Шпаргалка по "Геополитике"

       Исходил  из положения, что борьба за  существование естественная форма  жизни государства, постольку  и война представлялась лишь  как одно из проявлений этой  формы борьбы за географическое  пространство.

       Р. Челлен утверждал, что жизнеспособность государства обеспечивает, в первую очередь, сила и лишь затем право, поддерживаемое этой силой.

       Малые  страны в силу своего географического  положения будут подчинены великим  державам, способным их объединить  в большие географические и  хозяйственные комплексы. 

       По  его мнению, Германия обладала  так называемым “осевым динамизмом”  в Европе и поэтому он предлагал  создать германо-нордический союз  во главе с Германской империей.

       Экспансионизм  великих держав возводился Р.  Челленом в ранг закона природы. В условиях, когда мир уже поделен между великими державами, остается, естественно, лишь одна возможность – отвоевать захваченное другой великой державой пространство.

 

       Германский ученый К. Хаусхофер (1869–1946). Он считал, что геополитика только тогда имеет смысл, когда ее идеи восприняты народом, а вожди руководствуются ими в своей внешней политике. К. Хаусхофер акцентировал общественное мнение в Германии на ограниченности пространства страны как препятствия для реализации потенциала германской нации и тем самым призывал воспитывать у населения “сознательное чувство границ”.

       Центральным  звеном концепции К. Хаусхофера была категория “жизненного пространства”. Германии, чтобы выжить в условиях неизбежности войн, необходимо было расширить свое “жизненное пространство”. Само положение Германии, в центре Европы, делало ее естественным противником западных, морских держав – Англии, Франции и в перспективе США. Следовательно, будущее Великой Германии (“Сухопутной Силы”), по его мнению, лежало в геополитическом противостоянии Западу и особенно англо-саксонскому миру (“Морской Силе”).

       Для  того чтобы противостоять атлантическим  державам и достичь мировой  гегемонии, он предлагал блок  континентальных государств, включавших  Германию, Россию и Японию. Соединение  усилий Германии и России должно  было освободить континентальное  пространство “Мирового Острова”  из-под влияния “Морской Силы”.  Поэтому К. Хаусхофер тогда не вел речь о военном вторжении и оккупации России. Предлагалось лишь совместное освоение малонаселенных азиатских земель. В этом его подходы существенно разнились с расистскими взглядами нацистских вождей, для которых в этом смысле западные соседи были намного ближе, чем русские.

 

      Немецкий публицист Ф. Науманн в разгар Первой мировой войны в 1915 г. обосновывает необходимость создания Срединной (Центральной) Европы.  

 Ф.Науманн видел такое устройство Европы, при котором будут две «великие китайские стены» военного и экономического характера, простирающиеся с севера на юг через весь континент: одна между Германией и Францией, а другая — между Германией и Россией.   

 Науманн полагал, что потребности обороны и экономическая централизация сделают для малых стран невозможным выживание без союзов с великими державами. Поэтому он настойчиво обосновывал идею о необходимости присоединения к Срединной Европе балканских государств и Италии.  

 В проекте Срединной  Европы он предлагал создать  подобие сверхгосударства (Oberstaat) в форме конфедерации, занимающейся прежде всего экономическими и оборонными вопросами. Экономической основой конфедерации должен стать центрально-европейский общий рынок. Важным условием реализации своего проекта Науманн считал формирование наднациональной центрально-европейской идентичности. В его модели предусматривалась возможность создания наднациональных, надгосударственных образований вплоть до формирования «Соединенных Штатов Планеты». Господствующие позиции в этом центрально-европейском сообществе Науманн отводил Германии.

 

       Карл Шмитт (1888–1950). Теоретически обосновывал геополитическую идею Большого пространства. Стержнем данной идеи был выдвинутый германским государством принцип “национальной жизни”, основанный на принципе “национального уважения”. Согласно принципу “национального уважения”, отношения между большими пространствами должны строится с учетом нового международного права с его превалирующим принципом невмешательства во внешней политике и принципом уважения каждого народа и каждой национальности в политике внутренней.

К. Шмитт подверг сокрушительной критике геополитическую цель американского правительства установить господство США над миром. Он считал, что послевоенная Германия создаст в центре Европы свое “большое пространство”; его “узнаваемые и установленные территориальные границы и пределы” станут преградой экспансионистским устремлениям США, помешают этой великой державе вмешиваться в дела Европейского континента.

 

4. Развитие геополитики во Франции  конец19-начало20 вв.  

 Основателем французской школы геополитики был географ Поль Видаль де ла Блаш (1845-1918). С 1898 и до конца жизни он возглавлял кафедру географии в Сорбонне. Свои геополитические взгляды Блаш изложил в работах «Картина географии Франции» (1903), «Восточная Франция» (1917) и «Принципы географии человека» (1922).   

 В отличие от немецкой  школы геополитики с ее жестким  географическим детерминизмом ведущую  роль в историческом процессе  он отводил человеку, его воле  и инициативе, активным действиям  в рамках природного комплекса.   

 «Антропологическая школа» политической географии Видаль де ла Блаша была альтернативой концепции социал-дарвинизма Ратцеля, исходившей из приоритетного влияния на политику государства его географического положения.   

 В представлении Блаша политическая история имеет пространственную и временную составляющую, географическую и историческую составляющую. Отталкиваясь от этой позиции Видаль де ла Блаш разработал геополитическую концепцию «поссибилизма» (от лат. Possibilis - возможный). Согласно этой концепции, в политической истории имеются два аспекта - пространственный (географический), отраженный в окружающей среде, и временной (исторический), сконцентрированный в человеке.   

 Утверждая «чувство  свободы» человеческой воли, он  противопоставлял его «чувству пространства» немцев. Это отличает французскую школу геополитики от немецкой.   

 Главную роль в складывании мирового геополитического пространства, согласно Блашу, играли коммуникации. По его мнению, основу мирового цивилизационного процесса составляли взаимодействующие локальные или расширяющиеся пространственные «ячейки» (или очаги), в рамках которых складывались своеобразные «образы жизни».   

 Взаимодействуя между  собой путем «революционных вспышек», «ячейки» пространственно расширялись.  В процессе взаимодействия теснота  контактов вела к подражанию, заимствованию. Способность к творческому восприятию и усвоению внешних влияний стала основой богатства и динамизма европейской цивилизации.  

 Видаль де ла Блаш разработал тезис о постепенном преодолении противоречий между континентальными и морскими державами. В противовес немецкой теории о борьбе стран моря и континента, уже в начале XX в. Бланш считал неизбежным преодоление противоречий между морскими и континентальными державами благодаря расширению сети коммуникаций.   

 Блаш считал возможным создание в будущем мирового государства, как результат взаимодействия государств, в основе которого должны быть интересы человека. В перспективе каждый житель Земли должен осознать себя «гражданином мира». Для оценки геополитического положения великих держав Блаш использовал позиционный принцип.   

   

 Жак Ансель (1882-1943) был учеником Видаль де ла Блаша и придерживался его идей. Он был противником военного способа решения геополитических интересов государства, экспансионизма и империализма, отвергал идею доминирования одной нации над другой.   

 За критику немецкой  геополитики оправдывавшей империалистическую  политику Германии в 1941 г. он  был помещен в концентрационный  лагерь Компьень и умер вскоре после освобождения.  

 В книге «География  границ» (1938) Ж.Ансель предлагал рассматривать изменение границ как результат необходимости и желательности. Граница, по Анселю, - это результат равновесия между жизненными силами двух народов. При этом границы между государствами он рассматривал в качестве временной периферии, а не строгих барьеров. Они трактовались как политические «изобары», отражающие баланс международной власти и способные к изменениям. Единственным естественным рубежом он считал рубеж ойкумены (отсутствия людей). Согласно Анселю, путь к прогрессу лежит через создание гибких группировок, которые были бы признанием основных человеческих реалий и вкладом в общее благосостояние, как экономическое, так и культурное. Это обеспечивало бы существование порядка, при котором величие одной нации не было бы совместимо со свободой всех других наций.

 

 

   Предметом анализа Альберта Деманжона (1872-1940) - ученика Блаша, были сдвиги в геополитической структуре мира, возникшие после Первой мировой войны.   

По прогнозам Деманжона, геополитическая структура мира должна быть трехполюсной: США, Япония и объединенная Европа. После Первой мировой войны США превратились в мирового лидера. Япония стала региональной державой, которая доминирует в пределах «Нового Средиземноморья» — Тихоокеанского региона. И лишь Европа скатывалась на перефирию под давлением континентальных противоречий и геополитического раскола, что вызывало у него беспокойство. В ситуации упадка Европы значительную опасность для нее представляла милитаризация исламского мира. Противостоять этим угрозам могла только объединенная Европа, идея которой широко обсуждалась в 1920-е годы. Деманжон был яростным сторонником европейской кооперации.  

 В противостоянии  океанических и континентальных  стран (дихотомия «Суша — Море») он отдавал предпочтение «морской ориентации» Франции, которая в то время в отличие от Германии имела колонии и могла развивать с ними торговые отношения.

 

5, 6. Англо-американское, атлантическое направление геополитической мысли.

       Притязания  Германии на господствующее положение  в мире, ее требования передела  колоний и военно-политическая  подготовка к осуществлению этого  передела породили ответные геополитические  идеи на британских островах  и на другой стороне Атлантики – в США. К этому времени (рубеж XIX – XX вв.) американская администрация более полувека благополучно осуществляла так называемую “доктрину Монро”, согласно которой США рассматривали американский континент как регион собственных жизненных интересов, предоставляя европейцам самим решать свои континентальные проблемы.

       Усиление  позиций Германии и необходимость  экспансии американского капитала  за пределы своего континента  требовали оформления новых геополитических  идей. Автором их стал американский  адмирал А. Мэхэн (1840–1914). Он разработал свою геополитическую концепцию, исходя исключительно из понятия “Морской Силы”. Согласно этой концепции, не континентальные, а океанические державы обладают преимуществами, порождаемыми их географическим положением.

       Опираясь  на тезис о роли торговли  в политике, А. Мэхэн вычленил шесть критериев, являющихся определяющими для анализа геополитического статуса государства.

1. Открытость территории государства морям и возможность морских коммуникаций с другими странами. Способность тем самым контролировать своим флотом другие регионы.

2. Контуры морских побережий, способных обеспечить создание значительного числа портов, от которых зависело процветание торговли и защищенность побережья.

3. Протяженность территории, зависимая от протяженности береговой линии.

4. Количество населения, влияющее на возможности государства создавать и обслуживать военный и торговый флоты.

5. Способность народа заниматься торговлей, поскольку “Морская Сила” зависит от ее размеров и степени развития.

6. Характер государственного устройства должен быть производным от “Морской Силы” и ориентирован на ее развитие.

       А. Мэхэн считал, что у Америки “морская судьба”, которая заключается сначала в интеграции всего американского континента, а затем в установлении подавляющего мирового господства. Для этого он предлагал осуществлять всестороннее сотрудничество с Британией, противодействовать японской экспансии на Тихом океане, всеми средствами ограничить морские претензии Германии и сосредоточить общие с европейцами усилия для борьбы против Азии. В последнем случае основным направлением становилась Россия, “непрерывной, континентальной массой, протянувшейся от западной Малой Азии до японского меридиана на востоке”.

       Америка как представитель “Морской Силы”, по его мнению, должна была установить полный контроль над своей береговой линией, а затем соответствующие зоны противника следовало любыми способами оторвать от континентальной массы. В дальнейшем необходимо было постоянно ослаблять “континентальную массу” (Китай, Россию, Германию), сдавливая ее за счет выведенных из-под ее контроля береговых зон и оттесняя на наибольшие расстояния от выходов к океану (стратегия анаконды).

А. Мэхэн обращал внимание американской администрации на недопущение интеграционных образований на евразийском континенте и предполагал, что в перспективе необходимо было объединить для борьбы против России и Китая “морские государства” с включением в них Германии и Японии.