Античный сюжет и его интерпретации в пьесе Жана Ануя "Антигона"

У Ануя еще в Прологе говорится о фатальности всей трагедии, о некой приближающейся неизбежности, а усиливается это ощущение практически точным повторением сюжета: «Но ничего не поделаешь: ее зовут Антигоной, и ей придется сыграть свою роль до конца... С той минуты, как  поднялся занавес, она чувствует, что с головокружительной быстротой удаляется […] от всех нас, спокойно глядящих на нее, - мы ведь не умрем сегодня вечером»[6].

У Ануя Антигона это  молодая двадцатилетняя девушка, «маленькая худышка» [6] со смуглой кожей, она не очень красивая и осознает это. Благодаря автору мы понимаем, что этот недостаток задевает ее. Так, когда Исмена, уговаривая сестру не перечить воле царя, приводит ей аргументы в пользу жизни - «ты помолвлена, молода, красива» [6] - девушка глухо отвечает: «Нет, я не красива» [6]. Исмена говорит, что Антигона «вечно делает, что в голову взбредет»[6], сама Антигона утверждает, что «иногда не надо слишком много думать» [6]. В образе Антигоны можно заметить много детского, что в значительной мере помогает понять ее характер, еще больше располагает к героине и усиливает трагическое звучание. Антигона думает о своем самопожертвовании, о том, что будет с ней из-за этого поступка. Антигона Софокла лишена девичьей слабости. О своём женихе Гемоне она думает лишь перед тем, как её уводят в пещеру. У Софокла Антигона считает себя уже мертвой, а в интерпретации Ануя главная героиня борется. Да, она знает, что умрет, но ведет себя как вполне живой человек, об этом говорит даже привязанность Антигоны к ее маленькой собачонке Милке. От софокловского образа Антигоны у Ануя остались лишь её бесстрашие и неумолимость перед лицом смерти. Этот образ носит черты философии экзистенциализма, основными положениями которой являются отречение от общества и создание своего личного мира. Антигона отторгает себя от мира Креона: «Как вы все противны мне с вашим счастьем! С вашей жизнью, какой бы она не была» [6]. Она хочет своего счастья, настоящего, прекрасного счастья, каким оно виделось ей в детских мечтах. Она не может жить в этом мире, где нужно «лгать и продавать себя»[6]. В этом можно увидеть уход от темы Полиника и Этеокла, когда Креон заставляет её вспомнить, какими были её братья, убеждая не умирать за тех, кто этого не достоин. Она сначала, совершенно выбитая из колеи, соглашается с ним, но когда он говорит о счастье, обнаруживается истинная сущность проблемы - несовместимость Антигоны с этим миром.

Образ Креона, на конфликте которого с Антигоной зиждется пьеса, совершенно изменён Ануем. Интересно и то, что автор подробно описывает внешность Креона - персонажа в большей степени отрицательного. Он - «крепкий седой мужчина, лицо его в морщинках» [6].

Его противостояние Антигоне подчёркивается рядом антитез этих двух образов: Креон «грузный, могущий, тяжёлый» [6], а Антигона – «худенькая, маленькая» (речь Пролога); он - мужчина, она - женщина; он стар, она молода; ну и, конечно же, то, что она говорит «нет», в то время как он вынужден сказать «да»: «Но я ведь не сказала «да»! Я-то еще могу сказать "нет" всему, что мне не по душе. Я сама себе хозяйка. А вы, со своей короной, со своей стражей, во всем своем блеске, вы только одно можете - казнить меня, потому что ответили «да»!» [6].

Антигона ставит перед самой  собой выбор: жизнь со всем прекрасным, что в ней есть (очарование природы, любовь, сознание исполненного долга, материнские радости) или же, если такая жизнь невозможна во всей ее полноте, то лучше смерть: «Жизнь? Какой же будет моя жизнь? Какие жалкие поступки придется мне совершать изо дня в день, скажите, кому мне нужно будет лгать, кому улыбаться, кому продавать себя?» [6].

Эта маленькая, совсем хрупкая девочка отстаивает полноту бытия, не принимает всех тех правил, которое установило государство, она не хочет быть замешанной в политические, бессмысленные перипетии. Антигона нарушает приказ Креона и хоронит тело Полиника, потому что не может иначе. «Внутреннее, заложенное природой, диктует ей безрассудный, сточки зрения здравого смысла поступок»[1, c. 156].

Хотя Креон у Ануя становится главным героем наравне с Антигоной, это не Креонт Софокла - деспотичный и упрямый правитель, возводящий свою волю в закон и не желающий слушать никаких доводов не только Антигоны, но и Гемона. Креон Ануя - не обычный тиран», он - человек идеи, и образ его очень страшен, хотя по-своему и трагичен не менее чем образ Антигоны. Он - раб им самим запущенной машины государства, хотя, по природе своей, казалось бы, не злой, искренне хочет спасти Антигону. Креон настолько связан с этим миром своим «да», что уже не может что-либо изменить, в отличие от Креонта Софокла, который нарушает свой приказ и в итоге всё-таки хоронит Полиника. Даже смерть двух близких ему людей, Эвридики и Гемона, не говоря уже о смерти Антигоны, не может вывести его из этого состояния; «он отдан этому миру, и, что самое ужасное, он этот мир ненавидит, толпа для него - «скоты» [14, с. 223]. Что же означает «да» Креона для Ануя? Возможно ответ связан с тем самым оккупационным режимом, ведь Креон в пьесе Ж. Ануя олицетворяет соглашательство французских коллаборационистов с фашистским режимом. «Да» означает, что Креона устраивает нынешнее положение дел, он не хочет ничего менять. Из человека он превратился в железо, которому не свойственно ничто человеческое. Даже узнав о смерти жены и сына, он не бросает всё, не молит о смерти, как Креонт Софокла: «Где ты, желанная Смерть, я зову тебя!» [7, с. 294]. Нет, он спрашивает у прислужника: «Что у нас сегодня в пять?»[6]. А затем идёт в совет. Он обречён так же, как и Антигона, он знает о том, что у него скверная роль, но он сыграет её до конца. На первый взгляд кажется, что Креон у Ануя значительно гуманней. Но так ли это? Ведь у Софокла Креонт все-таки решается похоронить второго брата. А Креон Ануя остается до конца при своем мнении, и уже ни что не может заставить его измениться.

Расстановка образов других героев пьесы сделана не по степени их сочувствия одному из главных противоборствующих персонажей - Антигоне или Креонту, как в античной трагедии (так, к Антигоне ближе всего Гемон и Исмена), а по степени удалённости или приближенности к миру-машине. Именно это, наравне с главной героиней, в центре внимания автора.

Гемон у Ануя - также наиболее близкий к Антигоне герой, так как дальше всего стоит от этого мира. Своим выбором между Антигоной и Исменой он делает и выбор между миром Антигоны и миром Креона в пользу первого. Заявляя о том, что он не намерен смирится с такой жизнью: «Неужели ты думаешь, что я смогу жить без нее? Неужели ты думаешь, что я примирюсь с этой вашей жизнью? Жить без нее все дни с утра до вечера? Жить без нее среди вашей суеты, болтовни, ничтожества?» [6] он рвёт тем самым последние связи с ним и, присоединяясь к Антигоне, умирает.

Героиня, наиболее близкая к Антигоне по крови, Исмена - полная противоположность ей по мировоззрению. У Софокла она не хуже Антигоны, но ей чужд дух бунтарства и непокорности, она считает, что не женское дело противостоять мужчине: «Мы женщины, не нам вести борьбу Неравную с мужами, наша доля - Пред сильными покорствуя, молчать» [6]. Тем не менее, она идёт умирать вслед за Антигоной. У Ануя Исмена принадлежит к миру Креона: она любит танцы, игры, любит кокетничать, она красавица, и смерть для неё абсурд: «Я не хочу умирать» [6]. Ей не за что умирать, она не разделяет взглядов Антигоны, но, как и Исмена Софокла, она приходит умирать за Антигоной, из любви к ней.  Наконец, стражники - самые яркие представители мира-машины; они грубые, краснорожие, им совершенно наплевать на любовь, на чувства, главное - продвижение по службе и наградные. Их не занимает судьба Антигоны - в то время как она готовится к смерти, они обсуждают, в какие заведения можно пойти на выданные им деньги. «Их дела - сторона» [6]. Маленькая Антигона после разговора с Креоном, остается наедине со стражником, в котором ищет Человека. Она расспрашивает его о жизни и смерти, а он отвечает о продвижении по службе. «Ну а платят что нам, что спецкоманде одинаково, и каждые полгода полагаются наградные - выплачивают жалованье сержанта» [6]. Как просто узнать в этом образе тюремщиков из концлагерей. В этом эпизоде просматривается высшая степень проявления абсурдности человеческого бытия: кто-то доживает последние минуты, а кто-то печется о прибавке к жалованию. Антигона понимает, что напрасно затеяла этот разговор, и рассказала все самое сокровенно этому бездушному существу. На ее губах появляется улыбка - это миг слабости, маленькой девочки, ее поражение.

Роль Хора, самого необычного в  современной пьесе действующего лица, близка к роли хора в античной трагедии: не участвует в действии и сочувствует героям. Однако у  Ануя он и нечто большее, он знает всё - и что было, и что будет. Хор не принадлежит ни к одному из миров. Он никого не осуждает и не хвалит.

Если черты античной трагедии отдаляют от нас пьесу, то некоторые детали современного быта, наоборот, возвращают её в наши дни. Причем, что все эти детали относятся к героям, принадлежащим к миру Креона. Так, пудра, помада, духи, платье, которое надевает Антигона, - всё это вещи Исмены, которые настолько странны на ней, что Гемон начинает поддразнивать её. Точно так же мы не знаем никаких бытовых подробностей о Креоне и Гемоне, зато об Эвридике, Полинике, Этеокле и стражниках - сколько угодно. Может быть, потому, что стражники, Полиник и другие принадлежат к нашему современному миру, а Креон, Антигона и Гемон - вне времени.

 

 

 

 

Выводы по второму  разделу

 

Особенность трагедии в том, что  в этом жанре у героев нет никакой  надежды - все предопределено заранее, и бороться с судьбой бессмысленно и никому не нужно. Создается ощущение, что Антигона попала в этот мир случайно, что она играет по другим правилам, нежели другие. Антигона живет с мыслью о том, что дни ее сочтены. Именно в экзистенциализме человек ощущает свою заброшенность и одиночество, ведь в мире без Бога он не имел опоры ни в себе, ни вне себя, он оказывается перед проблемой выбора: ответственность - свобода. Для Антигоны единственный способ обрести свободу это смерть.

Образ Антигоны является архетипическим. Архетип в переводе с греческого - первообраз, то есть некий универсальный образ или сюжет, который пронизывает всю культуру человечества с древнейших времен и до современности. Такие образы лежат в основе мифов, фольклора и переходят из поколения в поколение.

Так Ануй берет за основу тот же миф, что и Софокл. Образ Антигоны становится у него воплощением нравственности и неким символом борьбы против нацизма и коллаборационизма. Через образ маленькой и хрупкой девочки автору с легкостью удается изобразить состояние современной ему Франции. Та внутренняя сила, которая есть у Антигоны, вдохновляет зрителей на сопротивление.

 

 

 

 

 

 

 

ВЫВОДЫ

 

В ходе проведенного исследования пьесы  «Антигона» Софокла и ее современной  интерпретации французским драматургом  Ж. Ануем была проанализирована античная трактовка образа Антигоны, которая представлена молодой девушкой, которая чтит законы родового общества. У Софокла Антигона смело идет навстречу смерти, несмотря на то, что в этой жизни она могла быть любимой женой и любящей матерью. Но этой Антигоне гораздо важнее честь убитого брата, чем все радости жизни.

Было изучено своеобразие драматургии Ж. Ануя, неразрывно связанной своими идеями с постулатами философии экзистенциализма. Данная философия возникла на территории Франции в период между двумя войнами. Это период переоценки жизненных ценностей. Философия экзистенциализма дала возможность по-другому увидеть мир и все присущие ему закономерности. Изможденный войнами народ черпал с нее новые силы и ставил перед собой последующие цели.

Был проведен сравнительно-сопоставительный анализ проблематики античной и современной  пьес и системы образов в них. Проблематика в пьесе Софокла заключается в противостоянии государства и религии. У Ануя же главной проблемой является несовместимость Антигоны с этим миром. Ануй изменил в своей пьесе характеры главных героев. Так у Софокла Креонт - деспотичный и упрямый правитель, однако он не лишен человеческих чувств. У Ануя Креон не менее трагичен, чем образ Антигоны, он не готов сопротивляться судьбе, он просто принимает мир таким, какой он есть. Антигона у Ануя так же как и у Софокла бесстрашная и неумолимая; в отличии от Антигоны Софокла у Ануя она еще готова бороться за свою возможную счастливую жизнь.

В трагедии Софокла конфликт проявляется  между Креонтом и Антигоной. Первый является представителем, земного, материального, Антигона выступает представителем божественного мира. Закон Креонта - это закон безликий, не уважающий традиций и обычаев народа, и ему нет места в жизни. Таким образом, Софокла противопоставляет законы земные, созданные людьми и законы, неписанные, созданные, по мнению древних, богами - в этом древнегреческий писатель и увидел трагедию своего времени.

В пьесе Ануя внешним конфликтом является конфликт государства, представителем которого выступает Креон, и конфликтом личных воззрений маленькой Антигоны, которая отстаивает свою свободу и сопротивляется тоталитарной государственной машине.

Различия в конфликтах, отраженных по-разному в этих пьесах, можно  объяснить теми условиями, которые  диктовало время, когда творили  оба драматурга. Если в античности на жизнь Софокла пришелся переход  от родообщинного строя к полисному, где он и разглядел трагедию устоев и новых законов. А творчество Ануя - на время второй мировой войны и расцвета философии экзистенциализма, когда в центре абсурдного бытия главный герой, одинокий индивидуалист и бунтарь, перед лицом смерти отстаивает свое право на свободу.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Аксенова М. Н. Энциклопедия для детей [Искусство. Музыка. Театр.Кино] / М. Н. Аксенова, В. П. Володин, Д. П. Володихин – М. : Авантат, 2006. – Т. 7. – 624 с.

2. Андреев Л. Г. История зарубежной литературы ХХ в (1917-1945): [Учебник для филол. спец. ин-тов] / Леонид Григорьевич Андреев. – [ 2-е изд., испр.]. – М. : Высшая школа, 2000. - 392 с.

3. Андреев Л. Г. История зарубежной литературы / Леонид Григорьевич Андреев. – [2-е изд.]. – М. : МГУ, 2002. – 416 с.

4. Андреев Л. Г. История французской литературы / Л. Г. Андреев, Н. П. Козлова, Г. К. Косиков. – М. : Высшая школа, 2003 – 218 с.