Экономический кризис в России в 90-е годы

Нынешнее  столетие ознаменовалось двумя великими экономическими экспериментами. Исход первого, социалистического эксперимента, начавшегося в наиболее крайней форме в России в 1917 г., сегодня ясен. Вторым экспериментом является возврат социалистических стран к принципам рыночной экономики.

Рассмотрим  подробнее наиболее трудный этап Российской экономики – 90-е годы.

Первые ошибки были допущены почти сразу же после  начала трансформации. В 1992 г. в азарте построения рыночной экономики большинство цен были моментально либерализованы, что привело к инфляции уничтожившей сбережения. Все осознавали, что в условиях гиперинфляции (двузначных темпов инфляции в месяц) будет очень сложно достичь успеха в осуществлении трансформации. Таким образом, первый раунд шоковой терапии моментальная либерализация цен повлек за собой второй раунд: обуздание инфляции. Это подразумевало ужесточение монетарной политики, то есть повышение процентных ставок.

Несмотря  на то, что в большинстве своем цены были полностью свободными, цены на некоторые из наиболее важных товаров, такие как природные ресурсы, поддерживались на низком уровне.

Либерализация и стабилизация были двумя столпами стратегии радикальных реформ. Третьим  столпом была быстрая приватизация. Но первые два столпа встали препятствием на пути третьего. Высокая инфляция с самого начала уничтожила сбережения большинства россиян, так что в стране не было достаточного количества людей, которые располагали деньгами для покупки приватизированных предприятий.

Предполагалось, что приватизация будет первым шагом  в процессе реструктуризации экономики. Должна была измениться не только форма  собственности, но и методы управления; предприятия должны были переориентироваться  с производства того, что им говорили производить, на производство того, что необходимо потребителям. Такая реструктуризация, безусловно, потребовала бы новых инвестиций и, во многих случаях, увольнения работников. Увольнение работников способствует повышению общей эффективности, конечно же, только в том случае, если в результате работники переходят с н изкоэффективных предприятий на высокоэффективные. К сожалению, подобная конструктивная реструктуризация произошла в очень незначительной степени, отчасти вследствие того, что стратегия реформ поставила практически непреодолимые препятствия на ее пути.

Стратегия радикальных  реформ оказалась неэффективной: после 1989 г. ВВП России ежегодно падал. В  период 1990-1999 гг. объемы промышленного  производства в России сократились  почти на 60% даже больше, чем ВВП (54%). поголовье скота в сельском хозяйстве сократилось наполовину, инвестиции в производство снизились практически до нуля. России удалось привлечь определенные иностранные инвестиции в добычу природных ресурсов; но опыт Африки давно показал, что если установить цены на природные ресурсы на достаточно низком уровне, то привлечь иностранные инвестиции в их добычу будет несложно.

Программа стабилизации, либерализации и приватизации, конечно  же, не была программой достижения экономического роста. Ее целью было создание предпосылок для роста. Вместо этого она создала предпосылки для спада. Происходило не только сокращение инвестиций, но и износ капитала, сбережения были обесценены инфляцией, поступления от приватизации или иностранные кредиты большей частью подверглись расхищению. Приватизация, сопровождавшаяся открытием рынков капитала, привела не к созданию богатства, а к выводу активов.

Международный валютный фонд по-прежнему обещал, что  восстановление экономики не за горами. К 1997 г. у него было основание для оптимизма. Когда за период с 1990 г. объемы производства уже сократились на 41%, насколько еще они могли упасть? Кроме того, страна выполняла многое из того, на чем акцентировал внимание МВФ. Она провела либерализацию, хотя и неполную, осуществила стабилизацию, хотя и не до конца (темпы инфляции были существенно сокращены), и провела приватизацию.

Но первые признаки восстановления экономики, наметившиеся в 1997 г., быстро исчезли. Фактически решающую роль сыграли ошибки МВФ, допущенные в другой, отдаленной части мира. В 1998 г. дали о себе знать последствия кризиса в Восточной Азии. Кризис вызвал осторожное отношение к инвестициям в развивающиеся рынки, и инвесторы требовали в качестве компенсации более высокой доходности при предоставлении кредитов этим странам.

Таким образом, во время кризиса в Восточной  Азии Россия оказалась в странной ситуации. Страна располагала огромными  запасами природных ресурсов, но ее правительство было бедным. Государство  фактически отказывалось от ценных государственных активов, несмотря на свою неспособность обеспечить выплату пенсий пожилым людям и социальных пособий малообеспеченным слоям населения. Правительство занимало миллиарды долларов у МВФ, все больше погрязая в долгах.

 Что касается экономических причин кризиса, то здесь прежде всего надо отметить глубокое несоответствие историческим, политическим, экономическим и социально-психологическим условиям России той программы реформ, которая была навязана режиму Б. Н. Ельцина извне, со стороны МВФ и стоящих за ним Соединенных Штатов. Это сейчас признают и те, при чьем участии осуществлялись российские "реформы". Так, бывший советник правительства России, директор Института международного развития при Гарвардском университете (Кембридж - Массачусетс) Д. Сакс в интервью газете "Новые Известия" (7 октября 1998 г.) заявил, что "именно МВФ виновен во многих бедах России. Эта организация, которая давно уже нуждается в глубоких реформах, а в конечном счете и в роспуске ...давала безусловно плохие и крайне неудачные советы вашему правительству и финансистам, как решать проблемы экономики. МВФ стал по существу посредником между западным миром и Россией, при этом сама эта организация упрямо, не обращая внимания на других, проводила ошибочную политику по вливанию миллиардов в Россию (но не в ее экономику), которые благополучно тут же разворовывались вашей верхушкой и "друзьями правительства". Трансформация государственной экономики и государственной собственности в России пошла по пути реформ, ориентированных на рентную прибыль (спекулятивный капитал), полную либерализацию цен, свободную игру рыночных сил в финансовой сфере при упразднении регулирующей роли государства в сфере экономики. На вооружение была взята монетаристская модель реформ, так называемая "шоковая' терапия", которая после большевистской индустриализации и коллективизации стала очередным бессовестным и жестоким актом насилия над российским обществом. Общество же не сумело своевременно распознать ущербный для страны характер навязанных извне реформ и не нашло в себе разума и сил, чтобы успешно противодействовать их осуществлению, что, как уже отмечалось, привело к катастрофическим последствиям для страны и ее народа. Обвальный отпуск цен, введение внутренней конвертируемости рубля, неограниченная либерализация рынка способствовали тому, что население и предприятия лишились 99% своих сбережений и накоплений. Была разрушена покупательная способность российского рынка, без чего не может развиваться производство. Страна оказалась на пороге гиперинфляции. Рубль в интересах наживы российских и зарубежных спекулянтов был искусственно обесценен более чем в 6000 раз. Население было посажено на нищенскую зарплату, началось его массовое обнищание. Если в 1990 г. в СССР было, по подсчетам зарубежных наблюдателей, 1,5% бедных, то в 1993 г. ниже прожиточного минимума жила треть населения России¹. Произошло неслыханное обеднение государства. Из-за развала производства и низкого сбора налогов оно оказалось не в состоянии платить заработную плату бюджетникам, составляющим большинство занятого на производстве населения России.

Другой причиной кризиса  стала чубайсовская "ваучерная  приватизация" - величайший в истории  обман народа и небывалое ограбление страны. Приватизация превратилась в  раздачу государственной собственности за Мизерную цену узкой группе лиц и нанесла огромный ущерб производству, ибо новые собственники меньше всего думали о его развитии и эффективности. На начало конфискационной либерализации цен в 1992 г. сбережения населения и накопления предприятий оценивались примерно в 1 трлн. рублей при тогдашней стоимости всех Основных фондов в стране около 2 трлн. рублей. Имевшихся у населения и предприятий средств было вполне достаточно, чтобы проводить демократическую приватизацию с целью создания "среднего класса" и класса мелких производителей в интересах производства и благосостояния народа. Но эти средства были умышленно экспроприированы посредством обвальной либерализации цен, чтобы расчистить путь для концентрации собственности в руках финансовой олигархии - опоры авторитарного режима Ельцина и проводника американских интересов в России. Мафиозно-спекулятивный олигархический капитал разорил страну, подорвал производство как основной источник поступления налогов и силы государства. Как отмечал российский экономист В. Квинт, семь лет своего правления Б. Н. Ельцин и его окружение являлись не гарантами конституции и рыночных демократических реформ, а легальным прикрытием клептократии, разграбившей страну и вывезшей за рубеж сотни миллиардов долларов².

Еще одной причиной кризиса стала опора в проведении реформ не на собственные силы, ибо промышленный, сельскохозяйственный, научно-технический, оборонный потенциал был подорван, а на иностранные кредиты, импорт продовольствия и товаров народного потребления. Эффективность расчета на иностранные кредиты и импорт была весьма сомнительна, ибо кредиты разворовывались, а импорт подрывал собственное производство. Произошла "долларизация" экономики, что подрывало авторитет и устойчивость национальной валюты. По данным Института экономики РАН, объем наличных долларов у населения в сентябре 1998 г. составлял 30 млрд., а у "челноков" - 10-15 млрд. Это значительно превышало объем денежной рублевой массы (180 млрд. рублей или по тогдашнему курсу 10-18 млрд. долларов). Свыше 40% денежного потока страны представлены в иностранной валюте и неподконтрольны Центральному Банку РФ³.

Нарастанию и углублению кризиса, наконец, способствовали махинации  и аферы на российском финансовом рынке со стороны международных  и отечественных спекулянтов. С середины 1995 г, когда появилась система ГКО-ОФЗ с процентными ставками, достигавшими 200-300%, началась "мавродизация" российской экономики, строительство гигантской государственной "финансовой пирамиды", которая рано или поздно должна была рухнуть, что и произошло 17 августа 1998 г.

Всех этих зол можно было бы избежать, если бы в России начались рыночные преобразования, ориентированные на повышение эффективности  производства, его модернизацию и  структурную перестройку по средством  демократической приватизации при сохранении в руках государства полномочий, направленных на создание благоприятных политических, правовых, организационных и психологических условий для нормального функционирования социального рыночного хозяйства, при минимальных издержках для населения. Иначе говоря, если бы ставка была сделана не на спекулятивный, а на производственный капитал, использование тех громадных производственных мощностей, которыми страна располагала к началу 1992 г.

В этом случае можно было бы начать с приватизации мелких и средних предприятий, а затем начать приватизировать крупные. Не потребовалось бы разорять население страны, которое могло бы стать активным участником демократической приватизации, а такая приватизация, в свою очередь, способствовала бы появлению среднего класса в России. Благосостояние населения в этом случае не только бы не пострадало, но и могло быть повышено, что содействовало бы социальной и политической стабильности общества, предотвратило бы дискредитацию демократии и рыночных реформ. Трансформация государственной собственности в частную и акционерную при Одновременном реформировании хозяйственного механизма, создании рыночной инфраструктуры и активной микроэкономической политике сопровождалась бы модернизацией производства, повышением его эффективности, появились бы благоприятные возможности для конверсии военной промышленности. Не произошло бы столь сильной девальвации рубля и страна не погрузилась бы в состояние гиперинфляции.

Крах финансовой и банковской системы в России был также  отчасти связан со спекуляциями на бирже с участием иностранных инвесторов и отечественных банкиров, которые рассчитывали, вызвав финансовый кризис, скупить затем за бесценок упавшие бумаги. Однако, судя по глубине кризиса, за этим стояли более серьезные и фундаментальные внутренние причины. Как полагает известный экономист А. Н. Быков, победа над инфляцией монетаристскими методами, что ставили себе в заслугу "реформаторы", обернулась ее конвертацией в многомиллиардные неплатежи как бюджетникам, так и между хозяйственными объектами по их обязательствам перед бюджетом. Имевшиеся же средства были потрачены на проведение президентской выборной кампании в 1996 г., на выполнение обязательства президента закрыть в 1997г. проблему задолженности по пенсиям и зарплатам. Но эта проблема в следующем году возникла вновь, а бюджет был подорван и восстановить его не удалось даже с помощью жесткого секвестра. Покрывать дефицит за счет кредитов ЦБР, т. е. путем дополнительной эмиссии, правительству было запрещено и поэтому инструментами покрытия дефицита стали перманентные заимствования на внутреннем и внешнем рынке путем выпуска высокодоходных гособлигаций в рублях и валюте, в основном краткосрочных, погашаемых в течение года, что привело к резкому росту государственного долга. В мае 1998 г. он: превысил 700 млрд. рублей только в виде ценных бумаг без учета обязательств государства перед пенсионным фондом, бюджетниками, регионами и т. д. Другим источником затыкания бюджетных дыр стали займы международных финансовых институтов, прежде всего МВФ и Всемирного банка, предоставляемые на жестких условиях, расходящихся с задачами социально-экономического развития страны. Займы увеличивали внешнюю задолженность РФ, которая к 1998 г. достигла 214млрд, долларов. На ее обслуживание в 1997 г. требовалось 30% государственного бюджета, а в 1998 г. 36% государственных расходов⁴. Бюджетный кризис усугублялся непомерными тратами на содержание разбухшего государственного аппарата, нереформируемой армии, социально-коммунальной системы, массовым недобором налогов, льготами и субсидиями естественным монополиям и связанным с властями олигархическим структурам, бедствующим и поддерживаемым сверху регионам, массовой коррупцией во всех эшелонах власти. Это подталкивало ко все возрастающему выпуску гособлигаций. Все это образовывало гигантскую государственную "пирамиду". Круг покупателей гособлигаций постоянно расширялся.

Для спасения завышенного  курса рубля от девальвации и  остановки бегства капитала из России ЦБР пошел на резкое повышение  ставки рефинансирования до 150%, истратил значительную часть золотовалютного резерва на валютные интервенции. Эти меры сократили возможности для финансирования реального сектора, парализовали межбанковское кредитование, ослабили валютное обеспечение государственных долговых обязательств. Власти также пошли на усиление распродажи госсобственности и ужесточение фискальной политики, но и это не могло спасти государство от финансового краха. Расплачиваться по своим внутренним и внешним обязательствам ему было нечем. Поэтому и появилось заявление Правительства и ЦБ РФ, одновременно обрушившее курс рубля и означавшее дефолт в отношении внутренней и внешней задолженности, т. е. по существу финансовое банкротство страны.

Конкретными же проявлениями банкротства страны обострения социально-политического кризиса и приближения национальной катастрофы в России в экономической области стали паника на бирже, массовый отток капитала; из России, резкое повышение курса доллара по отношению к рублю и, как следствие этого, рост цен сначала на импортные, а затем и на отечественные товары. По прогнозам МВФ цены на потребительские товары вырастут в 1999 г. на 73,2%. Производство в России снизилось на 6%,

Последствием  событий 17 августа является также  возросшая задолженность бюджетникам  и пенсионерам. Эта проблема особенно обострилась в связи с ростом цен и пока она решается только частично - возобновлением текущих платежей. Отсутствие средств не позволяет провести индексацию зарплаты и пенсий, а недостаток денег, в свою очередь, вызывается резким снижением сбора налогов и таможенных пошлин. В то же время при взаиморасчетах между бюджетом и предприятиями в коммерческих банках оседает до 40% денежной массы. Несмотря на жесткие решения правительства о пресечении незаконного вывоза валюты, ее отток из страны и невозвращение в Россию продолжается. В сентябре1998 г невозврат средств российских компаний из-за границы составил, по экспертным оценкам, 2,5 млрд. ларов. Разница между вывезенной из страны валютой по контрактам на закупку потребительских товаров и суммарной ценой ввозимых в Россию товаров составля-25-30%. Иначе говоря, треть валюты не возвращается ни в виде денег, ни в виде товара⁵.

Однако в целом от иллюзий, что Россия сможет решить свои проблемы с помощью Запада, надо отказаться. С 1991 по 1997 гг. РФ была обещана иностранная помощь в размере 90,5 млрд. долларов, но Росси получила чуть больше половины этой суммы, в 1998 было обещано 23 млрд. долларов, а получено 4,8 млрд из которых 3,8 млрд. долларов вернулись в западные банки⁶. Помощь, которая России действительно нужна это реструктуризация долгов и частные западные вложения в реальный сектор экономики, а не в б и рже вые спекуляции. Не исключено, что такая помощь Росси после долгих переговоров и проволочек все же будет предоставлена, ибо если Запад хочет иметь дело с предсказуемой, обязательной Россией, то он должен согласиться на отсрочку уплаты долгов. На Западе не могут не понимать, что банкротство России усилит уже идущий глобальный финансовый кризис, а непредсказуемость в действиях ядерной державы, руководство которой может потерять контроль над страной, чревата катастрофическими последствиями для международной политики всего мирового сообщества.