А.П.Чехов "Вишневый сад"

Лопахин — представитель буржуазии, человек настоящего. С одной стороны, это человек с тонкой и нежной душой, умеющий ценить красоту, верный и благородный; он труженик, работает с утра до ночи. Но, с другой стороны, мир денег уже подчинил его себе. Делец Лопахин победил свою «тонкую и нежную душу»: не может читать книги, не способен любить. Его деловитость вытравила в нем духовность, и он сам это понимает. Лопахин чувствует себя хозяином жизни. «Идет новый владелец вишневого сада!» «Пусть все как я желаю!» — говорит он. Лопахин не забыл своего прошлого, и теперь настала минута его торжества: «битый, малограмотный Ермолай» купил «имение, прекраснее которого нет ничего на свете», имение, «где отец и дед были рабами».

Но Ермолай Лопахин  так и остался «мужичком», несмотря на то, что вышел «в люди» Он не способен понять одного: вишневый сад — это не только символ красоты, это своеобразная нить, связывающая прошлое с настоящем. Нельзя рубить свои же корни. И то, что Лопахин этого не понимает, является главной его ошибкой.

В его лице автор изображает ту общественную силу, которая приходит на смену дворянству, то есть нарождающуюся  буржуазию. Да, Лопахин по сравнению  с паразитирующим и инфантильным дворянством производит выгодное впечатление своей деловитостью, предприимчивостью, энергией, трудолюбием. Бывший крепостной Гаевых сумел выбиться из бедности и нищеты и достичь материального благополучия без всякой посторонней помощи. Мне кажется, что такие качества, как трудолюбие и настойчивость, были сформированы в этом герое тяжелыми условиями жизни, которые закалили его, научили стойко бороться с трудностями. Но, с другой стороны, жизнь подневольного крепостного человека лишила одаренного крестьянского юношу возможности развить свои умственные способности. Поэтому в модно одетом преуспевающем коммерсанте отсутствует подлинная культура. Он часто выглядит неловким и неуклюжим. Лопахин, у которого, по словам Пети Трофимова, «тонкая, нежная душа», отчетливо осознает собственную ущербность, чувствуя, что уступает своим бывшим господам. Это рождает в нем тоску по красоте и гармонии, вызывает острую неудовлетворенность своей несчастной, нескладной жизнью. Мечты Лопахина о вселенском размахе вступают в противоречие с его конкретной деятельностью, в которой преобладает стремление к личному обогащению. Приобретя имение Раневской, Ермолай Лопахин хочет на месте вишневого сада настроить дач, чтобы внуки и правнуки увидели здесь новую жизнь. Она видится ему как торжество собственника, при котором «вишневый сад станет счастливым, богатым, роскошным». Способствуя экономическому прогрессу страны, Лопахины вряд ли смогут уничтожить такие извечные пороки русской жизни, как нищета, несправедливость, бескультурье, потому что они руководствуются, прежде всего, интересами наживы, ограничиваясь только практической, хозяйственной сферой деятельности. Поэтому лопахинский проект новой жизни лишен привлекательности для молодых героев пьесы, которые представляют ее совсем иной.

В конце пьесы он говорит: «Скорее бы изменилась (…) наша нескладная, несчастливая жизнь!» Но как это сделать, он знает только на словах. Разрушено старое, «порвалась дней связующая нить», а новое еще не создано, и неизвестно, будет ли создано хоть когда-нибудь. Автор не спешит с выводами.

Все это невольно наталкивает  нас на мысль, что стране необходимы совсем другие люди, которые будут  вершить иные великие дела. И эти  другие люди — Петя и Аня.

Трофимов — демократ по происхождению, по привычкам и убеждениям. Создавая образы Трофимова, Чехов выражает в этом образе такие ведущие черты, как преданность общественному делу, стремление к лучшему будущему и пропаганда борьбы за него, патриотизм, принципиальность, смелость, трудолюбие. Трофимов, несмотря на свои 26 или 27 лет, имеет за плечами большой и тяжелый жизненный опыт. Его уже два раза исключали из университета. У него нет уверенности, что его не исключат в третий раз и что он не останется «вечным студентом».

Испытывая и голод, и  нужду, и политические преследования, он не утратил веры в новую жизнь, которая будет основана на справедливых, гуманных законах и творческом созидательном труде. Петя Трофимов видит несостоятельность дворянства, погрязшего в праздности и бездействии. Он дает во многом верную оценку буржуазии, отмечая ее прогрессивную роль в экономическом развитии страны, но отказывая ей в роли творца и созидателя новой жизни. Вообще его высказывания отличаются прямотой и искренностью. С симпатией относясь к Лопахину, он, тем не менее, сравнивает его с хищным зверем, «который поедает все, что попадается ему на пути». По его мнению, Лопахины не способны решительно изменить жизнь, построив ее на разумных и справедливых началах. Петя вызывает глубокие раздумья у Лопахина, который в душе завидует убежденности этого «облезлого барина», которой ему самому так недостает.

Мысли Трофимова о  будущем слишком туманны и  абстрактны. «Мы идем неудержимо к  яркой звезде, которая горит там, вдали!» — говорит он Ане. Да, цель его прекрасна. Но как ее достичь? Где основная сила, которая способна превратить Россию в цветущий сад?

Одни относятся к  Пете с легкой иронией, другие с нескрываемой любовью. В его речах слышится прямое осуждение отмирающей жизни, призыв к новой: «Дойду. Дойду или  укажу другим путь, как дойти». И указывает. Указывает его Ане, которую горячо любит, хотя искусно скрывает это, понимая, что ему предназначен другой путь. Он говорит ей: «Если у вас есть ключи от хозяйства, то бросьте их в колодец и уходите. Будьте свободны как ветер»⁵.

В недотепе и «облезлом барине» (как иронически величает Трофимова Варя) нет силы и деловой хватки Лопахина. Он покоряется жизни, стоически перенося ее удары, но не способен овладеть ею и стать хозяином своей судьбы. Правда, он увлек своими демократическими идеями Аню, которая выражает готовность следовать за ним, свято веря в прекрасную мечту о новом цветущем саде. Но эта юная семнадцатилетняя девушка, почерпнувшая сведения о жизни в основном из книг, чистая, наивная и непосредственная, еще не сталкивалась с реальностью.

Аня — полна надежд, жизненных сил, но в ней еще столько неопытности и детства. По складу характера она во многом близка к матери: она питает любовь к красивому слову, к чувствительным интонациям. В начале пьесы Аня беспечна, быстро переходит от озабоченности к оживлению. Практически она беспомощна, привыкла жить беззаботно, не думая о насущном хлебе, о завтрашнем дне. Но все это не мешает Ане порвать с привычными ей взглядами и жизненным укладом. Ее эволюция совершается на наших глазах. Новые взгляды Ани еще наивны, но она навсегда прощается со старым домом и старым миром.

Неизвестно, хватит ли ей духовных сил, стойкости и мужества, чтобы до конца пройти путь страданий, труда и лишений. Сумеет ли она  сохранить ту горячую веру в лучшее, которая заставляет ее без сожаления проститься со старой жизнью? На эти вопросы Чехов не дает ответа. И это естественно. Ведь о будущем можно говорить только предположительно.

Глава 2. Сценические интерпретации пьесы

«Вишневый сад»

Сценическое пространство, пространство интерпретаций «Вишневого сада» не просто велико, оно огромно. С момента опубликования пьесы театры России, а впоследствии и Европы, всего мира обратили свое самое пристальное внимание к этому произведению. Его ставили повсеместно.

4 января 1904 г. Чехов обратился с письмом к секретарю Общества русских драматических писателей и оперных композиторов И. M. Кондратьеву с просьбой внести в каталог уже прошедшую цензуру и разрешенную к постановке новую пьесу «Вишневый сад». Членство в обществе, в которое он вступил еще в ноябре 1887 г., давало возможность получать авторский гонорap от любых постановок, сведения о которых содержались в расчетных листах, регулярно высылаемых Чехову. B них указывались время и место представлений, суммы отчислений с каждого спектакля в пользу Общества и агента, подающего сведения, а также чистый доход автора⁶.

«Вишневый сад» был написан Чеховым  для труппы Художественного театра и по существующим в нем условиям поступал в его «исключительное распоряжение (...) как для Москвы, так и для Петербурга»⁷. Еще в январе 1903 г. O. Л. Книппер сообщала Антону Павловичу: «Немирович говорит, что никоим образом не давать раньше того, что будет поставлено у нас». Большой интерес к новой пьесе, которую предполагалось опубликовать в конце января в сборнике товарищества «3нание», вызвал множество обращений к автору из разных городов с просьбами выслать текст «Вишневого сада». Эти просьбы не могли быть удовлетворены Чеховым, связанным обязательствами перед Художественным театром. Однако из документов, хранящихся в фондах музея, видно, что многие провинциальные театры не отказались от мысли включить пьесу в свой репертуар и сумели поставить ее в сезон 1903 – 1904 г. по копиям и корректурным листам сборника «Знание».

Как известно, премьера в Художественном состоялась 17 января 1904 г., однако из расчетных листов следует, что впервые пьеса была вынесена на суд зрителей на день ранее — 16 января в Рязани. 17 января стал днем премьеры в Харьковском драматическом театре, которая прошла в бенефис актрисы В. Н. Ильнарской. Следующие спектакли состоялись в Харькове 18, 21, 23 января и 3 февраля, после которых тpуппa харьковских и московских артистов под руководством B. H. Ильнарской и Э. Ф. Днепровой отправилась с пьесой в гастрольную поездку по городам южной России. B письме к О. Л. Книппер от 24 февраля 1904 г. Чехов писал: «Скажи Вишневскому, что Ильнарская ездит по всей России с «Вишневым садом» и печатает на афишах: «Специальное разрешение на право постановки дано автором В. Н. Ильнарской». Никогда я никаких разрешений не давал»⁸.

Наряду с Рязанью, Москвой  и Харьковом одни из первых постановок пьесы были осуществлены на сценах Батуми (19 января), Тифлиса (24 января, 2 февраля), Витебска (27 января), Риги (28, 29 января, 2, 7 февраля), Нижнего Новгоpoда (4, 5 февраля), Курска (6, 8 февраля), Воронежа (8 февраля), Елизаветграда (8 февраля), Баку (2 представления 8 февраля). 4, 6, 8, 14 февраля состоялись спектакли в Херсоне в постановке B. Э. Мейерхольда, возглавлявшего тогда «Товарищество Новой драмы». Постепенно география постановок «Вишневого сада» расширяется. 17 февраля комедию увидели жители Митавы (совр. Елгава в Латвии); 18 февраля и 26 апреля — Козлова (Тамбовский губ.); 22, 23 февраля, 14, 30 мая — Тулы; 23 февраля и 2 мая — Новочеркасска; 26, 27 февраля, 7, 13 мая — Екатеринослава; 24, 25 февраля — Орла.

20 февраля труппа актеров  Ростовского театра привезла  спектакль на родину писателя в Таганрог. 4 марта Чехова известил об этом П. Ф. Иорданов, а 25 марта B. M. Чехов, двоюродный брат Антона Павловича, писал: ««Вишневый сад» привлек такую массу публики, какую едва ли когда-либо приходилось вмещать Таганрогскому театру. Были приставные ложи на сцене, в оркестре; в ложах было набито битком, в некоторых помещалось до 15 человек. Вызовам не было конца, — потушили огни, а крик все еще раздавался. Многие ездили в Ростов вторично смотреть»⁹. В Ростове-на-Дону было дано три представления — 21, 22 и 24 февраля. 27 февраля Антон Павлович писал O. Л. Книппер: «А «Вишневый сад» дается во всех городах по три, по четыре раза, имеет успех, можешь ты себе представить. Сейчас читал про Ростов-на-Дону, где идет в третий раз». Февральский успех пьесы был повторен через месяц: 29 апреля состоялся еще один спектакль в Ростове и 30 апреля — в Таганроге¹⁰.

25, 26, 27 февраля, 8, 10, 13, 17 марта и 6 апреля прошли представления в Киеве на сцене Народного дома; 11, 13, 17 и 21 апреля «Вишневый сад» был показан в театре Соловцева. 12 и 15 марта пьесу увидели жители Казани. Чехов сообщал об этом O. Л. Книппер: «Получил из Казани длинное письмо от какого-то студента; умоляет о чем-то клянется, что в Казани шел «Вишневый сад» великолепно — и благодарит».

B апреле состоялись  гастроли Художественного театра  в Санкт-Петербурге: с 1 по 29 число прошло 15 спектаклей. 2 апреля после первого представления Немирович-Данчеш отелеграфировал Чехову: «C тех пор как занимаюсь театром, не помню, чтобы публика так реагировала на малейшую подробность драмы, жанра, психологии, как сегодня. Общий тон исполнения великолепен по спокойствию, отчетливости, талантливости. Успех в смысле всеобщего восхищения огромный и больше, чем на какой-нибудь из твоих пьес. Что в этом успехе отнесут автору, что театру — не разберу еще. Очень звали автора».

Из счета авторского гонорара, присланного Чехову из Художественного театра, видно, что петербургские гастроли имели и небывалый финансовый успех. Доход от 15 спектаклей составил 64 270 руб., из которых автору полагалось получить 5707 руб. в бухгалтерии театра 612 — в Обществе¹¹.

B Крыму «Вишневый сад» был поставлен на сценах Алушты (12 мая), Евпатории (24 июня), Керчи (9 мая), Севастополя (31 марта, 3, 18 апреля), Симферополя (11, 12, 18 мая), Феодосии (10 мая), Ялты. 10 апреля Чехов писал Книппер: «Здесь в Ялте какая-то проезжая дрянь ставит «Вишневый сад». Ялтинская постановка была осуществлена труппой В. К. Дарьяловой ив Симферопольского городского театра. «На афишах крупным шрифтом было напечатано, что пьеса будет поставлена по образцу постановки Художественного театра, под наблюдением самого автора». Спектакль состоялся 13 апреля. Сам Чехов на нем не был, о том, что там происходило, он узнал от E. П. Карпова. «Вся «постановка по образцу Художественного театра» выразилась в том, что за сценой помощник режиссера во время хода пьесы, не переставая, свистал, каркал, куковал, трещал, квакал, пищал, заглушая птичьими и лягушачьими голосами слова актера. Не мог он только, как ни старался, заглушить суфлера, который буквально вылезал из будки, подавая артистам текст пьесы. Суфлер покрывал своим хриплым басом и голоса артистов, и пение птиц, и кваканье лягушек. Получалось что-то невероятно дикое. Актеры, плохо слыша суфлера, метались по сцене растерянные, оглушенные звуками «пробуждающейся природы»... Публика, наполнившая театр сверху донизу, видимо, недоумевала. Из задних рядов порой слышались голоса: «Громче! Чего?.. Не слышно!.. Суфлер, не ори!.. Птица, тише!..». «Как бы ни казалось все эго смешным, — писал Антон Павлович жене, — но должен сознаться, что провинциальные актеры поступают просто, как негодяи»¹². «Крымский курьер» поместил заметку с рецензией на ялтинский спектакль. B ней, в частности, сообщалось: «Произведение это еще так недавно служило объектом довольно оживленной полемики, в особенности же с тех пор, как после представления в Москве некоторая часть русских театралов высказалась не в пользу его; в общем слывущие за знатоков хотя и признавали аллегорию пьесы, не понимали или не хотели понять выведенных в ней ненормальных типов, а противники их утверждали, что пьеса не была разыграна хорошо (...) Исполнение драматической труппы г-жи Дарьяловой казалось удовлетворительным: говорим «казалось» — ибо вопрос — играли ли и наши провинциальные артисты так, как следовало, по выражению поклонников таланта Чехова.