Основные направления деятельности прокуратуры

Министерство образования Российской Федерации

НОУ СПО «ЧЕРЕПОВЕЦКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ТЕХНИКУМ»

 

 

 

ДИСЦИПЛИНА:

«ПРОКУРОРСКИЙ НАДЗОР»

 

 

 

 РЕФЕРАТ НА ТЕМУ:

«Основные направления деятельности прокуратуры»

 

 

 

 

 

 

                                                               Выполнил студент заочной

                                                                группы №36: 

                                                                

 

 

 

Череповец,

                                                                         2008

 

Содержание

Стр.

Введение…………………………………………………………………………...3

1. Значение прокуратуры в Российском  государстве…………………………..4

2.История создания прокуратуры……………………………………………….4

3.Прокуртура как орган  законодательной власти……………………………...6

4.Прокуратура как судебная власть……………………………………………10

5.Прокуратура как правоохранительная  власть………………………………11

6. Прокуратура как прокурорская  власть……………………………………...12

7.Функции прокуратуры………………………………………………………..12

Заключение………………………………………………………………………20

Список использованной литературы…………………………………………...21

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

    Прокурорский надзор как самостоятельная правовая дисциплина включает в себя, прежде всего, знания об основополагающих принципах организации и деятельности российской прокуратуры, выработанных и получивших дальнейшее развитие в Конституции РФ и других законодательных актов по вопросам укрепления законности и правопорядка, обеспечения принципов социальной справедливости, охраны прав и законных интересов граждан, усиления прокурорского надзора в РФ. Прокурорский надзор рассматривается как одна из форм государственной деятельности, обеспечивающей точное и единообразное исполнение законов в стране, как одно из условий соблюдения конституционных гарантий по охране прав и законных интересов граждан.

    Главное в деятельности  прокуроров – это повышение эффективности осуществляемого надзора, его действенность и результативность.

    Необходимо иметь в  виду, что в связи с правовой  реформой изменяется и совершенствуется  законодательство о прокурорском надзоре. Законотворческая работа будет проводиться и далее. В исторически обозримый период, на основе и во исполнение вновь принимаемых законов будут перерабатываться и действующие приказы Генерального прокурора РФ руководящего характера по традиционно сложившимся отраслям надзора и основным направлениям деятельности органов прокуратуры. Поэтому правильное и полное представление об организации и деятельности прокуратуры можно иметь только с учетом вновь принимаемых законов и подзаконных актов.

 

 

 

 

 

 

 

1.Значение прокуратуры  в Российском государстве

    Как известно, статья 129 Конституции Российской Федерации, включенная в главу 7 Конституции – «Судебная власть» – содержит лишь положения о том, что «Прокуратура Российской Федерации составляет единую централизованную систему с подчинением нижестоящих прокуроров вышестоящим и Генеральному прокурору Российской Федерации», а также определяет порядок назначения прокуроров различных уровней. О полномочиях, организации и порядке деятельности прокуратуры сказано лишь то, что они определяются федеральным законом.

   Представляется, что  содержание данной статьи Конституции  и место этой статьи в тексте  Конституции во многом являются  результатом политической борьбы  и в какой-то мере политического  компромисса по вопросу о месте и роли прокуратуры и отражают скорее политическую ситуацию в стране в октябре–декабре 1993 г., чем реальную роль прокуратуры в государстве. Более того, в проекте Конституции России за прокуратурой предлагалось оставить лишь поддержание государственного обвинения в суде и надзор за следствием и дознанием. Редакция статьи 129 проекта Конституции была изменена лишь перед вынесением Конституции на референдум.

 

2.История создания  прокуратуры

    Как известно, до 1993 г. прокуратура в соответствии с Конституцией РСФСР являлась органом высшего надзора за точным и единообразным исполнением закона. В литературе высказывалась точка зрения о том, что прокуратура в данный период была своего рода контрольным органом законодательной власти. Это обосновывалось тем, что Генеральный прокурор назначался Верховным Советом и был ему подотчетен. Ранее Генеральный прокурор СССР также назначался и освобождался от должности Верховным Советом СССР.

    Тот факт, что  Генеральный прокурор ранее назначался  Верховным Советом, не дает оснований считать прокуратуру органом законодательной власти. Верховным Советом в прошлом назначались и министры, и Председатель Совета Министров, и его заместители, однако вряд ли кто-либо отнесет к органам законодательной власти Правительство и министерства. Правильней, как отмечает А.Г. Халиулин, было бы считать, что прокуратура в период с 1922 до 1991 гг. была органом единой советской государственной власти. В определенной степени это сохранялось и в 1991–1993 гг., что в период, когда в стране появился институт Президента, не могло в полной мере соответствовать новым государственно–правовым реалиям. Поэтому в Конституции 1993 г. была создана паритетная модель назначения Генерального прокурора – представление вносит Президент Российской Федерации, а вопрос о назначении решает орган законодательной власти – Совет Федерации Федерального Собрания.

   Вместе с тем  тот факт, что Генерального прокурора  Российской Федерации назначает  на должность и освобождает  от должности Совет Федерации  Федерального Собрания также, как представляется, не может быть основанием для постановки вопроса о том, что прокуратура может быть «вписана» в систему законодательной власти в качестве ее контрольного органа. Прежде всего, необходимо иметь в виду, что Федеральное Собрание Российской Федерации состоит из двух палат. Нижняя палата Федерального Собрания – Государственная Дума – является по своей природе политизированным органом: половина ее состава избирается по спискам политических партий и блоков, в составе Думы создаются партийные фракции. Поэтому подчинение прокуратуры Государственной Думе делает невозможным реализацию принципа независимости прокуратуры Российской Федерации от общественных объединений (ст. 4 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации»). Как представляется, предложения об установлении какой-либо зависимости прокуратуры от Государственной Думы не могут быть приняты. Вопрос о взаимоотношениях прокуратуры и Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации является еще более сложным. Совет Федерации, как известно, располагает широкими полномочиями, связанными с назначением на должность и освобождением от должности Генерального прокурора Российской Федерации (п. “з” ст. 102 и ч. 2 ст. 129 Конституции Российской Федерации).

 

3.Прокуртура как орган законодательной власти

   До августа 2000 г. верхняя палата Федерального Собрания Российской Федерации состояла из руководителей органов законодательной (представительной) и исполнительной власти субъектов Российской Федерации. Иными словами, вопрос о назначении на должность и об освобождении от должности Генерального прокурора РФ, а также (в соответствии с Федеральным законом “О прокуратуре Российской Федерации) его заместителей решался губернаторами, президентами республик в составе Российской Федерации, главами законодательных органов субъектов федерации, которые, в свою очередь, пользовались неприкосновенностью в соответствии с Федеральным законом «О статусе члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации». Кроме того, на основании той же ст. 129 Конституции Российской Федерации с согласия органов государственной власти субъектов Российской Федерации решаются вопросы о назначении прокуроров субъектов Российской Федерации.

   С августа 2000 г. Федеральный закон «О порядке формирования Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации» действует в новой редакции. К 1 января 2002 г. Совет Федерации уже был сформирован по другому принципу: он состоит не из глав субъектов федерации и глав законодательных органов, а из представителей органов законодательной (представительной) власти и представителей органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации. Это, с одной стороны, в определенной степени устраняет зависимость Генеральной прокуратуры от руководителей субъектов Российской Федерации, за исполнением законов в деятельности которых прокуратура осуществляет надзор. Вместе с тем представители органов государственной власти субъектов федерации еще менее легитимны для того, чтобы решать вопросы, связанные с назначением и освобождением от должности руководителей Генеральной прокуратуры. Представители органов исполнительной власти субъектов федерации назначаются руководителями этих органов с согласия органов законодательной власти, а представители органов законодательной (представительной) власти – избираются или назначаются этими органами (как показывает практика, не из числа депутатов). Таким образом, представители не получают мандат члена Совета Федерации в результате прямых выборов от избирателей. Это, в свою очередь, влечет и ограничение их самостоятельности. Так, Закон города Москвы «О представителе Московской городской Думы в Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации» устанавливает, что представитель не вправе без постановления Мосгордумы голосовать тем или иным образом по вопросу о назначении Генерального прокурора и об освобождении его от должности. Нетрудно представить себе, как сложно будет решаться этот вопрос, если все 178 представителей, прежде чем голосовать, будут обращаться к органам государственной власти своих субъектов.

     В связи  с этим можно согласиться с  Н.В. Мельниковым, считающим, что прокуратура не является и не должна являться органом законодательной власти. К этому можно добавить, что жесткое подчинение прокуратуры Совету Федерации также отрицательно бы сказалось на соблюдении принципа независимости прокуратуры от федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов Российской Федерации.

   Несостоятельны и  попытки отнести прокуратуру к исполнительной ветви власти. Действительно, прокуратура в этом случае превратит исполнительную власть в осуществляющую надзор за исполнением законов законодательными (представительными) органами власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления, что, безусловно, нарушает равновесие ветвей власти и превращает исполнительную власть в главенствующую. Тем более несостоятельными представляются предложения о включении прокуратуры в состав Министерства юстиции Российской Федерации. В качестве аргументов в пользу такого решения нередко приводится совмещение должностей Министра юстиции и Генерал-прокурора в России до 1917 г., а также опыт зарубежных государств, где прокуратура входит в состав министерств юстиции. Эти аргументы доказывают обратное. Во-первых, в России, являвшейся монархией, никакой речи не могло быть о разделении властей, поскольку и министерства, и суды, и прокуратура являлись органами власти монарха. Во-вторых, роль Министерства юстиции, например, во Франции совершенно иная, чем роль министерств в Российской Федерации. В России министерства являются отраслевыми органами исполнительной власти. Этот тип министерств сформировался в советской системе власти. Упреки авторов «Концепции судебной реформы в Российской Федерации» в адрес прокуратуры как «державного орудия принуждения» вполне могут быть переадресованы Министерству юстиции, воссозданному в СССР как орган, призванный осуществлять так называемое «организационное руководство судами», «общее руководство адвокатурой» и управление тогда исключительно государственным нотариатом. Руководство это осуществлялось административно-командными методами. Впоследствии, уже в Российской Федерации, Минюст перестал иметь какое бы то ни было отношение к судебной системе, особенно после создания Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. К выводу об этом можно прийти в результате анализа ст. 30, 38 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» и Федерального закона «О судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации».

   Сравниваемые с Минюстом России Министерства юстиции Франции и Италии выполняют не столько функцию «организационного руководства», сколько функцию взаимодействия между правительством – исполнительной властью и судебной властью (в которую также входит и прокуратура). При этом Министерство юстиции в этих государствах не вмешивается в деятельность, относящуюся к компетенции судов, прокуратуры или судебной полиции. Министерство юстиции США, возглавляемое Генеральным атторнеем, также несравнимо с федеральными органами исполнительной власти Российской Федерации. Оно осуществляет (применительно к органам прокуратуры) руководство лишь 95 федеральными прокуратурами и не имеет никакого отношения к органам прокуратуры штатов, так как система прокуратуры в США не является единой и централизованной. То же относится и к руководству со стороны Минюста США деятельностью ФБР, Федерального бюро тюрем, Службой федеральных маршалов и другими (но лишь федеральными) органами, поскольку каждый штат имеет собственную систему законодательной, исполнительной и судебной власти. Поэтому попытки провести аналогию с Минюстом России представляются несостоятельными, так как в России речь идет о федеральных системах, действующих на территории всей страны, при отсутствии аналогичных систем в юрисдикции субъектов федерации. Как известно, субъекты федерации не вправе создавать собственные органы прокуратуры, не входящие в федеральную прокурорскую систему. Поэтому создавать некий правоохранительный «монстр» в системе исполнительной власти (в Министерстве юстиции) вряд ли целесообразно. К этому следует также добавить и то, что в Минюсте на сегодняшний день действуют две мощные военизированные системы – уголовно-исполнительная система и служба судебных приставов. Надзор за исполнением законов в этих системах в соответствии с УИК РФ, Федеральными законами «О прокуратуре Российской Федерации» и «О судебных приставах» возложен на Генерального прокурора Российской Федерации и подчиненных ему прокуроров. В случае передачи прокуратуры в состав Министерства юстиции роль прокуратуры по отношению к этим органам будет низведена до уровня органа внутриведомственного контроля, что фактически устраняет надзорную функцию прокурора.

 

4.Прокуратура  как судебная власть

   Не будет правомерным и отнесение прокуратуры к судебной власти. Несмотря на то, что статья 129 Конституции Российской Федерации включена в главу 7, именуемую «Судебная власть», содержание данной статьи не дает оснований считать прокуратуру частью судебной власти. Как отмечали Ю.И. Скуратов и В.И. Шинд, это «хотя и нацеливает на более тесное сотрудничество с судом, но в большей степени носит юридико-технический, чем конституционный характер». В связи с этим заслуживают безусловной поддержки предложения о вынесении нормы о прокуратуре из главы 7 Конституции либо об изложении норм о прокуратуре в специальной главе Конституции Российской Федерации. В связи с этим можно также согласиться и с предложением А.Г. Халиулина о том, что постановление Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 г. «О концепции судебной реформы в РСФСР» в части пунктов 4 и 5 следует признать утратившим силу, так как законодательство пошло по иному пути, чем то было определено вышеназванной Концепцией. Для этого достаточно, например, проанализировать содержание Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации». В.Г. Бессарабов, анализируя роль и место прокуратуры в системе государственного контроля, пришел к выводу о том, что значительная часть органов, входящих в эту систему, не входит в какую-либо ветвь государственной власти. Эта же точка зрения ранее высказывалась В.И. Власовым, который в более жесткой форме говорил о том, что «прокуратура осуществляет законоохранительную функцию без каких-либо административных полномочий, не входит и не должна входить ни в одну из систем органов государственной власти». Ю.И. Скуратов и В.И. Шинд считали прокуратуру частью системы «сдержек и противовесов». Вместе с тем необходимо учитывать, что термин «система сдержек и противовесов» употребим лишь в теории и вряд ли может быть применен в законодательстве.

 

5.Прокуратура  как правоохранительная власть

   Кроме того, существует точка зрения, что прокуратура входит в состав «правоохранительной власти». С этим также нельзя согласиться. Представляется, что постановка вопроса о «правоохранительной власти», в состав которой наряду с прокуратурой включаются также и суды, противоречит понятиям о роли судебной власти, которая, по действующему законодательству, не относится к правоохранительным органам. Иные же, кроме прокуратуры, правоохранительные органы – Министерство внутренних дел, Федеральная служба безопасности, Госнаркоконтроль, Государственный таможенный комитет, Федеральная служба охраны – действуют в структуре исполнительной власти. Их извлечение из этой структуры будет противоречить пункту “е” части 1 статьи 114 Конституции Российской Федерации, устанавливающей, что Правительство Российской Федерации осуществляет меры по обеспечению законности, прав и свобод граждан, охране собственности и общественного порядка, борьбе с преступностью. Кроме того, это может повлечь за собой и выделение других «ветвей власти» по предмету ведения: экономической, социокультурной, оборонной и т.д.