О будущем юриспруденции

О будущем юриспруденции

Будущее юриспруденции  можно охарактеризовать так: формализация, популяризация, специализация.

Уже теперь можно  видеть процесс формализации принятия решений. Сужение сферы судейского усмотрения, вполне укладывающееся в рамки традиционного недоверия государства и общества к своим судьям, неизбежно влечёт формализацию процесса и норм материального права, которые всё более детализируются и приводятся в систему: если А, то Б и только Б.

Ничего плохого в  таком подходе нет, он полезен  для стабилизации правового статуса субъектов правоотношений, даёт определённые гарантии бизнесу, обществу, простым людям. Если судья имеет право вынести только такое и никакое иное решение в определённых случаях, о которых все знают, то и действовать большинство будет так, чтобы с выгодой для себя использовать норму права.

Постепенно основная часть  правовых норм должна оказаться простой  программой – программой, рассчитанной не на компьютер, а на человека. А  там, где программа достигла своего уровня определённости, там не нужен человек-судья, там достаточно компьютера.

Особенно это касается сферы взаимоотношения гражданина с государственными органами: здесь-то и есть самое широкое поле для  внедрения компьютерных технологий – уместно вспомнить и все  государственные реестры, и государственную автоматизированную систему «Выборы».

По сути право само по себе является программой, это следует  и из структуры правовой нормы, и  из цели его существования – регулирования  определённых отношений. В абсолютном большинстве случаев, где в наше время для решения юридических проблем применяется труд человека, перед ним стоит только одна задача – идентификация обратившегося к нему лица. Подаёт ли гражданин заявление на регистрацию по месту жительства или исковое заявление в суд – инспектор или помощник судьи на этом этапе должен только удостовериться в личности.

И чем более будут  внедряться передовые технологии, тем  меньше будет роль этого исполнителя-идентификатора, тем меньше будет срок прохождения  документов на начальном этапе.

Документы приняты, гражданин идентифицирован. Далее наступает время анализа документов по форме: полон ли комплект, все ли графы заполнены. Нет ничего проще, чем поручить выполнение этой занудной формальной работы компьютеру. Этот же компьютер в состоянии в случае неправильного заполнения документов изготовить отказ в приёме и отправить его заявителю. Человеческий труд здесь не нужен.

Опять же, не во всех, но в  большинстве случаев этих двух этапов достаточно для принятия решения. Первого  этапа достаточно для заключения договора купли-продажи, второй нужен для более сложных юридических актов.

Наконец, происходит рассмотрение дела по существу. В наше время этот процесс немыслим без участия  человека-судьи. Но чем дальше развивается  право, тем точнее становятся его  указания, и тем уже становится спектр полномочий судьи. Фактически человек только устанавливает наличие юридических фактов, а выводы из них указаны в законе. И здесь возможен отказ от участия в этой работе человека. Возьмём такой процесс, как заключение договора купли-продажи недвижимости и его государственную регистрацию. Идентификация при помощи цифровой подписи в состоянии снять проблему очередей. Проверка формального соответствия комплекта документов решается при помощи подачи документов в цифровом виде, с подписями соответствующих органов или ссылками на номер в реестре. Достаточно подготовить форму на сайте регистрирующего органа, которая будет предоставлять сторонам возможность выбирать из меню соответствующие пункты, и проверка комплектности будет происходить в считанные секунды.

Наконец, самое главное  – законность совершаемой сделки по существу. Она может быть решена столь же просто: на том же сайте  могут быть выставлены стандартные  варианты условий договора, сторонам остаётся только выбрать из них подходящий.

Остаётся только получить документ в электронном или бумажном виде.

Как минимум 60 % договоров  купли-продажи, регистрируемых в наше время в органах юстиции различаются  только по адресу и цене. Но эти 60 % отнимают у регистраторов те же 60 %. Передача функций регистрации таких договоров компьютеру позволит просто сократить и время прохождения документов, и материальные затраты государства на содержание регистрирующих органов. Естественно, что подобный подход высвободит время для более качественной обработки действительно сложных документов, которые могут идти в отдельном порядке.

Мы рассмотрели только один, не самый простой пример использования  электронных технологий в правоприменении. Наши предложения вполне применимы  к массе других случаев – постановка на учёт в Государственной Инспекции Безопасности Дорожного Движения автотранспорта, подача документов на регистрацию в органы регистрационного учёта, сдача налоговой декларации.

Во всех этих случаях  упраздняется роль человека, принимающего документы, и высвобождается время для занятия более интеллектуальным трудом.

Уже то, что наше предложение  не кажется фантастичным (каким оно  показалось несколько лет назад, когда мы опубликовали его в прессе, см. сноску), а некоторые из упомянутых вариантов цифрового оформления документов уже используются на практике, - свидетельствует о том, что мы на верном пути.

Но сегодня на повестке дня стоит более глобальный вопрос – частичное сокращение функций  суда. Да-да, и суд может поделиться своими полномочиями с компьютером.

Мы упоминали  уже о помощнике судьи, который  весь приёмный день тратит на то, чтобы  установить личности заявителей (на практике, правда, тем заявителям, которые  неправильно оформляют документы  тут же даются соответствующие рекомендации, но это не вполне соответствует закону). Так вот эти функции свободно сокращаются до минимума при подаче документов через Интернет. Добавьте на сайте суда немного программных средств, позволяющих заполнить исковое заявление по стандартным образцам (которые, кстати, вывешены в любом суде на стенде), внести программный модуль для проверки соответствия документов по форме, - и суду останется только одно: устанавливать юридические факты, чем, собственно, ему и надлежит заниматься. Мы прекрасно знаем, что по большинству дел давно заготовлены формуляры, отпечатанные даже типографским способом, и вся работа судьи (а точнее – помощника судьи) сводится к тому, чтобы заполнить эти формуляры бесконечными фамилиями разводящихся и делящих имущество супругов.

Конечно, совсем другое дело – сложные, действительно  спорные дела, по которым необходим  тщательный анализ как материалов дела, так и норм права. Вот такие  дела и нужно возлагать на судью, а не заваливать его делами о расторжении  брака. Впрочем, эта проблема может быть решена и иным путём – передачей некоторых функций органам бюро Записи Актов Гражданского Состояния, иным государственным службам.

В будущем  можно ожидать появления таких  специальных финансовых инструментов, как бездокументарные абстрактные обязательства. Применительно к векселям пока признано, что они не могут быть оформлены в электронно-цифровом виде, но такое ограничение объясняется исключительно исторически – вексельные конвенции были приняты более 70 лет назад. Как только появится возможность оформления абстрактного долгового обязательства в электронно-цифровом виде, можно будет говорить и о появлении «виртуального» суда. Программными способами он лишь проверит соответствие формальных признаков электронного векселя закону, идентифицирует стороны, и выдаст решение: операция, занимающая несколько секунд на компьютере, и – несколько лет в обычном суде . Нечего и говорить, что оформление всех процессуальных документов возьмёт на себя компьютер, а судье останется только подписать решение и исполнительный лист.

Итак, формализация и «программизация» правовых процедур неизбежна: она выгодна государству  и гражданам; поэтому мы будем  говорить уже не о ней самой, а  о тех последствиях, которые она  повлечёт.

Первое последствие  – популяризация права права. Когда для заключения договора или подачи искового заявления достаточно будет заполнить стандартную форму, доступную каждому грамотному человеку, имеющему доступ к Интернет, необходимость обращения к юристам по несложным проблемам отпадёт сама собой. Таким образом, мы должны заключить, что формализация сократит как минимум два рабочих места – больше не понадобятся услуги тех, кто заполняет стандартные бланки заявлений с одной стороны двери суда, и тех, кто принимает их – с другой стороны. Граждане будут напрямую общаться с судом и государственными органами, что повысит и их понимание ситуации, и ответственность за свои действия. Не случайно, на заре развития юриспруденции мы сталкиваемся с казуистичными («Свинскими») кодексами – они были рассчитаны не на лиц с высшим гуманитарным образованием, а на народные массы, которые жили по ним, использовали их в повседневной жизни.

То же случится и после «электронного переворота»  в праве, когда знание о праве  будет доступно всем и каждому, и  для получения доступа к правосудию (как административному, так и судебному) в большинстве случаев не будет нужды в посредниках.

Другое последствие  – это возникновение глубокой специализации среди юристов. Формализация повлечёт сокращение числа юристов-практиков, в то время как юристы-теоретики будут иметь возможность действительно влиять на развитие права, а от тех юристов, которые будут ещё работать на практической ниве, будет требоваться такое качество работы, которое требуется теперь от научных работников.

Появится новый класс  юристов-консультантов для программистов, которые будут фактически постановщиками задач для системных администраторов. А сами правила выполнения определённых операций и их формулы будут утверждаться на законодательном или правительственном уровне, как это делается сейчас с пенсионным законодательством.

Наконец, в большинстве  фирм будут юристы, задачей которых  будет составление комбинаций из стандартных форм для осуществления  собственных целей клиента. Не исключено, что такая комбинаторика может  повлечь массовый обход закона (имеющий место, впрочем, и в наше время), и нужны будут особые меры для закрытия соответствующих лазеек в правовом регулировании, чем, собственно, всегда и занимались законодатели. Надо заметить, что поколение юристов-комбинаторов уже выросло, и среди коллег нам часто приходится встречать таких, которые не считают нужным вникать в суть правовой проблемы, которую им предстоит решить: достаточно только знать результат, а путь к нему не важен. Такой прагматичный подход претит научному разуму, но импонирует жадному клиенту. Правда, он порочен изначально, поскольку не в состоянии охватить все варианты развития событий, но для простых юридических операций он приемлем.

Мы набросали небольшую  часть картины будущего нашей  сферы деятельности, и уверены, что пройдёт совсем немного времени, и мы будем говорить на новом языке – языке правового программирования, и тратить большую часть своего времени не на заполнение разного рода документов, а на исследование действительно сложных юридических вопросов.

Никто из нас не может однозначно сказать, в чём в будущем будет заключаться работа юриста, однако уже сейчас она видится больше похожей на работу постановщика задач, что-то вроде инженера-проектировщика.

См. статью «Правовое  обеспечение деятельности агентства недвижимости» // Хозяйство и право, 2002, № 9, приложение, с. 30 и последующую бурную дискуссию в Интернете по данной проблеме на сайте www.review.country.ru/law.