В.Г. Белинский - критик и журналист

Белинский создал и утвердил в журналистике жанр монографической статьи-исследования. Как правило, они публиковались  частями: например, одиннадцать статей о Пушкине, две — о Державине, три — о книге А.Никитенко  «Речь о критике». Он же первым в  русской журналистике стал постоянным ведущим рубрики (циклы «Русский театр в Петербурге», «Литературные  и журнальные заметки»). Как журналист  Белинский проявил умение вести  целые полемические кампании — например, вокруг «Мертвых душ» и всего творчества Гоголя.

После выхода «Мертвых душ» вокруг произведения Гоголя развернулись горячие споры. Булгарин в «Северной пчеле», Сенковский в «Библиотеке для чтения» объявили Гоголя грязным писателем, а роман — поклепом, карикатурой на действительность. «Перестарались» и «защитники» писателя — К.Аксаков воспринял «Мертвые души» как «величавое изображение русской жизни», С.П.Шевырев увидел в них комический юмор, жалел, что Гоголь изобразил жизнь «в пол-обхвата» и выражал надежду, что Гоголь изобразит идеальные стороны русской жизни, которых в ней больше, чем отрицательных. Белинский, начиная с первой небольшой рецензии на «Мертвые души», где он определил произведение Гоголя как «творение необъятно художественное, глубокое по мысли, социальное, общественное и историческое», раскрыл обличительный, критический смысл поэмы. В течение 1842 г. Белинский постоянно откликался на публикации о «Мертвых душах»: это и статья «Литературный разговор, подслушанный в книжной лавке», где давалась отповедь Булгарину и Гречу, и разбор мнения Шевырева в «Литературных и журнальных заметках», и отдельные полемические статьи о брошюре К.Аксакова, посвященной Гоголю. Белинский не упускал случая обратиться к Гоголю всякий раз, когда речь шла о его последователях — писателях «натуральной школы». Произведения Гоголя знаменовали собой для него «период мужественной зрелости нашей литературы».

Заостренно  полемический публицистический талант Белинского в полной мере проявился  в его памфлетах «Педант» (1842) и «Тарантас» (1845). «Я рожден быть памфлетистом», — сообщал он своим соратникам, написав первый памфлет. В тоне разящей  иронии в «Педанте» нарисован  собирательный образ некоего  литератора Картофелина, во взглядах и  описании внешности которого современники узнали С.П.Шевырева, одного из теоретиков и пропагандистов теории официальной народности, литератора и профессора Московского университета. По форме «Педант» написан в жанре нравоописательного, «физиологического» очерка, получившего к этому времени большое распространение. Выходили целые циклы таких очерков, например «Наши, списанные с натуры русскими» А.Башуцкого. Белинский воспользовался возможностью и составил тип «литературного педанта» — учителя словесности, литератора и журналиста. Белинский изобразил человека ограниченного, который слово «идея» не может слышать без ужаса. Его герой питает «ненависть и отвращение во всему живому и разумному», «принимает под свое критическое покровительство все бездарное и... наповал бранит все, в чем есть жизнь, душа и талант». Критика такого педанта «становится похожа на позыв к ответу за делание фальшивой монеты, т.е. на донос».

Сам факт создания сатирического образа известного литератора и ученого, чьи  взгляды противостояли убеждениям Белинского, имел отчетливое политическое звучание. Цензура убрала из памфлета не­которые места, которые прямо  указывали на прототип героя.

В памфлете «Тарантас» создан собирательный образ славянофильства. По форме это рецензия на одноименную повесть В.Соллогуба. Памфлет написан в 1845 г., когда полемика между западниками и славянофилами достигла апогея в связи с публикацией стихотворного пасквиля поэта Н.Языкова «К не нашим», где в гротескной форме был изображен круг друзей и соратников Белинского.

Произведение  Соллогуба стало поводом для  создания «общественного портрета»  славянофильства. Белинский как  бы пересказывает повесть, не упуская  возможность дать прямые оценки суждениям  главного действующего лица, который  «мелок и ничтожен» во всем: «Этот человек с жидкою натурою, слабою головою, без энергии, без знаний, без опытности, с одною мечтательностию, с одними теплыми фантазиями мог вообразить, что он нашел дорогу, на которую Россия должна своротить с пути, указанному ей ее великим преобразователем! Комары, мошки хотят поправлять и переделывать громадное здание, сооруженное исполином...»

Полемику  со славянофилами Белинский продолжал  и в «Современнике», где была опубликована статья «Ответ "Москвитянину"», также  содержащая ряд резких оценок славянофильства, идеи которых о необходимости социального смирения, обновления христианского сознания были глубоко чужды боевому публицисту-полемисту.

В.Г.Белинский  был не только великим литературным критиком, он заложил также основы демократической театральной критики. Его литературно-эстетическая теория имела самое непосредственное отношение  и к искусству сцены. Театральной  критикой Белинский занимался в  течение всей своей журналистской  деятельности. В 1835 г. в газете «Молва»  была опубликована статья «И мое мнение об игре г. Каратыгина». В ней критик прямо заявил о себе как стороннике «плебейского» искусства и определил  два направления в русском  театре: народное, связанное с такими именами, как Грибоедов, Мочалов, Щепкин, и казенно-патриотическое, связанное  с Марлинским, Кукольником, Каратыгиным. Белинский мечтал увидеть на сцене  «всю Русь с ее добром и злом». Программной  явилась его статья 1838 г. «Гамлет, драма Шекспира. Мочалов в роли Гамлета», открывавшая отдел критики  в журнале «Московский наблюдатель». Здесь дана развернутая характеристика драматургического произведения, сложного актерского труда на основе изучения характеров героев, который позволил Мочалову добиться «истинности чувств».

Критерии  оценки литературных произведений Белинский  применял и к театральному искусству. Театр как верное зеркало общественной жизни, театр как трибуна, как  учебник жизни — эти установки  были исходными в его театральной  критике.

В «Отечественных записках» под рубрикой «Русский театр в Петербурге» Белинский регулярно публиковал отчеты о постановках, осуществленных на сцене Александрийского театра. Их отличительной чертой является то, что Белинский рассматривал искусство сцены в определенном триединстве, составляющими которого были публика, репертуар и актер. При этом главная внутренняя задача его критических выступлений состояла в воспитании зрителя, отсюда его горькие характеристики зрителя Александрийского театра, острые, подчас саркастические характеристики пьес. Публика Александрийского театра, по словам Белинского, была «без преданий, без корня и без почвы: она составляется или из того временно набегающего на Петербург народонаселения, которое сегодня здесь, а завтра бог знает где, или из того дельного люда, который ходит в театр отдохнуть от протоколов и отношений».

Белинский считал, что драматургическое искусство  «может развиваться только на почве  родного быта, служа зеркалом действительности своего народа». Именно поэтому он отрицательно относился к репертуару, состоявшему  из переводного водевиля, псевдопатриотической драмы и пустой мелодрамы. Из всех жанров особым расположением властей пользовалась патриотическая драма, о которой Белинский отзывался так: «Драматург все время словно отдавал честь какому-то неотступному начальству, всем ходом своей пьесы подготовляя и вызывая публику на устройство торжественной манифестации». Или: «Это пьеса чисто патриотическая и национальная. В ней одна русская баба побивает ухватом и кочергою 60 000 китайцев, которые все представлены трусами, дураками и шутами. У их генерала такой огромный живот, что раек животики надорвал от хохота».

Эталоном  современной драматургии для  Белинского были произведения Грибоедова, Пушкина и Гоголя. Конечно, они не могли противостоять тому потоку малохудожественной литературной продукции, которая хлынула на Александрийскую сцену с благословения правительства, но разъяснение достоинств «Ревизора», «Горя от ума» сделалось для Белинского постоянной задачей. «Чтобы понимать их, — писал критик, — нужны вкус, образованность, эстетический такт, верный и тонкий слух, который уловит всякое характеристическое слово, поймает на лету всякий намек автора». Рассматривая пьесы Гоголя как образцы национальной драматургии, так же как и в литературной критике, Белинский определил эстетические и общественные критерии, на основе которых развивался реалистический отечественный театр.

Важной  частью творческого наследия Белинского является его теория журнального  дела, осмысление журналистики как  рода профессиональной деятельности. Журнальная теория Белинского складывалась на основе изучения истории журналистики прошлого. Старые журналы он называл  «живой летописью прошедших времен»  и неоднократно подчеркивал, как  важно журналисту узнать «уроки прошедшего». Как историк журналистики Белинский  использовал возможности различных  жанров: в его статьях можно  встретить и монографическое  исследование определенного журнала  или газеты, и исторический обзор  развития журналистики в какой-то определенный период.

Он  создал целый ряд исследований, посвященных  литераторам, которые оказали большое  влияние на развитие журнального  дела в России. Это Сумароков и  Карамзин, Пушкин и Полевой. В творчестве каждого Белинский выделил то, что характеризовало их вклад в становление журналистики. Заслуга Сумарокова, по его мнению, состояла в том, что он создал сатирическое направление, Карамзин создал «класс читателей», т.е. первым почувствовал и удовлетворил потребности общества в разнообразной информации. В цикле статей о Пушкине Белинский воссоздал картину литературно-эстетических представлений той эпохи, специально останавливаясь на личной позиции поэта в журнальной борьбе. И в других статьях он не раз подчеркивал значение принципиальной позиции Пушкина в его полемике с Булгариным. Белинскому принадлежит высокая оценка журнала «Московский телеграф» и его редактора Н. Полевого, который первым определил журналистику как «зеркало современности», и Белинский разделял такую точку зрения.

Собственная практика наблюдения над содержанием  современных ему газет и журналов, изучение старой периодики позволили  Белинскому сформулировать основные положения  теории журнального дела. «Необходимым условием существования журнала  и его постоянного кредита  у публики» Белинский считал наличие  определенного направления: «Журнал, — писал он, — должен иметь прежде всего физиономию, характер; альманачная безличность для него всего хуже. Физиономия и характер журнала состоят в его направлении, его мнении, его господствующем учении, которого он должен быть органом». В журналистике, так же как и в литературе, очень важным, по мнению Белинского, было чувство «современности», т.е. умение откликнуться на злободневные проблемы жизни, потребности общества. Для этого необходимо изучать и знать читателя. Белинский называл «первейшей и священнейшей обязанностью журналиста «умножение читателей». Журналист обязан воспитывать вкус читателя, а миссия журнала — быть «руководителем общества». В обзоре «Русская литература в 1842 году» Белинский затронул еще одну сторону профессиональной деятельности журналиста — работу с фактом. «Живая, беспокойная, тревожная» потребность разобраться в жизни требует не просто фиксации факта: «Все дело в разумении значения фактов». Это возможно, когда журналисту ясен «смысл и значение факта» и когда он умеет «перевести факт на идею».

Хотя  у Белинского нет ни одной работы, специально посвященной проблемам  журналистики, тем не менее трудно найти статью, где бы он не касался вопросов, связанных с развитием отечественной прессы. Он редко употреблял само слово «журналистика» и, как правило, рассматривал его как синоним словообозначений таких понятий, как «литература», «критика», что объясняется тем, что и сама профессия в этот период находилась на этапе своего становления.

Размышления Белинского о роли и назначении печатного  слова в жизни общества получили определенную конкретизацию в историко-биографическом очерке «Николай Алексеевич Полевой» (1846). Главной заслугой Полевого он считал создание «Московского телеграфа» и  называл Полевого «журнальным бойцом». Журналистику Белинский определил  как арену «упорной битвы за мнения», обозначив таким образом ее цель — формирование общественного мнения. Здесь же перечислены достоинства «Московского телеграфа», те качества, которыми он отличался от других периодических изданий и которыми обязан обладать хороший журнал. Это живость, свежесть, разнообразие, вкус, хороший язык и — что особенно важно — «верность в каждой строке однажды принятому и резко выразившемуся направлению». Полевой «владел тайною журнального дела, был одарен для него страшною способностью», он был «журналистом не по случаю, не из расчета, не от нечего делать, не по самолюбию, а по страсти, по призванию». Таким был и сам В.Г.Белинский.

Вклад В.Г. Белинского в  развитие русской литературы

В.Г. Белинский известен нам как  замечательный критик, как публицист, как сотрудник известнейших журналов.  
 
Вся его деятельность отличалась некоторой революционной направленностью; еще в юности он сформулировал для себя принцип, по которому в дальнейшем, уже став известным критиком, он оценивал произведения, – это народность литературы. Он проявлял повышенную требовательность к анализируемым произведениям, ему мало было изображения простонародных сцен из жизни "низших слоев", он жаждал увидеть "целую идею народа".  
 
Еще будучи совсем юным и неопытным, он, однако, уже делал заметки, в дальнейшем признанные именитыми критиками. Так, Белинский отметил, что Жуковский и Батюшков являлись своеобразными учителями, предвестниками появления Пушкина.  
 
Белинскому принадлежит заслуга первого деления литературы на идеальную и реальную, воссоздающую жизнь "во всей наготе и истине", то есть наметил главное расхождение романтического и реалистического принципов. Он считал, что литература развивается в сторону реализма; он выделил четыре главных признака художественности: простота вымысла, истина жизни, народность, оригинальность, и все эти признаки он обнаружил в творчестве Н.В. Гоголя.  
 
Самым большим трудом Белинского, пожалуй, с уверенностью можно назвать цикл из 11 статей, посвященных творчеству Пушкина, – "Сочинения Александра Пушкина". Здесь содержится наиболее полный на то время критический анализ литературы от Ломоносова до Пушкина, отдельно две статьи посвящены "Евгению Онегину". Белинский отмечает, говоря о поэзии этого автора, что у него преобладали дружеская и любовная лирика, которые являлись, по его мнению, основным смыслом его существования. Он подчеркивает, что чувства лирического героя Пушкина отличались от чувств обычного человека, поскольку это было отражение мировоззрения художника и артиста. Он отмечал воспитательный характер его лирики, говоря, что она "проникнута…действительностью", видел ее "истинную красоту".  
 
Романом "Евгений Онегин" Белинский открыто восхищался, и, несмотря на это, критический разбор данного произведения вполне объективен. Он отметил главную особенность романа: "…в "Онегине" мы видим поэтически воспроизведенную картину русского общества, взятого в одном из интереснейших моментов его развития". Читая статьи Белинского, мы многое узнаем и о самом авторе – он, несомненно, широко образованный и интеллектуальный человек, знакомый со многими работами других писателей и критиков. Так, он в статье "Евгений Онегин" соглашается с любимым им Гоголем, сказавшим: "Истинная национальность состоит не в описании сарафана, но в самом духе народа".  
 
Белинский полемизирует в статье и с другими критиками, взволнованно протестуя против мнения о том, что Онегин – холодный эгоист. "Это уже значит – имея глаза, ничего не видеть". Автор подмечает и любуется недюжинной натурой Онегина, его умом, его переменой в конце романа – любовью к Татьяне, ярко выразившейся в письме к ней. Кроме характеров персонажей, через эту статью мы можем судить и о характере самого автора: ему была чуждо и неприятно отсутствие движения, он не прощал никому бездеятельности. "…силы этой богатой натуры остались без приложения, жизнь без смысла, а роман без конца". Таким образом, Белинский провел параллель между композиционным приемом открытого финала и судьбой героя.  
 
Критик освещает в статье все возможные аспекты анализа произведения. Он говорит и о художественной красоте языка, и о развитии самого поэта, просматриваемом в ткани повествования, называет "Евгений Онегин" "энциклопедией русской жизни", и это определение прочно вошло в русскую литературу.  
 
Белинский посвятил отдельную статью и другому произведению, в котором присутствует образ "лишнего человека" – роману "Герой нашего времени" М.Ю. Лермонтова. Опять же вступая в спор с некоторыми критиками, Белинский защищает Печорина, доказывая, что причина его поведения – вовсе не эгоизм, поскольку эгоизму не присущи обвинение себя, нравственные мучения. Он защищает, но не оправдывает, делая это со свойственным ему оптимизмом: "Его [Печорина] во многих отношениях дурное настоящее – обещает прекрасное будущее".  
 
Кроме того, Белинский приводит в своей статье очень обстоятельное сопоставление Печорина и Онегина, отмечая, что Печорин явился как бы продолжением судьбы Онегина.  
 
Все тот же он иль усмирился?  
 
Иль корчит так же чудака?  
 
Скажите, чем он возвратился?  
 
Что нам представит он пока?  
 
Ответом на все эти вопросы, заданные в "Евгении Онегине", Белинский видел Печорина.  
 
Еще один своеобразный "герой своего времени", подвергшийся критическому анализу Белинского, – это Чацкий в комедии А.С. Грибоедова "Горе от ума". Ее критик выделяет как произведение "могучее", объясняя непопулярность комедии в момент ее выхода тем, что современники состояли в основном из людей прошлого века. Но Чацкого он не считает мыслителем нового времени, этот герой получает у критика весьма нелестные определения, вроде "полоумный", "крикун, фразер, идеальный шут". Белинский отрицает заслугу Грибоедова в создании образа умного человека в противоречии с обществом (что было задумкой автора), так как, по его мнению, образа умного человека-то и не получилось. Также он отрицает наличие идеи в комедии, а, соответственно, и раскрытия характеров.  
 
Подводя итог своим рассуждениям, Белинский утверждает, что "Горе от ума" – не комедия, а сатира. Он ставит ее выше комедий Фонвизина, но ниже "Ревизора".  
 
Приведенные выше примеры критического анализа Белинским произведений говорят о том, что он умел как возвысить, восхвалить, так и осудить творения писателей. Его заслуги в истории русской критики и влияние на развитие данного жанра в литературе, несомненно, очень велики, а его основные работы стали программными в изучении творчества русских писателей XX в.