Проблемы разрыва между странами севера и юга

Содержание

Введение

Понятие разрыва между  богатым севером и бедным развивающимся югом уже давно является главной заботой экономистов и политиков. С 1950 по 1980 годы на север приходилось почти 80% мирового ВВП и лишь 22% мирового населения, а на юг – вся остальная часть мирового населения и 20% мирового дохода.

Но теперь понятие разрыва между севером и югом устарело. Динамичный процесс глобализации привел к беспрецедентному уровню экономического роста и взаимозависимости. Однако, несмотря на то, что это привело к стиранию старого разрыва, появились новые разрывы, поделившие мир на четыре взаимосвязанных слоя.

Первый слой включает в себя «изобильные страны», в  особенности Соединенные Штаты, европейские государства, Австралию  и Японию, общее население которых  составляет приблизительно один миллиард человек, а доход на душу населения варьируется от 79000 долларов (Люксембург) до 16000 долларов (Южная Корея). В течение последних 50 лет данные страны преобладали в мировой экономике, производя 4/5 экономической продукции. Однако в последние годы появилась новая группа государств, которая начала соперничать с экономическим господством «изобильных стран».

Данные новые государства (назовем их «глобализируемые страны») образуют собой второй слой, состоящий  из порядка 30 бедных стран и стран  со средним уровнем дохода (включая  Индию и Китай) с уровнем роста ВВП на душу населения в 3,5% и более и общим количеством населения 3,2 миллиарда человек или приблизительно 50% мирового населения. Данные страны переживают беспрецедентный уровень устойчивого экономического роста, который вполне может им позволить сменить «изобильные страны» в качестве двигателей мировой экономики.

«Глобализируемые страны»  представляют собой огромную группу стран, сильно различающихся по своим  размерам, географии, культуре и истории, которые поняли, как можно оптимально влиться в мировую экономику и использовать ее в качестве катализатора своего развития.

Третий слой состоит  приблизительно из 50 стран со средним  уровнем дохода с общим населением 1,1 миллиарда человек. Они располагают  запасами многих важнейших мировых  природных ресурсов, обладая примерно 60% известных месторождений нефти. Но данные «страны-рантье» не смогли превратить богатства своих природных ресурсов, которые они сдают в аренду или продают, в устойчивый экономический рост.

Четвертый слой состоит  из «отстающих стран» – беднейших государств мира с более чем миллиардным населением. Они продолжают находиться в застое или в периоде экономического спада. В большинстве своем расположенные на территории Африки, южнее Сахары, эти «отстающие страны» во многом изолированы от мировой экономики и сталкиваются с серьезными проблемами развития.

Данный зарождающийся  «четырехслойный» мир ставит перед  нами три основные задачи.

Во-первых, нам следует  приложить максимум усилий для того, чтобы «отстающие страны» перестали  тянуться в хвосте. Для этого необходимо провести изменения политики и разработать схему более щедрой и эффективной помощи. Если посмотреть на проблему потоков помощи, то можно обнаружить, что, хотя помощь на экономическое развитие увеличилась в 2005 году до 107 миллиардов долларов, большая часть данного увеличения была направлена на «особые обстоятельства», такие как списание долгов, а также на Ирак и Афганистан. Горькая правда заключается в том, что помощь на экономическое развитие Африки сократилась с 49 долларов на человека в 1980 году до 38 долларов на человека в 2005-ом. Действительные проблемы экономического развития «отстающих стран» не решаются, несмотря на риторику увеличения объемов помощи.

Во-вторых, старые лидеры должны использовать усиление «глобализируемых стран» (в особенности Индии и Китая) посредством реформирования сегодняшнего мирового порядка. «Изобильные страны» по-прежнему останутся главными мировыми игроками, но, по мере роста своей относительной экономической мощи, «глобализируемые страны» потребуют более серьезной роли в международных отношениях. Большинство «изобильных стран», похоже, не готово к данному изменению, но подобные требования придется удовлетворить.

И, наконец, несмотря на то, что «глобализируемые страны» вывели миллионы людей из бедности и сократили мировое неравенство, это не привело к созданию равноправного мира, так как в «глобализируемых странах», являющихся лидерами экономического роста, таких, как Индия и Китай, отмечено усиление внутреннего неравенства. Будь то «проблема побережья и внутренних территорий» или «проблема сельской местности и городов», данным странам необходимо справиться с внутренним неравенством, потому что оно может угрожать самой их способности поддерживать текущий уровень экономического роста.

Если мы хотим создать справедливый мир, необходимо всесторонне и гармонично развивать традиционные рычаги развития, такие, например, как торговля, инвестиции, экономическая помощь и миграция, а также реформировать всемирные институты. Это улучшит наши способности решать глобальные проблемы и повысит вероятность создания справедливого мира. В противном случае, мы попрощаемся со старыми разрывами в развитии лишь для того, чтобы поприветствовать новые.

Целью исследования является оценка состояния разрыва в экономическом, политическом и социальном положении стран развитого Севера и развивающегося Юга. Объектом исследования является страны  развитого Севера и развивающегося Юга. Предмет исследования – различие в уровне развития изучаемых стран.

Глава 1. Экономическая проблема «Север-Юг»

1.1. Сущность  проблемы Юг-Север

Современные процессы мирового развития придали новое измерение  широкому кругу международных проблем. К их числу относится и проблема отношений Север - Юг, которую принято  связывать с общими условиями взаимодействия промышленно развитых и развивающихся стран. Вопросы этого взаимодействия впервые встали на повестку дня после распада колониальной системы и изначально трактовались почти исключительно под углом зрения экономической помощи молодым независимым государствам. Однако в дальнейшем термин «Север - Юг» не только занял прочное место в политическом лексиконе, но и стал часто фигурировать как синоним противоречий между «богатыми» и «бедными» странами, как вектор глобальной конфронтации XXI в. Вместе с тем анализ реальной ситуации, сложившейся в регионах, относимых к мировому Югу, как и тенденций, доминирующих в мировой политике после окончания холодной войны, на наш взгляд, отнюдь не подтверждает апокалиптические прогнозы.

Крайне тяжелые условия  социального бытия в регионах мирового Юга (140 развивающихся стран, согласно классификации ООН), где проживает сегодня около 80% населения нашей планеты, давно стали источником серьезной озабоченности. Но общая ситуация в регионах Юга значительно отличается от той, которая существовала 10-20 лет назад.[1, стр. 9]

В последние десятилетия  заметно укрепились экономические  позиции развивающихся стран. По темпам прироста ВВП они вдвое  опережали промышленно развитые государства, и в 1996 г. их доля составила  около 31,4% ВВП всех стран рыночной экономики. В результате роста производства произошло также Увеличение и большинства среднедушевых показателей, что свидетельствует о повышении общего уровня развития периферии мирового хозяйства. Особо следует отметить резкое ускорение промышленного роста в ряде регионов, появление так называемых новых индустриальных стран (НИС). Заметно увеличивается доля периферии мирового хозяйства и в международной торговле.

Очевидно, что темпы  преодоления разрыва экономических  показателей развитых и развивающихся стран отстают от потребностей населения Юга, но все же вероятность глобальной поляризации «бедности» и «богатства» представляется уже крайне незначительной. Большую озабоченность сегодня внушает не эта чисто гипотетическая угроза, а неравномерность происходящих в странах Юга позитивных перемен.

В основе бесспорных экономических  успехов развивающихся стран  лежит мощный рывок ограниченного  числа государств. Так, в течение  последних десятилетий свыше 4/5 прироста совокупного ВВП «третьего мира» было обеспечено 26 странами, где проживает около 28% всего населения. Степень дифференциации уровней социально-экономического развития стран мирового Юга сегодня такова, что фактически речь идет об их расслоении на три различные группы, разрыв между которыми возрастает.

Согласно авторитетным оценкам, в 80-е годы к первой группе относились 25 относительно продвинутых  в экономическом отношении государств (24,9 % населения Юга). По показателям  среднедушевого дохода эта группа превосходила средний «эшелон» (54 страны - 24,9% населения) в 2,4 раза, а нижний (36 стран - 60,8% населения) в 5,4 раза. К середине 90-х годов среднедушевой доход в странах верхнего «эшелона» (19 стран -12,5% населения) превышал соответствующий показатель среднего «эшелона» уже в 2,9 раза, а нижнего - в 12,2 раза.

Неравномерность процессов  хозяйственного развития стран Юга  имеет и пространственное измерение. Самыми быстрыми темпами экономический  рост осуществлялся в государствах восточноазиатского субрегиона. В 90-е  годы мировой список стран с наивысшими показателями прироста ВВП возглавляли Китай (максимальные мировые темпы экономического роста - 10% в год), Таиланд, Сингапур, Южная Корея, Малайзия, Индонезия. В целом страны Азии постоянно наращивали темпы экономического роста с 3% в 70-е до 3,2% в 80-е и 4,1% в 90-е годы. В странах Латинской Америки, переживших в результате долгового кризиса 80-х годов существенное падение производства, в 90-е годы возобновился экономический рост, составивший первоначально 1,5%, а затем 3,2% в год. Но одновременно крайне тяжелая ситуация сложилась в африканских странах южнее Сахары. В них темпы роста ВВП постоянно являются самыми низкими в мире (около 1%), причем в ряде случаев наблюдалась даже отрицательная динамика. [8]

Неравномерностью в  зоне развивающихся стран характеризуется и такой показатель общественного благосостояния, как производство ВВП на душу населения, который нередко рассматривают как условный индикатор социального прогресса. Если в 50-е годы Азия являлась самым бедным континентом мира, отстававшим по этому показателю от Африки более чем в 1,5 раза, а от среднемирового уровня более чем в 3 раза, то к 1996г. она уже почти вдвое опережала Африку и лишь на 1/3 отставала от среднемирового уровня.

Таким образом, в 80-е и  особенно в 90-е годы мировой Юг перестал существовать как более или менее единое целое. Регионы и страны, относящиеся к хозяйственной периферии, дифференцировались на существенно отличающиеся по уровню, а главное, и по потенциальным возможностям социально-экономического развития группы государств. На современном этапе часть из них получила достаточно мощный импульс для продолжения быстрой эволюции и преодоления отсталости. Другими словами, аккумуляция «глобальной бедности» вряд ли станет доминантой третьего тысячелетия. [4, стр. 32]

Однако дальнейшая реализация благоприятного сценария находится  в очень тесной зависимости от политических условий, в которых  будет проходить развитие как  экономических лидеров, так и  большинства других стран Юга. Сегодня  их все настойчивее связывают с процессами либерализации и демократизации, переходом от преимущественно авторитарного управления к утверждению ценностей гражданского общества. Политический опыт, накопленный странами Азии, Африки и Латинской Америки к 90-м годам, свидетельствует, что «авторитаризм развития» стимулирует процесс структурных преобразований постольку, поскольку он эволюционирует в сторону демократии, и что, несмотря на различные недостатки, демократические, а не авторитарные формы правления обеспечивают устойчивое развитие общества.

1.2. Переходный  период стран Африки

 Среди развивающихся  стран есть примеры длительного  существования политических режимов,  при которых демократические  институты формировались одновременно  с завоеванием независимости.  Но Индия, Шри-Ланка или Малайзия являются скорее исключением. В большинстве государств Юга построение основ демократического общества было начато гораздо позже, проходило с осложнениями и неравномерно. Но общими чертами демократизации конца 80-х - начала 90-х годов стали законодательное подтверждение прав и свобод граждан, отказ от однопартийных политических систем, разделение властей и утверждение принципов их подотчетности населению. Отправной точкой этих процессов явилось проведение свободных выборов, причем часто с привлечением корпуса международных наблюдателей.

Во многом схожими  были и главные недостатки демократических  преобразований: технократизм, игнорирующий социальные потребности, и популизм, приносящий в жертву псевдосоциальной политике эффективность экономики. Кроме того, демократические структуры в развивающихся странах повсеместно обладают собственной спецификой. Для них характерны большая роль стереотипов традиционной политической культуры, этнический корпоративизм, клановость и персонификация политических отношений. Однако следует учитывать, что совершенствование новых форм социального бытия - сложный и длительный процесс. [6, стр. 11]

Начало демократического процесса в Африке совпало с изменением глобальной политической ситуации в  мире. Оно было обусловлено и такими региональным факторами, как деколонизация Намибии, национальное примирение в Анголе и Мозамбике, проведение первых многорасовых выборов в ЮАР. К началу 90-х годов в большинстве африканских государств существовали однопартийные или военные режимы. В условиях противостояния двух мировых сверхдержав часть из них ориентировалась на Запад, другие поддерживали более тесные контакты с СССР. Но жизнеспособность авторитарных режимов повсеместно падала: экономика деградировала, росло число внутренних и внешних вооруженных конфликтов, участились массовые антиправительственные выступления.

Переход к демократическим  формам правления осуществлялся  разнообразными путями. Общими чертами  были легализация оппозиционных  организаций и снятие запретов на деятельность политических партий. В результате свободных выборов с политической авансцены ушла плеяда авторитарных лидеров, произошла смена политических режимов. Пионерами демократизации стали страны Западной Африки: Республика Острова Зеленого Мыса (РОЗМ), Нигер, Мали, Того, Бенин, Буркина-Фасо. Смена режимов путем многопартийных выборов за редким исключением проходила в мирных формах. К концу 1993 г. в 15 африканских странах установилась многопартийная политическая система.