Автор работы: Пользователь скрыл имя, 06 Ноября 2014 в 19:11, курсовая работа
Институт самозащиты является относительно новым для российского гражданского законодательства, что породило значительное расхождение во мнениях относительно его содержания, а также крайне ограниченное применение нормы, посвященной самозащите. Определение содержания самозащиты гражданских прав требует ответа на вопрос о соотношении её с похожими институтами гражданского и других отраслей права, выявления условий правомерности причинения самостоятельной защитой вреда. Всё это обуславливает актуальность изучения данного вопроса. Целью курсовой работы является полный системный анализ института самозащиты гражданских прав.
Введение
Стремительное развитие рыночных отношений в начале 90-х годов в России потребовало появления дополнительных оперативных способов защиты гражданских прав. Новые хозяйственно-экономические отношения поставили законодателя перед необходимостью создания надёжной системы защиты хозяйствующего субъекта, предоставления гарантий неприкосновенности его прав и расширения диспозитивного начала. Выстраивая систему защиты гражданских прав, законодатель стремился максимально обезопасить управомоченное лицо, одновременно предоставив ему наибольшую свободу выбора. Так в российском Гражданском кодексе появился один из наиболее гибких способов защиты гражданских прав – самозащита.
Независимо от уровня развития общества, правонарушения, к сожалению, остаются его неотъемлемой составляющей. Поэтому вопрос о том, каким образом можно эффективно защитить свои нарушенные гражданские права, очень актуален на сегодняшний день. От решения этого вопроса во многом зависит стабильность хозяйственного оборота и уверенность каждого в гарантированности своих прав. Вместе с тем, такое явление как самозащита, которое по логике законодателя, должно было занять место одного из самых оперативных способов защиты, выявляет на сегодняшний день массу сложностей, связанных с пониманием её сущности в качестве нового способа защиты гражданских прав.
Таким образом, на современном этапе развитии цивилистических представлений о самозащите назрела необходимость устранения пробелов в законодательном регулировании данной сферы, выяснения её специфики и того, чем самозащита отличается от иных самостоятельных действий, направленных на реализацию гражданских прав или их восстановление.
Институт самозащиты является относительно новым для российского гражданского законодательства, что породило значительное расхождение во мнениях относительно его содержания, а также крайне ограниченное применение нормы, посвященной самозащите. Определение содержания самозащиты гражданских прав требует ответа на вопрос о соотношении её с похожими институтами гражданского и других отраслей права, выявления условий правомерности причинения самостоятельной защитой вреда. Всё это обуславливает актуальность изучения данного вопроса. Целью курсовой работы является полный системный анализ института самозащиты гражданских прав. При написании данной работы ставились следующие задачи: - обобщить самые важные и ценные научные сведения касающиеся самозащиты гражданских прав, - уделить внимание вопросам пределов реализации и защиты гражданских прав, - предложить некоторые варианты совершенствования современного гражданского законодательства, особенно в сфере защиты личных неимущественных прав граждан. Задачи данного исследования определяют и его структуру. Работа состоит из трех глав. Первая глава дает определение формам и способам защиты гражданских прав и интересов. Вторая глава дает характеристику самозащиты гражданских прав и интересов. Третья глава посвящена проблемам определения места самозащиты в системе средств защиты гражданских прав.
1 Формы и способы защиты гражданских прав и интересов
1.1 Понятие форм и способов защиты гражданских прав и интересов
В литературе высказано множество суждений в отношении понятия и квалификации форм защиты гражданских прав и интересов. Довольно широкий разброс мнений по этому вопросу обусловлен прежде всего тем, что в основе разграничения и классификации форм защиты исследователи применяют неодинаковые критерии. Так, О.А. Красавчиков считает, что формы защиты следует разграничивать с учетом специфики объекта и характера защищаемого права. При этом он выделяет такие формы защиты, как признание права; восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, его нарушающих; присуждение к исполнению в натуре; прекращение или изменение правоотношения; взыскание с лица, нарушившего право, причиненных убытков, а в случаях, предусмотренных законом или договором, неустойки (штрафа, пени) 1. Добровольский А.А. и Иванова С.А. отстаивают идею об исковой и неисковой формах защиты гражданских прав и интересов. По их мнению, «все спорные правовые требования, подлежащие рассмотрению с соблюдением процессуальной формы защиты права, называются исковыми, а правовые требования, подлежащие рассмотрению без соблюдения установленной законом процессуальной формы защиты права (например, при защите права в административном порядке), в законодательстве и в теории вполне справедливо не называются исковыми» 2. Сергеев А.П., понимая под формой защиты комплекс внутренне согласованных организационных мероприятий по защите субъективных прав и охраняемых законом интересов, отмечает две основные ее формы: юрисдикционную и неюрисдикционную. Рамками юрисдикционной формы защиты охватывается защита в судебном (общий порядок) и в административном порядке (специальный порядок). Самостоятельная деятельность гражданина или организации по защите гражданских прав без обращения к государственным или иным компетентным органам квалифицируется в качестве неюрисдикционной. Вместе с тем он высказывается против квалификации самозащиты как одного из способов защиты гражданских прав. По его мнению, самозащита гражданских прав - это форма, а не способ защиты3. К этой позиции близка точка зрения Свердлыка Г.А. и Страунинга Э.Л., доказывающих существование в действующем законодательстве трех форм защиты: судебной, административной и самозащиты3. В связи, с чем они предложили пункт 2 статьи 11 Гражданского кодекса РФ изложить в следующей редакции: «Защита гражданских прав в административной форме или в форме самозащиты осуществляется в случаях, предусмотренных законом. Действия по самозащите гражданских прав, а также решения, принятые в административном порядке, могут быть обжалованы в суд». Указанные авторы также предложили исключить из текста статьи 12 Гражданского кодекса РФ «Способы защиты гражданских прав» слова «самозащиты права», поскольку, по их мнению, «самозащита является формой, а не способом защиты нарушенных гражданских прав»4. Свердлыку Г.А. и Страунингу Э.Л. удалось доказать, что самозащита действительно должна быть признана в качестве формы защиты гражданских прав и интересов: «Учитывая, что статья 14 Гражданского кодекса РФ допускает защиту нарушенных гражданских прав самостоятельно управомоченным лицом, которое, защищая принадлежащее ему право, устанавливает фактические обстоятельства, применяет нормы материального права, определяет способ защиты от посягательства и принимает конкретное решение, которое само и воплощает, вполне логично представить самозащиту как форму защиты гражданских прав» 4. Таким образом, защита гражданских прав и интересов может осуществляться в трех формах: судебной, административной и самозащиты. Однако с остальными выводами Свердлыка Г.А. и Страунинга Э.Л. в части внесения изменений в действующее законодательство согласиться нельзя. Полагая, что в пункте 2 статьи 11 Гражданского кодекса РФ следует указать на административный порядок защиты и на самозащиту, они фактически уравняли обе эти формы, поскольку предложили такую защиту осуществлять в случаях, предусмотренных законом. Вместе с тем административная форма защиты основывается на авторитете государства, власти, на государственном принуждении. Для самозащиты это, естественно, несвойственно. Кроме того, если административная защита возможна в случаях, предусмотренных законом, то самозащита согласно статье 14 Гражданского кодекса РФ предполагается общим правилом. Никаких ограничений в данной статье на этот счет нет. Если законодатель воспримет предложенные поправки, то возможности самозащиты будут существенно ограничены. Самозащита будет допускаться в случаях, предусмотренных законом. Г.А. Свердлык и Э.Л. Страунинг предлагают также исключить из статья 12 Гражданского кодекса РФ указание на самозащиту как способ защиты гражданских прав. С нашей точки зрения, следует изменить лишь формулировку, поскольку, видимо, имеет место неудачная редакция нормы права. Кроме того, феномен самозащиты нельзя сводить только к форме защиты. Дело в том, что содержание статье 14 Гражданского кодекса РФ более объемно (и более сложно), чем его представляют некоторые исследователи: «Допускается самозащита гражданских прав. Способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения». Есть необходимость еще раз отметить словосочетание «способы самозащиты». Отсюда вытекает, что самозащите присущи свои, особые способы защиты гражданских прав и интересов. Например, необходимая оборона, крайняя необходимость и т. д. Кстати, Г.А Свердлык и Э.Л. Страунинг то и другое относят к способам самозащиты прав5. Следовательно, даже по их мнению, самозащита - это не только форма, но и способ. С той лишь разницей, что в статье 12 Гражданского кодекса РФ есть примерный перечень способов защиты, однако перечня способов самозащиты в законе нет. И этот пробел следовало бы устранить. Конечно, это будут разные способы. Поэтому примерный их перечень необходимо привести не в статье 12 Гражданского кодекса РФ, а в статье 14, соответствующим образом изменив редакцию указанной нормы. Что же касается предложения об изъятии из статьи 12 Гражданского кодекса РФ слов «самозащиты права», то, следовало бы их заменить более точным словосочетанием – «способов самозащиты права». Есть также необходимость обсудить вопрос о том, возможно ли определение способов защиты (статья 12 ГК) и способов самозащиты (статья 14 ГК) в договорном порядке. Статья 12 Гражданского кодекса РФ заканчивается указанием, что защита гражданских прав может осуществляться иными способами, предусмотренными законом. Такое решение представляется спорным. Следует предоставить участникам гражданского оборота возможность устанавливать в договорном порядке иные способы защиты. Согласно пункту 4 статьи 421 Гражданского кодекса РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422 ГК). В связи с этим весьма уместно предположить, что стороны вправе указать в договоре и такие способы защиты права, которые законом не предусмотрены, но и не запрещены. Поэтому представляется необходимым последнее предложение статьи 12 Гражданского кодекса РФ изложить в следующей редакции: «Иными способами, предусмотренными законом или договором». Что касается предполагаемого перечня способов самозащиты, которые должны быть перечислены в статье 14 Гражданского кодекса РФ, то было бы целесообразно указать, что участники гражданских правоотношений вправе самостоятельно в договорном порядке устанавливать способы самозащиты, кроме запрещенных законом. Перечень способов защиты гражданских прав и интересов содержится в статье 12 Гражданского кодекса РФ. Он не является исчерпывающим, поскольку в самой норме права говорится о возможности защиты прав и интересов также иными способами, предусмотренными законом. Согласно указанной норме гражданские права и интересы защищаются путем: признания права; восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения; признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки; признания недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления; самозащиты права; присуждения к исполнению обязанности в натуре; возмещения убытков; взыскания неустойки; компенсации морального вреда; прекращения или изменения правоотношения; неприменения судом акта государственного органа или органа местного самоуправления, противоречащего закону. Сергеев А.П. отмечает сомнительность научной обоснованности указанного перечня, поскольку некоторые из способов защиты взаимно перекрывают друг друга. Одновременно он признает, что перечень наиболее распространенных способов защиты является полезной мерой, так как потерпевшие ориентируются на возможный инструментарий средств защиты своих нарушенных прав, что облегчает их выбор. Однако слабость научной обоснованности перечня должна лишь стимулировать исследователей к выяснению природы способов защиты и их классификации. Прежде следует определиться с содержанием самого термина «способ», поскольку в юридической литературе он применяется несколько в ином смысле, чем его действительное (филологическое) содержание. Если следовать Ожегову С.И., то под способом понимаются «действия или система действий, применяемые при исполнении какой-нибудь работы, при осуществлении чего-нибудь» 6. То есть под способом должна пониматься определенного рода деятельность субъекта права: последовательная, целенаправленная и т. д. Вот как Сергеев А.П. объясняет это понятие применительно к вопросу о способе как объекте изобретения: «Способ - это совокупность приемов, выполняемых в определенной последовательности или с соблюдением определенных правил. Как объект изобретения способ характеризуется технологическими средствами - наличием определенного действия или совокупности действий, порядком выполнения таких действий (последовательно, одновременно, в различных сочетаниях и т. п.), условиями осуществления действий, режимом использования веществ (исходного сырья, реагентов, катализаторов и т. д.), устройств (приспособлений, инструментов, оборудования и т. д.), штаммов микроорганизмов и т. д.» 7. Однако тот же самый термин «способ» применительно к защите права Сергеев А.П. интерпретирует уже по-другому. В частности, он утверждает, что «под способами защиты субъективных гражданских прав понимаются закрепленные законом материально-правовые меры принудительного характера, посредством которых производится восстановление (признание) нарушенных (оспариваемых) прав и воздействие на правонарушителя»3. Но в такой интерпретации это будет уже не способ защиты, а мера защиты, что не одно и то же. Более того, формулировка способов защиты в такой интерпретации в действительности является санкцией гражданско-правовой ответственности. Потому что для защиты необязателен во всех случаях принудительный характер соответствующих мер защиты, да и для обладателя субъективного права не всегда возможно воздействовать на правонарушителя. У него другая цель - защитить право. Отметим, что подмена термина «способ защиты» понятием «мера защиты» допускается многими исследователями. Так, Хохлов В.А. также называет способы защиты мерами защиты8. В то же время в отношении ответственности он говорит о ее способах, понимая при этом под способами ответственности методы, приемы ее реализации9. Однако понятие ответственности менее объемно, чем понятие защиты. Защита полностью поглощает ответственность. Но в таком случае весьма спорно утверждать, что сам термин «способ» должен интерпретироваться по-иному для защиты и для ответственности. Вопрос же о том, меры или способы перечислены в статье 12 Гражданского кодекса РФ, можно разрешить при анализе содержания указанной нормы. Например, защита гражданских прав путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения. Здесь указывается именно на приемы (методы) защиты. В данном случае обладатель нарушенного субъективного права будет выполнять ряд действий в определенной последовательности и в установленном законом порядке. В этом случае содержание такой деятельности охватывается понятием «способ». И остальные элементы статьи 12 Гражданского кодекса РФ представляют собой способы, но не меры. Например, возмещение убытков - это определенная деятельность, комплекс специальных действий. Точно так же, как и компенсация морального вреда. Особый интерес для дальнейшего исследования представляет самозащита гражданских прав. Под самозащитой следует понимать осуществление самостоятельно управомоченным лицом действий фактического и/или юридического характера, направленных на устранение нарушений права. В статье 14 Гражданского кодекса РФ говорится, что способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения. Буквальное толкование данной нормы позволяет сделать вывод, что условием самозащиты является факт нарушения права. Нет нарушения - невозможна и самозащита. Необходимая оборона и крайняя необходимость - это два самостоятельных способа самозащиты, предусмотренных специальными нормами (статья 1066, 1067 ГК РФ). Особенность их в том, что они могут быть применимы еще до нарушения. Во всяком случае, статья 14 Гражданского кодекса РФ увязывает самозащиту с уже нарушенным правом, а не с правом, которое еще только может быть нарушено в будущем. Об этом же свидетельствует и терминология, используемая законодателем. В статьях 12 и 14 Гражданского кодекса РФ говорится именно о защите, а не об охране. Следовательно, речь идет о самозащите, а не о самоохране, когда возможно использование определенных приемов и мер, направленных на обеспечение каких-либо прав в будущем.
1.2 Самозащита как одна из форм защиты гражданских прав и интересов
Самозащита - это особый (частный) случай защиты,
специфика которого проявляется в том,
что управомоченное лицо непосредственно
своими действиями может защитить нарушенное
право. Даже если третье лицо будет оборонять
потерпевшего от нападения, то о самозащите
можно говорить в отношении прав и интересов
обороняющегося. Что касается потерпевшего,
то это не реализация им своего права на
самозащиту, а его защита. В этом случае
осуществляется защита другого субъекта.
Поэтому представляется спорным утверждение
Свердлыка Г.А. и Страунинга Э.Л., что деятельность
в форме патронажа следует также относить
к самозащите прав подопечного1. Действительно, согласно пункту
1 статьи 41 Гражданского кодекса РФ по
просьбе совершеннолетнего дееспособного
гражданина, который по состоянию здоровья
не может самостоятельно осуществлять
и защищать свои права и исполнять обязанности,
над ним может быть установлено попечительство
в форме патронажа. Деятельность попечителя
в данном случае нельзя относить к самозащите
даже в широком смысле этого слова. Это
не что иное, как защита попечителем интересов
подопечного. Здесь нельзя говорить о
самозащите также и потому, что гражданин
обращается в компетентный орган - орган
опеки и попечительства. Дифференциация
самозащиты на самозащиту в узком и в широком
смысле лишь затрудняет исследование
сути данного феномена. Самозащита может
осуществляться лишь управомоченным лицом.
Данная управомоченность простирается
до момента, с которого можно утверждать
о произвольном вмешательстве в частные
дела. Согласно пункту 1 статьи 1 Гражданского
кодекса РФ в качестве одного из основных
начал гражданского законодательства
установлено правило о недопустимости
произвольного вмешательства кого-либо
в частные дела. Произвольное вмешательство
является пределом самозащиты. Для исполнения решения суда существуют
специальные органы. Порядок их исполнения
жестко регламентирован законодательством.
Исполнение решения суда кредитором вопреки
установленному порядку следует квалифицировать
как произвольное вмешательство в частные
дела. В юридической литературе высказывались
различные суждения о сфере реализации
права на самозащиту. Так, Грибанов В.П.,
Рясенцев В.А. утверждали, что самозащита
допускается во внедоговорных отношениях10. М.И. Брагинский, Н. И. Клейн полагают,
что она возможна во внедоговорных отношениях
и в некотором объеме - в договорных отношениях11. Позиция Г.Я. Стоякина такова, что самозащита
допустима только в договорных отношениях12 Басин
Ю.Г. обосновал мнение о возможности самозащиты
как во внедоговорных, так и в договорных
отношениях12. Содержание статьи 12 и 14 Гражданского
кодекса РФ не дает повода для сомнения
в возможности самозащиты как во внедоговорных,
так и в договорных отношениях. Другое
дело, что возникает вопрос о специфике
самозащиты в тех и других отношениях.
Очевидно, что во внедоговорных отношениях
самозащита может осуществляться преимущественно
фактическими действиями (например, необходимая
оборона). В договорных отношениях на первый
план выступают юридические действия
управомоченного лица. Например, отказ
от исполнения договора (статья 463, 484, 523
и др.); отказ от товара (статья 464, 466, 468
и др.). Однако в договорных отношениях
не исключается самозащита и посредством
фактических действий управомоченной
стороны. Например, устранение недостатков
товара (статья 475); производство капитального
ремонта (статья 616) и др. Отличие самозащиты в названных отношениях
состоит также в том, что во внедоговорных
отношениях способы самозащиты и условия
ее реализации определяются законом, в
то время как в договорных способы и условия
реализации могут быть установлены договором.
При этом необходимо учитывать определенные
законом изъятия из принципа свободы договора.
Так, в соответствии с пунктом 4 статьи
401 Гражданского кодекса РФ соглашение
об устранении или ограничении ответственности
(следовательно, и самозащиты) за умышленное
нарушение обязательства ничтожно. Отсутствие
в законе перечня способов самозащиты,
а также указания на возможность установления
их в договоре следует признать недостатком
действующего законодательства. В связи
с этим было бы целесообразно дополнить
статья 14 Гражданского кодекса РФ правилом
следующего содержания: «
Глава 2 Самозащита гражданских прав и интересов как институт гражданского права
2.1 История становления и развития института самозащиты в гражданском праве России
Нормы о самозащите гражданских прав
- особом порядке защиты прав без обращения
к юрисдикционным органам - были впервые легально закреплены отечественным
законодателем, в части первой Гражданского
кодекса Российской Федерации принятым
от 30 ноября 1994 года (статья 12 и 14 ГК РФ).
Вместе с тем институт самозащиты имеет
в доктрине российского гражданского
права глубокие исторические корни. Более
того, само появление в Гражданского права
РФ подобных норм стало результатом серьезных
научных исследований, проведенных отечественными
цивилистами, которые подготовили почву
для внедрения в российское гражданское
законодательство этого нового для него
института. Представляется, что ознакомление
с историей становления и развития данного
института в российской цивилистике позволит
более полно и всесторонне уяснить природу,
сущность и значение этой правовой категории
в современном гражданском праве России. Доктринальные
построения отечественных правоведов
того времени основывались, главным образом,
на правоположениях иностранного законодательства
(Саксонское гражданское уложение 1863 г.,
швейцарский Закон об обязательствах
1881 г., Германское гражданское уложение
1896 г.), где институт самозащиты был к тому
времени уже достаточно развит, а также
римского гражданского права. Действовавшее
же гражданское законодательство Российской
империи не знало понятия самозащиты и
содержало лишь некоторые единичные нормы,
допускающие ситуации, которые можно характеризовать
как случаи правомерной самозащиты гражданских
прав (эти случаи будут рассмотрены ниже).
Показательным в этом смысле является
положение статьи 690 части 1 свода законов
Российской империи, помещенной в главу
седьмую «О праве судебной защиты по имуществам»:
«Всякое самоуправство по имуществам,
хотя бы они состояли и в незаконном владении,
строго воспрещается». В примечании к
статье 690 вместе с тем указывалось (со
ссылкой на статьи 107-109 Законов уголовных
изданий 1845 года), что «законная оборона
от насилия не считается самоуправством,
когда она не выходит из пределов, законом
определенных» 14. Пробелы в позитивном правовом регулировании
в некоторой степени пыталась восполнить
судебная практика. В этом смысле для нас
представляют большой интерес решения
Правительствующего сената, являвшегося
высшей судебной инстанцией Российской
империи. При всей архаичности российского
гражданского закона в этой сфере Сенат,
рассматривая конкретные дела, на скудной
основе процитированного выше примечания
к статье 690 части 1 свода законов формировал
довольно прогрессивные правовые позиции
относительно возможности управомоченного
лица самостоятельно защищать свои нарушенные
права. В качестве примера можно привести
такую правовую позицию, сформированную
Сенатом: «Конечно, нормальный способ
удовлетворения по неисполненному договору
- обращение к суду. Но нельзя отрицать
у стороны, терпящей от неисполнения ее
контрагентом лежащей на нем обязанности,
права произвести, в предотвращение дальнейших
для себя невыгод, необходимые действия
за счет контрагента и без обращения к
суду. Нет необходимости, чтобы такое право
было особо выговорено в договорах: оно
вытекает из самого существа договорных
отношений и может представляться не «самоуправством»,
а следствием крайней необходимости».
Однако при этом Сенат зачастую не укладывался
в тесные рамки действовавших тогда положений
закона, что было справедливо подмечено
Анненковым К. Н. 15 Упоминания
о самозащите можно встретить уже в первом
в истории российской цивилистики фундаментальном
курсе русского гражданского права, изданном
на основе лекций профессора Мейера Д.И. Мейер
Д.И. говорил о самозащите как о такой разновидности
защиты прав, при которой она осуществляется
самим его обладателем, в отличие от судебной
защиты, осуществляемой «органами власти
государственной» 16. По Мейеру, самозащита (защита права
самим его обладателем) допускается «только
по исключению, когда помощь со стороны
государства может явиться слишком поздно».
Согласно его классификации, самозащита
может выразиться «или в виде самообороны,
т.е. самоличного отражения посягательств
на право, или в виде самоуправства, т.е.
самоличного восстановления уже нарушенного
права». По мнению ученого, вопросы об
условиях наказуемости самообороны и
ненаказуемости самоуправства составляют
предмет изучения уголовного права, с
той лишь разницей, что некоторые из форм
ненаказуемого самоуправства являются
выражением особых гражданских прав: права
удержания и права самовольного установления,
а также осуществления уже установленного
права залога. Под правом удержания (jus
retentionis) Мейер Д.И. подразумевал «право
владельца чужой вещи не выдавать ее собственнику
до исполнения лежащего на нем перед владельцем
обязательства, причем лицо, удерживающее
вещь, не имеет права само удовлетворить
свое требование путем продажи или присвоения
вещи». Под самовольным установлением права
залога ученый понимал право лица «захватить
вещь и держать ее до тех пор, пока требование
его к собственнику вещи не будет удовлетворено,
а в случае неудовлетворения - требовать
продажи вещи и из вырученной суммы получить
удовлетворение». Самоличное осуществление
права залога заключается, по Мейеру, в
«праве закладодержателя, в случае неисполнения
обеспеченного закладом обязательства,
оставить у себя заложенную вещь или самому
ее продать и из вырученной суммы получить
удовлетворение». В «Системе русского
гражданского права» Анненкова К.Н. прослеживается
иной подход к самоуправству и самообороне.
Самоуправство рассматривается этим ученым
как средство внесудебного осуществления
гражданских прав, а самооборона - как
средство их внесудебной защиты. Проанализировав
действовавшее в то время законодательство
Российской империи, а также положения
римского права и зарубежного гражданского
законодательства, Анненков К.Н. определил
самоуправство как «самовольное нападение
на личность или имущество другого с целью
осуществления своих прав, первое - в случае
принуждения кого-либо к исполнению обязательства
посредством насилия над личностью, или
же посредством отобрания у него имущества,
а второе - посредством изъятия имущества
из чужого владения, или же нарушения владения
им, или же постановления каких-либо препятствий
осуществлению каких-либо прав на него,
когда самоуправец полагает, что имущество
должно состоять или перейти в его владение.
Причем К.Н. Анненков указывал на то, что
в современном ему российском законе (а
именно в статья 690 часть 1 свода законов),
«как и в праве римском и уложении саксонском,
имеется общее воспрещение самоуправства
как средства внесудебного осуществления
прав по имуществам». Анненков К.Н. выделил
следующие главные, по его мнению, признаки
воспрещенного гражданским законом самоуправства: -
«самовольное изъятие имущества из чужого
владения, все равно - законного или незаконного,
или же нарушение владения имуществом
также законного или незаконного»; - «изъятие
имущества из чужого владения или же нарушение
владения тогда только может быть принимаемо
за самоуправство, когда оно предпринимается
в видах осуществления какого-либо действительного
или предполагаемого права на это имущество,
в силу которого самоуправец полагает,
что имущество должно находиться или перейти
в его владение». Исходя из этого, Анненков
К.Н. не считал самоуправством случаи реализации
права удержания (которое Д.И. Мейер, напротив,
рассматривал как одну из форм «ненаказуемого
самоуправства») в силу отсутствия признака
самовольного изъятия имущества из чужого
владения. При этом он указывал, что «право
римское, а также уложение саксонское,
не только не считают удержание вещи, подлежащей
передаче другому лицу по какому-либо
основанию, за самоуправство, но создают
в пользу держателя вещи даже особое право
на ее удержание - jus retentionis, когда он имеет,
в свою очередь, какие-либо встречные требования
к лицу, имеющему право на вещь, в виде
понесенных на нее издержек или же в виде
следуемого за нее какого-либо вознаграждения».
2.2. Самозащита гражданских прав.
Самозащита впервые выделена в новом
Гражданском
кодексе (статьей 14) как особый способ
защиты гражданских прав. Однако отдельные
случаи самозащиты предусматривались
и в ранее действовавшем гражданском законодательстве. В частности,
как устанавливалось в статье 448 Гражданского
кодекса 1964 года, «не подлежит возмещению
вред, причиненный в состоянии необходимой
обороны, если при этом не были превышены
ее предел». Статья 449 того же кодекса указывает,
что «вред, причиненный в состоянии крайней
необходимости, должен быть возмещен лицом,
причинившим его». Одновременно предусмотрено:
«Учитывая обстоятельства, при которых
был причинен такой вред, суд может возложить
обязанность его возмещения на третье
лицо, в интересах которого действовал
причинивший вред, либо освободить от
возмещения вреда полностью или частично
как это третье лицо, так и причинившего
вред». Статья 14 Гражданского кодекса значительно
расширяет возможности для правомерной
самозащиты. Из нее вытекает, что для освобождения
от ответственности за причинение вреда
при самозащите достаточно соблюдения
трех условий. Во-первых, лицо, самостоятельно
защищающее свое право, является бесспорным
его обладателем. Во-вторых, избранный
лицом способ защиты должен быть соразмерен
нарушению. В-
2.3. Необходимая оборона
как способ самозащиты
Одним из способов самозащиты гражданских
прав является необходимая оборона. Не подлежит возмещению
вред, причиненный в состоянии необходимой
обороны, если при этом не были нарушены
ее пределы (статья 1066 Гражданского кодекса
РФ). Следовательно, необходимой обороной
признаются такие меры защиты прав, которые
причиняют вред их нарушителю, но не влекут
обязанности обороняющегося по его возмещению,
поскольку признаются правомерными (допустимыми). Институт необходимой
обороны является комплексным институтом,
регламентированным как гражданским,
так и уголовным правом. Содержание необходимой
обороны в гражданском праве несколько
шире, чем в уголовном. Если в уголовном
праве под необходимой обороной понимаются
действия, хотя и подпадающие под признаки
состава преступления, но не признаваемые
преступлением, то в гражданском праве
к необходимой обороне относятся также
действия, которые подпадают под понятие
гражданского правонарушения, но не влекут
за собой применения мер юридической ответственности.
Правовыми последствиями действий в состоянии
необходимой обороны с точки зрения гражданского
права является то, что причиненный нападавшему
вред не подлежит возмещению. Иначе решается
этот вопрос при превышении пределов необходимой
обороны, поскольку речь идет уже о неправомерных
действиях, влекущих гражданско-правовую
ответственность. Но и здесь учитывается
посягательство потерпевшего на законные
интересы оборонявшегося лица, хотя бы
и превысившего пределы необходимой обороны.
Информация о работе Системный анализ института самозащиты гражданских прав