Тенденции и перспективы развития третейского судопроизводства в Российской Федерации

Беспристрастность третейского судьи полагается условием независимости и понимается как отсутствие у него предрасположенности по отношению к определенной стороне или к существу спора. Именно беспристрастность третейского судьи обеспечивается в первую очередь закреплением таких требований как «способность обеспечить беспристрастное разрешение спора», отсутствие «прямой или косвенной заинтересованности в исходе дела». Этой же цели подчинены правила формирования состава третейских судей, устанавливающие основания для отвода (самоотвода) третейского судьи.

Принцип диспозитивности является одним из основополагающих начал гражданского процесса вообще и третейского судопроизводства в частности. Существо данного принципа заключается в предоставлении сторонам, участвующим в судебном разбирательстве, права самостоятельно распоряжаться своими материальными и процессуальными правами. Принцип диспозитивности зачастую рассматривается юристами как ведущий принцип третейского разбирательства, занимающий лидирующее место в системе других принципов.  Подобная точка зрения представляется вполне обоснованной в связи с тем, что отличительной особенностью принципа диспозитивности в третейском разбирательстве является преобладание именно диспозитивного начала в правовом регулировании третейского разбирательства. Стороны имеют право согласовывать по своему усмотрению правила третейского разбирательства, в том числе порядок избрания третейских судей, порядок вынесения ими решения по существу спора и прочие условия. Истец может отказаться от иска, изменить предмет или основания иска, стороны могут заключить мировое соглашение и т.д., т.е. закон предоставляет сторонам самостоятельно решать, как и какими средствами осуществлять принадлежащие им права. Свобода действий сторон, но в рамках закона, определяет и сущность судебного процесса. Судебный процесс по конкретному спору возникает только по заявлению заинтересованных лиц, обратившихся за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов. 
Принцип диспозитивности проявляется и в иных правовых конструкциях, закрепленных в законе. К примеру, стороны могут договориться о том, чтобы экспертиза по определенным вопросам не проводилась даже в случае заинтересованности в этом третейского суда. Пределы применения принципа диспозитивности в третейском разбирательстве определены в абз. 1 ч.3 ст. 19 Закона «О третейских судах в РФ», в соответствии с которым согласованные сторонами правила третейского разбирательства не могут противоречить обязательным положениям Закона, то есть тем положениям, которые не предоставляют сторонам права договариваться по отдельным вопросам.  Состязательность и равноправие сторон – два взаимосвязанных принципа процессуального права, имеющих в третейском разбирательстве свою специфику.

Равенство участников спора имеет два аспекта: во-первых, признание за ними равных материальных и процессуальных прав и, во-вторых, предоставление им одинаковой возможности обращаться за защитой и охраной своих прав к третейским судам.

В юридической науке выделяются и иные принципы третейского разбирательства, не нашедшие своего закрепления в законодательстве. К ним относятся, в частности, непрерывность, оперативность, доступность, договорность, доверительность, принцип государственного контроля, добровольного исполнения решения третейского суда, неизменности состава суда третейского разбирательства. Указанные принципы можно было бы отнести к специфическим юридическим началам третейского процесса, однако современное законодательство не квалифицирует их как нормативные начала, которыми должен руководствоваться третейский суд в ходе разбирательства дела. В то же время представляется, что законодательное закрепление хотя бы некоторых из них способствовало бы более эффективной деятельности третейского разбирательства.

2.3 Проблемы осуществления третейского разбирательства по российскому законодательству

В третейском разбирательстве имеет право участвовать практически тот же состав лиц, что и в гражданском или арбитражном процессах. Исключение составляют лишь заявители и иные заинтересованные лица в делах об установлении фактов, имеющих юридическое значение, о несостоятельности (банкротстве) организаций и граждан, прокурор, государственные органы, органы местного самоуправления и иные органы, имеющие право обращаться с иском в защиту государственных и общественных интересов.

Имеется также определенная специфика в правовом положении участников, связанная с тем, что третейское разбирательство является договорной процедурой, соответственно, компетенция третейского суда строго ограничена рамками третейского соглашения, заключенного между истцом и ответчиком.

Исходя из сказанного, участниками третейского разбирательства являются третейские судьи, стороны и третьи лица. Порядок вступления в процесс третьих лиц, а также тесно переплетающийся с ним вопрос о замене ненадлежащей стороны решаются на практике неоднозначно.

Одной из важных проблем относительно состава участников третейского разбирательства является проблема привлечения в процесс третьих лиц. Федеральный закон «О третейских судах в РФ», как и ранее действовавшее законодательство, никак не регулирует возможность вступления в дело третьего лица. В связи с чем названная проблема неоднократно становилась предметом обсуждения как ученых, так и практических работников.

На первый взгляд, действие третейской оговорки распространяется исключительно на тех лиц, между которыми она заключена, соответственно, не действует в отношении каких-либо третьих лиц. Поскольку они не заключали третейского соглашения со сторонами спора, то их участие в третейском процессе невозможно.

Тем не менее, потребность в привлечении в дело третьих лиц зачастую возникает как у суда, так и у самих сторон (например, при рассмотрении спора по поводу общей собственности). В связи с тем, что действующее законодательство не регламентирует, как следует поступать суду в данном случае, то постоянно действующие третейские суды, как правило, самостоятельно определяют эту процедуру в своих регламентах. Как правило, для вступления в дело третьих лиц, как заявляющих самостоятельные требования, так и не заявляющих, требуется согласие обеих сторон и, естественно, самих третьих лиц. Причем согласие должно быть выражено в письменной форме.

В настоящее время ст. 25 Федерального закона «О третейских судах в РФ» введено положение, согласно которому третейский суд по просьбе любой из сторон вправе принимать обеспечительные меры, которые сочтет необходимыми, в отношении предмета спора. Это право подкреплено нормой ч.3 ст.90 АПК, в соответствии с которой «обеспечительные меры могут быть приняты арбитражным судом по заявлению стороны третейского разбирательства по месту нахождения третейского суда, либо по месту нахождения или месту жительства должника, либо месту нахождения имущества должника».

Вместе с тем, если ходатайство об обеспечении иска, предъявленного в третейском суде, будет рассмотрено вначале третейским, а затем арбитражным судом, это вызовет неизбежную «двухстадийность» процесса, что обернется удлинением процедуры во времени. Другая сторона, в свою очередь, может воспользоваться этим для избавления от соответствующего имущества. Хотя существует точка зрения, согласно которой лицо может решить вопрос о принятии обеспечительных мер путем обращения в государственный суд независимо от мнения третейского суда, поскольку АПК РФ (в отличие от Федерального закона «О третейских суда в РФ») не содержит правила о том, что третейский суд сначала рассматривает вопрос о необходимости принятия обеспечительных мер.

Вопросы доказывания и доказательств в третейском суде также имеют свою специфику. Согласно принципу состязательности, обязанность предоставления доказательств лежит на сторонах. Роль суда при этом состоит в оценке собранных сторонами доказательств и ограничивается возможностью предложения сторонам предоставить дополнительные доказательства. Но права затребовать что-либо у сторон либо у третьих лиц третейскому суду не предоставлено. Это напрямую связано с принципом состязательности, ведь вмешательство суда в поиски доказательств фактически означает, что он помогает одной из сторон в их сборе, что противоречит указанному принципу.

Остается вопрос, как должен действовать третейский суд, потребовавший от участников процесса новую информацию, но по каким-либо причинам ее не получивший. Очевидно, он все равно обязан вынести решение. В этом случае нет гарантии, что установленные судом юридические факты будут соответствовать фактическим обстоятельствам дела, однако никакого иного выхода у третейского суда нет, и в силу принципа состязательности сторона, неудачно защищавшая свои интересы и не предоставившая истребуемое доказательство, сама несет риск неблагоприятных последствий своих действий.

Стоит отметить и такую проблему третейского разбирательства как невозможность обеспечения доказательств и затруднительность истребования их как у участников процесса, так и у третьих лиц. Поскольку, ни один законодательный акт не устанавливает обязательность выполнения требований третейского суда, то и его запросы о предоставлении документов могут исполняться только в добровольном порядке. Фактически, третейский суд, в отношении лиц не участвующих деле, обладает полномочиями ничуть ни большими, чем сами стороны процесса. Это обстоятельство весьма затрудняет положение добросовестной стороны, которая знает о существовании и месте нахождения доказательства, но лишена процессуальной возможности, его получить.

Требования к описательной и мотивировочной части решения, в принципе, совпадают с требованиями к решениям, выносимым государственными судами. В описательной части необходимо обосновать наличие компетенции суда на рассмотрение спора, а в мотивировочной - применимое законодательство, поскольку третейский суд не ограничен использованием лишь российского законодательства.

Резолютивная часть решения должна быть сформулирована таким образом, чтобы его принудительное исполнение было возможно в рамках российской правовой системы (юридическая исполнимость). Вопрос о фактической исполнимости не входит в компетенцию третейского суда, так как он не имеет правомочий и возможности обеспечить фактическую исполнимость решения. Порядок и сроки исполнения решения указываются лишь в случае необходимости.

Вопрос о юридических последствиях принятия решения для сторон третейского разбирательства и третьих лиц довольно часто возникает в практике. Законодательством обязанность исполнения решения третейского суда и возможность его принудительного исполнения предусмотрена только для самих сторон, в отношении же третьих лиц такая обязанность отсутствует. Этим решение третейского суда в корне отличается от решения арбитражного суда. До момента выдачи исполнительного листа решение третейского суда является обязательным только для сторон, а с момента выдачи еще и для организаций и лиц, которые действующим законодательством наделены правомочиями по исполнению судебных решений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ТРЕТЕЙСКОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

На сегодняшний день в России третейское разбирательство в целом урегулировано. Два Федеральных закона "О международном коммерческом арбитраже" и "О третейских судах в Российской Федерации", а также согласованные изменения в процессуальных кодексах (Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации и Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации) регламентируют все основные вопросы статуса, деятельности третейских судов, как международных, так и "внутренних", а также вопросы оспаривания и исполнения принятых ими решений.

Однако принятие вышеуказанных нормативных актов, конечно же, не исключает всех тех проблем третейского разбирательства, которые реально существуют сегодня в России.

Важнейшей задачей развития законодательства об арбитражах, третейских судах является синхронизация внутреннего законодательства со стандартами международного уровня. В литературе справедливо отмечается, что "важной предпосылкой успешного развития арбитража является также наличие национального законодательства, которое устанавливает рамки и обеспечивает функционирование международного арбитража в отдельных государствах

Среди важных направлений развития правового регулирования третейского судопроизводства - усовершенствование норм, регулирующих определение четкой предметной подведомственности дел, которые компетентны рассматривать третейские суды

необходимо более четко определиться с категориями споров, передаваемых на разрешение третейского суда. Обусловлено это тем, что ряд споров возникает на стыке частных и публичных отношений либо может иметь смешанный - частноправовой и одновременно публично-правовой - характер. К примеру, необходимо более четкое регламентирование возможностей рассмотрения споров относительно права собственности на недвижимое имущество.

В то же время, несмотря на то, что третейские суды должны выступать как инструменты саморегулирования предпринимательского сообщества, без государственной поддержки третейского разбирательства становление этого юрисдикционного института будет неизбежно сталкиваться с труднопреодолимыми препятствиями. Государственная поддержка третейского разбирательства может иметь различные формы и предусматривать различные меры. К числу таковых необходимо отнести в первую очередь меры по законодательному обеспечению деятельности третейских судов. Другим направлением поддержки третейского движения является деятельность, направленная на укрепление взаимодействия между третейскими судами и компетентными государственными судами (судами общей юрисдикции и арбитражными судами).