Кредитный договор: понятие, виды, особенности

Решением  суда первой инстанции, оставленным  без изменения постановлением арбитражного апелляционного суда, в удовлетворении иска было отказано.

Суды обеих  инстанций исходили из того, что  на момент угона автомобиля у страховщика отсутствовали обязательства по выплате страхового возмещения, поскольку к этому моменту в силу пункта 5.9 Правил страхования страховой договор считался расторгнутым вследствие невыполнения страхователем обязательств по уплате в установленный срок очередного страхового взноса. Суд также указал на отсутствие у истца интереса в сохранении имущества, так как кредитный договор, заключенный между истцом и гр. Л., частично ею исполнен.

Дело было проверено в кассационном порядке. Изучив материалы дела, кассационная инстанция пришла к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемых решения и постановления. В постановлении суда третьей инстанции также повторен тезис об отсутствии у банка страхового интереса в связи с тем, что часть кредита должником уже возвращена¹⁴⁵.

Но на сегодня  значительно больше примеров другого  рода.

Банк-выгодоприобретатель  обратился в суд с иском  к страховщику о взыскании  страхового возмещения.

Решением  суда первой инстанции в удовлетворении исковых требований отказано, суд посчитал, что интерес у банка в страховании автомобиля гр. Т. отсутствовал, поэтому договор страхования является ничтожной сделкой в соответствии со статьей 168 ГК РФ.

Постановлением  апелляционной инстанции решение  суда отменено и со страховщика в пользу банка взыскана указанная в исковом заявлении сумма страхового возмещения. Постановление мотивировано следующими доводами.

Большинство судов либо прямо признают за банками-залогодержателями  наличие самостоятельного страхового интереса и законность договоров страхования залогов в пользу банков, либо имеют это в виду, рассматривая по существу и как правило удовлетворяя требования банков, являющихся выгодоприобретателями, к страховщикам о выплате страхового возмещения после наступления страхового случая.

Как следует  из материалов дела, между банком и  ООО в лице директора Т. заключен кредитный договор. ООО обязалось  в обеспечение возврата кредита  и уплаты процентов за его пользование  предоставить в залог автомобиль и обеспечить его страхование  в пользу кредитора, а также своевременно продлевать страхование до полного исполнения обязательств по данному договору.

В этот же день между банком и гр. Т. заключен договор  залога транспортного средства. В  соответствии с его условиями  залогодатель передает залогодержателю в обеспечение обязательств по кредитному договору автомобиль. Договором предусмотрено, что залогодатель обязан в 3-дневный срок после его подписания застраховать заложенное имущество в пользу залогодержателя.

Далее между  Т. и страховщиком был заключен договор страхования по риску "ущерб", что подтверждено страховым полисом, в котором выгодоприобретателем указан банк и имеется ссылка на договор залога.

В период действия страхового договора произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого автомобилю причинен ущерб. Размер ущерба определен экспертом по заявке ответчика. Страховой компанией был составлен страховой акт, по которому ответчиком принято решение о выплате страхового возмещения.

На запрос страховой компании о предоставлении документов в обоснование интереса истца при страховании автомобиля Т. банк представил кредитный договор с 000 и договор залога, заключенный с гражданином Т. Кроме того, истец сообщил, что он является выгодоприобретателем по договору страхования автомобиля и на момент обращения к страховщику имеется задолженность 1000 по кредитному договору, обеспеченному договором залога автомобиля, в сумме, превышающей размер убытка в застрахованном автомобиле.

Отказ ответчика  от выплаты банку страхового возмещения ввиду отсутствия у последнего интереса в отношении застрахованного имущества и его выплата Т. послужили основанием для обращения банка в суд с настоящим иском.

Суд апелляционной  инстанции установил, что в данном случае банк имел интерес в сохранении автомобиля, основанный на кредитном договоре и договоре залога, так как по условиям данных договоров Т. передал банку в залог автомобиль для обеспечения исполнения всех обязательств ООО по кредитному договору и обязался застраховать автомобиль как предмет залога в пользу банка.

Суд кассационной инстанции оставил постановление  апелляционной инстанции без  изменения¹⁴⁶.

ООО обратилось в арбитражный суд с иском  к страховой компании о взыскании  страхового возмещения в пользу банка, привлеченного к участию в  деле в качестве третьего лица, в связи с наступлением страхового случая (пожар), на основании договоров страхования от 4 августа 2003 года, от 27 ноября 2003 года и от 21 августа 2003 года. В дальнейшем банк был привлечен к участию в деле в качестве третьего лица с самостоятельными требованиями о взыскании в его пользу страхового возмещения.

Решением  суда первой инстанции, оставленным  без изменения постановлением арбитражного апелляционного суда, в удовлетворении исковых требований в отношении  ООО было отказано, а требования банка - удовлетворены частично. Суд взыскал со страховщика в пользу банка страховое возмещение в части требований.

Частично  удовлетворяя заявленные требования, суд указал, что 30 июля 2003 года между  истцом и банком был заключен кредитный  договор N 1353/03, по условиям которого банк открывал истцу кредитную линию, а обеспечением возврата кредита и процентов являются договоры залога между банком и гражданином У. N 1335/03, а также между банком и истцом N 1336/03 от 30 июля 2003 г. и N 1337/03 от 30 июля 2003 г., при том что заложенное имущество по договорам N 1335/03 и N 1336/03 было застраховано ответчиком и третьими лицами от огня и других опасностей в пользу выгодоприобретателя -банка.

Кроме того, 27 ноября 2003 года между истцом и банком был заключен кредитный договор N 1512/03, по условиям которого банк открывал истцу другую кредитную линию, и обеспечением возврата кредита явились договоры залога имущества N 1547/03 и N 1546/03 от 27 ноября 2003 года, а согласно полису страхования от этой же даты было застраховано имущество, являющееся предметом залога по названным договорам залога.

В период действия договора на складе, где хранилось  застрахованное имущество, произошел  пожар, в результате которого часть  застрахованного имущества была уничтожена.

Данное дело по жалобам ряда участников спора было проверено судом кассационной инстанции, который пришел к выводу, что названные судебные акты должны быть оставлены без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения в связи с нижеследующим.

Выводы арбитражного суда первой инстанции о наступлении страхового случая (пожар) и уничтожении части застрахованного имущества в местах, указанных в договорах страхования, соответствуют материалам дела и подтверждаются актом осмотра поврежденного имущества от 21 апреля 2004 года, который проводился с участием представителей страхователя и состраховщиков, письмом Управления государственной противопожарной службы Министерства по чрезвычайным ситуациям России от 29 апреля 2004 года, заключением испытательной пожарной лаборатории Министерства по чрезвычайным ситуациям России от 17 апреля 2004 года, приложениями 3/1 и 3/2 к полису страхования (анкеты по оценке степени риска).

Страховщик  не произвел осмотр страхуемого имущества  и не оспорил сделку страхования, в связи с чем ссылки на отсутствие застрахованного имущества по договорам № 1335/03 и № 1336/03 на сгоревшем складе обоснованно не были приняты судами при принятии обжалуемых актов.

Также суды обоснованно  применили статью 929 ГК РФ, в соответствии с которой при наступлении страхового случая страховщики обязаны возместить страхователю или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), убытки в пределах определенной договором страховой суммы.

Суды пришли к обоснованному выводу о том, что застрахованный товар находился в трех складских помещениях, в том числе в кирпичном помещении (склад "Ригли") и в двух металлических ангарах, а согласно приложению 1 к договору залога N 1337/03 заложенное имущество на складе "Ригли" выделено и определена его страховая стоимость. Из содержания ведомости, составленной истцом, следует, что на момент пожара в складе "Ригли" находились продукты питания на меньшую сумму, чем общая стоимость сгоревших товаров.

Выводы арбитражных  судов обеих инстанций о том, что товары группы "Ригли" хранились на складе "Ригли" и не пострадали при пожаре, подтверждаются также аудиторским заключением.

Условие пунктов 6.1.7 договоров страхования, согласно которым страховщики имеют право  отказать в выплате страхового возмещения при нарушении страхователем норм пожарной безопасности, правомерно было признано судом ничтожным как не соответствующее закону. Основания для отказа в выплате страхового возмещения по этим причинам не предусмотрены статьями 963, 964 ГК РФ¹⁴⁷.

Полагаем, что  разночтения судебной практики лишний раз говорят о том, что безусловных препятствий для признания залогодержателя страховым интерессентом не имеется, а значит, она должна быть исправлена в пользу расширения границ свободы гражданского оборота.

Еще один довод  общего свойства. Не трудно заметить, что противники признания за залогодержателями права быть выгодоприобретателями по договору страхования залога как бы делают шаг назад по сравнению с теоретическими воззрениями начала прошлого века, и это при том условии, что гражданский оборот постоянно развивается, что рыночные отношения вступили в новую эру своего развития - в эру глобального рынка, а это, напротив, требует снятия всяческих барьеров на пути расширения свободы договора и реальных возможностей хозяйствующих субъектов заключать выгодные для них сделки.

С. Хохлов для  принципиального решения данной проблемы предложил внести изменения  в статью 343 ГК РФ, изложив подпункт 1 пункта 1 в следующей редакции: "Страхователь за счет залогодателя страхует в пользу залогодержателя заложенное имущество в полной его стоимости от рисков утраты и повреждения, а если полная стоимость имущества превышает размер обеспеченного залогом требования, то на сумму не ниже размера требования"¹⁴⁸.

Специалисты все настойчивее говорят о  необходимости четкого закрепления в законе права залогодержателя страховать в свою пользу застрахованное имущество или быть выгодоприобретателем в договоре страхования предмета залога, независимо от того, передано это имущество в заклад или осталось во владении залогодателя.

По нашему мнению, необходимость четкого закрепления  в законе права залогодержателя  страховать в свою пользу заложенное имущество или быть выгодоприобретателем в договоре страхования предмета залога действительно назрела. Однако предложенная С. Хохловым редакция соответствующей нормы должна быть уточнена. Во-первых, следует ограничить правопритязание залогодержателя по договору страхования размером непогашенного обязательства, в обеспечение которого был принят залог. Во-вторых, следует предусмотреть возможность страхования риска повреждения предмета залога в пользу залогодателя.

Подводя итог сказанному, хотелось бы сказать следующее. В законодательстве отсутствует  легальное понятие и тем более  официальное определение страхового интереса. Как известно, в пункте 1 статьи 930 ГК РФ речь идет об основанном на законе, ином правовом акте или договоре интересе в сохранности застрахованного имущества. При этом такой интерес не увязывается ни с какими иными ограничивающими факторами, такими, как переход риска случайной гибели или повреждения, возможность наличия убытков в момент совершения страховой сделки и т.д. и т.п.

По нашему мнению, страховой интерес представляет собой интерес в приобретении страховой защиты, потому что без  такого интереса договор страхования  не будет заключен (некое исключение составляет обязательное страхование, где этот элемент страхового интереса замещен прямым указанием закона), а при страховании имущества - еще и интерес в сохранении объекта страхования. Банки, требуя заключения договора страхования в свою пользу, демонстрируют явное наличие первого элемента страхового интереса, а выше мы показали, что они, несомненно, имеют интерес в сохранении предмета залога, являющегося обеспечением обязательств должников по кредитным договорам и предотвращающего убытки банка от омертвления значительных средств в резервах. Юридическое основание также имеется - это кредитный договор и договор залога. Поэтому, как мы считаем, у государственных органов нет никаких законных оснований для вмешательства в эту ситуацию. Всякое ограничительное толкование понятия "страховой интерес", которое приводит к фактическому ограничению гражданских прав участников страхового рынка, должно быть признано недопустимым, поскольку прямо противоречит нормам пункта 3 статьи 55 Конституции РФ и части 2 пункта 2 статьи 1 ГК РФ, устанавливающим, что гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов граждан и юридических лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Запрет должен формулироваться в федеральном законе прямо и недвусмысленно, например, "не допускается страхование заложенного имущества в пользу залогодержателей". Но для того, чтобы появилась такая формулировка, придется сначала ответить на вопрос о том, ради чего она вводится. Из всех целей ограничения гражданских прав, приведенных выше, к рассматриваемой ситуации ближе всего подходит позиция о защите прав и законных интересов других лиц, в данном случае залогодателей. Но ведь закон сам отдает приоритет праву требования залогодержателя по сравнению с правами требования залогодателя. Стало быть, эта цель здесь тоже не проходит. А раз нет необходимости защиты каких-то социально значимых целей, то это лишний довод в пользу того, что государственным органам в вопросы страхования залогов вмешиваться оснований нет. А вот судам тут есть место, но не в плане введения запретов, а в плане уяснения в случае возникновения спора, наличествуют ли все необходимые элементы страхового интереса у залогодержателя и нет ли в договоре страхования кабальных условий.