Теоретические основания изучения композитов в текстовом пространстве прозы

 

1.Теоретические основания  изучения композитов в текстовом  пространстве прозы

1.1. Австрийская проза как особый  транслатологический тип

Характеристика адресата ИТ: индивидуальный, любого пола и возраста. Форма полученного текста ИЯ – письменная. Объем ИТ – 25000 знаков. Данное произведение является художественным текстом. В этом тексте используется эмоциональная информация, вернее, средства ее оформления. Они получают в художественном тексте эстетические функции. «Это тот редкий случай, когда текст является не только средством передачи информации, но и объектом этой информации» (Алексеева, 2004: 254). Преобладание эстетической информации определяет образность текста, его смысловую емкость, а также субъективность.  Встречается разговорно-просторечная лексика. ИТ представляет собой отрывок из романа писателя Томаса Главинича «Карл Хаффнер  любит играть вничью». Родился в 1972 г. в Граце. В 15 лет стал вице-чемпионом Австрии по шахматам среди юношей. Работал текстовиком в рекламном агентстве, шахтером и таксистом. Пишет с 1991 г. (проза, эссеистика, радиопьесы, репортажи). Живет и работает в Вене. Романный дебют ( «Карл Хаффнер любит играть вничью», 1998) принес успех, роман переведен на несколько языков.

       Лексическая характеристика:

Лексика данного текста также характеризуется частым использованием англицизмов, которые переводятся зафиксированными эквивалентами: Virginia- Вирджиния; Moment- момент; Bank-Банк; Wide Pucker- плевальщик в длину.

Междометия – для передачи эмоций:

Ja, Oh. Hm.

В лексике данного текста характерно использование разговорных слов и выражений:

Kindereien-ребятничество; Nasenbohrer- Ковыряльщик в носу; Kauz- чудак; Hundsfott- негодяй.

Стилистическая характеристика:

Так как данный текст относится к художественному стилю в нем много различных изобразительно-выразительных средств – тропов.

- сравнения:

Dagegen nimmt sich unser Carl Haffner wie ein Lamm aus- Напротив наш Карл Хаффнер выглядит как ягненок;  Linas Wesen war wie eine leise, einfache Melodie, die man summt, wenn man im Sommer allein durch eine Weise schlendert und sich dem Geruch des Grases und dem  Wind ganz ergibt- Существо Лины было как тихая, простая мелодия, которую напевают, если прогуливаются неторопливо летом по лугу и чувствуют запах травы и ветра;

Haffner seit Beginn der Partie dasaß wie ein Fels. –Хаффнер сидел с начала партии как скала.

Man ist als Mensch nackt. –Человек голый, как человеческое существо.

 - метафоры:

Sie rührte ihm eine Dosis Zyankali, die genügt hätte, ein Dutzend Stiere umzubringen, in den Früstückskaffe. - Она подсыпала ему в кофе дозу цианистого калия, которой бы хватило, чтобы  убить дюжину быков.

All die Blumigen Worte hörte Carl nicht. – Карл не слышал все эти усеянные цветами слова.

Die  Steinmauern seiner schäbigen Wohnung waren wie gefroren. – Каменные стены его жалкой квартиры, были как замороженные.

Er scheute nicht den Vergleich mit dem biblischen David, der den Goliath erschlagen hatte. –Он не боялся сравнения с библейским Давидом, который убил Голиафа.

Die Kälte weckte ihn nach wenigen Stunden Schlaf. – Холод будил его через пару часов сна.

- эпитеты:

Verteidiger der Welt. – Защитник мира. Hektischen Rufe. – Лихорадочные призывы. Sonore Bariton. – Сонорный баритон.

Грамматическая характеристика:

Так как в данном художественном тексте много разговорных структур, то мы часто встречаем эллипсы (неполные предложения):

Das ist der Präsident. Entschuldigen Sie. Carl machte kehrt.

В тексте присутствуют модальность реальности и модальность нереальности в - основном представленная сослагательным наклонением: Es ist natürlich auf gar keinen Fall so, dass mir diese lächerliche Zahl irgendetwas anhaben könnte.

Прагматическая характеристика:

В тексте содержится  когнитивная информация, т. е. объективные сведения об окружающем мире, например топонимы (названия городов - Wien; географические названия - Simmering;) названия фирм:Virginia. Но всё же когнитивная информация в любом художественном тексте существует на заднем плане, и зачастую она не вполне достоверна. Автор использует ее в своих художественных целях, иными словами - она подчинена эстетической информации. Эмоционально-эстетическое воздействие на реципиента высокое.

Итак, в изучении текста наблюдается множественность подходов и направлений, дополняющих друг друга и способствующих более полному раскрытию его природы в лингвистическом аспекте. Подобное положение дел как в зеркале отражает ситуацию, сложившуюся в современной лингвистике, характерная черта которой, полипарадигмальность, обеспечивающая анализ объекта по разным направлениям, т.е. в разных парадигмах знания, что является показателем зрелости лингвистической науки, показателем прогресса знания ( Солодуб, 2005:15)

Это направление сближается с герменевтикой как толкованием неявного смысла текста; особенно плодотворным оно оказывается в приложении к текстам древним, народно-архаической структуры, а также к поэтическим текстам.

Оказывается, художественная литература – это тексты, специализированные на передаче эстетической информации. Но в них есть и другие виды информации. Во-первых, в них есть когнитивная информация, т.е. объективные сведения об окружающем мире. В художественных текстах встречаются личные имена, но это имена вымышленные, как и многие даты; реальны обычно топонимы– названия стран, городов:

Letzte Woche hat in Simmering eine Frau ihren  Gatten vergiftet. – На прошлой неделе, женщина отравила своего супруга в Зиммеринге.

Drei Partien gewann Lasker, drei endetdn remis, und eine Auseinandersetzung hatte Österreicher für sich entschieden, 1904 in Cambridge Springs. – Ласкер выигрывал 3 партии, 3 закончились вничью, и 1 закончилась в пользу австрийца, эта партия состоялась в 1904 году в Кембридж Спрингс.

Итак, когнитивная информация в художественном тексте существует на заднем плане, и она не вполне достоверна. Автор использует ее в своих художественных целях, иными словами – она подчинена эстетической информации (Алексеева, 2004: 313).

В тех же целях используется и эмоциональная информация, вернее средства ее оформления. Они получают в художественном тексте эстетические функции. Встречается, например, яркая разговорно-просторечная лексика, но вложена она в уста героя повести ― вымышленного лица:

Ein Hundstoff jeder, rief er, den nicht auf Haffner wettet! Wo sind die Optimisten? – Негодяи все, сказал он, не ставят на Хаффнера. Где оптимисты?

 Риторические  вопросы обращены к читателю  от имени автора-повествователя, т.е. также включены в единую  художественную систему произведения:

Welcher Bereich des Menschlichen, und sei es der lauterste, würdig-wohlwollendste, wäre wohl ganz unzugänglich dem Einfluß der unteren Gewalten, ja, man muß hinzusetzen, ganz unbedürftig der befruchtenden Berührung mit ihnen?

Да и существует ли вообще такая область человеческого, пусть наисветлейшая, наидостойнейшая, которая была бы вовсе недоступна влиянию темных сил, более того, не нуждалась бы  в оплодотворяющем соприкосновении с ними?

Теперь пора уточнить наши представления об источнике и реципиенте. Источником в данном случае, безусловно, является автор текста, причем не как представитель какой-либо группы людей или профессиональной среды, а автор лично, автор как индивид, и организует он свой текст, ориентируясь на свою авторскую индивидуальность.

Но оказывается, что в художественном произведении, формально доступном всем, каждый читатель «вычитывает» свое, люди не сходятся во мнениях, они берут из этого текста разный набор информации. Многослойность и разнообразие эстетической информации это позволяет. Что возьмет читатель из текста, зависит от самого читателя, от его читательской индивидуальности. Таким образом, в схеме источник-реципиент происходит передача информации от одной индивидуальности (автор) к другой индивидуальности (читатель).

Вернемся к средствам оформления эстетической информации. Тем более что перечень их бесконечен ― авторы неустанно изобретают все новые средства. Поэтому мы обратимся лишь к некоторым, частотным, и тут же постараемся оценить возможности их перевода, имея в виду, что при таком обилии языковых средств конфликт формы и содержания неизбежен, ― отсюда частое применение приема компенсации и неминуемый эффект нейтрализации некоторых значимых доминант перевода. Все средства оформления эстетической информации мы можем считать доминантами перевода, но в реальности часть из них будет представлена в переводе в ослабленном виде либо ограниченным числом компонентов. Так, может уменьшиться количество компонентов лексического повтора или при передаче метафоры не удастся сохранить специфику образа (Алексеева, 2004: 312-314).

Средства оформления эстетической информации в художественном тексте:

1. Эпитеты  ― передаются с учетом их  структурных и семантических  особенностей:

Carl wurde jedoch überall mit spontanem Beifall begrüßt. – Тем не менее, Карла приветствовали всюду со стихийным одобрением.

2. Сравнения  ― передаются с учетом структурных  особенностей:

Weiß sind Sie wie die Wand, hier, essen Sie, unbedingt! – Вы белый, как стена, поешьте  здесь непременно!

3. Метафоры  ― передаются с учетом структурных  характеристик (какой частью речи  выражена, одно- или двухчастная):

Er trommelte, den Arm bequem abgestützt, mit den Fingern gegen die Scheibe und starrte Carl aus seinen dunklen Habichtsaugen unverwandt an. – Он барабанил пальцами по стеклу, комфортно поддерживая руку и пристально смотря на Карла темным ястребиным взглядом.

Wie vieles berührt sich hier ― Gift und Schönheit, Gift und Zauberei, aber auch  Zauberei und Liturgie. –Что  только здесь не воссоединилось: яд и красота, яд и волшебство, но также волшебство и церковное таинство.

Синтаксическая специфика текста оригинала ― наличие контраста коротких и длинных предложений, преобладание сочинительной связи, периодов и т.п. ― передается с помощью грамматических соответствий:

Natürlich war Carl angespannt. Doch seitdem er heute morgen in seinem besten Anzug die tadellos aufgeräumte, warme Wohnung betreten hatte, in der es immer nach dem Holz der Möbel, nach frischer Wäsche und Lavendel duftete, seit diesem Moment hatte Linas Anblick die Gedanken an das  Spiel verdrängt.

       Поскольку художественный текст, созданный в определенное время, живет затем долго и хранит черты определенной эпохи; поскольку он всегда так или иначе связан с литературной средой и ее канонами; поскольку он несет на себе отпечаток творческой индивидуальности ― переводчику художественного текста приходится всегда сталкиваться с тремя основными проблемами: передача временной отнесенности текста, передача черт литературного направления, передача индивидуального стиля автора (Алексеева, 2004:314).

 При  переводе художественного текста  передача индивидуального стиля  автора самая сложная задача. Индивидуальность автора проявляется  в том, как автор интерпретирует  типичные черты литературного  направления, какие средства для  этого выбирает; и в том, в какой  мере он придерживается литературной  нормы языка; и в том, какие  сугубо авторские черты характерны  для его творчества. Расцвет авторской  индивидуальности по отношению  к художественному тексту произошел  в двадцатом веке, когда ее  яркая специфика заслонила собой  принадлежность к определенной  литературной группировке. Для выявления  этой индивидуальной специфики  необходим полный стилистический  анализ подлинника, включающий не  только определение значимых  черт стиля, но и характеристику  их частотности (Алексеева, 2004: 317-318).

 

1.2 Лингвистические аспекты исследования  композитов в прозаическом тексте

Словосложение обычно рассматривают как словообразовательный способ передачи значений, выражаемых в других случаях некоторой синтаксической конструкцией. Так, сравнение нем. Auskunftsbüro и рус. справочное бюро с очевидностью показывает, что языки в данном случае используют достаточно различную технику передачи одной  и той же  семантики. Продемонстрировать  семантическую идентичность  сложных слов и синтаксических конструкций можно и путем внутриязыкового сравнения.  Например: нем.  Gästezimmer  и Zimmer für die Gäste (Левковская, 2004:5).

Вместе с тем, прямое соответствие между словосочетанием, как в приведенных примерах, существует далеко не всегда. Композит Löwenanteil отнюдь не эквивалентно семантически  словосочетанию Anteil eines Löwen, как и  сложное слово Muttersprache не эквивалентно словосочетанию die Sprache  der Mutter. Правда, и в случае семантической  идентичности  сложного слова и словосочетания(типа приведенных в предыдущем  абзаце примеров или слова Abteilfenster) между ними все же существует то различие, что отношения  между элементами  сложного слова передаются  не столько  морфологическими формами, как в словосочетании, сколько их  порядком, взаиморасположением,  вследствие чего в сложном слове наблюдается определенное  затушевывание синтаксических отношений (Хантимиров, 2002 : 10).

Порядок элементов сложного слова чрезвычайно важен, их перестановка дает разные лексические единицы. Отличается композит от словосочетания также и тем, что не всегда можно однозначно определить частеречную принадлежность его первого элемента, поскольку  при отсутствии интерфиксов слова всех частей речи выступают здесь в нулевой форме. Так, в словах Tanzstunde и Speisezimmer не ясно, является ли их первый элемент именной или же глагольной основой; в слове Wertpaket  неясно, является ли он существительным  или же прилагательным; в слове Hochfahrt - соответственно прилагательным или же наречием;  не зная лексической семантики первых элементов сложных слов Bleistift и Buntstift, невозможно установить их частеречную принадлежность (Iskos, 1970 : 25).

Композит в узком смысле слова принято отличать от так называемых сращений или сложнопроизводных слов, образованных при одновременном использовании сложения и словопроизводства, обычно аффиксации. Так, единицы Wartezimmer  и  Bunstift представляют собой результаты сложения слов, существующих в самостоятельном употреблении (Wart- + Zimmer-), тогда как единицы Frühaufsteher и vierstöckig подобным образом интерпретированы быть не могут, поскольку в них нельзя выделить второго элемента –aufsteher или stöckig, выступающего как самостоятельная основа. В силу этого, как сказано, считается, что слова такого типа образованы от соответствующих словосочетаний  через словосложение с одновременной суффиксацией ( Хантимиров, 2002: 15).