствительного  восприятия отдельных фактов, признаков свойств тех или иных  объектов, играющих роль доказательства, к логическому осмыслению воспринятого, к рациональному мышлению. Будучи одной из разновидностей всеобщего процесса познания, выражая все его существенные черты, процесс установления истины при расследовании уголовных дел имеет и свои особенности. Они определяются прежде всего тем, что предметом познания служат общественные отношения, а также “даже общественные свойства вещей выступают в качестве продукта и выражения определенных общественных отношений, поскольку и понятие об общественных  явлениях есть, как правило, чрезвычайно отвлеченные понятия, образующиеся в результате абстрагирования от вещей и их чувствительно-воспринимаемых свойств”² .

В уголовном процессе предмет судебного исследования (т.е. всей деятельности органов дознания, следствия, суда и экспертных учреждений, преследующих цель установить истину по конкретному делу, составляют такие события, поступки людей, в отношении которых существует предположение, что они общественно опасны, преступны. Специфический характер, прежде всего, проявляется в ограниченности предмета судебного исследования  теми фактами, которые имеют существенное значение для дела, т.е. предметом  доказывания. Ни следователь, ни суд не могут  произвольно определять предмет своего исследования.

Весьма важно также  отличие и в задачах или целях исследования. Перед следователем или судьей стоит задача узкопрактическая - решение конкретного дела, а само это решение представляет собой определенный, заранее обусловленный законом вид государственной деятельности борьбы с преступностью.

Предмет судебного исследования, т.е.  предмет доказывания по конкретному  делу, и цели его определяют  условия  судебного исследования, которые  могут быть сформулированы следующим образом:

а) ограниченность сроков исследования;

б) необходимость принятия решения;

в) использование в  качестве средств исследования лишь тех, которые предусмотрены законом или основаны на законе;

г) проведение исследования только определенными, специально уполномоченными на то лицами.

Следует отметить, что  авторы, касающиеся в той или иной степени характеристики судебного исследования, не берут под сомнение  обычность самого процесса познания истины по уголовным делам. Так Старченко А.А. пишет: ”Как и всякое познание, исследование обстоятельств уголовного дела протекает по законам познания, с соблюдением логических правил и способов раскрытия истины”¹.

Условия, в которых  протекает процесс собирания, исследования и оценки доказательств, осложняются тем, что предмет доказывания единичен по своему существу, неповторим.  А.М.Ларин пишет: “Ни в одной области познания, кроме доказывания по уголовным делам, исследователю не противостоит субъект, кровно заинтересованный в неудаче исследования, порой еще неизвестный и не брезгующий никакими средствами”².

Так отмеченные особенности  познавательной деятельности следователя при собирании, исследовании и оценки им доказательств по уголовным делам не затрагивают существа процесса познания истины, последний начинается с восприятия отдельного, частного, внешнего, т.е. чувственного познания, и затем восходит к абстрактному мышлению, к познанию сущности.

Большинство авторов  считают, что т.к. предмет познания следователя - преступление, событие прошлого, то последний лишен возможности воспринимать его непосредственно¹ . Следователь воспринимает лично только сведения о фактах, составлявших событие преступления, а сами факты, как  события преступления, для  следователя и судьи в момент судебного разбирательства всегда уже лежат в прошлом  и поэтому не могут быть восприняты непосредственно.

Иную точку зрения высказывали  В.Я.Дорохов и др., полагающие, что некоторые факты преступления доступны непосредственному восприятию исследователя. К числу таких фактов относятся некоторые факты, касающиеся последствий совершенного преступления, имеющие материальный характер: отдельные продукты преступной деятельности (например, фальшивые денежные знаки); некоторые предметы преступного посягательства (например, похищенные вещи и пр.); факты характеризующие личность преступника (внешность, рост и т.п.)² .

Бесспорно, что событие преступления к моменту его расследования находится  уже в прошлом и факты, его составляющие не могут быть объектом непосредственного восприятия следователя и суда. Однако событие преступления не исчерпывает предмет доказывания и из невозможности непосредственно воспринять его при собирании, исследовании и оценки доказательств еще нельзя делать вывод  о невозможности непосредственного восприятия предмета судебного исследования. Ряд  фактов, входящих помимо события преступления в состав предмета доказывания, доступен для непосредственного восприятия их следователем  и судом. К ним могут относится: последствия преступления; признаки совершения преступления данным лицом; орудия и средства, при помощи которых было совершено преступление; обстоятельства, способствовавшие совершению преступления; обстоятельства, относящиеся к личности субъекта преступления и др.

Все эти факты относятся  к категории доказательств и  признание возможности их чувственного познания имеет принципиальное значение, как подтверждение всеобщности процесса познания. Чувственное познание пронизывает все фазы собирания, исследования и оценки доказательств. В одних случаях (например, при собирании доказательств) оно играет большую роль, в других (например, при оценке доказательств, когда на первый план выступает логическое мышление) - меньшую, однако оно носит всеобщий характер.

 В процессе доказывания   следователь и суд, применяют  многообразные методы собирания, исследования  и оценки доказательств. Эти  методы в практической деятельности по расследованию и судебному рассмотрению уголовных дел основываются на положении ряда наук, в первую очередь наук юридических. При этом следует отметить, что необходимо четко различать методы науки и методы практической  деятельности, основанной на положениях этой науки.