Становление буржуазного гражданского права. Кодекс Наполеона

Неравноправие женщины проявилось и в ее имущественном положении  в семье. По общему правилу предусматривался режим общности имущества мужа и  жены. При таком режиме распоряжение семейным имуществом предоставлялось  мужу, который мог действовать без участия и согласия жены. Но кодекс предусмотрел возможность и иных имущественных отношений супругов, в частности режим раздельного владения. Но и в этом случае жена, пользуясь своим имуществом и доходами от него, не могла отчуждать без согласия мужа свою недвижимость.

Кодекс устанавливал неравные права  мужа и жены и в отношении детей. Родительская власть по существу была сведена к отцовской власти. Отец, имевший "серьезные поводы к недовольству поведением ребенка, не достигшего 16 лет", мог лишить его свободы на срок до одного месяца. Сыновья, не достигшие 25 лет, и дочери до 21 года не могли вступать в брак без согласия их отца и матери, но в случае разногласия между родителями учитывалось мнение отца. Кодекс в принципе допускал возможность признания отцом своих внебрачных детей, но ст. 340 запретила отыскание отцовства, чем практически ухудшила положение детей, родившихся вне брака, даже по сравнению с дореволюционным законодательством.

Но в целом нормы семейного  права в ГК Наполеона имели  для своего времени прогрессивное  значение. Кодекс секуляризовал брак, развивая тем самым положения  Конституции 1791 г. о том, что брак - гражданский договор, подтвердил введенный в период революции развод, что означало разрыв с требованиями канонического права.³

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Вещное право

 

Вторая книга ("Об имуществах и  различных видоизменениях собственности") посвящена регламентации вещных прав и также исходит из классической римской классификации: право собственности, узуфрукт, узус и др. Центральное место в ней занимает институт собственности.

В сравнении с правом эпохи “старого режима” круг вещных прав (т. е. форм обладания, пользования и распоряжения имуществами) был сокращен. Признавались только права собственности, правомерного использования и пользования в порядке сервитута.

Центральным институтом вещного права  было право собственности. В трактовке  права собственности по кодексу виден возврат от феодальных представлений об условности и родовом характере вещных прав к римскому понятию собственности как абстрактного и абсолютного права. Ст. 554 гласила: "Собственность есть право пользоваться и распоряжаться вещами наиболее абсолютным образом, с тем, чтобы пользование не являлось таким, которое запрещено законами или регламентами".

Как легко увидеть, Кодекс не говорит  о частной собственности, но только о собственности вообще. В этом определении законодатель подчеркивает универсальный абстрактно-индивидуалистический характер собственности. Развивая представления о "священности" и "неприкосновенности" права частной собственности, кодекс предусматривал, что собственник "не может быть принуждаем к уступке своей собственности, если это не делается по причине общественной пользы и за справедливое и предварительное возмещение".

Еще одной важнейшей чертой собственности  было предельно широкое понимание  режима собственности, исходя из почти  абсолютного права акцессии (присоединения). Этот последний элемент собственности имел выражено архаичный характер, заранее предполагая преимущество земельной собственности. Отдельные права не могли быть предметом коммерческого оборота (права пользования недрами, пространством были неразрывны с собственностью на участок земли). 

Ст. 522 предусматривала: "Собственность  на землю включает в себя собственность  на то, что находится сверху, и  на то, что находится снизу". Практически  это означало, что собственник  земли становится полным и абсолютным хозяином всех природных богатств, обнаруженных на его участке.

Такая статья оказалась неудобной  и невыгодной для промышленников, а также для буржуазного государства  в целом, и уже в 1810 г. она была отменена специальным законом, предусмотревшим, что рудники могут эксплуатироваться лишь на основании концессии, предоставленной государством.

Кодекс выделял три вида собственности  в зависимости от субъекта права: 1) индивидуальная, 2) государственная, или общественное обладание, 3) общинно-коммунальная. Преобладающее внимание уделялось частной собственности. Однако оговаривалось, что некоторые объекты могут быть только в государственной (порты, крепости и т. п.) или только в коммунальной собственности.⁴

Все вещи делились на 4 группы. Первой группой признавалась собственно недвижимость (земля, дом — любой стоимости и размера). Второй — принадлежащие недвижимости в силу своего предназначения (мебель и убранство в доме, скот для обработки земли и т. п., висящие на деревьях плоды). Третьей группой были прочие движимые вещи. Четвертую составили особо ценные движимые вещи (деньги, драгоценности, частные бумаги, предметы роскоши, коллекции). Подразделение вещей было существенным для разных требований в отношении отчуждения, разных операций с ними, заклада и т. п.

Вторым по важности видом вещных прав стал узуфрукт (букв. пользование плодами). Институт этот был разработан еще в римском праве. Однако в ГК он означал, по сути, особое право, примерно равнозначное наследственной аренде дореволюционной эпохи. Узуфруктуарий не был собственником, его права ограничивались использованием земли или вещи (например, сада, дома). Но он мог продать свой узуфрукт, заключать с ним другие сделки, передавать его по наследству, завещать. Права узуфруктуария охранялись даже перед собственником, который не мог произвольно лишить пользователя его права; если собственник продавал весь объект в целом, то право-пользование сохранялось и при новом собственнике. Такая замаскированная аренда также была архаичным институтом (особенно, когда под узуфруктом понималось право пользования гражданскими доходами, т. е. по сути земельной ренты).

Третьим видом вещных прав было пользование  вещью. Конкретное число случаев  было невелико; сельскохозяйственная аренда и проживание в доме. В  отличие от узуфрукта это право  не могло быть ни переуступлено, ни сдано в поднаем. Пользователь имел право использовать свое право только в личных интересах или для семьи, но не для коммерческого оборота и обогащения.

Хотя владение не фигурировало в  качестве самостоятельного права, во многих случаях оно охранялось отдельно. Такое охраняемое законами владение могло быть только добросовестным и только в случае, если обладатель добросовестно заблуждался относительно своих прав на вещь. Обладание вещами первой и второй группы при наличии добросовестности могло стать способом приобретения собственности на эти вещи (если проходили установленные ГК сроки исковой давности). Обладание движимыми вещами приравнивалось к праву собственности, если только вещь не была украдена.

Установленные кодексом ограничения права собственности касались только таких действий собственника, которые затрагивали интересы других. Запрещалось, например, возводить сооружения, которые могли бы нанести ущерб соседу. К таким сооружениям может быть причислена плотина, если по причине ее устройства остановилась мельница на нижележащем участке.⁵

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Обязательственное  право

 

В третьей, наиболее значительной по объему книге ГК ("О различных  способах, которыми приобретается собственность") указывалось, что собственность на имущество приобретается и передается путем наследования, путем дарения, по завещанию или в силу обязательств (ст.711).⁶

ГК подтвердил произведенную еще  в период революции отмену феодальных принципов наследования. Наследниками умершего становились в определенной, указанной в законе последовательности дети и иные нисходящие, а также восходящие и боковые родственники до 12-й ступени родства.

Наследственные права внебрачных детей по кодексу были значительно  сужены по сравнению с правом эпохи  революции. Такие дети могли наследовать только в том случае, если были признаны в законном порядке, причем только имущество отца и матери, но не иных родственников.

Кодекс расширил свободу завещаний  и дарений, которые нередко использовались для обхода законного порядка наследования. Однако французский законодатель занял в этом вопросе компромиссную позицию, не последовал примеру английского права, признавшего полную свободу завещания. Дарение или завещание не могли превышать половины имущества, если лицо, совершившее завещательное распоряжение, оставляет после смерти одного законного ребенка, 1/3 имущества - если оставалось двое детей, трое или более детей.

При таком порядке наследования за законными детьми резервировалась  большая часть имущества, которая  делилась между ними поровну вне зависимости от возраста и пола. Статьи ГК о наследовании способствовали дроблению имущества и в значительной степени предопределили сохранение во Франции большой прослойки мелких и средних собственников.

Основное место в третьей  книге законодатель отводит обязательственным, прежде всего договорным отношениям (о второй группе — внедоговорных — говорилось лишь примерно в 20 статьях). В точных и ясных положениях договорного права ГК можно видеть много определений, восходящих к римскому праву. Так, договор рассматривался как соглашение, посредством которого одно или несколько лиц обязываются "дать что-либо, сделать что-либо или не делать что-либо".

Одним из краеугольных принципов договорного  права закреплялась свобода договора. Под этим подразумевалось, что никто не может быть принужден к заключению соглашения, не соответствующего его намерениям, и что содержание соглашения определяется только по воле заключивших его сторон.

Французский законодатель позаимствовал  из римского права и развил в  кодексе идею о равенстве сторон в договоре, о его добровольности. Согласие сторон является необходимым условием действительности договора.

По ст. 1109 "нет действительного  согласия, если согласие было дано лишь вследствие заблуждения или если оно было исторгнуто насилием или достигнуто обманом". Но законодатель не устанавливал каких-либо препятствий для принуждения экономического характера.

Характерна в этом отношении  ст. 1118, согласно которой по общему правилу  убыточность соглашения не может  отсрочить договор. "Соглашения, законно заключенные, - гласила ст. 1134, - занимают место закона для тех, кто их заключил".

Вторым краеугольным принципом  договорного права было положение  об обязательной силе соглашений. Это  означало, что законно заключенные  соглашения не могут быть расторгнуты односторонними действиями и что соглашения обязывают и ко всем последствиям, которые могут вытекать из обычая или обыкновений коммерции.

В случае невыполнения договора, в  котором предусматривается обязательство  должника предоставить вещь кредитору, последний может через суд требовать передачи ему этой вещи, а по ст. 1142 "всякое обязательство сделать или не делать приводит к возмещению убытков в случае неисполнения со стороны должника".

Помимо общих положений договорного  права (возможности вступать с вещью в любые сделки — “дать что-либо, сделать или не делать что-либо”), в кодексе предусматривались 8 типичных и распространенных договоров: продажа, мена, наем вещей, работы или услуг, товарищество, ссуда, хранение, договор вероятной прибыли, залог.

Но весьма характерно, что в нем  почти не было статей, регламентирующих отношения между хозяевами и  рабочими, хотя для капиталистического общества трудовой договор имел огромное значение. Сами предприниматели, считавшие  в то время за норму самую хищническую эксплуатацию наемного труда, рассматривали государственное вмешательство в трудовой договор как явно нежелательное.

Но и те отдельные положения, которые имелись в кодексе  по данному вопросу, свидетельствовали  об открытой поддержке интересов хозяев. Так, в ст. 1781 говорилось: "Хозяину верят в отношении его утверждений: о размере жалования, об оплате вознаграждения за истекший год и о платежах, произведенных в счет вознаграждения за текущий год".

При соблюдении указанных в ГК общих  условий договора любому лицу предоставлялась полная свобода деятельности, свобода выбора контрагентов и определения содержания договора. Кодекс, таким образом, юридически закрепил присущую капитализму свободу предпринимательской деятельности.

В период капитализма со "свободной конкуренцией" каждый буржуа стремился сохранить за собой максимальную свободу действовать по своему усмотрению, без мелочной государственной опеки и регламентации. Поэтому свобода договора находила свое выражение в это время не только в свободе волеизъявления сторон, но и в автономии личности, в государственном невмешательстве в договорные отношения, в политике так называемого экономического либерализма.

 

Заключение

 

Для своего времени ГК 1804 г. имел выдающееся значение. Французский гражданский кодекс, составленный под руководством и при непосредственном участии Наполеона и принятый двести лет тому назад, продолжает действовать, пусть и в измененном виде, и в наши дни.

Кодекс Наполеона:

- стал ядром французского гражданского  права; 

- отражал тесное сочетание нового с традиционными правовыми институтами, взятыми из “писаного права” римско-правового происхождения юга Франции и германо-французского обычного права;

- явился вдохновенным порождением  Великой французской революции  и был проникнут ее реформаторским духом;

- закрепил провозглашенные естественно-правовой  доктриной ценности, являющиеся  неотъемлемыми правами личности  – равенство всех людей перед  законом, право на собственность  (святость частной собственности), свободу договоров, семью и наследование (семейная солидарность);

- сохранил все ценное, накопленное  в течение долгого исторического  правового развития, т.е. так называемого  “старорежимного права” (ancien droit);

- послужил классическим образцом  для кодификации частного права  всей романской правовой семьи;