Правовая культура

Истории известны удачные и неудачные попытки создания "правящего отбора". К неудачным, например, относится опричнина Ивана Грозного, к удачным - формирование петровской гвардии, служилого дворянства(5). Наиболее качественным типом "правящего отбора" должен стать такой, при котором происходит сплочение на основе общности мировоззрения.

В евразийской концепции культуры государство описывается как "демотическое". Это значит, что феномен народного суверенитета в нем рассматривается как органическое и организованное единство.

Народ в нем не случайный набор граждан, а совокупность исторических поколений: прошедших, настоящих и будущих, образующих оформленное государством единство культур. Государство не должно выражать волю "всех взрослых вообще", оно опирается на реальных носителей организационных государственных функций.

Организующим принципом государственности и культуры является "государственная константа", вокруг которой концентрируется вся общественная жизнь и которая предстает как принцип, идеал, нуждающийся в конкретизации. Сама "константа" формируется "правящим отбором", трактующим ее в соответствии со своим пониманием "идеи - правительницы". Информация о последней носит эзотерический, закрытый характер, доступна лишь небольшому числу посвященных. "Демотические" элементы выражены в народных обсуждениях и дискуссиях.

"Демотическое" государство, хотя и идеократично, но не доктринально, избегает  принудительного внушения тотального  религиозного или философского  миросозерцания. Отказываясь от  принудительного внедрения идеала  в жизнь, оно стремится сформировать не цельное, всеобъемлющее мировоззрение, а "общественное мнение определенной культурно-исторической эпохи".

Еще одно отличие демотического государства от доктринального заключается в том, что оно построено на "внешней правде", на общенародном признании, т.е. является правовым, хотя и не в западном смысле. Механизмы нормирования и запретов, действующие в таком государстве, сводятся в основном к двум формам: физическому принуждению и отношениям властвования - подчинения. Вторая форма предполагает духовную связь между властвующими и подчиненными. Властные отношения по природе своей всегда иррациональны, в них присутствует элемент гипнотичности, им не чужды состояния магического очарования, особого обаяния, поклонения и восторга. Несомненным преимуществом властных отношений является то, что они основаны на первичных и элементарных сторонах человеческой психики. Надежда на полное исчезновение властных отношений - утопия, т.к. до тех пор, пока в жизни индивида играют важную роль чисто эмоциональные факторы (любовь, ненависть, привязанность, отвращение и т.д.), они сохраняют свое значение. Такое толкование наводит на мысль, что власть для евразийского мышления - самоцель.

Таким образом, политические воззрения евразийцев 1920-1930-х гг. являются актуальными в современной России. Об этом свидетельствует возрождение идеи о "евразийском пространстве", укрепление российской государственности, усиление вертикали власти, предпринимающиеся попытки гармоничного решения межконфессиональных и межэтнических проблем, переход в режим автономной экономической политики и др. В этой связи можно говорить о возникновении нового направления в политической мысли России - неоевразийства.