Формирование советской однопартийной политической системы (октябрь 1917года-весна1918)

 Управляющий делами Временного  правительства В. Набоков впоследствии откровенно вспоминал: "Наивные люди могли теоретически представлять себе это собрание и роль его в таком виде: собралось бы оно, выработало бы основной закон, разрешило вопрос о форме правления, назначило бы правительство и облекло бы его всею полнотой власти для окончания войны, а затем разошлось бы... Это можно себе представить, но кто поверит, что так в самом деле могло случиться? Если бы до Учредительного Собрания удержалась какая-нибудь власть, то созыв его был бы несомненно началом анархии". Набокова следует понимать так, что, вопреки своим обещаниям Временное правительство, ощутив вкус власти, не спешило расстаться с ней, опасаясь, что после проведения Конституанты власть может оказаться в других руках. Конечно, перед правительством возникли определенные технические трудности (нерешенность вопроса о системе выборов, отсутствие необходимого для их проведения аппарата), но, несомненно, они были бы преодолены, если бы не ряд политических проблем. В политической жизни страны между февралем и Октябрем доминировали две тенденции. Одна - развитие конфронтации в обществе, инициированная большевиками. С возвращением в Россию Ленина партия провозгласила курс на подготовку социалистической революции, установление диктатуры пролетариата. Вторая тенденция, о которой мы знаем гораздо меньше, заключалась в создании устойчивой коалиции умеренных политических сил, на которые смогло бы опереться Временное правительство. Такая коалиция, как справедливо считает Г.Иоффе, "могла не дать возможности вылиться в "пугачевские" формы, в гражданскую войну острейшим классовым антагонизмам, с огромной силой вырвавшимся наружу после падения царизма". Борьба этих противоречивых тенденций и определила динамику политических событий 1917 г.

 Уже в конце июня, воспользовавшись стихийно возникшим недовольством рабочих Петрограда, большевики попытались ликвидировать власть Временного правительства, но оступились. Через месяц с небольшим такую же попытку предприняли крайние правые силы, но и мятеж Корнилова потерпел неудачу.

 Вместе с тем и коалиционные силы (кадеты, эсеры, энесы и меньшевики) во главе с Временным правительством не смогли извлечь из достигнутых побед дополнительный политический капитал. Скорее наоборот, по пути от Февраля к Октябрю они его катастрофически быстро теряли. Их союз оказался шатким, один правительственный кризис сменялся другим, третьим, правительство либералов и демократов оказалось неспособным к проведению результативной и целостной политики, его действия под давлением и справа, и слева напоминали топтание на месте, нерешительные метания из стороны в сторону. Прямое подтверждение высказанным мыслям находим в воспоминаниях В.Набокова: "Если бы Временное Правительство чувствовало подлинную, реальную силу, оно могло сразу объявить, что созыв Учредительного Собрания произойдет по окончании войны, — и это, конечно, по существу было бы единственно правильным решением вопроса, после того как отказ Михаила Александровича сделал необходимой постановку вопроса о форме правления. Но Временное Правительство не чувствовало реальной силы. Июльский кризис, рост популярности лозунга "Вся власть Советам!" и нескрываемые амбиции большевиков вынудили Временное правительство огласить сроки выборов (17 сентября) и созыва (30 сентября) Учредительного Собрания. Справившись с выступлением большевиков, правительство вновь стало медлить. Воспользовавшись формальным предлогом о необходимости завершить выборы в местные органы самоуправления, оно "отодвинуло выборы в Собрание на 12 ноября, а начало созыва — на 28 ноября.

 Такая тактика свидетельствовала о неуверенности правительства и политических сил, его поддерживавших, вселяла надежду в их противника — большевиков. События осени свидетельствовали о растущей радикализации общества. После июльских неудач большевики снова перехватили политическую инициативу. В сентябре они отказались от появившейся на Демократическом совещании возможности образовать новое однородно социалистическое правительство, а существующее продолжали подвергать критике, в которой факты отсрочки Учредительного Собрания занимали не последнее место. В конечном итоге большевики добились своего: к моменту выборов власть уже находилась в их руках. 7 января 1918 года – произошел роспуск Учредительного собрания, разрушивший мечты демократически настроенной общественности о создании противовеса власти большевиков.

Выборы в учредительное собрание были назначены на 25 ноября 1917 года. Большинство оппонентов большевиков  возлагало на Учредительное собрание большие надежды, предполагая составить  серьезную оппозицию, способную  стать политической альтернативой. В свою очередь большевики, находясь под впечатлением октябрьского успеха, рассчитывали на благоприятный для себя исход и по этой причине не пошли на отмену выборов. Однако действительность не оправдала их расчеты: более половины мест в собрании получили эсеры.

Учредительное собрание открылось 5 января 1918 г. В самом начале деятельность собрания давала его участникам шанс достигнуть разумного компромисса  в решении вопроса о власти. Однако, к несчастью, здесь возобладали  тенденции к расколу. Эсеры, находясь в эйфории от достигнутого успеха и надеясь на свою силу, отказались прислушаться к предложениям большевиков. Последние же, в свою очередь без лишней щепетильности распустили Учредительное собрание, принудительно разогнав всех протестующих. Роспуск Учредительного собрания был следующим шагом концентрации власти. Одновременно он означал окончательный отказ всех сторон конфликта от поиска соглашения и, фактически, сделал неизбежной гражданскую войну в России. С потерей последней возможности легитимации власти, были потеряны и шансы на мирное развитие революции. Стоит обратить внимание также и на безразличное отношение основной части населения к судьбе Учредительного собрания, что говорит о слабости демократических традиций в то время.

Роспуск Учредительного собрания стал одновременно решающим шагом в становлении  государственного аппарата Советской  власти. Рассматриваемые до сих пор  как временные, созданные большевиками государственные органы получили теперь постоянный статус. Верховным учреждением стал Всероссийский съезд Советов, из которого для повседневной работы был выделен Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК). Роль высшего исполнительного органа отводилась Совету Народных Комиссаров, состоявшему из руководителей отраслевых наркоматов. Для управления российской экономикой был создан Всероссийский Совет Народного Хозяйства (ВСНХ).

Формирующийся государственный аппарат  испытывал острую нехватку в опытных  кадрах служащих. Поэтому большевикам  пришлось приложить значительные усилия, чтобы привлечь к себе старых чиновников, в большинстве своем первоначально не принявших Советскую власть. Именно борьба с саботажем чиновничества стала первоочередной задачей созданных властями органов подавления и террора.

3. Бре́стский мир, Брест-Лито́вский (Брестский) мирный догово́р — сепаратный мирный договор, подписанный 3 марта 1918 года в Брест-Литовске представителями Советской России, с одной стороны, и Центральных держав (Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии) — с другой. Ознаменовал поражение и выход России из Первой мировой войны. Заключение Брестского мира привело к расколу в партии большевиков и советском правительстве и к образованию левой оппозиции, причем в первый и последний раз оппозиция эта открыто и официально действовала внутри партии большевиков как автономная организация и даже имела свой печатный орган.

После подписания мирного соглашения военные действия не прекращались ни на день на большей части территории бывшей Российской империи. Германия предъявляла все новые и новые ультиматумы, занимала целые районы и города, находящиеся восточнее установленной договором границы. Брестский мир оказался бумажным именно потому, что советское и германское правительства не смотрели на договор серьезно, не считали его окончательным, и подписывали соглашение не ради желания получить мир, а лишь для того, чтобы продолжать войну, но в более выгодных для себя условиях.

В дальнейшем, до расторжения Брестского мира сначала германским правительством 5 октября, а затем ВЦИКом 13 ноября 1918 г. (через 2 дня после капитуляции Германии), противники находились в состоянии “ни война, ни мир” (Троцкий).

Такое положение, по замыслу Троцкого, было ни чем иным как «передышкой», готовящей большевистскую партию к  следующему ее этапу: революционной войне (только за передышку Троцкого, в отличие от Ленина, большевики не платили соглашением с “империалистами”). Эта революционная война началась 13 ноября 1918 года.

Уже в первые дни большевистского  переворота Ленин разошелся с  большинством своей партии по вопросу, касающемуся заключения мира: вопреки ожиданиям социалистов он выступил с принципиальным согласием подписать с “империалистическим” германским правительством сепаратный, а не всеобщий мир. Самым простым объяснением ленинского шага были взятые им еще до возвращения в Россию обязательства перед германским правительством.

Взаимоотношения между большевистской партией и кайзеровским правительством в годы первой мировой войны долгое время оставались для историков  загадкой. Сенсацией разнеслись по миру сведения о том, что германское правительство, заинтересованное в скорейшем ослаблении Российской империи и выходе последней из войны, нашло выгодным для себя финансирование соцпартий (в том числе и ленинской группы), стоявших за поражение России в войне и ведших усиленную пораженческую пропаганду.

Германский социал-демократ Эдуард Бернштейн в 1921г. писал, что Ленин  и его товарищи получили от кайзеровской Германии огромные суммы денег наверняка  превышающих 50 миллионов немецких золотых  марок. По прошествии многих лет в распоряжение историков были переданы документы, позволяющие глубоко и внимательно изучить ставший уже легендой вопрос о немецких деньгах и пломбированном вагоне, в котором проехал через Германию в Россию Ленин в апреле 1917г.

Германское правительство поддерживало русских революционеров, так как не без оснований считало, что революция приведет к распаду Российской империи, выходу ее из войны и заключению сепаратного мира, который обещали дать революционеры после прихода к власти. Германии же этот мир был необходим уже потому, что в 1917г. она не обладала нужными силами для ведения войны на 2 фронта. Сделав ставку на революцию в России, Германия в критические для временного правительства недели поддержала ленинскую группу, помогла ей и другим “пораженцам” проехать через Германию в Швецию, получила согласие шведов на проезд эмигрантов к финской границе. Оттуда оставалось совсем уж близко до Петрограда. Происшедший в октябре 1917г. переворот не был для нее неожиданностью; справедливо или нет, германское правительство смотрело на происшедшее как на дело своих рук.

Но Германия никогда с такой  легкостью не смогла бы достичь своих  целей, если бы ее интересы не совпали  в ряде пунктов с программой еще  одной заинтересованной стороны: русских  революционеров-пораженцев, самым влиятельным крылом которых было ленинское (большевики). В чем же совпали интересы Германии и революционеров в этом вопросе?

Как и германское правительство, ленинская  группа была заинтересована в поражении  России. Большевики желали распада Российской империи. Немцы хотели этого ради общего ослабления послевоенной России. Революционеры, среди которых многие требовали отделения от Российской империи окраин еще и по национальным соображениям, смотрели на рост национальных сепаратистских тенденций (национализм малых наций) как на явление, находившееся в прямой связи с революционным движением.

Совпадая в одних пунктах, цели Германии и революционеров в войне  расходились в других. Германия смотрела на последние как на подрывной  элемент и рассчитывала использовать их для вывода России из войны. Удержание социалистов у власти не входило в планы германского правительства. Те же смотрели на помощь, предложенную германским правительством, как на средство для организации революции в России и Европе, прежде всего в Германии. Но революционеры знали о немецких “империалистических” планах. При этом каждая из сторон надеялась переиграть другую. В конечном итоге, в этой игре победила ленинская группа.

Программа советских социалистов  была абстрактна: революция. Программа Ленина была конкретна: революция в России и собственный приход к власти. Как человек, подчиненный собственной цели, он принимал все то, что способствовало его программе, и отбрасывал, что мешало. Если Четверной союз предлагал помощь, то постольку, поскольку эта помощь способствовала приходу Ленина к власти, она должна быть принята. Если эта помощь могла оказываться на условиях провозглашения Лениным определенной политической платформы, то постольку, поскольку эта платформа способствовала достижению основной цели: приходу Ленина к власти, она должна быть принята и объявлена. Немцев интересовал сепаратный мир с Россией - Ленин сделал лозунг немедленного подписания мира и прекращения войны основным пунктом его программы. Немцы хотели распада Российской империи - Ленин поддержал революционный лозунг самоопределения народов, допускавший фактический распад Российской империи. Нужно отдать должное Ленину. Он выполнил данное правительству обещание в первые часы прихода к власти: 26 октября па съезде Советов он зачитал известный декрет о мире. Для Антанты поэтому роль Германии в октябрьском перевороте была очевидна.

Уже 27 октября (9 ноября) лондонские газеты, да и сами немцы, не могли долго  хранить молчание, заявляя, что русская  революция не случайная удача, а естественный результат германской политики. 9(22) ноября, выполняя еще один пункт соглашения между большевиками и Германией, Троцкий, как нарком иностранных дел, заявил о намерениях советского правительства опубликовать секретные дипломатические документы. Теоретически публикация тайных договоров наносила ущерб как центральным державам, так и Антанте. Но поскольку секретные договоры, имевшие отношение к первой мировой войне, были заключены Россией с союзниками Францией и Англией, а не с Центральными державами, последние оставались в выигрыше. 14(27) ноября германское Верховное командование дало свое согласие на ведение официальных переговоров о мире с представителями советской власти. Начало переговоров было назначено на 19 ноября (2 декабря), причем в заявлении от 15(28) ноября советское правительство указало, что в случае отказа Франции, Великобритании, Италии, США, Бельгии, Сербии, Румынии, Японии и Китая присоединиться к переговорам “мы будем вести переговоры с немцами одни”, то есть заявило о подписании сепаратного мира со странами Четверного блока. 20 ноября (3 декабря) русская делегация, состоящая из 28 человек, прибыла в Брест-Литовск, где помещались ставка главнокомандующего германским Восточным фронтом. Как место для ведения переговоров Брест-Литовск был выбран Германией. Ведение переговоров на оккупированной немцами территории устраивало германское и австрийское правительства, поскольку перенесение переговоров в нейтральный город, например в Стокгольм, вылилось бы в межсоциалистическую конференцию, которая могла бы обратиться к народам “через головы правительств” и призвать, например, ко всеобщей стачке или гражданской войне. В этом случае инициатива из рук германских и австро-венгерских дипломатов перешла бы к русским и европейским социалистам.